— Нет у революции начала, нет у революции конца!... Слова Юрия Каменецкого идеально проиллюстрировали этот домашний ремонт.
Об этом знаменательном событии в жизни человека народный фольклор давно сложил пословицы и поговорки, а любимец публики Михаил Жванецкий отлил в граните: «Ремонт невозможно закончить, его можно только временно приостановить».
Староверы и новаторы
На улице стоял далекий 1980 год. В какой-то из дней папа сказал маме: «Надо бы побелить стены». Мама деловито огляделась. В квартире царили мамины хотелки и идеальная чистота. Стены всегда белили известковым раствором с добавлением цветного «колера».
Мама считала, что таким образом она борется с микробами, а после ремонта вся семья начинает дышать целебным безмикробным воздухом. Младшая сестра, услыхав про надвигающийся катаклизм, крикнула из своей комнаты: «Мне не надо! У меня чисто!».
Мелкая понимала, что ей и её кукольному королевству придётся переезжать и терпеть лишения. Маша благоразумно помалкивала. Папа зашел, наконец, в её комнату и оглядевшись, сказал:
— Ну что, дочь, готовься к тому, что начнем с тебя!
—Папа, может быть хватит делать у меня стены как в общественном туалете? Хочу в своей комнате обои!».
В Машином тогдашнем 11-летнем воображении, обои были предметом роскоши и делали интерьер особо гламурным. И хоть убей, никто не вспомнит, откуда у Маши уже тогда были представления об общественных туалетах.
— Ну зачем тебе обои? Колер подберем, побелим чистенько, будет легко дышать!
Мамины мантры про чудодейственную известь папа поддерживал всей душой и Маша привела убийственный аргумент.
— Нет! У Кати дома обои!
Катя была той самой подружкой, которая во всем преуспевала Машу и ставилась ей в пример, как эталон советской девочки.
Папа пошел советоваться с мамой. «Какие обои?! Кто их будет клеить?! И вообще, где я их возьму?» - начала нервничать мама.
Папа может, но не очень…
В СССР приходилось всё «доставать», а не покупать в «Леруа Мерлен». В строительных магазинах, конечно, продавались обои, но обклеивать ими комнату психически здорового ребенка категорически запрещалось. Расцветочки у обоев были мрачные и вызывали депрессию.
А «доставание» дефицита отнимало много времени, душевных и физических сил. Однако, через несколько дней папа притащил домой несколько рулонов бумажных, довольно симпатичных обоев желтого цвета с ненавязчивым рисунком по всему полю.
Чем вызвал безграничную любовь и признание лучшим в мире папой!
Так как папа был главным инженером строительного комбината, то он мог изредка разжиться чем-то приличным. Мама оглядела рулоны и задумчиво спросила отца:
— А ты умеешь их клеить?
— Что там уметь!? Загрунтуем стены и наклеим.
В субботу, пока Маша была в школе, родители вытащили из её комнаты мебель, развели в тазу клей, нарезали обои кусками по высоте стены.
Когда Маша вернулась домой, в комнате кипела работа. Папа стоял на табуретке и на вытянутых руках держал обоину, прижав её к стене у потолка. Внизу мама, стоя на коленях, пыталась поймать конец полосы. Мама уже закипала:
— Да держи ты её ровно! Руки кривые, что ли?
— Да я держу, ты ровняй её по плинтусу! - орал папа, весь красный и всклокоченный.
Дабы не подвернуться под их горячие трудовые руки, Маша ретировалась в кухню, где сидела младшая сестра. Она меланхолично что-то жевала и, увидев Машу доложила:
— Папа с мамой давно уже ругаются!
Да уж! Маша не ожидала, что её предложение вызовет семейный конфликт. Обедая, она прислушивалась к происходящему. Мама и папа кричали всё громче, обзывались и ругались. Маша мрачно дожевывала обед и не знала, что делать, по детски ощущая свою вину перед теперь уже самым любимым папой.
Через некоторое время что-то упало на пол.
Это мама с размаху кинула валик, которым размазывала клей. Бодро шагая в спальню и сорвав с себя косынку, прорычала папе:
— Да пропади ты пропадом со своими обоями!
