Всем здравствуйте, с вами "Магия Азии". Недавно наш прекрасный Наму дал интервью и сделал фотосессию для престижного англоязычного немецкого журнала 032с посвященного субкультуре.
Мы уже видели кусочки фотосессии, где Джуни предстает и в элегантных, и в несколько экстравагантных образах от Bottega Veneta.
А наша кропотливая феечка Snail взялась за перевод интервью Намджуна для журнала. И вот он готов.
Внимайте же! Текст для журнала подготовлен репортером Фионой Бэй.
"Когда я встречаю рэпера, автора песен и продюсера РМ, то чувствую твердость в его манере поведения. Он только что покинул студию звукозаписи, в которой перед обязательной 1,5-годичной военной службой, заканчивает свой следующий после Indigo (2022) сольный альбом. В детстве РМ, тогда еще просто Ким Намджун, хотел писать стихи, а в 15 лет начал читать рэп в андеграундном клубе в Сеуле. Тогда в зале было не более 18 человек, а сейчас группа BTS во главе с 29-летним РМ - самая популярная K-pop-группа в Корее, если не во всем мире. Газета New York Times описала группу, чья общая деятельность пока стоит на паузе, как «неудержимую силу».
В жаркий августовский день по дороге на интервью я наткнулась на нескольких взволнованных молодых фанаток, спешащих сфотографироваться рядом с вывеской HYBE перед штаб-квартирой этой международной развлекательной компании. Это здание в минималистичном стиле с 19-ю этажами над землей и семью подземными. Оно разделено на три части: сверху находятся бытовые помещения и зона отдыха с тренажерным залом для сотрудников, далее идут девять этажей офисов, а под ними располагаются шесть этажей для производства развлекательного контента. Там также есть музей BTS и пентхаус. Здание оборудовано системой повышенной безопасности.
Меня проводят в аккуратную, но обычную переговорную комнату, а не в стильную студию звукозаписи в пентхаусе, о которой я читала, и знакомят с РМ. У него короткие волосы, он одет в летнюю коричневую рубашку с интересным принтом. Он выглядит спокойным и дружелюбным, но все же проявляется его уверенность.
- Ваш последний сольный альбом Indigo был посвящен поиску собственной идентичности. Как вы изменились за восемь месяцев после релиза?
- За это время произошло очень много событий, как личных, так и профессиональных. Я много раз ломал себя и снова собирал. Я понял, что того человека, за которого я себя принимаю, на самом деле не существует.
- Как вы определяете себя?
- Хороший вопрос. Я не самовлюбленный человек и мной всегда двигала собственная неуверенность. Я - человек, в котором столько грязи, мерзости, любви, доброты, и заботы, что я чувствую, что сойду с ума, если каким-то образом не выплесну это в мир. И я - тот, кто хочет что-то изменить, будь я сам, люди вокруг, индустрия или мир. Мне кажется, что я родился, чтобы изменить что-то, и я думаю, что уже сделал это с BTS.
- Звучит так, будто у вас есть миссия и призвание.
Некоторые задаются вопросом, почему я это делаю, но в конце концов, если ты, как говорится, не носишь корону, ты не понимаешь. Это не та корона, о которой я просил, но я стараюсь оставаться позитивным и использовать свое влияние. Что я должен сделать, так это взять самое прекрасное в моем искусстве и превратить мою личную индивидуальность в универсальность. Замечательно видеть людей смеющимися и плачущими, потому что артисты сделали их истории универсальными и космическими. Когда я был на концерте Ким Юны - лидера группы Jaurim, то услышал, как фанатка кричала в слезах: «Я не покончила с собой из-за тебя!». Я и раньше получал позитивные сообщения о том, как людям помогла моя музыка, но услышать это рядом было глубоким потрясением. Я понял, что музыка действительно спасает людей. И это то, что я хочу делать. Если бы у меня не было призвания, я бы умер.
- Как вы справляетесь со своей ролью суперзвезды?
- Я рано научился контролировать свои мысли. Я стараюсь уловить возникающие «послания» и выработал способность балансировать между стрессом от постоянного нахождения в центре внимания и преимуществами супер-известности. На днях я случайно увидел в социальных сетях статью «Четыре привычки счастливых людей». Я действительно ненавижу подобные методы самопомощи. Но потом понял, что сам произношу все четыре фразы, упомянутые там. Возможно, я счастлив.
