Легенда гласит: придёт благородный рыцарь и избавит мир от ужасного дракона. И спасёт принцессу. И сим ознаменует новую главу жизни. И будет пир, и великий праздник, и птицы будут петь, восхваляя имя доблестного освободителя. И на суше, и в воде, и в небе воцарится гармония.
Стены драконьей пещеры розовели, окрашенные лучами закатного солнца, летний ветер доносил влажный запах моря. Прекрасный день, чтобы покончить с обнаглевшим драконом.
— Ты пожалеешь, мерзкий ящер! — зло выдохнул Рыцарь.
Он гордо занёс меч для решающего удара, чётко различая цель из-под приподнятого забрала. Тяжёлый и крепкий доспех сидел на широких плечах как влитой, а круглый щит мог защитить хоть от удара булавы, хоть от драконьего пламени…
— Боюсь-боюсь, — захихикал Дракон. Точнее, Драконица. Всё в ней от разворота головы, до заигрывающей интонации глубокого вибрирующего голоса выдавало принадлежность к прекрасному полу.
Гладкие розовые чешуйки плотно прилегали друг к другу и могли показаться мягкой кожей, только вот Рыцарь прекрасно знал, что чешуя дракона — грозное оружие — в бою превращалась в острую бритву. Даже пушистые с виду крылья, так похожие на лебединые, таили в себе смертельную опасность.
— Ты умрёшь в мучениях! Получишь по заслугам! — снова взревел Рыцарь.
— Прекрасно! Просто прекрасно! — восхитилась Драконица. Казалось, лишь палитра и кисти, которые она любовно сжимала в руках, удержали её от того, чтобы не захлопать в ладоши. — Какая экспрессия! Сколько чувственности!
Рыцарь едва не скрежетнул зубами, когда нахалка, высунув кончик языка, принялась увлечённо водить по стоящему перед ней холсту. Чуть загнутые рожки слабо засияли, выдавая охватившее её волнение.
Он с удовольствием обрушил бы на неё смертельный удар, пронзил бы грудь острым, выкованным горным народом мечом, чтобы она больше не смогла изводить его своими дурацкими выходками, если бы не одно "но".
— Немедленно развяжи меня и прими честный бой! — чуть не рыча, сверкнул глазами Рыцарь.
Крепкая пеньковая верёвка намертво приковала его к деревянному стулу, от которого у него ныли спина и место пониже, а занесённая для удара рука давным-давно затекла и онемела — та же веревка уже несколько часов не давала возможности сдвинуться хоть на сантиметр.
— Ещё чуть-чуть, — отозвалась Драконица. Она согнулась к мольберту, и теперь из-за холста выглядывали только кончики острых рожек, почему-то вдруг порозовевших. — Такой взгляд нельзя писать второпях…
Поёрзав на стуле, Рыцарь закрыл глаза. Как же унизительно! Попал в плен к какой-то ящерице, сожравшей принцессу, которую он должен был спасти.
Он предпочёл бы принять достойную смерть, пасть в бою с магическим зверем, но Драконица выбрала для него другой конец, унизительный и бесславный.
Никто не станет слагать легенды о воителе, раскормленном кроличьим рагу и сладкими яблочными пирогами, чтобы после стать жирной закуской взбалмошной ящерицы.
— Госпожа Изабелла сегодня в ударе, — хриплый голос над головой заставил Рыцаря вздрогнуть, вновь распахнув глаза.
— Как по мне, зря она возится с этим невоспитанным невежей, — чопорно отозвался другой, чуть более писклявый голос.
— Проклятые летучие крысы! — выдохнул Рыцарь, и ответом ему послужили презрительное фырканье и ворчливое "а я что говорил!".
Парочка прихлебателей-летучих мышей зависли вверх тормашками прямо над его головой, завернувшись в кожистые крылья на манер плащей. Они всюду таскались за Драконицей и совали свои приплюснутые носы куда нужно и не нужно. Этих он прихлопнет, как только разберётся с их хозяйкой.
— Я же просила не ссориться! От этого я теряю вдохновение! — оторвавшись от мольберта, Драконица осуждающе покачала головой. — Ким, прекрати обижать моего гостя.
— Гостя?! — тут же вспыхнул Рыцарь. — Не смей оскорблять меня подобными заявлениями! Называй вещи своими именами! Пленник! Я твой пленник!