— Психованная!... - бросил папа ей вслед, слезая с табуретки. Он зашел на кухню с утомленным лицом:
— Ну что, дочь, пойдем доклеивать обои, мать твоя дезертировала!
Маша покорно пошла в комнату, и они вместе, до ночи, кое-как, лепили остатки обоев к стенам. Но назревал новый скандал…
С кухни раздался крик мамы:
— Куда делись деньги! Я только вчера получила аванс и пропали три трехрублевки…
Папа кинулся в кухню, чтобы принять активное участие в новых баталиях, а Маша осталась доклеивать полосу обоев…
Хитро улыбающуюся младшую сестру сначала расспрашивал папа, потом допрашивала мама. Но когда юную партизанку уже готовы были перевести к пыткам, вдруг раздался неожиданно грозный крик папы:
— Хватит! Не ори на ребенка!!! Не хватало еще из-за денег…
***
Родители очень долго не разговаривали между собой, а Маша не могла нарадоваться преобразившейся комнате. Остальные помещения в нашей квартире папа предсказуемо побелил с «колером», опасаясь заново затевать перфоманс с обоями. Дешево и сердито. Да и микробы, сидевшие на стенах, наверняка, все издохли.
Ничто так не скрывает косяки на стенах, как ковёр!
Но Машина радость была недолгой. Через некоторое время обои за диваном, на котором она спала, пошли «пузырями» и местами стали отклеиваться. Мама не преминула по этому поводу язвительно высказаться:
— У строителя дома всё отваливается! Сапожник в одном башмаке…
Папа отшучивался и делал предположения, что стена в этом месте просто плохо прогрунтовалась. В один из дней мама ушла в магазин, а вернулась вместе с ценнейшим по тем временам предметом интерьера – Его Ворсейшеством.
Это был довольно большой и тяжелый ковер канонично – абстрактной расцветки. Обычно, если Маша долго разглядывала рисунок ковра, то могла увидеть и цветы, и животных, и ужасных монстров с лицами из киношедевра «Чужие».
Мама деловито развернула приобретение и сказала дочери:
— Давай повесим ковер у тебя в комнате, на стену с «пузырями». А то ведь позор!
Маша предложила подождать папу с работы. Мама, охваченная лихорадкой преображения квартиры, отмахнулась:
—Зачем? Сами справимся!
Она взяла молоток и стала вбивать в стены дюбели. Так как они жили в кирпичном доме, то сделать это было несложно. Когда дюбели были вбиты, мама погнала Машу замерять между ними расстояние.
Маша мерила линейкой, а мама записывать показания. После этого они сели пришивать по верхней кромке ковра специальные металлические колечки, на которых потом этот ковер, по идее, должен будет висеть.
Когда все было пришито, Маша с мамой стали пытаться попасть колечками в прибитые гвозди. Мама встала на Машин диван, потянула ковер на себя, пытаясь приподнять край, а дочь ей всецело помогала его держать. Но так как была тощая и слабенькая, то заваливалась во все стороны и ныла, что ей тяжело, действуя маме на нервы.
Неожиданно оказалось, что они пришили колечки с нарастающей по длине верхней кромки ковра погрешностью. Первые колечки наделись на гвозди, а последующие уже цепляли пустоту. Мама стала ругаться на Машу, так как расстояние между вбитыми гвоздями мерила именно она.
Маша стала ей объяснять, что не виноватая, что это, видимо, погрешность, и в это время ковер, висящий всей тяжестью на нескольких гвоздиках, стал вырываться из женских рук и падать.
Затем посыпались гвозди, и Маша вместе с ними. Запыхавшиеся и злые, они опять стали тянуть ковер вверх, а мама потребовала снова молоток и гвозди. Работа пошла быстро: мама подтягивала вверх край ковра и вбивала в стену, через уже пришитые колечки, гвозди.
Кое-как и слегка кривовато приладив ковер, дамы, отдуваясь, уселись на диван. Мама была довольна. Позорные «пузыри» скрылись под роскошным ворсом. Вечером пришел папа и стал ругаться, что мы его не дождались и таскали вдвоем тяжести.
Теперь Машина комната выглядела, как сераль из «Великолепного века» или альков коварной красавицы Арзи-биби из «Приключений Ходжи Насреддина»: ковер на полу, на диване, на стене, и цветные обои…
И снова здрасти
Но радость от обновленного интерьера снова омрачилась. Теперь обои стали отклеиваться с другой стороны, прямо над Машиным письменным столом.
