Как-то так сложилось (не будем тыкать пальцем в Бэдкомедиана), что Быков обрел славу едва ли не лучшего драматурга России. Доходит до того, что его называют вторым русским режиссером после Балабанова, а это задает очень высокую планку. И обычно из его фильмографии выделяют одну картину как идеальный образец современной социальной драмы. Я нередко встречал мнение, мол, одну фигню у нас снимают, а вот Быков — красавчик, хорошее кино делает, любимый фильм у него — «Дурак», вообще зашибись кинч, всем советую.
Меня подобный мессианский ореол вокруг «Дурака» ставит в тупик, ведь фильм изобилует откровенно ленивыми решениями и слабыми сценарными ходами, что делает его похожим скорее на пародию, чем на серьезную трагедию. В этом тексте я постараюсь объяснить, почему «Дурак» не так хорош, как о нем принято говорить, а внимание следует обратить на другую картину режиссера, которая может претендовать на звание достойного драматического кино.
У искусства есть уникальное свойство, в котором, собственно, и заключается весь его смысл — доносить до человека какую-то мысль, мораль или же задавать ему вопрос не напрямую, а иносказательно, через образы и вызванные ими эмоции. Самый банальный пример — сказка о золотой рыбке. Все мы понимаем, что она учит довольно простой, но важной вещи, тому что быть жадным — плохо. Но вы не найдете в тексте сказки причитаний и морализаторства, нет смысл доносится через историю одной конкретной семьи, через цепочку событий, из которой и можно сделать вывод о посыле произведения. Никто не проговаривает мораль напрямую, золотая рыбка не приплывает в конце к старухе и не говорит: «Жадненьким быть плохо, пнятненька?» — читатель сам приходит к такой мысли.
А знаете, где мораль проговаривается прямым текстом? Правильно — в «Дураке», в сцене, где главный герой ссорится с женой. Вот эта мораль на блюдечке с голубой каемочкой, чтобы даже дурак (извините за каламбур) уловил посыл: «Неужели ты не понимаешь, что мы живем как свиньи и дохнем как свиньи только потому, что мы друг другу никто?».
И ладно, если бы мысль о чуждости тянулась сквозь все повествование фильма и в конце лишь окончательно закреплялась прямым высказыванием, это еще можно было бы понять, но на самом деле вся мораль держится буквально на одной этой фразе и больше ничто в картине не работает на ее раскрытие. Вот история про то, что нужно быть дружнее, не забивать на других людей и не делать вид, что твоя хата с краю — давайте проведем мысленный эксперимент и попробуем убрать тот диалог про свиней из фильма, что тогда останется? А останется история про то, что как бы сильно ты не пытался, у тебя ничего не получится, потому что люди вокруг тебя поголовно — скоты. Заметьте, не чужие друг другу, а именно скоты Начальники управы не чужие друг для друга, напротив, они вроде друзья, но все равно не моргнув глазом готовы перегрызть коллегам глотки. Жители дома тоже не чужие, они просто наркоманы и калдыри. Да даже народ и чиновники не чужие друг другу, и Галаганова, главная в управе, переживает о людях, но просто она — скот и в итоге делает выбор в пользу своей шкуры. Фильм никак не раскрывает тему отчуждения, он раскрывает тему людской гнили и невозможности изменить ситуацию. Было: «будьте дружнее», стало: «даже не пытайтесь». Это ли хотел сказать режиссер? Ну, он сам отвечал на этот вопрос в одном из интервью:
«Ну, собственно, то, что я хотел сказать на тот момент, – оно, мне кажется, и не устарело до сих пор. И то, что проговаривает главный герой своей жене… “Мы живем, как свиньи, и дохнем, как свиньи, потому что мы друг другу никто”. Чтобы зрителям было понятно: она его упрекает в том, что он не едет с ней, потому что он не понимает, что “эти люди нам никто”.»