— Разве пленникам разрешено изучать библиотеку, пользоваться ароматными купальнями и сидеть за одним столом с хозяйкой дома? — Драконица склонила голову, задумчиво рассматривая Рыцаря.
— Хозяйка этого дома мертва, — сузил глаза Рыцарь. — Ты сожрала ее!
– И что с того?! – кисти полетели на землю, гулко рассыпавшись по гладкому каменному полу. – Сожрала-не сожрала! Пещера моя! И тебя я никогда не обижала!
– Не обижала? – проговорил Рыцарь, грозно сверкнув глазами. – Сделала из меня шута, связав, словно тряпичную куклу, растоптала рыцарское достоинство, отказавшись убивать, погубила несчастную принцессу – это, по твоей ящерской логике, не повод для кровной вражды?!
– Всё совсем не так… – начала Драконица.
Огромные сапфировые глаза обижено сверкнули, на морде явственно отразилось страдание, однако договорить ей не дали:
– Выходи на честный бой, проклятый дракон!!!
Надбровные дуги Драконицы изогнулись, будто бы от жалостливой гримасы. Она бросила непонятный взгляд на Рыцаря и быстро отвернулась. Он вспомнил, как несколько месяцев назад вызывал её на бой теми же словами.
В груди Рыцаря шевельнулось странное чувство, непонятное волнение. Мотнув головой, он постарался собраться. Конечно, он волнуется! Какой-то зарвавшийся рыцарь решил украсть у него подвиг! Это его Драконица! И только он мог пронзить её своим могучим мечом!
– Не вздумай выходить к нему! – предупредил Рыцарь.
Драконица замерла, будто окаменев.
– Почему? – глухо спросила она, не оборачиваясь.
– Ты моя! – выпалил он. Сверху закашлялась летучая мышь, и Рыцарь поспешно добавил: – Если тебя убьют, я не смогу отомстить за принцессу!
– А, – проговорила она и, явственно вздохнув, направилась к выходу из пещеры. – Ким, Себастьян, останьтесь и присмотрите за моим гостем.
– Но госпожа, – попробовала возразить одна из мышей, но другая выразительно на неё шикнула.
– Эй, ты куда?! – закричал ей вслед Рыцарь. – А ну стой! Не смей выходить к нему, слышишь?! Вернись! Развяжи меня!!!
– Развяжу, когда вернусь, – пообещала она. – Или это сделает победитель…
Она расправила белые, пушистые крылья и, оттолкнувшись от камня, взмыла в небо. Рыцаря окатил воздушный поток от её взмаха. Он открывал и закрывал рот, не в силах понять, почему всё в нём кричало, не желая отпускать Драконицу на святой поединок.
– У него нет шансов, как и у меня, – вслух проговорил Рыцарь, убеждая самого себя: эту Драконицу не победит ни один из ныне живущих воителей. Даже у него не вышло, а ведь его называли грозой чудовищ, Клинком Судьбы, Святым Рыцарем Девяти Королевств…
– Нам следовало пойти за ней, – пискляво проговорила одна из летучих мышей.
– Госпожа приказала присмотреть за этим, – возразила другая.
– Да что с ним сделается? Он же связан.
– Благородный Святой Рыцарь непременно попытается сбежать, а у госпожи на него планы…
– По-моему, она его сильно переоценила, – в голосе летучей мыши отчетливо слышалась насмешка. – Не кажется ли тебе, Себастьян, что он немного туповат? Столько времени провёл с госпожой и так ничего и не понял…
Они принялись спорить и острить, оставив Рыцаря наедине со своими размышлениями. Нехорошее предчувствие всё нарастало, туманя голову, не давая мыслить ясно, и сам он никак не мог понять причину внезапного беспокойства. Не волнуется же он за Драконицу, в самом деле?
Злобный монстр в розовой чешуе не достоин сострадания. Долгие месяцы она дурманила его сознание, пытаясь втереться в доверие мягкими речами, разговорами об искусстве и книгах, многие из которых, надо признать, действительно стоили внимания.
Она разрешала бродить по запутанным лабиринтам пещеры, заходить в любые двери, сколько угодно упражняться с мечом на камнях у мерцающего озера, скрытого в самой глубокой части пещеры.
