В начале февраля 1984 года в нашем городе состоялся VII международный турнир по хоккею с мячом на призы газеты «Советская Россия». Участвовали команды из дальнего зарубежья: Швеции, Норвегии и Финляндии, а им противостояли наши – сборная СССР. «В хоккей играют настоящие мужчины! Трус не играет в хоккей!». Примерно месяца за два до этого события к нам в класс пожаловал физрук Гриша. «Девочки, кто умеет кататься на фигурных коньках?» - спросил он. Я, по обыкновению, молчала, зная, что неугомонный Гриша может втянуть нас в какое-нибудь эпичное соревнование между школами или в личные, совершенно дикие инициативы. Но наивные Оксанка, её подруга Лариса и еще несколько девочек признались, что умеют. «Отлично!» - обрадовался физрук – «после уроков зайдите ко мне в кабинет!». Оказалось, что по школам города отбирают девчонок, которые будут участвовать в открытии турнира. Им предстояло кататься по полю, кружить хороводы, составлять некие фигуры и олимпийские кольца. Избранным доверили носить караваи с хлебом-солью и сопровождать команды на поле, неся впереди них таблички с названием страны.
Забегая вперед скажу, что через несколько тренировок было решено заменить коньки валенками, так как девочек нарядили, прямо поверх пальто, в разноцветные сарафаны в пол и из-за них участницы запинались, падали, хватались руками за казенный реквизит и рвали его. Да и мастерство катающихся «фигуристок» было далеко не на высоте.
Оставшиеся и затаившиеся школяры было порадовались, что их минула чаша сия. Однако, через неделю нас, старшеклассников, собрали в актовом зале и объявили, что теперь мы будем ходить на стадион, на репетиции, где будем учиться поднимать цветные флаги и образовывать на трибуне картины наподобие тех, что были на памятном открытии Московской Олимпиады – 80.
Поначалу всё было весело. Мы толпой заваливали на наш стадион, толкались, смеялись, шутили, орали. Учителя, по уши в мыле, метались по рядам, призывая нас к порядку. Школьникам выдали реквизит: полотнище, натянутое между двумя древками. С одной стороны полотнище было красное, с обратной – жёлтое. Кроме нас на трибуны согнали старшеклассников со всех ближайших школ. Образовалась большая толпа подростков, переполненных бушующими гормонами и энергией. Стоя на трибунах учащиеся снова толкались, пинали впереди стоящих, били по голове выданным инвентарем и всячески веселились. С нами работали организаторы чемпионата. Они расставили нас в стройные шеренги и в ряды, объяснив, как и что мы будем делать. Я запомнила, что мне нужно, по команде главного, сначала два раза показать красную сторону флага, подняв его двумя руками высоко вверх, затем два раза желтую. Нам, конечно, объясняли, какие картинки должны были образоваться в итоге. Но какие именно, сейчас уже не помню. В один из дней такой репетиции, аккурат на зимних каникулах, произошло ЧП. После того, как организаторы репетиции скомандовали «Отбой, все свободны, ребята» толпа школяров ломанула с веселыми воплями и криками в один из выходов с трибуны. Мы с Наташкой были подхвачены толпой и неотвратимо двигались внутрь темного коридора, не подозревая, что впереди уже образовался затор из школьников, так как, по недосмотру персонала стадиона, выход оказался перекрыт металлической оградой, закрытой на висячий замок. Нам повезло в том, что я шла впереди, а Наташка следом за мной. При этом, она крепко обнимала меня за талию и наш «паровозик» быстро влекло в толпу, будто в трясину. Выбраться из водоворота людей не было уже никакой возможности. Неожиданно, где-то впереди раздались отчаянные крики, толпа пришла в волнение и еще больше стала напирать, так как задние ряды проявляли нетерпение и толкали впереди стоящих, улюлюкая и подбадривая друг друга. Я испытала легкий приступ паники и попыталась притормозить, но куда там! Меня влекло и волочило вперед. Наташка что-то кричала сзади, впившись в меня клещом. «Главное, не упасть» - мелькнуло у меня в голове. Неожиданно, какая-то внешняя сила потащила меня назад и, волшебным образом, я и Наташка были выдернуты из толпы школьников взрослым мужиком, который, повисая с перил над выходом, умудрился схватить Наташку за капюшон её шубы. Наташка крепко меня держала и не отпускала, несмотря на то, что сама была порядком придушена застегнутым воротником своей шубы и потом долго приходила в себя на лавочке. Меня всю трясло, так как я испытала шок от быстроты и ужаса происходящего. Недалеко от нас плакали какие-то школьницы. Мы уже знали, что к металлической ограде выхода толпой были притиснуты несколько девочек из другой школы, они потеряли сознание, упали на землю и никто толком не знал, что в итоге с ними произошло, живы ли они? Приехавшая «Скорая помощь» увезла пострадавших, а нас потихоньку стали выводить с территории стадиона. К вечеру в городе уже вовсю циркулировали слухи о том, что на стадионе задавили школьников и раз за разом количество искалеченных невинных душ росло, а травмы деток усугублялись. На самом деле, пострадавшие девчонки быстро пришли в себя и были отпущены по домам, никто чудом не погиб и не получил увечья. До сих пор мы удивляемся, что никого особо не наказали, ни учителей, ни организаторов турнира, а мы, школьники, продолжили репетиции. Правда, теперь у каждого выхода дежурили взрослые мужчины и контролировали перемещение детей. Мои родители и родители одноклассников как-то легкомысленно отнеслись к произошедшему, в общем, всё обошлось и вроде бы забылось. Но с тех пор я стала панически бояться толпы людей и до сих пор не хожу ни на какие городские мероприятия, где подразумевается скопление большого количества народа.