Весь посыл фильма держится на одной единственной реплике, в которой он напрямую и проговаривается — это очень слабая сценарная работа даже для студента ВГИКа, не то что для маститого режиссера с двумя полнометражными фильмами за спиной. И эта слабость видна вообще во всех элементах истории. Попробуйте вспомнить, откуда зритель получает информацию о коррумпированности чиновников — они как на исповеди в храме сами по очереди рассказывают о своих грехах, причем делают это друг другу, людям, которые и так в курсе всего заметенного под ковер мусора (здесь должен быть мем с Джеем и Молчаливым Бобом, смотрящими в камеру). Это могло бы быть уместно в театре, но подобные перфомансы в драматическом кино, которое косит под жесткий реализм, заставляют невольно поежится от испанского стыда и единственное, что хоть как-то спасает сцену — действительно фантастическая актерская игра Сурковой, честь ей и хвала.
Кающиеся персонажи — вообще один из самых больших и раздражающих недостатков «Дурака». На протяжении всего фильма герои говорят, говорят, говорят и говорят, они говорят обо всем: о своем прошлом, о своих семьях, о своих желаниях — буквально обо всем, и ничего из этого не показывают в кадре. Не рассказывай, а показывай — это основа основ, на которую в «Дураке» забили чуть более чем полностью. Можно провести еще один эксперимент и попробовать «посмотреть» фильм с выключенным экраном, оставив только звук, и, скорее всего, вы ничего не упустите, ведь в ленте нет визуальных образов, работающих на повествование, а все самое главное проговаривается героями в лоб. Причем режиссер понял свои ошибки и в последующих фильмах не допускал их. Например, в «Заводе» мотивация героев пойти на «дело» показана не через пятиминутные душеизлияния, а через нарезку эпизодов их бытовой жизни, что выглядит гораздо убедительнее и лаконичнее.
Ну, и концовка, концовка — это отдельный разговор. Финал ленты представляет из себя одну большую метафору — и это хорошо, художественная образность всегда добавляет глубины истории. Вот только ради этой метафоры Быков полностью забивает на внутреннюю логику фильма, сцена с избиением главного героя берется просто из ниоткуда. Зачем его бьют? С чего народ начал поддерживать алкаша, который начал потасовку? Почему эта сцена вообще случилась, какие к ней были предпосылки? Кинематограф знает примеры подобного заигрывания с образностью, когда здравый смысл отходит в сторонку в угоду художественному замыслу, но такие эпизоды всегда обособляются от остального фильма, принимая форму некой фантасмагории. У Быкова эта сцена никак не выделяется на фоне остального повествования, это все еще закос под реализм, но связь, которая сделала бы ее логическим итогом истории, просто отсутствует. Хорошая метафора не должна ломать историю, она должна в нее органично вплетаться. Метафора в «Дураке» — это огромная заплатка, пришитая на тело картины белыми нитками, что опять же признак слабого сценария.
«Но я посмотрел “Дурака” и мне понравилось, испытал кучу эмоций! Какая разница, что у фильма слабый сценарий, если на меня это сработало?!»
«Дурак» вполне способен пробивать на эмоции, отрицать это глупо, но обратите внимание, какими способами он этого добивается. Возьмем хоть ту же сцену ссоры главного героя с женой — она выглядит фальшиво, люди не говорят так в жизни даже в самые эмоциональные моменты и в действительности эпизод задевает не ситуацией, в которую попал протагонист, а дешевыми манипулятивными инструментами вроде раздавшейся с небес Sad_music.mp4, которые и «Зеленый слоник» превратят в слезодавилку, способную растрогать любого. Если вам понравился фильм, значит ли это, что вы какой-то не такой? Нет, если вы рассматриваете кино сугубо как развлечение, то полученные от просмотра эмоции с лихвой могут перекрыть его недостатки. Значит ли это, что фильм хороший? Тоже нет — это откровенно слабая и неглубокая слезовыжималка, которая при малейшем анализе начинает трещать по швам, и относиться к ней нужно соответствующе — как к дешевому аттракциону на один разок, а не как к лучшему фильму последнего десятилетия и эталону драматического кино.