Однако он всегда находил дорогу к тёплому очагу, где на крепком столе ждала миска горячего ужина и кубок хорошего вина. Первые две недели со дня поединка он провёл в одиночестве, лишь иногда замечая тёмную тень летучей мыши, неотступно следовавшую за ним.
А потом Драконица заговорила с ним. Казалось, она целую вечность копила в себе все те слова, которые обрушила на Рыцаря в следующие несколько дней. Он молчал и раздумывал, как убить ящера, пока она, сверкая сапфировыми глазами, щебетала о живописи и коралловых красках, что почти закончились, и она сомневалась, стоит ли спускаться в город за новыми…
Ветер донёс голос другого рыцаря. Он улюлюкал, призывая дракона спуститься на землю и принять смерть за все свои злодеяния. Крик Драконицы, похожий на орлиный зов, заставил Рыцаря поёжиться. Она ни за что не поведётся на такую откровенную провокацию. По крайней мере, его поддразнивания она встретила смешливым фырканьем и даже не попыталась вступить в бой.
– Что-то не так, – тихо проговорила летучая мышь. – Пахнет порохом…
Рыцарь резко втянул воздух и различил едва уловимый горьковатый запах быстрой смерти. Неужели освободитель притащил с собой орудия войны? Но ведь бой дракона и рыцаря должен быть честным и доблестным. Один на один, глаза в глаза, сила против силы. Иначе это никакой не поединок, а грязное браконьерство.
Летучие мыши спорили, стоит ли ослушаться хозяйку и бросить пленника одного, когда Рыцарь совершенно отчётливо различил ещё один мужской голос. Затем ещё и ещё… По самой грубой прикидке, там, внизу Драконицу поджидал десяток рыцарей.
Да каких рыцарей! Мясников, пришедших не за подвигом – за наживой. Одна драконья чешуйка на чёрном рынке стоила состояние, а уж целую броню можно выменять на хороший земельный надел и несколько племенных стад. Ещё и дурацкие городские легенды будоражили умы людей обещаниями сказочных сокровищ, сокрытых в недрах драконьей пещеры.
– Развяжите меня! – приказал Рыцарь. Что бы он там ни думал про Драконицу, а позволить шайке мародёров разорить великолепную библиотеку и зал искусств было выше его сил. Они ни за что не оценят красоты, созданной в недрах глубокой пещеры.
– Лечу и падаю! – огрызнулась писклявая мышь.
С тихим свистом в небо вонзились десятки мерцающих стрел. Рыцарь видел, как в миг, когда они почти дотянулись до парящей Драконицы, облака озарились слепящими вспышками, а спустя ещё одно дыхание пещеру сотрясла мощная взрывная волна.
Мелкие камешки сбежали по стенам, продолжив дребезжать под ногами. Густое пыльное облако на миг закрыло обзор, забило глотку, заставив закашляться.
– Госпожа! – одновременно закричали летучие мыши. Сорвавшись с потолка, они метнулись к выходу из пещеры подхваченными ветром листьями.
– Развяжите меня! – закричал Рыцарь вдогонку, однако мышей уж и след простыл.
Глаза Рыцаря слезились, в ушах всё ещё звенели отголоски взрыва, однако он с замиранием сердца вглядывался в небо, пытаясь отыскать розовый силуэт. И не находя.
– Он упал на те камни! – кричали нападающие. – Быстрее, пока он не очухался!
Рыцарь и сам не смог бы сказать, откуда взялась сила в занемевшей руке, как он оказался на ногах и в какой момент разрубил злосчастный стул. Кровь стучала в ушах, но непослушные мышцы двигались, подчиняясь его воле. Медленно, но верно он пробирался к выходу из пещеры.
Очутившись на свободе, Рыцарь окинул долину оценивающим взглядом. Нападавшие двигались беспорядочно, сновали друг за другом, возбужденно переругиваясь. Кто-то из них вслух прикидывал, сколько удастся выручить за "дохлого дракона". Орудия запуска оглушающих стрел стояли в укрытии высоких острых камней.
Злость захватила Рыцаря. Да как они посмели! Так подло, внезапно, грязно. Ведь это его Драконица. Та, что пленила его, не уронив с головы ни волоса, разделила с ним трапезы, разговаривала об искусстве…
Рыцарь повернулся, и внутри будто что-то оборвалось. Их разделяло каких-то десять шагов. Розовая чешуя посерела, почти слившись с камнями, на которых лежала Драконица. Чуть загнутые рожки потемнели, а сапфировые глаза скрылись под тяжестью век. Две тревожные тени сновали вокруг, однако Рыцарь знал: они не смогут помочь, когда убийцы до неё доберутся.
