Благодаря нему человек получает возможность работать, заниматься домашними делами, да и в целом – жить полноценной жизнью. Вот только предлагают его далеко не всем.
Петербургским учёным удалось затормозить развитие рака. Они изобрели препарат, который позволяет пациентам годами жить с опухолями в организме, но при этом фактически ни в чём себя не ограничивать.
В Петербурге тестируют десятки новых противоопухолевых препаратов. Испытывают их сначала на животных, а потом и на людях. Пациенты не только не боятся, но ждут, когда им дадут «волшебную таблетку», которая сможет продлить им жизнь. Вот только предлагают препарат далеко не всем.
Во-первых, человек «должен быть физически здоров». Под этой формулировкой подразумевается, что препарат выдают только тем, у кого нет сопутствующих заболеваний. Во-вторых, показатели крови должны быть в норме. В-третьих, возраст — пенсионеров на клинические испытания не берут.
Доктор медицинских наук, профессор и заведующая кафедрой онкологии СПбГУ Рашида Орлова работает на клинических испытаниях больше 30 лет. Она убеждена, что строгий отбор кандидатов сопряжён с издержками, но других вариантов пока нет.
— Реальная клиническая практика — это сумбур. Потому что живём то мы вот здесь, на поле боя. Вот в этом красивом параде. Понимаете? Клинические исследования — это парад, а здесь — поля боя, — подчеркнула Рашида Орлова.
Попасть на клинические испытания довелось петербурженке Наталье Суворовой. Она пациент онкологической клиники с 11-летним стажем и с уверенностью утверждает, что врачи испробовали все методы лечения.
— Были разные операции. Удаляли метастазы, части органов, которые были повреждены. И тебе кажется, что ты молодая и красивая, можешь встать.…Но нет, ты не встаёшь, а падаешь. Руки и ноги не держат, — поделилась Наталья Суворова.
У женщины опухоль поджелудочно-кишечного тракта. С ней Наталья живёт уже три года. Она прошла пять курсов химиотерапии. После шестого не смогла встать с кровати.
— Ты находишься в состоянии, когда не понимаешь, что происходит. Живёшь ты, не живёшь, существуешь или нет. Просто рядом родные люди, которые выносят из-под тебя судно, — отметила петербурженка.
Когда она стала участником клинических испытаний, жить стало проще. Теперь её лечение — одна таблетка в день и визиты в диспансер.
— Я захожу к врачу, получаю разрешение. Потом она закрывает эту дверь и входит в другую — волшебную. Оттуда она [врач — прим.ред.] приносит мне таблеточки. На них я живу месяц. Выглядят как витаминки, обычные витаминки синего цвета, — пояснила Наталья.
Она не знает, помогла ли «волшебная таблетка», или опухоль перестала расти по другим причинам. Дело в том, что клинические испытания проводятся вслепую. Человек не знает, что за препарат ему выдают. Всё это строго конфиденциально.
Кандидат биологических наук, заведующий лабораторией биотехнологии Института химической биологии и фундаментальной медицины РАН Владимир Рихтер разъяснил, как проводятся клинические испытания.
— Первую фазу проводят на пациентах, находящихся в терминальной стадии заболевания. Грубо говоря, это те пациенты, на которых уже применили все известные методы, ничего им не помогло, и, грубо говоря, терять им уже нечего, и только такие пациенты идут в изучение безопасности препарата на первой стадии, — заявил Владимир Рихтер.
Во вторую фазу учёные проверяют эффективность лекарства. Тут нужны пациенты с разными стадиями рака. На третьей — группу «подопытных» расширяют.
— Каждый раз это эксперимент. Эффект непредсказуем. Более того: пациенту и вовсе может достаться плацебо. Взамен он получает пристальное внимание целой команды специалистов, бесплатное сопровождение до клиники и обратно, обслуживание без очереди и возможность забыть о всегда мучительных и для конкретного пациента не эффективных процедурах, — добавил Владимир Рихтер.
На данный момент Наталья живёт полноценной жизнью: каждый день ходит на работу, ест всё что хочет. Опыт петербурженки показал, что препарат работает. Три года опухоль как будто заморожена.
Несмотря на старания учёных, заболеваемость раком, увы, не снижается. Показатели стабильны из года в год: около 550 тыс. новых пациентов по стране и от 20 до 23 тыс. — в Петербурге. Чаще всего у женщин находят рак молочной железы, а мужчины мучаются с опухолями в лёгких. В последнее время, онкологи всё чаще встречаются с заболеваниями толстой и прямой кишки.
Учёные перестали гнаться за таблеткой от рака. Дело в том, что создать её практически невозможно из-за эволюции заболевания.
— Биологически некоторые формы рака и стадии вылечить невозможно. Вопрос стоит только в том, чтобы создать условия, чтобы опухоль не размножалась и не росла. Тогда пациент может жить с ними годами. Мне кажется, не нужно избавляться совсем от рака и искать таблетку. Лучше научиться управлять им, — подчеркнула Рашида Орлова.
Кроме того, в центре внимания сейчас разработка петербургских разработчиков BIOCAD. Им удалось создать препарат, который также борется с опухолью и не даёт ей развиваться.
Тут среди испытуемых оказался Валерий Пугачёв. У мужчины удалили меланому, но два очага всё-таки остались. Он тратит 40 минут на капельницы, и в свои 77 лет до сих пор не вышел на пенсию.
— Я не хочу сказать, что чувствую себя, как кролик, но, по крайней мере, не хуже, значит, помогает. Врачи считают, что эти лекарства сдерживают дальнейшее развитие и ожидают, что организм наконец-то включит свою иммунную систему, которая позволит эти очаги ликвидировать, — рассказал Валерий Пугачёв.
Стоит отметить, что не всегда «волшебные таблетки» помогают испытуемым. Статистика говорит сама за себя.
— Только каждая десятая молекула, разработанная учёными, переходит в стадию доклинических исследований. Только каждая десятая молекула, прошедшая доклинические [испытания — прим. ред.], попадает на первую фазу клиники. Соответственно, каждая десятая попадает на вторую фазу. То есть реальным лекарством становится только каждая десятитысячная молекула, разработанная учёными. Несложно догадаться: онкобольные, эксперимент с которыми успехом не увенчался, просто уже не могут об этом рассказать. Есть и другая проблема: стоимость препаратов, прошедших все фазы испытаний, — пояснил Владимир Рихтер.
Как отметил доктор медицинских наук, профессор и заслуженный врач РФ Владимир Моисеенко, однократное введение препарата стоит около 300 тыс. рублей. Но и это не самая большая сумма. Существуют препараты, стоимость которых начинается от 700 тыс. рублей.
— Здесь деньги колоссальные. И вот этот фактор, как мне кажется, требует участия, в том числе и государства…. Они не должны стоить столько, сколько они стоят на самом деле. А если цена снизится, то доступность увеличится, — уверен Владимир Моисеенко.
Он подчеркнул, что новые лекарства появляются на рынке не столь быстро. Как правило, на это уходит не менее 10 лет. Люди верят в действие «волшебных таблеток», и если они действительно помогают остановить рак, то всё остальное не имеет значения.