Я также пытаюсь высказывать свои мысли и мне это все больше удается, но самая сложная часть — это атмосфера в индустрии K-pop. Грустно это признавать, но люди очень предвзяты по отношению друг к другу и многие видят только то, что им хочется видеть. Но я в индустрии уже 10 – 11 лет. Я считаю, что правильно, когда люди подобные мне, обладающие некоторой властью, становятся чуть более откровенными. Сейчас такое время, когда честность ценится больше всего.
- Как вы раскрываете себя?
- Наилучший способ — это, конечно, альбом или контент. Также я стараюсь больше делиться своей жизнью в социальных сетях, при этом, возможно, демонстрируя некую уязвимость. Некоторые меня критикуют, потому что считают, что для айдола я слишком откровенен. Но для меня это способ сказать людям «я люблю вас». Как долго я смогу держать рот на замке и говорить только в интервью только о хорошем? Если продолжать настаивать на этом, рано или поздно может рвануть. Я не говорю, что жил во лжи последние десять лет. Просто я жил так интенсивно, что было мало времени для размышлений о чем-либо, кроме того, что нужно делать в текущий момент.
- Мне кажется, многие артисты, выбравшись за пределы традиционных подавляющих социальных ограничений в Корее, обрели смелую позицию, находящую отклик у молодых людей в других странах, которые хотят бросить вызов старым порядкам.
- Хотя некоторые артисты могут испытывать подобные чувства, я не считаю, что это был мой случай. Это не было типа «Мне нравится проповедовать свободу и любовь через хип-хоп, потому что моя жизнь так трудна» или «Мне нравится дух сопротивления хип-хопа». Вместо этого, я просто получал удовольствие.
- Я хотела бы поговорить с вами о взлете современной корейской культуры, так как вы являетесь вершиной корейской поп-культуры. Беря интервью у артистов для моей книги [Make Break Remix: The Rise of K-Style (2022)], я пришла к убеждению, что смелое отношение, заложенное молодыми корейцами, их способность делать ремиксы из чего угодно без каких-либо стеснений, сделали корейскую культуру влиятельной на мировом уровне. Как вы считаете, есть ли какое-то корейское отношение или подход, которые способствовали этому успеху?
- Единственная часть корейской культуры, которую я понимаю, это музыка. Не могу судить о других аспектах корейской культуры. Думаю, что у людей существует много предрассудков о Корее, например то, что мы слишком работоспособны. Но мы не должны оценивать другие культуры через призму нашего восприятия. Было бы замечательно, если бы мы могли взглянуть на человека, страну и культуру без предубеждений.
- Люди хотят понять, есть ли какой-то определенный характер или черта в корейской культуре, которые вызывают глобальное восхищение. Они существуют?
Я был в центре этой бури (успеха K-pop и корейской культуры) и, вероятно, дал больше подобных интервью, чем кто-либо другой. Самый искренний ответ, который близок моему сердцу, звучит так: «Я не знаю, и, вероятно, никто другой тоже не знает». Если я скажу, что знаю, это будет похоже на объяснение, почему я люблю определенного человека в какой-то конкретный момент. Я кореец и если кто-то извне спросит меня, что такое корейская культура, я действительно не знаю, как это объяснить. Однако есть определенное настроение, которое мы не можем отрицать. Но это нечто, что вы действительно не можете по-настоящему понять, если вы не родились и не выросли здесь. Когда вы пытаетесь определить «корейскость», это становится умозрительным.
Но если есть корейский подход, Сеул – то место, где можно получить подсказку. Множество вещей распадается и переплетается, и весь этот процесс происходит чрезвычайно интенсивно. Корейцы очень быстро впитывают что-то и интерпретируют по-своему. Мне нравится говорить, что это динамично. Как отмечают некоторые артисты в вашей книге, Сеул может быть напряженным и удушающим. Иногда мне тоже кажется, что Сеул слишком насыщенный и изматывает меня. Некоторые люди хотят сбежать. Но если вы выдержите всё то, что этот динамичный город пробуждает внутри вас, то сможете многого добиться.
- Какое влияние оказало на вас взросление в Корее?