Зато он мог. Он не позволит ей погибнуть так глупо и позорно. Она заслужила красивую смерть, от крепкой руки, после славного боя, напоследок явив всему миру своё великолепие.
"Она заслужила жизнь", – пронеслось на краю сознания, но Рыцарь не стал обдумывать такой исход. Он распрямился и расправил плечи, удовлетворённо отмечая, что тело снова его слушается.
Спрыгнув с пещерного камня, он ловко вскарабкался к Драконице и, повернувшись к ней спиной, стал в боевую стойку, чуть расставив ноги. На плечо опустилась летучая мышь.
– Знаешь, возможно, она в тебе не ошиблась, – прошептал летун, и тут же был сброшен одним движением плеча.
– Иди и приведи свою хозяйку в сознание, – раздражённо проговорил Рыцарь. – Как только я разберусь с разбойниками, посмевшими попрать святой рыцарский вызов на поединок, я сражусь с Драконом. По честному. Один на один.
– Всё-таки ошиблась, – проворчала летучая мышь, но послушно направилась к Драконице.
… Рыцарь смахнул с лезвия алые капли и спрятал меч в ножны. Ему даже не пришлось убивать. Разбойники рассчитывали застать дракона врасплох и не готовились к встрече с лучшим рыцарем девяти королевств.
Всего несколько ударов, лёгкое ранение их предводителя, отказавшегося убираться отсюда по доброй воле, – и "герои" сбежали, поджав хвосты, побросав орудия в камнях.
Убедившись, что опасность миновала, Рыцарь повернулся к Драконице. Впервые после дня, когда он пришёл сюда в поисках принцессы, на поясе ощущалась приятная тяжесть меча, а противник оказался так близко.
Драконица свернулась на камнях и тяжело дышала. Глаза её по-прежнему были плотно прикрыты, и это не понравилось Рыцарю. Он не станет сражаться с ней, когда она в таком состоянии. Пусть сперва окрепнет, а там уж он ей покажет!
– Эй, поднимайся! – позвал он, приблизившись к Драконице. Ответом ему послужил полный боли вздох. Кажется, самой ей даже до пещеры не доползти.
Ладно, решил Рыцарь. Он просто затащит её внутрь и позволит зализать раны, и вот тогда уж точно…
Он нагнулся, примеряясь, как лучше её приподнять, чтобы не пораниться об острую чешую и не причинить боль неловким движением. В конце концов, он обхватил руками шею в том месте, где она начинала сужаться, и, придерживая голову, осторожно потянул.
Летучие мыши внимательно следили за каждым его движением, однако недовольства не выказывали. По крайней мере, вслух. Вот и хорошо, подумал Рыцарь, не хватало, чтобы они начали раздавать советы. Тогда он точно бросил бы свою затею, и будь что будет.
Тело Драконицы вдруг засветилось так ярко, что Рыцарю пришлось прикрыть глаза. Всего на миг. А потом его ноша вдруг полегчала, словно бы он не дракона тащил, а держал на руках хрупкую девушку...
Когда он снова смог видеть, суровое, закалённое в боях рыцарское сердце дрогнуло. Создание, что свернулось у его груди, не походило на человека: фарфоровая кожа просвечивала голубые ручейки вен, длинные, чуть розоватые волосы прикрывали наготу, а от лица, светлого и точёного, трудно было оторвать взгляд.
Рыцарь неловко переступил с ноги на ногу. Должно быть, ей ужасно неприятно оказаться в его железных объятиях. Потревоженная его движением, девушка распахнула глаза. Огромные и невыносимо сапфировые.
– Ты… – проговорила она слабо. – Значит, всё-таки это был ты…
Тень улыбки промелькнула на её лице, прежде чем она откинула голову и замерла. Рыцарь испугался, не умерла ли она, однако быстро обнаружил размеренное, спокойное дыхание.
Теперь он не сомневался – в его руках Драконица. И Принцесса. Слышанная им легенда-предсказание, подтолкнувшая его на рыцарский путь, обрела совсем иной смысл. Избавить мир от ужасного дракона и спасти пленённую принцессу оказалось проще, чем он ожидал.
