III Шахрум
Через некоторое время ходьбы в полном молчании впереди стал отчетливо виден яркий свет, предвещавший конец тоннеля. Через некоторое время перед ними засиял город Шахрум. Боровички застыли с раскрытыми ртами: они ожидали увидеть пещеру, но назвать город гномов пещерой язык не поворачивался! Пространство города расходилось во все стороны так далеко, что конца и края не было видно. Свод пещерного города под горой уходил ввысь на головокружительную высоту и заканчивался блестящим металлическим куполом, от которого время от времени разбегались в разные стороны молнии. И повсюду висели загадочные фонари, от которых исходил голубоватый свет. Свет отражался от металлических украшений города, от блестящих гладких плит, похожих на поверхность воды, и от красивых разноцветных камней, которыми гномы щедро украсили все стены города. Поэтому свет лился и сверкал буквально отовсюду! После тусклого освещения тоннеля даже глазам стало немного больно смотреть на все это великолепие.
Компанию встретили другие стражи, охранявшие проход из тоннеля в город. С ними произошел разговор, подобный тому, который имел место с первыми стражами, только более тихий и без суеты. Понтиф распорядился, чтобы их проводили в зал приема гостей, а челн оставили в тоннеле у входа в город и до поры никого к нему не подпускали. Он еще что-то прошептал одному стражнику, и тот бросился бежать туда, откуда только что пришли путники. Затем стражи повели их всех вместе с Понтифом по улице вглубь города.
На улице было малолюдно ввиду вечернего времени. Те же гномы, что попадались им навстречу, останавливались и с удивлением глазели на процессию с чужаками. Динь-Дон и Сму тоже с интересом разглядывали гномов. Все они были высокими и широкоплечими по сравнению с маленькими Боровичками. Одежда на некоторых была грубой и скучной, другие же были нарядно украшены всевозможными висюльками и побрякушками. Что объединяло их, так это бесформенность и мешковатость. И женщины, и мужчины носили бесформенные кафтаны, скрывавшие другие детали одежды. Смотрели гномы на незнакомцев настороженно и недружелюбно. Динь-Дон и Сму поежились и переключили внимание на дома местных жителей.
Уличные фонари в виде птиц, цветов и ветвей деревьев ярко освещали фасады каменных домов каждый в несколько этажей высотой, богато украшенных лепниной и фигурками. Во многих местах поблескивали цветные камушки. Каждое окно украшали мозаики с изображением замысловатых узоров. А вдоль каждого этажа домов тянулись каемки из металла ярко-желтого цвета. Ноги звонко шагали по каменным плитам бело-розового цвета с красивыми закрученными в завитки прожилками.
Они прошли с десяток домов, и их завели в просторное и ярко освещенное помещение с диванами и столом.
- Подождите здесь, – с лицом, выражающим неприязнь, приказал им страж. – Скоро старейшины выйдут к вам.
Когда сопровождавшие их стражи вышли и дверь за ними закрылась, Понтиф рукой предложил всем присесть на диваны и сел сам. Боровички утомленно упали на мягкие сидения и положили головы на диванные подушки, от души наслаждаясь удобством и уютом, которого они не знали с того самого дня, как покинули дом. Мурзун предпочел сесть на пол. Было видно, что он чувствовал себя не в своей тарелке.
- У вас повсюду висят эти чудесные фонари! – восхитился Сму. – Я и не ожидал, что в пещере может быть так светло!
Понтиф улыбнулся и хотел что-то сказать, но Мурзун перебил его.
- Свет, свет! Ты не о свете с ним потолкуй, а о том, куда нас привели! – свирепо проворчал он, сверкая глазами из-под косматых бровей. – Почему мы не продаем свой товар? Зачем для этого созывать совет старейшин? Быстро распродали бы и ушли!
- Боюсь, уважаемый Мурзун, что выйти из города вам не удастся, – от этих слов Понтифа Мурзун даже подпрыгнул. – Успокойся, друг Мурзун, я не враг тебе. Я отправил одного из стражей узнать, свободен ли выход из горы. Судя по звукам, там случился сильный обвал, который, возможно, завалил ворота, – с печалью в голосе объяснил Понтиф. – Мне очень жаль, что так вышло! Но с моей стороны не было злого умысла.
Мурзун тяжело опустился на пол.
Динь-Дон и Сму сидели, потрясенные новостью. Они переглядывались, пожимали плечами, открывали рты для вопроса, но слова не шли, и рты вновь и вновь закрывались.