- Я вырос в городе Ильсан, рядом с Сеулом. Проведя много времени за границей, я осознал, что мои корни – это именно то, что поддерживает меня. Ваше детство оказывает сильное влияние на вас. Вы либо повторяете его, либо отдаляетесь от него в противоположном направлении. У меня было достаточно счастливое детство. Меня любили, и некоторые из моих лучших друзей — это люди, которых я встретил тогда. Любовь, ностальгия и тоска по Корее очень важны для меня. K-pop является чрезвычайно интенсивным и динамичным, потому что это совмещение K (корейского) и поп-музыки. Люди реагируют на этот квантовый ускоритель, на эту энергию, на фьюжн. Я подобен лососю, возвращающемуся в реку. Это мой способ жить в мире K-pop и не сойти с ума.
- Что вы думаете о метке «K»? Лично я считаю, что корейское правительство и отечественная пресса кажутся довольно зацикленными на этом, потому что они очень гордятся тем, что небольшая страна, расположенная между Японией и Китаем, достигла таких результатов.
- Это также вызвано внешним влиянием. Чтобы понять незнакомое, вы хотите вписать это в определенный контекст. Это человеческий инстинкт. Люди хотят думать, что в этой стране, где развивается K-pop и другие культуры, есть что-то особенное. Но я не отрицаю эту метку. Я благодарен, что люди пытаются назвать что-то корейским. Понятно, что многим творцам не нравится быть вписанными в рамки. Теперь каждому артисту предоставляется возможность индивидуализировать свою идентичность. И такая индивидуализация становится возможной благодаря метке «K».
- K-pop сочетает в себе множество различных жанров. Считаете ли вы, что у него есть особый звуковой идентификатор?
- Да, конечно. Он приобрел довольно сильный звуковой идентификатор, и многие страны пытаются скопировать его. Я присоединился к BTS не потому, что хотел заниматься K-pop. BTS изначально были скорее хип-хоп-группой, подобной Run-DMC или Beastie Boys, но мы каким-то образом оказались там, где находимся сейчас. Я хочу, чтобы люди взглянули на K-pop более объемно. Во-первых, это в основном танцевальная музыка. Но K-pop — это не только музыка, это и хореография, музыкальные видеоклипы и дополнительный контент, который сопровождает его. Это огромный пакет. Я видел, как многие люди с негативным взглядом на K-pop в конечном итоге становятся его фанатами, углубившись во все это. Поэтому я хочу сказать людям: "Не осуждайте K-pop, пока не попробуете его!"
- А как насчет влияния субкультуры на Вас? Во время написания книги я обнаружила, насколько тесно субкультура связана с K-pop и мейнстримной K-модой.
- Я всегда окружен субкультурой, и я настоящий её фанат. Меня привлекают по-настоящему грубые и взрывные вещи, хотя зачастую меня воспринимают как отшлифованного музыканта K-pop.
- А как же мода в целом? Bottega Veneta признала ваше культурное влияние и сделала вас своим единственным глобальным амбассадором.
- Я не особо стремился стать послом роскошных брендов. Но креативный директор Bottega Матье Блази, объяснил, что выбрал меня, потому что ему понравился мой образ жизни и произведения искусства, которые я публикую в социальных сетях. Он сказал: «Давайте просто будем друзьями и будем говорить об этих вещах». Мне это показалось интересным, поэтому я сказал «да».
Мода - одна из самых увлекательных частей моей жизни. Раньше, когда я начал заниматься музыкой, я был одержим модой, и мне она по-прежнему нравится. Был период, когда я носил уличный и готический стиль, вещи от Rick Owens или Damir Doma. Мне казалось, что это так круто – носить total black.
Потом я почувствовал, что мне нужен цвет, точно так же как как я перешел от альбома Mono (2018) к Indigo (2022). Из-за моей работы я постоянно на виду. Есть такая вещь, как аэропортная мода. Люди ожидают, что я всегда буду носить что-то новое. Поэтому я хотел чего-то вечного, вещей, которые были в 2015 году и которые я могу носить в 2023 году. Я искал что-то классическое и удобное, чтобы не выходить из моды, и остановился на американском стиле casual. Это было почти шесть лет назад. Теперь я хочу попробовать носить вещи, немного китчевые, немного нестандартные, необычные и странные. Мода — это своего рода статусное сообщение в Kakaotalk [корейский мессенджер]. Это самый «스근 [сыгын - плавный, гладкий, тонкий и естественный]» способ сказать, что я чувствую сегодня и как я хочу выразить себя. Это один из самых пассивных и одновременно активных способов самовыражения.
