За несколько дней до индийского празднования Холи истощенный мужчина с посеревшей кожей, запавшими глазами и рядами фиолетовых следов от уколов на обеих руках наткнулся на группу фермеров в душном индийском пограничном городе Горакхпур. Город является первой остановкой для многих тысяч беженцев, прибывающих из [...]
За несколько дней до индийского празднования Холи истощенный мужчина с посеревшей кожей, запавшими глазами и рядами фиолетовых следов от уколов на обеих руках наткнулся на группу фермеров в душном индийском пограничном городе Горакхпур. Город является первой остановкой для многих тысяч беженцев, прибывающих из Непала, страны, еще более бедной, чем Индия. На протяжении многих лет бесконечные истории о трудностях беженцев притупили у фермеров инстинкт сочувствия, и наркоманы оказались еще ниже в их списке претендентов на благотворительные подачки. сначала фермеры проигнорировали просьбу мужчины оплатить проезд на автобусе. Но он упорствовал. По его словам, он не был беженцем. Он бежал из импровизированной тюрьмы, где его похититель выкачивал его кровь для получения прибыли. Фермеры вышли из оцепенения и вызвали полицию.
Скотт Карни - журналист-расследователь и главный редактор журнала Wired , а также автор новой книги "Красный рынок".Последние три года этого человека держали в плену в сарае из кирпича и жести всего в нескольких минутах ходьбы от того места, где фермеры пили чай. Отметины на его руках не были характерными признаками героиновой зависимости; они появились там, где его похититель, безжалостный современный вампир, а также местный фермер-молочник и уважаемый землевладелец по имени Папу Ядхав, проколол ему кожу полым шприцем. Он держал этого человека в плену, чтобы слить его кровь и продать ее банкам крови. Мужчине удалось выскользнуть, когда Ядхав забыл запереть за собой дверь.
Истощенный мужчина привел офицеров в свою тюрьму последних трех лет: наспех построенную лачугу, зажатую между бетонным домом Папу Ядхава и коровником. На прочной защелке железной двери висел латунный замок. Офицеры могли слышать приглушенные человеческие звуки через четверть дюйма металла.
Они открыли замок и увидели медицинскую палату, годную для фильма ужасов. На самодельных столбах висели капельницы, а пациенты стонали, как будто приходили в себя после бреда. Пятеро истощенных мужчин, лежавших на маленьких плетеных койках, едва могли поднять головы, чтобы поприветствовать посетителей. Липкий воздух внутри был далек от стерильного. Солнце, палящее в жестяную крышу над их головами, усиливало жар, как в печи-тандыре. Один мужчина смотрел в потолок остекленевшими глазами, пока его кровь текла по трубке и медленно стекала в пластиковый пакет для крови на полу. Он был слишком слаб, чтобы протестовать.
В мятом нейлоновом пакете рядом с ним было еще пять пинт. Внутри были еще девятнадцать пустых пакетов, готовых к наполнению. У каждого были официальные сертификационные наклейки из местных банков крови, а также штрих-коды и печать центрального регулирующего органа.
Комната не была уникальной. В течение следующих нескольких часов полицейские провели рейды в пяти разных притонах на земле молочного фермера. Каждая сцена была такой же ужасной, как и предыдущая, с пациентами, постоянно находящимися на грани смерти. В общей сложности они освободили семнадцать человек. Большинство из них чахли и были прикованы к выданному больницей оборудованию для переливания крови. В своих показаниях заключенные сказали, что лаборант брал у них кровь по крайней мере два раза в неделю. Некоторые говорили, что они были в плену два с половиной года. Фабрика крови, как быстро стало известно в прессе, поставляла значительный процент городской крови и, возможно, была единственным средством, обеспечивающим больницы Горакхпура полным снабжением.
В тот вечер полиция доставила мужчин в местную гражданскую больницу для выздоровления. Тамошние врачи сказали, что они никогда не видели ничего подобного. Гемоглобин поставляет кислород в различные части тела, и его низкий уровень может привести к повреждению мозга, отказу органов и смерти. У здорового взрослого человека на каждые 100 миллилитров крови приходится от 14 до 18 граммов гемоглобина. У мужчин в среднем было всего 4 грамма. Все они были на грани смерти, лишенные жизненно важных жидкостей, посеревшие и сморщенные от обезвоживания. “Вы могли бы ущипнуть их за кожу, и она просто осталась бы там, как отлитая глина”, - сказал Б. К. Суман, дежурный врач, который первым принял пациентов из-под стражи в полиции.
Уровень гемоглобина у них был настолько низким, что врачи беспокоились о том, чтобы поднять его слишком быстро. Один из них сказал мне, что они стали физически зависимы от потери крови. Чтобы выжить, врачи должны были давать им добавки железа вместе с режимом кровопускания, иначе они могли умереть от избытка кислорода в их кровеносной системе.