- А что же делать, если выход завален? – наконец прошептал Динь-Дон. – Наверняка есть другие ворота, – неуверенно предположил он.
- Есть, – ответил Понтиф. – Вторые ворота находятся на вершине горы, – он указал пальцем вверх. – Но они сейчас закрыты снегом. В то время, когда на вас лил дождь там, на болоте, в горах шел снег. И его выпало уже много. Проход откроется лишь весной. Есть еще восточные ворота, но до них много дней пути. К тому же, от них вы не попадете домой, ведь тогда для этого вам понадобится преодолевать горные вершины. Зимой вы там просто погибнете от холода. Лучшее, что могу предложить вам, мои друзья – пережить эту зиму здесь, в городе гномов, – объяснил Понтиф и дружелюбно добавил. – Будьте нашими гостями! Такой чести удостаивались единицы.
Боровички переглянулись: радости на лицах не было, были лишь ужас и беспомощность.
Мурзун начал было по своему обыкновению ворчать, но в этот момент в дверь постучали, и в комнату вошли гномы почтенного вида. Все гномы были по меньшей мере на две головы выше Боровичков, Понтиф и несколько других жителей горы – даже на три. Если судить по одеянию, одетый в коричневые штаны и зеленую короткую куртку из грубого сукна Понтиф казался лишь бедным путником в сравнении с вошедшими гномами. Массивные фигуры покрывали длинные плащи, сверкавшие желтыми и серыми металлическими нитями и разноцветными камнями. На головы с длинными волосами, похожими на паклю, были надеты венцы из тех же желтых и серых металлов. Драгоценные камни мерцали на шеях, пальцах и даже на носках ботинок. В руках у гномов были длинные палки-посохи, также изукрашенные камнями и резьбой. Черные глаза хозяев подгорного царства смотрели грозно и неприветливо из-под кустистых бровей. А темные густые бороды придавали им еще большей суровости.
Боровички встали с диванов и запрокинули головы, во все глаза таращась на величественных старцев. Один из вошедших гномов, с орлиным носом, громко и грозно проговорил, обращаясь к Понтифу, но пристально глядя на незнакомцев:
- Сын мой! Кого ты привел к нам? Ты же знаешь закон: чужакам здесь не место!
- Отец, нас застал обвал в горах. Мы пришли с товаром, но нам пришлось спешно прятаться в горе.
- Оставил бы их там, а сам зашел! Нам не нужны нищие попрошайки в горе!
Динь-Дон осмелел и вышел вперед:
- Мы не попрошайки, уважаемый гном! Мы – путешественники! Мы слышали много чудес о жизни гномов и хотели лишь познакомиться. Нам не было известно, что гномы не отличаются гостеприимством.
- Гостеприимство? – прищурил глаза гном с орлиным носом. – Мы не принимаем гостей, ибо после них приходится подсчитывать убытки!
Понтиф загородил собой Динь-Дона и принялся объяснять:
- Эти путники привезли траву крылолист и другие полезные травы Мари, а также янтарную ягоду. Ты же знаешь, многие гномы не успели запастись на зиму лекарственными травами и снадобьями! А под обвалом это все добро пропало бы даром.
Понтиф постарался сделать упор на практичность гномов. И отчасти ему это удалось.
Другой гном в высокой меховой шапке положил свою широкую ладонь на плечо гнома с орлиным носом:
- Кадиф, а ведь он прав. Нам нужны целебные растения! Зима долгая, и без лекарств может начаться мор.
Кадиф зло посмотрел на него, хотел возразить, но потом передумал.
- Тогда расплатитесь с ними поскорее, и пусть они уходят.
В это время вбежал страж. Он тяжело дышал от долгого бега.
- Западные ворота завалены камнепадом! – громко объявил он всему собранию.
Все тут же развернулись к нему. Новость произвела на всех ошеломляющее действие. Старейшины принялись расспрашивать стражника о подробностях, а когда он все рассказал, они принялись тихо совещаться между собой. Даже Понтифа не пустили в круг обсуждения, рукой указав ему стоять в стороне.
Наконец, из круга вышел гном в меховой шапке, остальные повернулись вслед за ним к путешественникам.
- Оставаться вам здесь, в городе, мы не разрешаем. Вам дается право отдохнуть до следующего дня, затем вас проводят к восточным воротам, – объявил он решение совета старейшин.
