В далеком 1993 году случился громкий судебный процесс. В роли ответчика выступал производитель парацетамола, а истцом – бывший помощник президента США Джорджа Буша. Этот чиновник (звали его Антонио Бенеди) попал в реанимацию с тяжелейшим отравлением парацетамолом, закончившимся пересадкой печени.
Вообще-то врачи и задолго до этого знали о том, что парацетамол в высоких дозах может вызывать острое повреждение печени, но тут помощник самого президента, да еще и подавший в суд.
Процесс этот выиграть не удалось, так как во время приема парацетамола А. Бенеди употреблял еще и алкоголь, а это такой токсический коктейль, который редкая печень выдержит. И про это всегда пишут в инструкциях к препарату, хотя… пойдите поспрашивайте своих знакомых, кто про это в курсе.
Всемогущий глутатион
Однако вернемся к главному – к тому, почему парацетамол может повреждать печень. А дело в том, что это «лекарство» является одновременно еще и очень сильным токсином для клеток печени. Равно как и алкоголь, кстати.
И защититься от токсического шока наша печень может с одной только помощью – с помощью очень мощного антиоксиданта глутатиона. Это один из самых древних, сильных и универсальных антиоксидантов, синтезируемых в нашем организме из таких простых аминокислот, как глутамин, глицин и цистеин.
История глутатиона уходит к самому началу жизни на Земле. Тогда для защиты от опаснейшего пероксида (неизбежный химический продукт, образующийся при наличии воды и кислорода) самые древние формы земной жизни – археи – научились синтезировать из простейших аминокислот глутамина и цистеина такое соединение, как гамма-глутамилцистеин.
А чуть позже бактерии и более развитие формы жизни добавили к этой молекуле еще одну аминокислоту – глицин – и получили самый мощный внутриклеточный антиоксидант глутатион, который остается таковым и у человека.
Однако при всей простоте этого вещества синтез глутатиона не может идти быстрее, чем предназначено природой, и поэтому, когда мы принимаем слишком высокую дозу парацетамола, наш запас глутатиона истощается. И после этого все новые дозы препарата (тем более в сочетании с алкоголем или другими лекарствами или токсичными веществами) становятся чистым ядом.
Маленький помощник глутатиона
Впрочем, врачи уже давно научились лечить отравление парацетамолом (вот ведь злая ирония фармакологии – лечить последствия лечения!). Для этого пострадавшим назначают N-ацетил-L-цистеин.
При всей сложности своего названия это, по сути дела, всем известная аминокислота цистеин. Просто к ней добавили ацильный остаток, который делает ее гораздо более стабильной и повышает процент ее усвоения клетками печени по сравнению с чистым цистеином, который легко могут забрать другие клетки на долгом пути его следования из кишечника в печень.
Оказалось, что N-ацетил-L- цистеин быстро и в большом количестве снабжает клетки печени цистеином, дефицит которого как раз и ограничивает синтез глутатиона.
И во многом именно с этим и связаны многочисленные антиоксидантные эффекты N-ацетил-L-цистеина, который сегодня очень широко используется в антиоксидантных формулах. По сути, его можно с полным правом считать предшественником глутатиона.
А почему не сам глутатион?
Но зачем использовать предшественники, а не готовый глутатион? Его ведь можно легко синтезировать и назначать в виде препаратов. Проблема здесь в том, что глутатион очень нестойкое соединение и в процессе усвоения в кишечнике, во время циркуляции в крови и особенно при проникновении в клетки он может практически полностью разрушаться.
Это понятно, если вспомнить, что он состоит из трех простых аминокислот, которые наш организм рассматривает именно с этой точки зрения, а не с позиции того, что это важный антиоксидант.
Именно поэтому в случаях острого дефицита глутатиона мы до сих пор используем N-ацетил-L-цистеин. Однако в последнее время у нас появилась едва ли не лучшая альтернатива. Увидев, что присоединение ацильного остатка к цистеину повышает его стабильность и процент усвоения, ученые попробовали повторить тот же фокус и с глутатионом.
И оказалось, что S-ацетил-L-глутатион действительно отличается гораздо большей жизнеспособностью и усвояемостью. Правда, его широкое применение только-только начинается, но есть основания предполагать, что он может занять ведущее место среди современных антиоксидантных препаратов.