Несколько дней прошли в обычном режиме. Но как-то Марии Фёдоровне позвонил Андрей и поздоровавшись, сказал:
- Наверное, этими новостями мы поставим точку в отношениях с Верой Сергеевной. Сейчас звонил её сын и сообщил, что у его матери инсульт с тяжёлыми последствиями — она не может разговаривать, никого не узнаёт, и врачи сказали, что это необратимо. Сказал, что она в свой дом не вернётся, и чтобы мы больше не волновались, его мать больше никогда и никому не причинит вреда. И я не услышал никаких ноток печали и сожаления по поводу такого состояния его матери, как-то очень спокойно это он преподнёс. И ещё, он сказал, что будет продавать дом, как только оформит все необходимые документы. И если вдруг есть желание его купить, то он продаст мне с хорошей скидкой, чтобы как-то сгладить тот ущерб, который нанесла его мать. У меня непроизвольно вырвалось «упаси Бог». На что он только вздохнул и отключил телефон.
- Да, как говорят, если Бог решит наказать человека, он лишает его разума. Так что, Андрей, ты, наверное, теперь понимаешь, что жизнь жизни рознь, - вздохнула Мария Фёдоровна, - А у тебя сейчас будет спокойная жизнь, поправляйся, работай, ты ещё так молод. А встреча с таким человеком, как Вера Сергеевна, тебе тоже для чего-то была нужна, ведь какие-то уроки ты получил?
- Да если бы не вы, для меня это был бы последний урок! - воскликнул Андрей, - Интересно получается, если бы не моя соседка, я не встретил бы вас, и не узнал, что есть такие люди, в существование которых я никогда не верил. Вот и мой сын познакомился с Олей, и мне кажется, что у них завязываются серьёзные отношения. И теперь у меня главная задача — найти родных Оли. Я вот немного окрепну, Виктор отвезёт меня к одному моему знакомому, который, я надеюсь, поможет нам.
Мария Фёдоровна, положив телефон, задумалась:
- Как же сложно устроена жизнь, простая встреча на дороге вылилась в такие события, познакомила совершенно чужих людей, которые при других условиях никогда бы не встретились. И так хорошо было бы, если бы Андрею удалось хоть чем-нибудь помочь Оле.
Её размышления прервала Оля:
- Тётя Маша, я схожу погулять с Лешаком.
Мария Фёдоровна кивнула:
- Хорошо, идите, а я займусь делами на кухне.
Оля быстро надела куртку, взяла шапку и подошла к зеркалу. Взяв расчёску, стала собирать волосы в хвостик.
Неожиданно её отражение в зеркале заколебалось, потом затянулось туманом. Она с изумлением увидела только свои глаза, но они почему-то были наполнены болью, и какой-то безнадёжной тоской. Потом туман стал рассеиваться, открывая лицо немолодой женщины — седые волосы собраны в тугой узел на затылке, горестные складки около рта. Она что-то прошептала, глядя на Олю, и заплакала, закрыв лицо руками.
Оля испуганно вскрикнула:
- Господи, что это? Кто это был?!
Из кухни торопливо вышла Мария Фёдоровна:
- Оля, что случилось?!
Оля, бледная как полотно, еле выговорила:
- Там в зеркале я увидела женщину, я её не знаю... а она как будто увидела меня, но не испугалась, только заплакала.
Мария Фёдоровна обняла её за плечи:
- Ну-ка, пойдём на кухню.
Она налила воды в стакан, протянула Оле:
- Выпей и расскажи поподробнее, что ты видела.
Выслушав её, Мария Фёдоровна задумчиво сказала:
- Наверное, это кто-то из твоей жизни, скорее всего, мать, раз ты говоришь, что у вас похожие глаза. Оленька, ты вспоминаешь, но твои воспоминания как редкие кадры из большой картины. Я думаю, что тебе следует зарисовывать всё, что ты видела тогда во сне, что сейчас увидела в зеркале. Не ходи пока с Лешаком, а попробуй нарисовать эту женщину, сосредоточься, у тебя же получалось. Возможно, таких видений у тебя накопится достаточно, чтобы сложилась хотя бы часть той картины, которая бы напомнила тебе твою прежнюю жизнь.
Оля взяла карандаш, чистый лист бумаги, попробовала рисовать, но ничего у неё не получалось. Тогда она, глядя в зеркало, стала рисовать свои глаза. Через некоторое время зеркало уже не понадобилось — понемногу на бумаге проявлялось лицо этой женщины.
Закончив рисовать, Оля долго вглядывалась в портрет, мучительно стараясь вспомнить ту женщину, но у неё не получалось. И она от отчаяния заплакала, закрыв лицо руками, в точности как та женщина из зеркала.
Мария Фёдоровна подошла к ней, погладила по голове:
- Оленька, не отчаивайся. Видишь, к тебе потихоньку возвращается память, этот процесс не такой быстрый, как хотелось бы, но ведь прогресс уже есть. И ещё Андрей обещал помочь. Кстати, он мне звонил и сообщил, что соседка теперь никогда и никому не сможет навредить.
Оля подняла на неё заплаканные глаза:
- Она что, скончалась?
- Нет, но мне кажется, это было бы для неё лучшим исходом, чем то, что она получила... Ну, хватит про соседку, теперь она в прошлом. А ты вроде собиралась с Лешаком? Иди, он тебя ждёт. Представляешь, он не бегает как обычно, а лежит молча у порога, понимает, что пока не до него, какой же умница. Я иногда думаю, вот найдёшь ты своих родных, и уедешь с Лешаком от меня... А как же я без вас буду, даже не представляю.
Оля, вытирая слёзы, воскликнула:
- У вас, тётя Маша, будут другие заботы.
- Какие такие другие заботы? - удивлённо воскликнула Мария Фёдоровна.
Оля задумалась, пожала плечами:
- Не знаю, как-то машинально вырвалось у меня.
- Или интуитивно?
- Может быть. Но, честно говоря, даже не понимаю, о чём это я сказала, - в недоумении проговорила Оля.
Мария Фёдоровна хмыкнула:
- А скажи, что ты чувствовала при своих машинальных словах?
Оля помолчала, потом проговорила:
- Что-то хорошее.... Правда, правда, даже какое-то радостное.
- Ну, дай Бог, - улыбнулась Мария Фёдоровна, - Нам всем сейчас надо хорошее и радостное.
- И побольше, - засмеялась Оля, - Ведь в жизни должно быть равновесие хорошего и плохого. А плохого нам уже достаточно, так ведь?
Продолжение следует...