Динь-Дон, Сму и Мурзун уже хотели вступить в спор, но Понтиф сделал им знак молчать и заговорил четко и властно:
- Уважаемые старейшины! Эти чужеземцы и гном с болота спасли мне жизнь! Я у них в неоплатном долгу! Я пригласил их быть моими гостями всю зиму, и я несу за них ответственность! Им не нужно к восточным воротам, ибо их дом на западе от гор. Будьте милосердными и дайте свое добро на их пребывание в нашем городе! – добавил Понтиф с мольбой.
Старейшины, выслушав его доводы, стали подробно расспрашивать о спасении и об обстоятельствах встречи путешественников. Пришлось Понтифу рассказать историю своего спасения. Потом старейшины принялись расспрашивать Мурзуна о том, кто он и почему живет на болоте. Мурзун, бросая короткие взгляды на Кадифа, поведал, что он тот гном, которого когда-то изгнали из-за безумия. Он предпочел умолчать о своем убеждении, что виной его безумия был Кадиф, чтобы его снова не приняли за умалишенного.
За ним настала очередь рассказывать о себе Динь-Дону и Сму. Речь взял Динь-Дон. Он поведал все без утайки: почему они отправились к гномам и с какими трудностями им пришлось столкнуться в пути.
- И после этого они будут уверять, что они не попрошайки! – усмехнулся Кадиф. – Алмаз они захотели! Это за ягоды, что ли?
Все гномы дружно расхохотались. После этого они вновь принялись совещаться. Решение объявил Кадиф:
- Мы разрешаем вам троим перезимовать в городе Шахрум. За все ваши деяния нести ответственность будет Понтиф и лично вы! – добавил он, грозно посмотрев на Боровичков. – Вы не покинете город живыми, если будете уличены в краже или порче достояния нашего народа! Мурзун будет жить в своем доме, в котором жил до изгнания. К нему будет приставлен страж, дабы следить за его поведением. Если мы убедимся в его исцелении от недуга и благоразумии, то уберем стражника. Маленькие человечки, – он вновь брезгливо посмотрел на Динь-Дона и Сму, – вы будете жить в доме у Понтифа и находиться под его надзором. Товар ваш мы продадим на городской ярмарке завтра, и плату вы получите сразу по завершении ярмарки или по выходу из города весной – по вашему усмотрению. Вам потребуются средства на пропитание, так что думайте сами.
- Все расходы по пребыванию наших гостей я беру на себя, – отозвался Понтиф.
- Как пожелаешь, – ответил ему Кадиф. – Мурзун, ты можешь идти, страж тебя проводит до твоего дома. Никто в нем жить не согласился, все решили, что он проклят.
Мурзун внимательно посмотрел Кадифу в лицо, но тот опустил взгляд, не выдержав колючих глаз своего давнего врага, пристально и грозно глядевших на него. Мурзун вздохнул и, тяжело ступая, пошел вслед за стражем к дому, в котором никто не жил много-много лет, по улицам города, который он знал очень хорошо и нисколько не забыл. На сердце у него были смятение, разбавленное каплей радости.
- Вы тоже можете идти, – сказал Кадиф Боровичкам. – Ступайте вслед за Понтифом.
С этими словами все старейшины развернулись и направились к выходу, стражники их пропустили и тоже вышли, а последними пошли Понтиф, Динь-Дон и Сму. На улице Кадиф обернулся и крикнул:
- Понтиф! Зайди ко мне завтра!
- Слушаюсь, отец! – ответил Понтиф и, повернувшись к товарищам, тихо добавил. – Разговор еще не окончен, завтра будет продолжение. Но вы не переживайте! К вам привыкнут, а вы сами скоро освоитесь в нашем городе. Если желаете, я потом покажу вам город и рудники.
- Конечно, хотим! – живо отозвались Боровички. – Но только не сегодня – сил не осталось.
Понтиф и сам уже еле стоял на ногах. А на Боровичках и вовсе лица не было от усталости.
- Крепитесь, мой дом уже совсем близко.
Они шли быстрым шагом по улице, а их обступали со всех сторон высыпавшие на улицу гномы и разглядывали с нескрываемым брезгливым любопытством, как можно было бы рассматривать диковинную, но неприятную тварь. Дети тыкали в них пальцами и норовили пощупать, но родители их тут же одергивали, как будто те тянулись к огню. Боровички шли, втянув головы в плечи, и старались не смотреть по сторонам. От такого внимания им хотелось провалиться сквозь землю или спрятаться в далеком лесу.
