Мы расселись на полу и с удовольствием поговорили с девушками. Мы — это Райхана, Люция, Ризида, Лилия, Минзиля, Танзиля (на снимке слева направо) и я. Все шестеро «и коня на скаку остановят, и в горящую избу войдут». Ведь они — дочери Равии и Рашита Каримуллиных из деревни Вахитово. В свое время одна за другой пришли невестками в дома мужей, тоже уроженцев этой деревни, вырастили детей.
На религиозном обеде по случаю шести лет со дня смерти матери, мы встретились и обновили в памяти воспоминания о детстве, юности, которые прошли рядом с мамой и папой, добрым дедушкой Мутигуллой.
Не ошибусь, если скажу, что эти старательные, красивые девушки разбили не одно мужское сердце. Рафик поздним осенним вечером первым украл 19-летнюю Райхану. Нынче их супружескому счастью — 45 лет. Когда Ризиде исполнилось 18 лет, она вышла замуж. «Люция апа, можно я выйду замуж, парень согласен жениться?» — попросила я разрешения. Когда рядом был такой красивый парень как Рафис, она не возражала, — улыбается 59-летняя Ризида апа. Сама Люция проводила возлюбленного в армию, дождалась, когда он вернется с заработков с Республики Саха-Якутия, и в 24 года пришла невесткой. А моя одноклассница Минзиля «пошла» дальше сестер, в 17 лет, сразу после окончания школы, Максут просит ее руки и сердца, а она попросила у сестры Лилии обзавестись семьей раньше нее. Она дает свое благословение, но с условием, что не тронет приданое. Лилия вышла замуж за Ильсура в 23 года, а когда младшенькой Танзиле было 18 лет, то она вышла замуж за Ришата.
— Раньше приданому уделяли большое внимание, — говорит Райхана апа. — Мне мама дала матрас, большую подушку, диван-кровать, тюли, чтобы одеть дом. И в сундуке чего только не было.
— Не помню, сколько лет было Райхане апе, но к тому времени мама успела собрать сундук, — подхватила нить беседы Ризида апа. — Внутри — материалы в рулонах. Ведь раньше родственникам со стороны мужа принято было раздавать по 3 метра материала. Колхоз отправлял рабочих за границу, оттуда я привезла приданое и себе, и девочкам, целую сумку шоколадных конфет. Всё богатство наших родителей состояло в том, чтобы вырастить 6 дочерей, собрать приданое, выдать замуж.
— Помню, когда Максут пришел просить моей руки, мама дала мне тысячу рублей и отправила с ним в Москву за приданым. Стояла зима. В то время телефонов не было, со дня нашего отъезда прошло десять дней, мама волновалась, из тех денег, что мне дали, я потратила только 200 рублей, — говорит Минзиля.
А ведь сколько нужно парных подушек для шести девочек?! Как Равия апа нашла столько пуха? «Мы содержали много гусей», — в один голос отвечают сестры.
— Надо сказать, что нас с детства приучили к труду. Сложа руки не сидели, были очень старательными, трудолюбивыми, потому что этими качествами обладали и наши родители, — рассказывает Райхана апа. — Всегда вязали шали. Мама вставала в 4 часа утра и пряла пух, к нашему возвращению из школы были готовы мотки пряжи, папа разделывал пух. Шали мы с подругами вечерами вязали у себя дома или шли в другие дома.
К разговору присоединяется Минзиля: «В то время покупали козий пух по 45 рублей за килограмм, а готовую шаль у нас забирали за 110 рублей. Не могу сказать, что я владела этим ремеслом, но сестры вязали по одной шали каждую неделю. Значит, за неделю в семейный бюджет поступало по 55 рублей чистой прибыли. А когда отец узнал о том, что покупатель от продажи оставляет себе по 10 рублей, то сам стал ездить продавать в Янгулово, Вятские Поляны».
Со временем девушки настолько набили руки, что за неделю успевали связать по две шали. Лилия даже, ссылаясь на то, что болеет, не ходила на учебу дней 10, а сама дома вязала шали. И для односельчан успевали вязать кайму за 2 рубля 50 копеек.