Мама возобновила язвительные тирады в адрес папиных строительно-ремонтных познаний, а сам папа угрюмо наблюдал за падением как обоев, так и своего семейного авторитета. Он заходил к Маше в комнату, становился напротив стены и задумчиво говорил:
— Прогрунтовано плохо, что ли?
Маша стеснялась приглашать к себе в гости друзей, так как с каждым днем над её головой всё заметнее нависали «шапкой» чудесные обойки. Мама, заходя в комнату, каждый раз возмущалась и начинала кричать отцу, чтобы он «что-то сделал». Но нужно было снова двигать мебель, отрывать обои и заново делать ремонт.
ОТ АВТОРА: Советская побелка была трех видов — известковая, меловая и позже водоэмульсионная.
Известковая и меловая никогда не выдерживали обои. При устройстве обоев, намокший слой извести или мела теряет контакт со стеной. При высыхании обоев (а этот процесс зимой усиливается), происходит отрыв обоев от стены.
Известь или мел благополучно снимаются вместе с обоями на голову.
Сейчас конечно есть грунты способные завязать известь в камень, но в 80е годы такой химии не было
В итоге, Маша придумала свой лайф-хак. Притащила из художественной школы, в которой тогда училась, кучу своих рисунков: «акварелей», «карандаша», композиций гуашью и маленькими гвоздями приколотила их к стене в тех местах, где обои особенно грозили падением.
Это вызвало у папы горячее одобрение. Он вслед за Машей взял молоток, залез на табуретку и прибил обои гвоздями по верхнему краю вдоль стены. Когда мама пришла домой и увидела этот лайф-хак, она стала кричать на отца, ругать его, что он испортил стену и руки у него растут из пятой точки, и они снова не разговаривали между собой целую неделю.
Ремонты 80х часто напоминали cексуальные игры, но детям это было не понять...
Вся эта «красота» из обоев, ковра и многочисленных забитых гвоздей провисела в Машиной комнате несколько лет. Каждый раз, собираясь просто «побелить в квартире» мама и папа пеняли Маше, что сама виновата, так как захотела выпендриться и теперь должна «терпеть».
А папа добавлял, что теперь снова придется клеить обои и он не выдержит второго такого экспириенса и разведется с мамой и от счастья сопьется. Вот уж воистину: в ремонте самое главное не развестись… (с)
Надо сказать, что папа был довольно умелым мастером, и в своей жизни построил и отремонтировал своими руками много чего полезного, но вот инцидент с обоями стал в этой семье настоящим мемчиком.
Правда папа взял некий реванш, когда Маша ему рассказала о том, как они с мамой вешали ковер. Папа веселился от души и когда мама начинала его подкалывать на предмет поклейки обоев, он тут же вспоминал её ковер.
Про исчезнувшие деньги никто больше не вспоминал... До поры...
Несвоевременная находка
Шли годы… Маша с сестрой выпорхнули в жизнь, вышли замуж, а родители так и остались в большой, неожиданно опустевшей квартире.
Пять лет назад, оставшись один, папа решился на очередной ремонт, но сделал его очень и очень косметическим. Но обои в комнате Маши переклеил сам.
***
Маша с сестрой пришли на кладбище к маме и застали у могилы плачущего отца… В руках старика были зажаты три трехрублевые советские купюры. Папа поднял глаза на дочерей и смог выдавить одно слово:
— Маша….
— Папа, прости…
Дети нередко делают странные вещи. Чаще в попытках помочь или примирить близких им людей.
Оказывается, те самые исчезнувшие из серванта трехрублевые купюры Маша припрятала между обоями и стеной, желая наказать маму за то, что та кричит на отца.
Маша решила, что пусть мама кричит теперь на неё, так как обои - её идея. Но потом струсила и побоялась признаться. А позже совсем забыла.
Летели годы, всё кардинально поменялось в стране вместе с обликом рублевых купюр. И лидеры, и границы, и само название. И только прибитые гвоздями к стене желтые обои мирно жили своей жизнью в родительской квартире.
Если бы однажды папа не решился их переклеить…