И вот они подошли к трехэтажному дому, нарядно украшенному снаружи, как и все остальные. Они вошли внутрь и очутились в просторной гостиной, из которой уходила наверх деревянная лестница. Темные стены, выложенные из серого камня, были освещены светильниками, развешанными на стенах, а между ними красовались портреты гномов в массивных рамах. Пол был устлан пестрыми ковровыми дорожками, заглушавшими звуки шагов.
- Это самая большая комната в доме, – пояснил Понтиф. – Я люблю здесь отдыхать и принимать гостей. Вы можете приходить сюда в любое время, будьте как дома! – он гостеприимно обвел рукой помещение. – А там, позади дивана – столовая. Сегодня мы поедим у себя в комнатах, а завтра жду вас здесь, внизу, к завтраку. А пока давайте я покажу вам вашу комнату.
Понтиф отвел Динь-Дона и Сму в комнату на втором этаже.
- Располагайтесь. Я распоряжусь, чтобы ваши вещи доставили из челна как можно скорее, а одежду постирали. А пока вам найдут детскую одежду, чтобы вам было в чем ходить. Скоро принесут еду. Как я уже понял, вы предпочитаете растительную пищу. У нас такой не много, но кое-какой запас есть. Хлеб вы едите?
- Да, едим, – ответил Динь-Дон. – Спасибо тебе, Понтиф! Ты так много для нас делаешь. Уверен, нам здесь очень понравится!
- Обязательно понравится, – подтвердил Сму.
- Хорошо, – улыбнулся хозяин дома. – Сейчас вам еще приготовят ванну, и вы сможете помыться. Мне здесь помогает Маргэт. Она – не самая милая женщина, но исполнительная и расторопная, и хорошо готовит! – Понтиф подмигнул товарищам и добавил напоследок. – Я сейчас должен уйти, у меня есть еще дела. А вас я оставляю на попечение Маргэт.
Понтиф вышел, а Боровички сели на пол, усланный пушистым ковром из меха какого-то животного. После упоминания о том, что их одежда нуждается в стирке, они не посмели сесть на мягкие диванчики.
- Впервые за долгое время мы остались только вдвоем, – заметил Динь-Дон.
- Да, вот как все обернулось… Оглядываясь назад, я понимаю, как наивно я представлял себе поход, – рассмеялся Сму. – Думал, что мы будем идти, словно по цветочному лугу, и петь песни! Как давно мы не пели песен…
- Да уж, не до песен вдруг стало. А твоя дудочка с тобой?
- Дудочка в рюкзаке. Вот принесет его Понтиф, можно будет и сыграть. Интересно, а гномы любят музыку? Представляешь в их ручищах дудочку? – и Боровички дружно захохотали.
- Ручищи у них знатные, – подхватил Динь-Дон. – Они такие толстые и крепкие, а кулаки – что медовые бочки! Они дудочку словно соломинку переломят! – Боровички продолжали смеяться.
В это время раздался стук в дверь, и на пороге появилась Маргэт: очень высокая толстая гномиха в широком бордовом балахоне, поверх которого был повязан фартук. На голове ее красовался фиолетовый чепец.
- Был такой тихий вечер, я уже спать готовилась, и на тебе! Подай, принеси, постирай! И кому?! Каким-то чужеземным недорослям! – не прерываясь ворчала Маргэт, занося поднос с едой и расставляя миски и чашки на столе.
- Добрый вечер, уважаемая Маргэт! – тихо произнес Сму. – Простите нас за вторжение, это вышло случайно.
Маргэт усмехнулась:
- Случайно вас могло сквозняком задуть! А вы ногами зашли, да еще и наследили, – стало казаться, что ее ворчанию конца не будет. – Скоро вода нагреется, будете мыться. А пока снимайте портки, я пойду замочу их, – скомандовала она и прокричала, уже выйдя из комнаты. – Положите одежду в коридоре у двери!
Боровички сняли одежду, аккуратными стопочками сложили ее за порогом комнаты, завернулись в свои одеяльца, чтобы не озябнуть, и принялись за еду. Маргэт принесла им горячий бульон, какие-то незнакомые овощи и зелень, а в чашках был налит теплый чай. Друзья поели и легли прямо на ковре перед волшебным камином, из которого светил мягкий свет и шло тепло, но ни дров, ни огня не было. Через минуту они оба уже крепко спали.
[Продолжение следует...]
©Романова Тайна
___________________________________________________________________________________
P.S. Благодарю тебя, дорогой читатель, что заглянул в гости и поставил пальчик вверх ;-) Тебе - мелочь, а мне приятно )))