Не первый день думаю об этом. Почему я не пожаловалась маме, почему не рассказала? Я же хорошо понимала, что это совсем не норма. Мне было противно, очень. Но как-то вышел из этой кладовки и забылось. А следующее дежурство по классу теперь нескоро, может, и пронесёт...
Добрый день всем. Добрый день, клуб!
Для непосвященных: у меня два приемных ребенка. Уже взрослых. Опекунство у нас прекратилось, а отношения - нет. Старший, Макс, уже совсем вырос. Ему уже 28 лет, он полностью самостоятельный и давно живет отдельно, уже в Петербурге. Женился вот уже. Сыном при этом быть не перестал. Сейчас живем с девочкой Сашей ровно 19-ти лет от роду. Сейчас уже у нас с Саней все хорошо. Даже не верится, что спустя семь лет у меня вот такая дочь получилась. Начиналось у нас все настолько трудно, что даже приходили мысли от Сашки отказаться. Макс пришел ко мне в 8 лет, Саня - в 12. Если интересно, как живут семьи с приемными детьми - милости прошу в начало канала. А теперь канал будет про то, как мы живем, когда дети выросли, но они мне всё равно сын и дочь.
И ещё: на этом канале комментарии читать ОБЯЗАТЕЛЬНО! Они часто интереснее и полезнее самой статьи.
Если честно, то мне кажется, что никакой глубокой моральной травмы этот паршивец мне не нанёс всё-таки. Меня "накупанные" щенки по мозгам шандарахнули гораздо сильнее, чем это сопение и потные ладошки, которые лезут ко мне за пазуху. И когда я в своей прошлой статье этот пример приводила, то совсем не о том сказать хотела.
Хотела - о том, что дети всё видят и все понимают, гораздо больше понимают, чем думают их родители. И это наше родительское дело - не показать раньше времени своему ребенку необходимостей жестокой жизни, мерзости и пошлости. И о том, что родители просто даже не догадываются, что с детьми происходит. В том случае, если родителям не наплевать на своего ребенка. Моей маме не было на меня наплевать, я уверена. Что же тогда видят дети, на которых родителям их глубоко по йух? Уж если их не заботит, ел ли ребенок сегодня хоть что-то, то уж о том, что он видел своими глазами и как это могло в памяти запечатлеться и в душе отразиться, так про это вообще никто не задумывается. Можно делать новых людей прямо на глазах уже сделанных.
Всё же хорошо. Вот ребенок у тебя на глазах и в коляске. А вот ребенок в школе. в ШКОЛЕ, в советской школе, там пионерская комната, и дети в пионерских галстуках, и учителя в каждом классе и по коридорам ходят.
А тут посыпались комментарии. Про таких же паршивцев. И получается, что чуть ли не каждая из нас в детстве-юности с этим столкнулась. Столкнулись - многие, а рассказали взрослым, чаще всего родителям, об этом - жалкие единицы. И узнав, родители приняли меры. И я думаю, кого- то спасли, а паршивцы притормозили и не расплодились, воодушевленные безнаказанностью. Ну вот "мой паршивец" мог бы похвастаться своими подвигами перед другом, и паршивцев в кладовке стало бы двое. А раз им можно за пазуху к девчонкам, и все молчат, и никто ничего не узнает, то можно и ниже пояса ручонки запустить, а потом и не только ручонки, и тоже все будут молчать, и никто ничего не узнает.
И вот я хожу и думаю... О том, что каждый из нас, смолчавший,- виноват. Косвенно, но виноват. Вот смотрите на примере меня. Меня этот паршивец зажимал в этой школьной кладовке, я отбивалась молча и никому ничего не сказала.
Если бы я сказала девчонкам-одноклассницам, то узнала бы, что это не только со мной, а со всеми происходит. Наверняка бы мы объединились и хотя бы в эту кладовку швабры-ведра стали не поодиночке относить. А хотя бы вдвоём мы бы обидчику накостыляли. А если бы я сказала классному руководителю? Или маме? Мама же тут же, в школе работала, в начальных классах. Я думаю, паршивец этот больше б в жизни не приблизился к кладовке. Но мы все - молчали и терпели, а паршивец чувствовал себя безнаказанным. Значит, так можно. Раз все молчат.
Повторяю, глубокой психологической травмы мне события в этой кладовке не нанесли. Но это - мне не нанесли. Я же не знаю, как было с другими девочками.
Кому-то было, как и мне, неприятно-тошнотворно, но в целом - ни к каким трагическим последствиям не привело. Но вот мы же сейчас всякие новости видим. Благополучная девочка, прекрасная семья, ничего не предвещало беды, пошла в школу, а из школы не вернулась, зашла в подъезд близлежащего дома, поднялась вверх на лифте и шагнула вниз...
Несчастная любовь, наверное.
А может, не несчастная любовь, а как раз какой-то очередной паршивец? Они ж могут быть в самых, казалось бы, безопасных местах.