Быков — прекрасный пример, когда застлавшая глаза гражданская позиция и желание выразить протест портят творение художника. «Дурак» — не более чем стремление провинциального интеллигента рассказать, как же в Россиюшке тяжко жить, ведь 90% фильма — это разговоры персонажей о том, как все вокруг плохо, темно и сыро, гроб, гроб, кладбище, поскорее бы на ядерный гриб посмотреть (я прям вижу, как в какой-то момент написания сценария режиссер схватился за голову: «Ой, чет я увлекся и забыл мораль вставить, да пофиг, проговорим ее прямым текстом»).
Но когда-то Быков был способен удерживать свои политические порывы в рамках приличия и, облекая их в художественные образы, делать действительно неплохие драмы — как, например, «Майор».
На первый взгляд «Майор» — те же яйца, только в профиль. Хтонь — есть, коррумпированные чиновники — есть, депрессивные финал без хеппиенда — есть. Вроде, все то же самое, но работает, в отличие от «Дурака», как надо.
Если в «Дураке» главная мысль фактически отсутствует, всплывая лишь раз в одном из диалогов, то в «Майоре» она тянется красной линией сквозь все повествование. Перед главным героем в начале картины встает выбор: принять наказание за совершенное им преступление или избежать его, воспользовавшись служебным положением, парень же он неплохой и вообще нечаянно, кому хуже будет? И все остальные полтора часа фильма протагонист пожинает плоды своего решения. Он уже и рад бы поступить по закону, вернуть все вспять, но шестеренки преступного механизма крутятся, перемалывая все больше жизней.
Ничего сверхгениального в сюжете, к слову, нет, «Майор» — обычная хорошо прописанная история, в которой автор через отрицательный пример доносит волнующую его мысль — за содеянное нужно отвечать. И этого уже достаточно, чтобы произвести эффект на зрителя, заставив его поразмыслить над увиденным, ведь зачастую важна не фабула, а то, как она преподнесена.
И в «Дураке», и в «Майоре» представители власти не самые приятные люди, но насколько разными методами рисуются эти образы. В первом — персонажи РАССКАЗЫВАЮТ, что все вокруг прогнило, что все воруют, что мир устроен плохо и несправедливо. В «Майоре» эту гниль, воровство и несправедливость демонстрируют. Без соплей. Без причитаний. Прямолинейно и жестко, так как это и нужно показывать. Сцена с допросом семьи погибшего ребёнка одна по эмоциональному накалу переплюнет все слезливые монологи «Дурака» вместе взятые, а ведь в ней даже музыки нет, все действие происходит в абсолютной тишине. На эмоции пробивает не банальная манипуляция, а сама ситуация, в которой оказались персонажи, — и это уже сильно.
В «Майоре» постоянно что-то происходит, персонажи раскрывают себя и свой характер через действия, а диалоги лишь дополняют их, добавляя сюжетные тонкости или глубже демонстрируя мотивацию героев в уже показанных на экране событиях. Например, разговор взятого в заложники мента с матерью ребенка лишь открывает новый взгляд на старую ситуацию. Диалог не служит способом вкинуть в историю важные сюжетные биты, которые почему-то остались за кадром, он лишь добавляет оттенков в уже рассказанную историю.
«Майор» — это пример того, какой должна быть социальная драма. Без слезодавилок, пафосных монологов на пять минут с морализаторством и душеизлеяниями персонажей, о том, как же все хреново в Россиюшке, без слитых конфликтов и, на удивление, при всей хтоничности истории — с правильным, добрым посылом. Посмотрите «Майора», если еще не видели, искренне рекомендую. Давайте если уж и форсить фильмы Быкова, то не поверхностные поделки — а действительно достойные картины.
Автор: Алексей Петров