Продолжу публикацию следующего фрагмента рассказа, в данный момент опубликованного в журнале МОСТ. Начинаем.
***
"Ласточка" вышла из эклиптики.
Вроде ничего не изменилось, всё также и всё те же светили звёзды, также почти неслышно работал двигатель, но что-то изменилось.
Что-то не уловимое, не поддающееся описанию ощущение.
Только прибор, измеряющий захват вещества "зобом" корабля, даже с учётом частичного закрытия входного отверстия для собранного вещества, регистрировал всё меньшее количество собранного газа.
И всё-таки даже с таким малым количеством захваченного вещества, а Стас решил экономить и старался не подавать вещество из баков с основным запасом, двигатель продолжал работать с прежней интенсивностью.
Такое складывалось ощущение, что в двигатель попадало что-то ещё, что не регистрировалось основными приборами. И чем дальше они отходили от эклиптики, тем мощнее поток этой не регистрируемой материи становился.
Стас для себя отмечал эти странности, но пока не решался об этом доложить в Центр.
А в основном всё было штатно.
Ах да. Была ещё, не странность, а скорее необычность. Пока ещё не так это было сильно заметно, но с каждым днём это проявлялось всё более отчётливо.
- Николай, посмотри. Такое ты больше никогда не увидишь.
- Ты думаешь, я звёзд не нагляделся, пока мы тут летим?
- Да я не на звёзды хочу, чтобы ты посмотрел. Глянь, ничего не замечаешь. Сейчас я тебе общий обзор включу. - Стас по переключал несколько кнопок и экран, будто бы стал отражать всю полусферу, из которой они уходили.
- Ну и чего я тут могу наблюдать? - Николай не особо интересовался такими видами.
- А приглядись. Солнце я думаю и так нашёл?
- А что его не найти. Всё-таки, мы не на звездолёте каком-то. Не так далеко улетели. Да, стало меньше по размерам.
- Точно. А больше ничего не видишь?
- Да нет. Вот только очень яркая звезда.
- Это не звезда. Это пункт нашего назначения. Юпитер.
- Ну и чего я должен тут увидеть?
- Ладно, не буду тебя мучить, раз тебе это не интересно, сразу скажу. Видишь, Солнце и Юпитер мы видим одновременно.
- Ну что тут такого особенного?
- А то, что до поворота мы не могли их увидеть вместе ни как. Юпитер у нас был по курсу. А Солнце было за кормой.
- Что ты мне тут морские термины выдаёшь? Не томи.
- Да мы на них с боку смотрим. Понимаешь? Пока под очень тупым углом, но этот угол всё меньше. Мы же вышли из эклиптики. Теперь летим над или под, не знаю, как это сказать, Солнечной системой. Фактически мы вышли из неё. Мы в межзвёздном космосе.
- Понятно. А что тут такого восторженного?
- Так мы первые люди, которые вышли за пределы Солнечной системы!
- Ну, Станислав Евгеньевич, поздравляю! Может откроем шампанское?
- Я же серьёзно.
- И я серьёзно. Мы уже на подлёте, а у меня ещё ничего не готово. Может запросишь Центр, что-то изменилось в состоянии больного?
- Какого больного?
- Друга твоего. Которого летим спасать. Или ты забыл со своими восторгами?
- Да не забыл. Ну что ты за человек, Василич, такой повод порадовать испортил! Сейчас пошлю запрос. Только теперь ждать придётся некоторое время.
- Как говорили в одном старинном фильме - "Делом надо заниматься, дорогой мой, делом".
- Да ну тебя. - Стас махнул рукой и отвернулся.
- Но в одном ты прав. Что-то тут не так стало. С этим согласен. Что-то не уловимое изменилось.
Расстроенный пилот ещё раз махнул рукой, не поворачиваясь.
***
Экран моргал всеми возможными оранжевыми индикаторами. Где-то зудел нудный звук.
- Николай, сядь в кресло. - Пилот протянул руку и пристегнулся. - Сейчас начнётся маневрирование, поэтому на некоторое время будет невесомость.
- А может мне попробовать полетать в невесомости? А то вроде в космосе, а ни разу невесомости не испытал.
- Это ты дома, где-нибудь на орбите Земли или Луны летай в невесомости. А тут по инструкции мы должны быть на своих местах.
Врач сел в кресло и пристегнулся.
Сначала вроде бы ничего не происходило.
- Слушай, ты действительно прав, Солнце и Юпитер видны одновременно.
Пилот ничего не сказал. Он был предельно серьёзен. Что-то переключил и теперь обзорный экран разделился на два.
На одном, видимо который показывал направление полёта, где-то справа красовался Юпитер. Теперь он уже был не звездой, а вполне заметным диском.
На втором, видимо камера показывала вид сзади, чуть левее блистало Солнце, сделавшееся маленьким.
Стас наблюдал за показаниями. На экране шёл обратный отсчёт. И хоть ему не нужно было ничего делать, он всегда был готов, в случае не штатной ситуации взять управление на себя.
Отсчёт закончился. И хотя оба были пристёгнуты, но ощущение лёгкости сразу стало заметно. На экранах всё поплыло.
"Ласточка" разворачивалась кормой к Юпитеру.
Изображение на экранах ещё раз вздрогнуло и остановилось.
Теперь на первом экране Юпитер был слева, а на втором - Солнце справа.