- Ольга О
Мне 6 лет. Бабушка привезла свой класс во дворец Спорта на ёлку. Представление скучное. Я: "Можно я по коридору погуляю?" Бабушка разрешила. Хожу по холлу, смотрю в окна. В холле никого. Подходит мужик и говорит: "смотри, какая у меня игрушка есть!" И достает из широких штанов сами понимаете что. И начинает показывать, как надо играть. Я бочком-бочком и в зрительный зал к бабушке. Трясло меня потом суток двое. Но я НИКОГДА НИКОМУ об этом не говорила. Почему? Не знаю. На дворе был декабрь 1981 года...
Ребята, Советский Союз, где, как мы помним, ceкca нет. Дворец Спорта и Новый год, ёлка! Многолюдное место. Все дети нарядные и с сопровождающими взрослыми... И - ничего святого даже в детский праздник.
Откуда в этих паршивцах такая уверенность в своей безнаказанности, а? Потому, что они уверены в том, что дети - промолчат. Или мамы тоже промолчат, даже если дети им расскажут? Просто схватят ребенка за руку и уведут, и всё? В лучшем случае.
А в худшем... Почему девочки уверены, что их будут ругать? У меня в мыслях просто раздрай какой-то. Девочка не сделала ничего плохого. Это тот козёл сделал плохое. Но мы - молчим и боимся, что ругать будут именно нас. Почему? Откуда в нас это?
- ПростоНаташа
Такую вы тему подняли, Людмила! Я ребенок советской эпохи, мне 51. Жили с мамой и сестрой, отец погиб рано. И вроде семья как семья-сад, школа, пионеры - комсомол. Нормально в общем жили. В кружки ходили, библиотеку. Иду как то домой, время может около 19 часов, но осень, темно. Вдруг два парня из кустов- и потащили меня за руки . Мне лет 11-12, не больше.Я вырываюсь, но даже не кричу. Бью ногами, кусаюсь. В общем, вырвалась и убежала. Это прямо у моего дома было, до подъезда 20 метров. Забежала домой, маме рассказать даже мыслей не было- потому что МЕНЯ будут ругать!!!Я буду виновата!! И мама- ничего не заметила. Что я испугана, растрепана. Пришла же вовремя! Почему, почему было так?? Почему было стыдно рассказать, почему мы были один на один с этим? Нет ответа у меня. И это нормальная мама, не пьяница, не гуляка.
А у меня тоже нет ответа, почему я молчала. И мама у меня нормальная, не пьяница, не гуляка. И в семье я никогда не видела наcилия, папа за всю жизнь ни на маму, ни на детей ни разу руку не поднял. И никакой распущенности я не видела. Мне даже поцелуи по телику в детском возрасте смотреть не давали. Почему осознание того, что со мной творят что-то грязное и постыдное было, но я - молчала?
- Anna S.
Какую важную тему Вы подняли! Важно, что Вы про это пишите и обращаете внимание! Когда у меня родилась дочь, в моей памяти всплыли все грязные, тошнотворные, тяжёлые воспоминания. Читаю и думаю, как мне с доченькой говорить, чтобы не боялась рассказывать мне и папе, чтобы защитили, как боялась в своё время я своим родителям рассказать, чтобы их не расстраивать. Как детей своих защитить от этих тварей? Читая комментарии, это совсем не единичные случаи.
Вот да, как мне с доченькой говорить, чтоб не боялась рассказывать маме и папе?
В самом деле - как говорить?
Сначала я было подумала, что все эти трясуны и демонстраторы своих хозяйств были тогда, в далёком нашем неблагополучном прошлом, а теперь их нету. Ну, я же уже давно их не встречаю нигде. А вот в юности, пока в педучилище училась, так хоть в общественный транспорт не заходи. Помню, как я сижу у окна, ехать куда-то далеко, и я радуюсь, что удалось сесть, и если какая бабуля рядом станет, то вставать надо будет не мне, а тому, кто сядет у прохода. И еще раз порадовалась, потому что рядом со мной сел такой дядечка интеллигентный, в белой рубашечке, в очочках, с портфелем. Он же - мужчина, а если будет надо место уступать, то он и уступит. А я посижу, от конечной до конечной. А дяденька в очочках портфельчик себе на коленочки положил странно так, под углом. С моей стороны доступ к обозрению приоткрыт, а всем остальным сверху не видно. И локоточком меня так подталкивает вроде бы невзначай... А я в автобусное кресло вжалась вся, к окну отвернулась... Чего не заорала-то на весь автобус? От страха, что мне никто не поверит, а поверят интеллигентному дядечке, он вон какой, а я так, дурёшка деревенская в ситцевом сарафанчике? Я потом пару лет шарахалась от дяденек с портфелями в руках. Вставала сразу и уходила в другой конец автобуса, не дожидаясь, пока он тут свой портфель на коленках примостит. На всякий случай.
