Зябко.
Отопление уже включили, но холодок паучьими лапками касался спины, пробегая вдоль позвоночника. По стенам скользили ржавые пятна отсветов свечи, пахло мандаринами. Прямо перед ним - девушка и юноша, сцепившиеся пальцами. А за их спинами распахнуло пасть зеркало. В отражении тени, но чем больше держится на стекле взгляд, тем меньше видно.
Чернота.
И знание, что в этой черноте отражается кто-то. Здесь, в плавящейся реальности, его не увидеть, но он есть. И здесь, и там. Призванный по дурости.
- Дух, что тебе от нас нужно?! - не выдерживая молчания, вскрикнула Таня. Второе правило беседы: говорить шёпотом.
- Не дух. Делец, - с усмешкой звучит в вое ветра за окном, в потрескивании свечи. Взгляд, наконец оторванный от зеркала, скользит по полу. Блюдце давно отброшено со спиритического круга, последний в панике разорван. Первое правило беседы: держать руки всегда на блюдце, пока говорит дух.
- Это не ответ на вопрос, - нахмурился Павел.
Шорох смеха служит ответом:
- Вы призвали меня. Какое дело у вас ко мне?
- Мы хотели поговорить. Только для беседы, - голос третьего участника едва продрался сквозь страх.
- Горь! - в ужасе шепнула Таня. Никто уже не хотел говорить, но прогнать гостя не вышло.
- Беседа, значит... - прозвучало удовлетворенно. - Правила были нарушены. Теперь они не контролируют наше дело. И я могу взять плату... За вызов. Или взять с собой за Грань.
Все трое замерли. Грань... Никто из них не хотел лишиться жизни. Поймав тревожные взгляды, Горь хрипло спросил:
- Какая... Плата?
- Ужин.
Блюдце вдруг задрожало, завертелось и выкатилось в центр комнаты. Тошнотворный запах ударил в нос.
- Прошу к столу.
Повисло молчание.
Первым не вынес ожидания Павел. Сглотнув, парень потянулся к блюдцу, ощупывая несмело. Что-то чавкнуло, и парень отдёрнул руку, скривившись. Решившись, протянул руку и Горь. Пальцы коснулись чего-то скользкого и упругого.
- Промедление наказуемо, - прошелестел гость, и уже три руки коснулись блюдца. Сцепив зубы, Горь поднял свой кусочек. Смрад был ужасный. Со стороны Тани раздались звуки рвотных позывов, но было не до неё: всё внимание ушло в пальцы, сжимающие нечто.
- Ешьте, - скрипуче, с угрозой.
- Простите за всё это… - дрожащим голосом прошептала Таня.
Выдохнув резко, Горь закинул “угощение” в рот, быстро заталкивая языком в глубь рта и силясь проглотить. Поначалу упругое, оно развалилось на языке хлопьями, растаяло в густую жижу, которая обожгла горло горечью. Что-то внутри сжалось, силясь вытолкнуть мерзость назад, Горь закашлялся... И вдруг ощутил жуткий голод. Вкус был омерзительным, но каждая попытка протолкнуть эту гадость к желудку вызывала противоестественное наслаждение. Стоило наконец проглотить жижу, и мир вокруг на мгновение взорвался мириадами красок, сладковато-гнилой смрад обратился желанным ароматом.
- Для скованных телом грех - яд и наркотик. Я есть грех, сердце моё - сосредоточение его. Вы разделили на троих его четверть... Но даже этого достаточно для безумия, - голос звучал словно сквозь вату, отдаваясь пульсацией в висках. Горь медленно поднял мутный взгляд на зеркало. В нём виднелась размытым пятном рука Павла. В отражении пальцы сжимали крохотный кусочек гнилой плоти, которая так и сочилась черной слизью. Рот наполнился слюной. Но прежде, чем тело успело сдвинуться навстречу, Павел вдруг закинул плоть в рот, морщась. Мир разом потерял краски, желудок завязался узлом, карая болью.
- Мясо тех, кто вкусил моё сердце, приобретает схожий вкус, - в искушающем шёпоте звучала улыбка.
И безумный голод взял своё.
Автор: Карикату
Источник: https://litclubbs.ru/duel/1638-beseda.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