- Вас бы заинтересовало создание собственного модного бренда?
- Ну, с тех пор как я познакомился с искусством, мода меня уже не так сильно вдохновляет.
- Появление арт-ярмарки Frieze Seoul в прошлом году подняло статус Кореи, доказав, что внимание мировой общественности привлекает не только K-pop и K-drama, но и корейское искусство. И ваше посещение этой арт-ярмарки вызвало больше шума, чем любая пресса. Я знаю, что вы начали коллекционировать произведения искусства в 2018 году, но я была поражена, когда Таддеус Ропак [австрийский галерист] рассказал мне о большом влиянии, которое вы оказываете на молодых коллекционеров. Он сказал, что молодые корейские коллекционеры, такие как вы, демонстрируют знания и страсть по отношению к произведениям самых разных художников и эпох, и он никогда не видел этого в других странах. Почему вы коллекционируете произведения искусства?
- Путешествуя по миру, я начал ценить возможность посетить музеи и увидеть картины, о которых узнал из школьных учебников. Но тут меня осенило, что, хотя я знал Моне и Ван Гога, я ничего не знал о корейских художниках. Теперь я обожаю корейский модерн и новейшее искусство. Художники продолжали творить во время японской оккупации и Корейской войны. И я осознаю, что те трудности, через которые я прошел, не идут ни в какое сравнение с тем, через что пришлось пройти им. Для них это был вопрос жизни и смерти.
Однако, есть и такие моменты, когда люди неправильно понимают меня. На самом деле мне нравятся далеко не все художники движения «Дансэхва» (монохромное художественное направление, сформировавшееся в Корее в 1950-х годах в попытке совместить влияние западного модернизма и корейскую художественную культуру). Лишь Юн Хёнгын вызывает у меня восхищение. Я не думаю, что их всех можно объединить. В этом смысле «Дансэхва» похоже на K-pop. Чтобы разобраться во всем, я встречался со старыми галеристами и семьями покойных художников. Я уважаю тот факт, что несмотря на разногласия, они поддерживали друг друга, когда корейские художники - приверженцы абстрактного или западного стиля живописи, считались нелепыми. Но они также и много спорили между собой.
- Я услышала от другого коллекционера, что вы недавно начали собирать древнее корейское искусство. Что послужило мотивом?
Мне захотелось узнать, что оказывало влияние на художников, которыми я восхищаюсь, поэтому было естественным перейти к античному корейскому искусству. Самый быстрый способ узнать о древнем искусстве - заплатив за него продолжать изучать и прикасаться к нему, задаваясь вопросом, почему оно выполнено именно так. Кстати, однажды я купил подделку. По крайней мере, у меня есть основание так думать, потому что специалисты, которые гораздо лучше меня в этом разбираются, так считают. Но даже если это подделка, это нормально. Это урок, за который я заплатил. Теперь, когда я втянулся, я не могу отступить. Когда я прикасаюсь к окислившимся, знававшим лучшие времена предметам, я чувствую, что что-то из их души проникает в мое тело.
У знаменитых художников династии Чосон [1392–1897], таких как Кёмчжэ, Данвон, Чуса и Нынхокван, был разный жизненный путь. Некоторые стали придворными художниками, другие создавали портреты аристократов, а кто-то, отказавшись от всего, отправлялся в деревню, чтобы рисовать и передавать свои мысли через изображения природы. Я нахожу это увлекательным, потому что кажется, что это своего рода ответ на вопрос о том, как мне следует жить как артисту.
- Что вы можете рассказать нам о своем следующем проекте?
В значительной степени он идет в направлении, противоположном Indigo, но он не просто легкомысленный и веселый. Когда люди видят меня, они думают, что я очень серьезный, мягкий и приятный человек, но я не только такой. У меня есть много сторон, которые не так уж и серьезны. Мне нравится заставлять людей смеяться.
******************************************************************************************
Это было замечательное, глубокое интервью нашего лидера. Сразу видно? у кого тут высокий IQ. Надеюсь, вы получили от чтения столько же удовольствия, сколько и мы. Всем всего доброго! До связи!
Другие подобные материалы вы можете найти в рубрике "Жизнь" - ВОТ ЗДЕСЬ.