После нескольких недель в плену заключенные были слишком слабы от потери крови, чтобы даже помышлять о побеге. Несколько выживших сообщили полиции, что первоначальная группа была намного больше, но когда Ядхав почувствовал, что донор неизлечимо болен, он просто посадил их в автобус за городом, чтобы ответственность за их смерть была возложена на кого-то другого.
Папу Ядхав вел скрупулезные бухгалтерские книги, документирующие объемы крови, которые он продавал местным банкам крови, больницам и отдельным врачам, а также огромные суммы, которые возвращались обратно. Заметки особенно облегчили полиции понимание всей операции. Вишваджит Шривастав, заместитель суперинтенданта полиции в Горакхпуре, ответственный за это дело, говорит, что записи показали, что Ядхав начинал как небольшое коммерческое предприятие, которое лишь поддерживало его молочный бизнес. По крайней мере, вначале он предложил честную сделку одурманенным наркотиками и обездоленным потенциальным донорам, которых он подбирал на автобусной и железнодорожной станциях Горакхпура.
На 3 доллара, которые он отдал за пинту крови, хватило бы еды на несколько дней. Это было незаконно, но это были и легкие деньги. Ядхав мог легко продать распространенные группы крови за 20 долларов быстрой прибыли, в то время как более редкие группы могли приносить до 150 долларов за пинту. Потребовалось совсем немного времени, чтобы ситуация ухудшилась. По мере роста его деятельности ему надоело патрулировать городские транзитные пункты. Поэтому Ядхав предложил донорам место для ночлега. Когда люди оказались под его крышей, было только вопросом времени, когда он возьмет под контроль их судьбы, используя смесь принуждения, ложных обещаний и дверей с висячими замками.
Бизнес крови стал настолько большим, что ему понадобилась помощь. Он нанял бывшего лаборанта по имени Джаянт Саркар, у которого был опыт управления подпольной фермой по производству крови в Калькутте, прежде чем его выгнали из города в конце 1990-х годов. Вместе Ядхав и Саркар превратились в одного из основных поставщиков крови в регионе. Концепция бизнеса была аналогична концепции молочной фермы Ядхава. Они были настолько взаимосвязаны, что он держал коровники и сараи для людей рядом друг с другом, чтобы сэкономить место.
Через два месяца после первого рейда полиция арестовала девять человек: лаборантов, которые следили за сбором крови, секретарей местных банков крови, которые хотели набить свои карманы дополнительной прибылью, посредников, которые перевозили кровь по городу, и медсестер, которые ухаживали за стадом. Почуяв беду, Саркар смог сбежать из города, но Папу Ядхав был схвачен недалеко от своего дома и отсидел в общей сложности девять месяцев в тюрьме. После месяца, проведенного в гражданской больнице, его бывшие пленники мигрировали обратно в свои дома по всей Индии и Непалу.
Заманчиво рассматривать ужасы кровяной фермы в Горакхпуре как единичный случай: своего рода отклонение от нормы, которое случается только на окраинах цивилизованного мира и нигде больше не связано с поставками крови. Но существование фермы крови предполагает более глубокую проблему с обращением человеческих материалов на рынке. Ферма крови никогда не могла существовать
без нетерпеливых покупателей, которые либо не интересовались поставками, либо просто не интересовались источником. и как только медицинский персонал был готов платить деньги за кровь, не задавая вопросов, было почти неизбежно, что кто-то воспользуется ситуацией для максимизации прибыли. На самом деле, мировая система добровольной сдачи крови настолько хрупка, что небольшое сокращение поставок может немедленно вызвать коммерческое пиратство крови, которое здесь расцвело.
Я прибыл в Горакхпур накануне освобождения Папу Ядхава, надеясь лучше понять, как город с населением в два миллиона человек стал так легко зависеть от фермы по производству крови. Хотя эксцессы в этом городе выходят за рамки обычного, ситуация ни в коем случае не была уникальной для Индии. Расположенный ненадежно на границе Индии и Непала, Горакхпур представляет собой смесь хаоса и загрязнения промышленного бума и повальной бедности сельских районов Индии. единственная железнодорожная ветка и плохо обслуживаемая дорога соединяют Горакхпур со столицей штата Лакхнау. тем не менее, город является центральным узлом для плотной цепочки деревень в одном из самых густонаселенных сельских районов мира. Горакхпур - единственное поселение на протяжении почти ста миль с какой-либо городской инфраструктурой. Как таковой, он является важным форпостом присутствия правительства в регионе. Город находится в трудном положении, поскольку предоставляет базовые услуги для огромной территории страны, и в то же время является низким приоритетом развития. Это город, построенный на фундаменте дефицита.
