- Надя, я больше не могу, – младшая сестра, позвонив, чуть не плакала. – Мама меня доконает.
- Что, опять ей все плохо?
- Не то слово. И грустно, и скучно, и заняться нечем. Опять хочет назад в деревню, но через неделю ведь снова взвоет – заберите!
Такие диалоги у сестер случаются регулярно. Их матери, Тамаре Ивановне, девяносто первый год. Она живет в деревне, где жителей можно пересчитать на пальцах, и то в основном это пьющие мужчины. Ей, одинокой, тоскливо.
Даже летом, когда деревня оживает - приезжают дачники с внуками, больше недели не выдерживает. Управится с грядками, а потом на автобус и разъезжает по гостям. Побудет два-три дня то у одной, то у второй дочки и отправляется назад к себе.
Пока была жива соседка, с которой они дружили, ничего подобного не было. Управятся по дому, в огороде и ходят друг к другу в гости. Чайку попьют с печеньем – дочки привозят с таким расчетом, чтобы хватило обеим до следующего приезда, а самое главное – наговорятся всласть, вспомнят былое, посмеются. Общение в их пожилом возрасте – главное лекарство от одиночества.
Но соседка умерла два года назад, и Тамара Ивановна захандрила. Нет, со здоровьем у нее все порядке – быстрая, сноровистая не по возрасту. А вот с настроением беда, особенно в межсезонье и зимой. Начинает попеременно звонить дочерям и жаловаться:
- Так мне одной скучно, так плохо, вы представить не можете.
- Мама, мы тебе уже сто раз говорили – перебирайся к нам, – обычно отвечает Татьяна, младшая. - Ты же знаешь, место есть, для тебя давно приготовлена комната и у меня, и у Нади.
- Ладно, – снисходит мать. - Пусть Санька за мной приезжает.
Санька – муж Татьяны, младший зять. Ну как младший – уже тоже пенсионер. Безотказный, потому и нахвалиться им Тамара Ивановна не может. Куда надо, везет без лишних слов.
Очередной разговор с матерью на больную для всех тему состоялся буквально на днях. Александр без вопросов согласился съездить за тещей, и Татьяна в который раз порадовалась – супруг достался покладистый в отличие от мужа сестры. Того вообще не допроситься что-нибудь сделать, не то, что тещу привезти, - тысячу отговорок найдет.
Назавтра Александр отправился в дорогу, благо это не очень далеко, а Татьяна встала к плите, чтобы приготовить что-нибудь вкусненькое к приезду матери. В машине теща не замолкала ни на минуту – чувствовалось, что соскучилась по общению. А если учесть, что она вообще говорливая, то Александру отводилась исключительно роль слушателя. Он и не возражал, с пониманием относясь к возрасту.
Первые пару дней Тамара Ивановна отдыхала душой и телом. Но вскоре все темы обсудили, обо всем переговорили. У Татьяны с мужем находились дела, а она не знала, куда себя деть. Телевизор не привлекал - ни фильмы современные, ни передачи ей не интересны. Книги давно не читает - из-за зрения.
На третий день начала ворчать:
- Как здесь скучно! И выйти некуда, и поговорить не с кем.
- Мама, ну почему некуда выйти? Парк рядом, мы с тобой туда не раз ходили. Я же не могу постоянно тебя водить, пойди одна, посиди на скамейке, на людей посмотри.
- Что на них смотреть? – сердилась на дочку. – Если бы знакомые были - это одно, а так все кругом чужие.
К концу недели Татьяна уже не знала, что делать, – матери не нравилось все. Все чаще и чаще заводила разговор о доме.
- Куда ты поедешь, мама? – пыталась остановить. – Холодает, скоро снег пойдет, надо будет расчищать, и печь топить два раза в день...
- Тогда везите меня к Наде, – командовала мать.
Надежда, старшая дочь, живет недалеко от родительского дома, в райцентре. Но мать не очень любит ездить к ней – из-за зятя. Тот, неразговорчивый по жизни, с возрастом вообще стал малообщительным. Не подойдет к теще, ничего не спросит, а ей кажется, что ее игнорирует, и поэтому переживает.
В итоге мать выдерживает у старшей дочери максимум три-четыре дня, затем просит отвезти ее в деревню, и дочка обычно вызывает такси. В родном доме старушка и впрямь как будто оживает – сама себе хозяйка! Надежда наносит воды про запас, печь протопит, дрова внесет в дом, чтобы полегче было, и уезжает.
Несколько дней мать отвечает на звонки бодрым голосом:
- Все хорошо.
А потом опять начинает плакаться – и скучно, и грустно.
- Я не знаю, Надя, что мы дальше будем делать, – Татьяна не скрывает от сестры, что будущее ее пугает. – Маме и дома плохо, и у нас ей все не так.
- А что ты хотела? Папка всю жизнь ее баловал, вот и привыкла, требует к себе внимания, – слышит в ответ.
- Это точно. Помнишь, отец от нас требовал, чтобы маме подчинялись беспрекословно? А еще распределял, кто что должен был делать, чтобы ей работы было меньше. Даже корову доили по очереди – соседи удивлялись, что детей поднимают ни свет ни заря.
- Ага, мама у нас тогда была принцессой, а мы - Золушками, – беззлобно шутит Надежда. – Спрашиваешь, что дальше будем делать? А ничего не будем, от нас здесь мало что зависит. Дай Бог, чтобы она и дальше была на своих ногах и при памяти. А уж капризы как-нибудь переживем. Кстати, еще не просилась мама к тебе? Уже неделя на исходе...
***
Моя тетя, которой 84 года, осуждает Тамару Ивановну (это ее знакомая) и советует чем-то заняться, чтобы не дергать без конца детей и не дергаться самой. Та слушает вполуха, чтобы поступить по-своему. В таком возрасте человека уже не переделать. А я, если честно, сомневаюсь, что у женщины просто капризы, больше похоже на возрастные проблемы...
Что касается нехватки общения и впечатлений, на что обычно жалуются пожилые люди, то в данном случае всегда вспоминаю своего дядю. Когда ему становилось скучно (а было уже под 80), шел на вокзал, садился в ближайший дизель-поезд и ехал до конечной станции. Там гулял по населенному пункту и этим же поездом возвращался обратно.
Когда освоил все железнодорожные маршруты, переключился на автобусные. С неменьшим успехом ездил по окрестным деревням. Дяде были интересны пейзажи за окном - сменяющаяся картинка, пассажиры – новые лица. С соседями вступал в разговоры. В общем, интуитивно нашел то, что решало его проблему, и никого не напрягал.
Спасибо, что были со мной и моими героями.