Ещё какое-то время автоматика перепроверяла курс, но через минуту вновь почувствовалось небольшое давление. "Ласточка" перешла в режим торможения.
Пилот окинул взглядом приборы и произнёс:
- Теперь точно ничего не поймаем.
Приборы показывали расход из основных баков. Захвата ни газа, ни загадочного вещества больше не было.
- Хорошо, что летели на собираемом. - Про себя подумал Стас. - Запас карман не тянет.
***
С каждым днём Юпитер всё больше увеличивался в размерах. Всё больше раскрывая свою красоту и мощь.
Но Стас всё больше хмурился. Пояс астероидов, над которым они пролетели недавно, уже не интересовал.
Уже давно было прямая видимость и в принципе, передатчика "Ласточки" вполне бы хватило, чтобы связаться с Юркой.
Но, позывные пеленги станций "Юпитер" и "Каллисто" были. А Юрка не отзывался. И хотя он получил краткую информацию от Центра по возможной поломке передатчика оператора станции в связи с не совсем "корректными" его действиями во время "празднования" дня рождения, но Стас не верил, что Юрка это мог совершить.
Хотя, проведя столько дней в одиночестве, да ещё травмированным, невольно будешь чудачить. И всё-таки мог же он отремонтировать и ответить.
Но отвечала только Земля, но и то уже с большими задержками.
"Ласточка" довольно-таки быстро расходовала запас вещества, хотя конечно его бы хватило и до Сатурна, если бы понадобилось. Но полетать над атмосферой Юпитера придётся не мало, чтобы загрузиться.
Зато врач был в приподнятом настроении.
- Ты чего радуешься? - Обычно спрашивал Стас.
- Я не радуюсь. Скорее я возбуждён. - Отвечал Николай. - Аппарат я настроил, а значит, готов принять пациента. Благо осталось не долго.
- Ну и чего возбуждаться то. Мне казалось, что врач должен быть холоден, как лёд, чтобы делать свою работу, потому что нервы только мешают.
- Ну, правильно, нервы мешают. Но это не означает, что я должен быть как робот. Ты ведь тоже не особо спокоен, хотя должен нас вести, как швейцарские часики.
- Так ведь не твой друг там, а мой. И к тому же не отвечает, хотя мог бы. Вот я и беспокоюсь.
- Вот и я обеспокоен, взволнован и возбуждён. Но я готов поработать с твоим другом. Не зря же тренировался столько времени, пока ты осваивал эту технику.
- Да ну тебя. Слово нельзя сказать. Всегда поперёк скажешь. Ладно. На "Юпитере" поговорим и посмотрим.
Стас отвернулся перепроверять окончание маршрута.
***
Юпитер предстал во всей своей красе и с каждым, уже, часом быстро увеличивался в размерах. В его атмосфере были видны такие детали, которые даже на фотографиях не были видны. Всё-таки глаз значительно лучше воспринимает детали, чем любая самая совершенная камера.
Стасу бы радоваться, но не получалось. Несмотря на то, что отклонение скорости в большую конечно сторону было прогнозируемо и укладывалось в алгоритм торможения, тем не менее, он немного опасался. Это не Земля с её тоненькой нежной атмосферой. Малейшее отклонение от курса и уже не вынырнешь.
Поставив всю регистрирующую аппаратуру на автоматическую фиксацию, сам постоянно проверял и перепроверял курс, хотя конечно понимал, что компьютер всё делает гораздо быстрее и надёжнее. И всё же.
- Николай, садись. Начинаем торможение. - Распорядился пилот. - Такого ещё никто не делал и что сейчас будет, одному богу известно.
- Значит скоро узнаем. - Произнёс врач, пристёгиваясь.
"Ласточка" во второй раз за полёт начала разворот носом к Юпитеру. Но невесомости не было. Видимо уже даже на этом громадном, по земным меркам, расстоянии, атмосфера планеты-гиганта чувствовалась уже заметным торможением. Ещё не сильным, но достаточным, чтобы это почувствовать.
По мере приближения к планете — это торможение всё нарастало. Индикатор вещества, до недавнего времени показывавший на три четверти пустой бак, теперь показывал значительное пополнение. Начинался самой ответственный и сложный этап.
Стас убирал все выступающие приборы с обшивки. Уменьшил "зоб" до минимума в пределах расчётного, но корабль всё равно продолжал раскачиваться. Неоднородности в плотности, даже в верхних слоях атмосферы, всё больше давали о себе знать.
Пока было всё в пределах допустимых норм, но, по-видимому, такую тряску и вибрацию всё-таки не учитывали.
Из-за тряски и уменьшения размеров "зоба", метеорит выпрыгнул, дав о себе знать несколькими ударами по корпусу.
Стас ещё больше увеличил стреловидность крыла, что было уже за пределами расчётных. Тряска значительно ослабла, но не исчезла. Бак с веществом быстро наполнялся. Но самое "интересное" было ещё впереди.
Большое красное пятно было прямо под кораблём. Облачность, казалось, была буквально "в двух шагах". Протяни руку и зачерпнёшь из этой вечной загадки Юпитера.
Не отрываясь от приборов, пилот всё-таки взглянул в боковой экран, чтобы увидеть это невообразимое зрелище.
В этот момент, видимо так всегда бывает, "Ласточку" тряхнуло, потом ещё раз и она вдруг провалилась в низ, не слушаясь управления.