Естественно, мы с большим нетерпением, как и все горожане, ждали открытия турнира. В нашем городе была очень хорошая хоккейная команда и несколько игроков даже выступали за сборную СССР. Когда проходили состязания нашей любимой городской команды, на стадионе собиралось много болельщиков, ну, а международный уровень вообще привлек на трибуны небывалое количество зрителей: в день открытия турнира 3 февраля 1984 года их было почти 13 тысяч! Школьники старались, как могли. Наши девочки, одетые в длинные сарафаны в цвет олимпийских колец, бегали по полю, водя русские хороводы. Мы на трибуне, по команде организаторов, поднимали наши двухцветные флаги. По откликам сторонних зрителей, картинки у нас так и не получились, хотя на газетном фото явственно видно, что мы изобразили таки цифру «1984». Впрочем, подозреваю, что это - редакторская ретушь.
В день открытия турнира была довольно холодная погода, термометр показывал -19 градусов. И никто не сказал, что это жестоко - морозить несчастных деточек на трибунах стадиона: ни родители, ни школа, ни органы опеки, ни какие еще организации по защите детей. Мы были воспитаны в суровых климатических и идеологических условиях: ты комсомолец, значит должен быть закалённым и нечего тут нюни распускать.
Школьницы, которые бегали по полю, с интересом смотрели на иностранцев, а те, в свою очередь, на их ноги. Оксанка сказала, что они даже показывали пальцами на её валенки и округляли глаза, о чем-то бурно переговаривались на своих «быр-гыр-мыр». Вообще, об иностранных хоккеистах по городу ходили различные сплетни и слухи. Нас, школьников, пару месяцев до турнира обрабатывали идеологически, рассказывая, что нельзя общаться с иностранцами кроме как «хелло, моя твоя не понимай». Вроде бы вместе с командами в город проникают агенты ЦРУ и выслеживают неблагонадежных граждан. Особенно, им интересны дети в силу слабой, доверчивой и податливой психики. Но, к моему разочарованию, я так ни разу и не встретила ни одного зарубежного супостата на улицах своего города, дабы показать ему свою моральную стойкость и приверженность идеалам социализма. Зато находились очевидцы беспредела капиталистических спортсменов. Например, ходила байка, что маленьких детей эти упыри завлекали ярко упакованными жвачками, потом кидали жвачку в мусорный бак и со смехом наблюдали, как советские дети копаются в мусорке в поисках заветной диковинки. При этом, проклятые капиталисты глумливо фотографировали наших детей и посылали сенсацию в свои лживые зарубежные газеты, где эти фото публиковали с подписями: «В СССР голодают дети» и прочие гадости, очерняя наш замечательный советский строй.
Так же, рассказывали, что иностранцам не очень нравится наша еда, а от вида гречневой каши они впали в ступор и отказались принимать её в пищу. Мы удивлялись тупости капиталистических спортсменов, ведь каждый советский ребенок знал, что нет ничего вкуснее и полезнее гречневой каши с маслом и молоком!
Турнир продолжался несколько дней, и проклятые капиталисты в полной мере ощутили прелести нашей русской погоды и силу нашей хоккейной сборной. Ударили морозы и игры проходили при -30 градусах. Невероятно, но трибуны были полны болельщиков! Зарубежные хоккеисты были в шоке. Они обмерзали, не помогали ни растирания, ни водочные вливания внутрь. Зато наша команда чувствовала себя преотлично. Неожиданный выход был найден шведами: они вырезали в своих шерстяных черных гольфах дырки для глаз и рта, натянули эти маски на головы и в таком виде стали выходить на лед. Трибуны веселились от души, а вот для телекомментаторов и фотокорреспондентов это создало дополнительные трудности: поди определи, кто скрывается под черной маской. Наши ребята были закаленные, по привычке играли налегке, и победили на турнире, несмотря ни на лютый мороз, ни на устрашающий вид соперников. Под занавес заключительного матча соревнований хозяева обменялись голами со шведами и опередили «Тре крунур» по разнице забитых и пропущенных мячей. Ура! Сборная СССР – чемпион!