— На деньги от продажи отец привозил нам красивые пальто. У меня было розового цвета с песцовым воротником, — продолжает Ризида апа. — До сих пор помню, когда колхоз перестал выплачивать заработную плату, папа уехал в Кировскую область на шабашку. Через некоторое время он вернулся верхом на лошади. Мы плакали тогда. потому что и папа, и лошадь были исхудавшими. На коне висели два мешка, позади еще два. Чего только в них не было! Красное пальто и еще одно с меховым воротником, чайные сервизы! Мама сказала, что выхаживала папу и лошадь месяц. А Минзиля отличалась особой любовью к чистоте и порядку в доме, еженедельно начисто отмывала деревянные желоба в бане. Если на ферму приезжал какой-нибудь начальник, то коров мыть приглашали Минзилю, хоть она была и на сносях. Потому что мыла настолько чисто, что другим это было не под силу.
Доение коров, работа на ферме — каждая из героинь прошла этот большой путь. Когда сестра Райхана начала работать на ферме, то мама Равия в четыре часа утра по очереди будила младших дочерей Люцию и Ризиду, чтобы те помогали сестре. 16-18 буренок приходилось доить вручную. А потом шли на уроки в Яныльскую среднюю школу, а после возвращения снова ждала работа... И в каникулы они — ученицы пятого и седьмого классов тоже зарабатывали доением коров. Летом платили особенно много — 75 рублей. Хоть Люция апа и не доила коров, но 32 года проработала на ферме: взвешивала молоко, ухаживала за телятами, работала на складе. Ризида апа тоже 30 лет доила коров, а затем собирала молоко с хозяйств, имеет за плечами 38 лет стажа. Лилия 32 года проработала на одном месте дояркой и вышла на заслуженный отдых, на сегодняшний день трудовой стаж доярки Танзили составляет 30 лет.
Раньше дома были только шестиугольными. В семье проживали еще и дедушка Мутигулла, и дочь сестры отца Аниса. Удивительно, как хватали одежда, еда, спальные места, вода в бане на девять человек.
— Кроме домочадцев в доме были и гусыня, которая высиживала гусят, и новорожденный теленок, — улыбаются дамы. — А вечером вязать шаль заходили и соседи. Какой же терпеливой женщиной была наша мама, мы четыре девочки вязали шали, к нам приходили еще четыре подруги. Ведь это каждый день! Она ни разу не сказала: «Идите к другим. Не зовите их». Мама топила печь и ставила туда четыре сковороды картофеля. Как она успевала его почистить?! Мы жили богато. И пельменей, и мяса было в изобилии. На деньги, вырученные от продажи шали, покупали коробками яблоки и спускали в погреб. Угощали и подружек. Соседские бабушки тоже мылись в нашей бане, и из Яныля на помывку почти каждую неделю приходили три родственницы. Воду носили из родника, речки... Туда же ходили споласкивать белье. Аниса выросла в нашей семье и вышла замуж. До замужества работала на масломолочном заводе, привозила нам гостинцы. Вот и мама рассказывала: «Ваша Аниса апа очень помогала, присматривала за вами, из сливок, которые она приносила, я делала масло».
Среди девочек самой капризной и плаксивой была Минзиля.
— Все они прошли через мои руки, — улыбается Райхана апа. — Однажды мама на лошади поехала на малую родину — в Новый Сардек. Минзиля плакала не переставая. Попробовала сварить и кашу манную, надела и мамино платье, но она не унималась. Хорошо, что рядом был дедушка Мутигулла. Он помог. Помню, дедушка купил нам велосипед и научил всех нас ездить. У него были займы красного цвета. Мама дала нам их поиграть. Дедушка сказал тогда: «Невестка, не давай детям, однажды за это заплатят много денег». Как в воду глядел. Другим достались деньги, нам — нет«. Несмотря на то, что в семье были одни девочки, но они также шкодили в детском возрасте. У отца была прекрасная тальянка. Рашит абый сам играл, сам же пел «Рамай». Однажды с одной стороны Люция тянула на себя музыкальный инструмент, с другой — Ризида. Он нужен был обоим. Тогда глава семейства не выдержал шума дочерей, порвал тальянку на две части и отдал дочерям. Перетягивать палку на Сабантуе девочек также обучил отец.
К сожалению, в возрасте 57 лет он ушел в мир иной. Мотоцикл, которым управлял Рашит абый, в деревне Яныль столкнулся с машиной. «После смерти отца мне досталась вся мужская работа. Вместе с мужем сестры Рафисом таскали и солому, и сено, и свеклу убирали. До школы доила корову», — говорит Танзиля. Равия апа была рядом с дочерьми до 78 лет.
Вот так красиво, дружно, общаясь между собой, дорожа родственными чувствами живут шестеро сестер. «Нам хотелось бы и впредь жить в мире и согласии», — говорят они.