Больше всего пострадали перегруженные медицинские учреждения Горакхпура, которые являются спасательным кругом для десятков миллионов сельских фермеров и рабочих-мигрантов. предлагая субсидируемую, а в некоторых случаях и бесплатную медицинскую помощь, больницы являются магнитами для обездоленных. Даже в гигантском кампусе больницы Баба Рам Дас, состоящем почти из дюжины зданий и парка машин скорой помощи, из дверей выходят очереди сельских пациентов. Другие крупные больницы переполнены еще больше. Избыток пациентов создает несколько серьезных проблем, особенно в области кровоснабжения. Даже такие рутинные процедуры, как роды, повышают спрос — беременной женщине, нуждающейся в кесаревом сечении, потребуется как минимум две пинты крови под рукой на случай осложнений. Миллионы мигрантов, которые приходят в городские больницы, уже больны и не в состоянии вскрыть себе вены. Просто слишком мало хороших кандидатов для сдачи крови.
Это идеальный шторм для наихудших форм врачебной халатности и этики. У сравнительно небольшого местного населения нет возможностей пополнять запасы крови за счет добровольных пожертвований, поэтому у больниц нет иного выбора, кроме как полагаться на подпольные махинации местных торговцев кровью. Сине-белая неоновая вывеска, висящая в пяти минутах ходьбы от бывшей фермы Папу Ядхава по производству крови, объявляет о больнице Фатима, одном из пяти банков крови в Горакхпуре. Там, прямо за воротами больницы из железа и кирпича, лежит лоскутное одеяло из бетонных обломков и строительного мусора, поскольку больница находится в руинах во время проведения капитального ремонта. Но банк крови был слишком важен, чтобы откладывать его или оставлять нефункционирующим во время реконструкции. Поэтому церковь иезуитов, которая финансирует строительство, позаботилась о том, чтобы банк крови был закончен первой. Но пока это означает избегать бродячих кошек, пробираться через груды арматуры и песка и подниматься по недостроенным лестницам, чтобы добраться до отделения гематологии.
Но как только я оказываюсь внутри, мне кажется, что я в другом мире. Это место оборудовано по последнему слову техники, включая холодильник sub-zero, который может хранить кровь практически неограниченное время, и блестящие новые центрифуги, которые могут разделять кровь на составные части. Это устройство - детище отца Джиджо Энтони, который руководит больницей местной епархии. Однако все высокотехнологичное оборудование в мире не поможет его главной проблеме. Он говорит мне, что они едва собирают достаточно крови, чтобы удовлетворить потребности его собственной больницы, не говоря уже о нуждах города. Проблема, по его словам, в том, что большинство людей в Индии не сдают кровь добровольно. Он говорит, что многие местные жители здесь суеверны и верят, что потеря жидкостей организма сделает их слабыми на всю оставшуюся жизнь. Отчасти поэтому город стал зависеть от профессиональных доноров.
“Папу Ядхав - всего лишь козел отпущения. За продажей крови стоит гораздо больше людей, чем таких низкопробных людей, как он ”, - говорит он, когда я поднимаю этот вопрос, добавляя: “В каждом доме престарелых и каждой больнице есть агенты. Когда врач просит кровь, это каким-то образом организуется. ”
После осмотра лаборатории он ведет меня в свой просторный кабинет на первом этаже и предлагает чашку чая со специями. Когда нам будет удобно, он скажет мне, что переехал в Горакхпур из своего родного штата Керала, чтобы изменить жизнь людей к лучшему, но он не уверен, что все, что он делает с добровольным банком крови, уменьшит давление. На самом деле, он говорит, что на смену банде Ядхава пришли другие люди. Через неделю после ареста полицией Ядхава запросы на кровь в банке крови выросли на 60 процентов. Но теперь, год спустя, “спрос упал”. В городе нет новых банков крови и нет внезапного притока доноров, но кровь откуда-то поступает.
Легальное донорство крови в Индии работает несколько иначе, чем в других странах мира. поскольку немногие индийцы готовы сдавать кровь из чистого альтруизма, ожидается, что пациенты предоставят своих собственных доноров для сдачи крови в банк крови, чтобы заменить пинты, которые они будут использовать во время операции. после того, как пациент получил кредит на донорство крови через друга, он может получить соответствующую единицу для своей собственной операции. Теоретически это означает, что друзья и семья должны сделать шаг вперед, чтобы прийти пациенту на помощь. Но реальность системы иная. Вместо того, чтобы просить своих родственников сдать кровь, большинство людей полагаются на неформальную сеть профессиональных доноров, которые тусуются перед больницами, готовые сдать кровь в обмен на небольшую плату.