Должно быть, его мысли отразились на лице, потому как он услышал ворчливый голос одной из летучих мышей:
– Дошло, наконец! Лучше поздно, чем никогда…
– А я говорил, что он туповат, – пискляво заметила вторая.
Рыцарь закатил глаза и зашагал к пещере, стараясь, чтобы доспех лишний раз не тревожил его Принцессу. Забравшись внутрь, он огляделся, раздумывая, куда её отнести. Глаза остановились на картине, которую взрывом снесло с мольберта.
С белого холста на него смотрел Настоящий Рыцарь, каким он всегда хотел быть. Доспех блестел в лучах закатного солнца. Вместо позорного стула – великолепный гнедой жеребец. Меч занесён над головой, готовый разить врагов, забрало поднято, а взгляд зелёных глаз сияет ярче изумрудов.
Неужели она видела его таким? Рыцарь вдруг вспомнил свои попытки навредить Драконице и слова, которыми так часто потчевал воображаемого врага. Она всегда отвечала спокойствием, насмешничая над его дерзостью. И ждала.
– Прости меня, – тихо проговорил Рыцарь. – Я должен был понять и спасти тебя намного раньше. Обещаю, я больше никогда тебя не подведу.
Уходящее солнце озарило пещеру особенно ярким лучом. Где-то в долине запела птица.
***
– Готовься к смерти, мерзкий дракон! – ярился связанный в позе воителя Рыцарь.
– Боюсь-боюсь, – хихикнула Драконица, делая новый штрих на холсте.
– Твоя смерть будет мучительной! – пообещал Рыцарь, однако энтузиазма в нём поубавилось.
– Вот вообще не страшно, – пожаловалась она. – Больше страсти! Где задор? Где нотки ненависти?
– Я устал… – голова Рыцаря безвольно опрокинулась на грудь.
– Ещё чуть-чуть, – пообещала Драконица.
– Ку-у-ушать хочу, – жалобно протянул Рыцарь.
– Так и запишем – Рыцаря сгубил голод и никудышная сила воли, – дразнилась она.
– Борщом пахнет, – мечтательно проговорил он и вздохнул.
– С тефтельками, – поддакнуло чудовище.
– Ну, все, Изабелла! Развязывай меня и превращайся обратно! Когда ты предлагала сыграть в карты на желание – я согласился, но когда ты пожелала ролевую игру, я представлял совсем не это!
– Не сомневаюсь, – оскалилась Драконица. – Но сегодня особенный день, и мне вдруг вспомнилось…
– Мама, мама, когда уже кушать будем? – в пещеру влетели сразу два драконёнка.
Едва коснувшись лапами земли, они обратились в двух прелестных девчушек.
– Ой, а за что ты папу связала?
– Не ваше дело! – строго проговорила Драконица. – Марш умываться и в столовую, а то и вас свяжу! Я уже заметила пропажу любимой чашки и черепки в мусорном ведре!
Повторять дважды не пришлось. Миг – и девочки растаяли в тёмном коридоре.
– Я опять забыл о нашем дне, – вздохнул Рыцарь. – Прости, дорогая, я не хотел…
– Забудешь еще раз – и я заставлю тебя позировать голышом, – подойдя вплотную, предупредила Драконица и,лёгким движением мизинца перерезала верёвки.
Сняв шлем и железные перчатки, Рыцарь мягко коснулся драконьей шеи. Яркий свет привычно ослепил на миг – и вот перед ним любимая супруга. Такая же хрупкая, и такая же прекрасная, как в первый день, когда он её расколдовал.
Склонившись, он мягко коснулся ее губ.
– Как бы горяч ни был борщ, однажды он остынет, – услышал Рыцарь писклявое брюзжание над головой. – Прошу в столовую! Еда обветрится, пока вы нацелуетесь!
– Уже идём, Ким, – усмехнулась Принцесса.
Летучая мышь последовала за драконятами, и тогда Рыцарь притянул к себе свою любовь.
– Если подумать, не так уж я и голоден, – тихо проговорил он, зарываясь пальцами в мягкие волосы.
– Я тоже, – отозвалась Принцесса.
Так Рыцарь узнал, что остывший борщ – совсем не страшно, если в сердце горит любовь.
Автор: Алёна Сокол.
Познакомиться с другими произведениями автора можно тут https://litgorod.ru/profile/3844/books.