А сейчас наверное, такие дяденьки уже перевелись, потому что со мной такого давным-давно не случается. Наверное, теперь такие дяденьки сидят на всем известных сайтах, раньше же у них такой возможности не было. А потом думаю: а где такой дяденька ко мне подсядет-то, если я скоро как тридцать лет за рулем-то и по автобусам не езжу? Да и на фига б такому дяденьке сдалась взрослая, уверенная в себе бабища, которая причиндалы-то с корнем прям тут, в автобусе, повырывает, в портфельчик тебе сложит, защёлкой на портфельчике громко щёлкнет и скажет, что так и было? Такие ж дядьки они не дураки, они же понимают, с кем рядом можно сесть, а с кем - лучше не рисковать. Стало быть, под ударом наверняка до сих пор остаются несовершеннолетние, хорошо воспитанные домашние девочки, которые будут молчать и во дворце Спорта, и в школе, даже в автобусе, где толпа и давка, и сразу бы нашлись и громогласные бабы, и нормальные мужчины, которые б и очочки-то в переносицу вколотили, не задумываясь, и руки бы поотрывали, чтоб нечем было теребить, да и саму теребилку б тоже не пощадили. Но девочка будет сидеть, вжавшись в кресло, смотреть в окно и трястись от страха, но - молчать?
А откуда берутся такие дяденьки с теребилками, уверенные в собственной безнаказанности? Не из тех ли паршивцев с потными ладошками они вырастают? Потому что много-много лет все же молчат!
Как надо говорить со своими девочками и что им надо сказать такое, чтоб они повели себя правильно и не чувствовали себя в такие моменты каким-то опозоренными и униженными?
Ну не знаю. Хожу, думаю об этом. Рассказать своей дочери о том, что со мной было вот так и вот так, и я никому не сказала, а ты, дочка, мне расскажи, если такое случится, сразу расскажи? А не воспримет девочка это как правильное поведение, с мамой такое было, и маме было стыдно об этом говорить, и всем стыдно об этом говорить, значит, и я никому ничего не скажу. Лучше молча поднимусь на лифте на крышу шестнадцатиэтажки.
Ну, расскажет девочка, и дальше что? Разве я найду этого дяденьку в очёчках в большом городе, чтоб оторвать ему теребилку и торжественно всучить прямо в руки, на, тереби теперь, не прячь под портфелем! Что делать-то? В полицию пойти, вместе с девочкой и заявлением? Где ребенка чужие дядьки с недоверием будут расспрашивать (если будут, а скорее всего - не будут) о том, что она видела? Не вариант, получается. Совсем не вариант.
Значит, надо как-то достучаться до девочки, что действовать надо сразу, не отходя от кассы, немедленно. Чтоб девочка чувствовала себя не униженной, оплёванной и виноватой долгое время, а уверенным победителем.
Вот в случае с портфелем на коленках - как? Сдернуть портфель с колен и завопить, чтоб весь автобус тут все прелести увидел, хвастайся, не стесняйся? А если это дядя девочку потом выкараулит и отомстит? Неожиданно резко встать и броситься к выходу, как будто остановку проехала, снести портфель в проход и мило извиниться, "дядь, простите, я нечаянно"?
Не знаю я... Я только знаю, что молчать в принципе - нельзя. Надо что-то об этом всём говорить с девочкой, только КАК говорить?
Кстати, меня пару раз рассказы старшей подруги вот так спасли от крупных неприятностей, исходящих от малознакомых паршивцев в более серьёзных случаях, чем потные ладошки. Автопилот включился, и действовала я по рассказам как по инструкции. Рассказать, что ль, потом, может, кому пригодится...
Короче, не придумала я ещё, что и как нужно сказать своей девочке, чтобы она не молчала. Может, кто подскажет в комментариях такие слова, а?
Я в том, что молчать нельзя, я уверена. Потому и блог мой до сих пор существует, хотя вот это с завидной регулярностью:
- Заткнулись бы Вы, ЛюдмилСанна, подумали о последствиях, к чему ваши откровения в будущем могут привести!
А я - думаю о последствиях. Думаю, когда в комментариях читаю: "знаю я такую семью, где мама пьёт беспробудно, а сожитель её переползает из её койки в койку её дочери, а младшие дети воруют и кормят всю семью." Вся деревня знает, но - молчит?
Санькино детство вспоминаю. ВЕСЬ дом ВСЁ знал. Весь дом всё знал и молчал, и только одна женщина, одна из многих-многих, не молчала, а звонила, писала во все инстанции, стучала во все двери, в какие только могла. Да, Санькина семья эту женщину ненавидела. Наверное, не раз угрожала за то, что лезет не в своё дело. Наверное, тоже весь дом ей говорил: да чего ты лезешь-то, оно тебе надо, накостыляют ещё тебе по пьяной лавочке, подумай о последствиях...
Откуда нас столько, молчунов-то и "моя хата с краю"? Нельзя молчать. Потому только с нашего молчаливого согласия происходят все гнусности в этом мире. Если мы молчим, значит, можно. Значит, мы разрешаем делать всё это.