Отец Энтони говорит, что он мало что может сделать, чтобы остановить продажу крови. Больницы оказались в двойном положении: спасать жизни пациентов на операционном столе и потенциально эксплуатировать доноров. С клинической точки зрения, когда пациент умирает на операционном столе, покупка крови кажется меньшим из двух зол. Он говорит мне, что его больница слишком мала, чтобы привлекать полупрофессиональных доноров, но они есть во всех крупных больницах города. по его словам, хорошим местом для начала была бы та же больница, в которой лечили заключенных папу Ядхава после их спасения полицией.
Доктор О. П. Парих, директор гражданской больницы Горакхпура, за свою жизнь сдал тринадцать пинт крови и хотел бы сдать еще четыре, прежде чем уйдет на пенсию в конце следующего года. Тем не менее, он говорит, что является исключением из правил. Остальная часть города не так щедра, как он. Ответственный за общую работу больницы, он говорит, что снабжение кровью является постоянной проблемой. "Люди здесь боятся сдавать кровь. Они не хотят обмениваться кровью; они просто хотят ее купить ”. И за 1000 рупий, или около 25 долларов за пинту, найти доноров несложно.
В пятидесяти футах от двери Париха находится вереница импровизированных чайных и продавцов сигарет, которые одновременно являются брокерами крови. После осторожного опроса мужчины с пятнами паана на нижних зубах мне посоветовали встретиться с человеком по имени Чуну, который является постоянным профессиональным донором. “Просто убедитесь, что вы обменяете его в банке. У него ВИЧ; кровь не всегда проверяется ”, - предупреждает мужчина, прежде чем отправить меня восвояси. Пять минут спустя я стою в переулке за больницей лицом к лицу с маленьким бородатым мужчиной, закрывающим голову и уши платком. Я говорю ему, что мне нужна пинта крови с отрицательным результатом В как можно быстрее.
“Отрицательный результат B в наши дни встречается редко, и его трудно найти”, - говорит он. “Вы можете получить его, но нам нужно отправить за ним из _BOS_ или Лакхнау”, двух районных столиц, расположенных примерно в ста милях отсюда. Он говорит, что мог бы организовать это за 3000 рупий, что является высокой суммой. Я говорю Чуну, что подумаю об этом, и оставляю его за воротами больницы поговорить с другими клиентами.
Банк крови гражданской больницы - это картина беспомощности. Стальной холодильник с пакетами крови почти пуст, только три пакета готовы к переливанию. Директор банка крови К. М. Сингх говорит: “Вчера кто-то пришел и попросил кровь, но нам пришлось им отказать. Я говорю им, что кровь не продается; вы должны отдать ее, чтобы получить. Но они ушли и пришли через час с донором. Откуда мне знать, заплатили ли они этому человеку? ”
Пять банков крови в Горакхпуре могут удовлетворить лишь половину необходимого спроса. Пациенты, ответственные за обеспечение собственной кровью для операций, иногда даже не подозревают, что нарушают закон, покупая кровь.
Родильное отделение больницы Баба Рагхав Дас, крупнейшего государственного медицинского учреждения города, - мрачное место для того, чтобы вдохнуть жизнь в этот мир. Слой полупрозрачной зеленой краски на гигантских эркерных окнах, нанесенный, по-видимому, для уменьшения бликов, заливает бетонные палаты болезненным светом. В тесной палате около пятидесяти женщин, все еще одетых в одежду, которую они привезли из дома, восстанавливаются после кесарева сечения на тонких кроватях. У некоторых есть кровати, в то время как другие вынуждены полулежать на бетонном полу.
В комнате десятки новорожденных, но, как ни странно, ни один из них, кажется, не плачет. Создается впечатление, что пещерность этого места поглощает все звуки. Женщина, нянчащаяся с маленькой девочкой, поправляет халат, прежде чем удалить собственный катетер и вылить красную смесь, похожую на суп, в мусорную корзину под кроватью. Несмотря на условия, BRD предоставляет этим людям редкий шанс обратиться к врачу. Палаты - это лишь одна из цен, которые они платят за доступ к медицинской помощи.
Одна мигрантка, Гурья Деви, проехала более ста миль от фермерской деревни в соседнем штате Бихар, потому что опасалась, что во время родов могли возникнуть осложнения. Врач, который никогда не называл ей своего имени, потратил на встречу с ней в общей сложности пять минут. Он сказал, что ей понадобится кесарево сечение. В качестве меры предосторожности он сказал, что им понадобится пинта крови под рукой, и они могут найти донора за 1400 рупий (около 30 долларов). “Это было легко”, - говорит она. “Нам даже не нужно было думать об этом; доктор все устроил”.
Кровь могла появиться откуда угодно.
Стоит учесть, что продают таким образом не только кровь, в этой же стране можно купить органы ,кости и много чего ещё запрещённого. Или под табу.
Источник: https://translated.turbopages.org/proxy_u/en-ru.ru.b6b27ce8-6561f1d0-d9496062-74722d776562/https/www.wired.com/2011/06/red-market-excerpt/