Продолжение. Первый отрывок тут
После обеда она сидела у себя в кабинете, тесном, больше похожем на подсобку, и, закинув на край стола ноги в тяжелых башмаках, изучала отчеты следователей.
Утро накануне гибели Фридрих Найт провел в своем министерстве, и свидетели утверждали, что вопли, доносившиеся с рабочего совещания, были слышны даже на подземной парковке. Никого это особенно не смутило – господа чиновники всегда так совещались. Человек, убежденный в своей правоте, и говорить должен громко. Пусть шепчутся и мямлят те, кто в себе не уверен.
После совещания Фридрих навестил буфет и выпил кофе со сливками. Заместителю сказал, что отправляется на личную встречу, подробностей не сообщил. Все участники скандального совещания остались на рабочих местах и пробыли в трудах до самого вечера, а некоторые, как господин старший методист, заработались и допоздна.
Фридрих заехал домой и совершил три звонка по домашнему телефону – психологу, бывшей жене, опять психологу. Через полчаса его машина снова выкатилась из гаража. Еще через пятнадцать минут попала в поле зрения камеры на шоссе. Камера зафиксировала незначительное превышение скорости.
Следующим, кто встретил господина Фридриха, оказался патрульный рядом с искореженной машиной, потом полицейские, криминалист и патологоанатом. Лицо погибшего было разбито, но не при крушении. Кулаки в ссадинах, под ногтями фрагменты чужого эпителия – он сражался. Хрящи ушей повреждены – но не в драке.
Его топили, за уши удерживая под водой.
- Я найду тебя, сука, - сказала Эльза вслух.
До встречи с Лео Парселем она была уверена, что сочувствовать жертве непрофессионально. Но Лео не боялся и не стеснялся проявлять эмоции. Почему Эльза должна притворяться бесстрастной?
Потирая переносицу, плотно сжав зубы, она просматривала оперативные фотографии: костюм погибшего сухой и чистый. Часы на запястье работают, механические часы, в воде бы они наверняка остановились. Бумажник в кармане пиджака, внутри пара мелких купюр и кредитки. Никаких следов грабежа. В кармане брюк телефон – самый простой, отечественный. Фридрих Найт был умен и последователен, он избегал в быту технологий Ортленда, поэтому отследить его перемещения при помощи телефона теперь невозможно.
Есть только данные провайдера. Фридрих не звонил и не получал звонков с тех пор, как около трех часов вышел из дома.
Эльза поймала себя за тем, что ковыряет в носу, и быстро отдернула руку, хотя в кабинете сидела одна. Старшее поколение не стесняется естественных жестов и звуков, но Эльза постановила себе отучаться. Жителей Ортленда это шокирует.
Она взяла из папки следующую бумажку: еще одна экспертиза. В дыхательных путях погибшего обнаружена вода с фрагментами тины. Его утопили не в ванной и не в бассейне, а в естественном водоеме, которых за окружной дорогой пруд пруди. Эльза кисло улыбнулась: она приучала себя быть остроумной. Даже в мыслях. Даже если дело идет о трупе. Впрочем, есть такие дела, что без шуток рехнуться можно.
Еще документ: осмотр машины. Фотографии: груда развалин, полностью смятый капот. Невозможно выявить чужие отпечатки, если они были. Хотя эксперты Ортленда, подумала Эльза с досадой, наверняка отыскали бы зацепку.
- Дался мне этот Ортленд, - сказала она вслух. – Дался мне этот Лео…
Она задержала взгляд на одном из кадров: странные царапины на задней двери машины. Явно свежие, но выбивающиеся из логики аварии. Деталь, которая должна о чем-то сказать Эльзе, но, к сожалению, ни о чем не говорит.
Записи с камеры у входа в квартиру погибшего: никто не переступал порога в отсутствие хозяина. Отчет об обыске: господин начальник департамента в быту был аскетичен, питался просто, одевался партикулярно, алкоголь не употреблял. Никаких записок либо знаков, где его искать в случае исчезновения, по себе не оставил.
Эльза вздохнула. Почти машинально открыла сохраненную на экране вкладку: «Лео Парсель. Сто невозможных расследований». Было время, когда, едва начав читать эту книгу с любого места, Эльза не могла остановиться, пока не доходила до конца главы либо пока не звонил телефон…
Прозвучал вызов на компьютере. Поверх текста открылось окно мессенджера, и незнакомый международный номер – несколько строчек символов! – предложил Эльзе вступить в диалог непонятно с кем.
Она ответила, не включая камеру, и правильно сделала: увидев на экране, кто звонит, она невольно изменилась в лице и не хотела бы, чтобы он заметил.
- Привет, - сказал Лео Парсель, у него был мягкий, чуть хрипловатый голос, ничего общего не имеющий с мышиным писком, который издают жители Ортленда при общении вне компьютерной связи. – Я тут подумал, что, кажется, тебя обидел. Решил извиниться.
- Ты разоришься на связи, - сказала Эльза, надеясь, что ее голос звучит невозмутимо. – Мне за прошлый звонок знаешь какой счет пришел?
- А это корпоративный номер, - он чуть улыбнулся. – Специальный тариф. И заплатит наша прокуратура.
- Ого, - пробормотала Эльза. – А что, так можно?
- Как видишь, - он откинулся на спинку своего кресла, Эльза увидела за его спиной тренажер – беговую дорожку напротив окна, а за окном, если присмотреться – зеленые верхушки деревьев. Очень далеких, очень чужих деревьев, которые Эльзе пришлись бы по колено.
- Ты меня не обидел, - сказала Эльза медленно. – Моя идея… так себе. Наши все равно не дадут тебе допуск к материалам следствия.
- Ты сейчас манипулируешь, да? – он потянулся и закинул руки за голову, светлая футболка без рисунка облегала атлетические мышцы груди, Эльза отвлеченно подумала, что это рельеф не штангиста, а, скорее, гимнаста. – Ты намекаешь, что меня не допустят, чтобы я захотел и стал напрашиваться?
- Да, - сказала она безнадежно. – То есть нет. Но это не имеет значения, ты же все равно на каникулах.
- Никак не выберу, куда поехать на курорт, - он вздохнул. – Кстати, камеру-то включи. Или ты в огуречной маске?
- Я на работе, - она криво ухмыльнулась.
Ей показалось – или он обрадовался, увидев ее лицо на экране?
- Видишь ли, - он глядел сейчас, кажется, прямо ей в глаза, - мы с тобой случайно стали свидетелями исторических событий… Точнее, мы их сделали. Но после того, как чуть не грохнула война, маятник качнулся. Наши правительства прибавляют слово «мир» к любой официальной фразе, и неофициальной, и, если бы правительствам по какой-то причине надо было отпрашиваться в туалет, они бы обосновали это «мирным урегулированием» и «дружественной инициативой». Поэтому прокуратура выделяет мне безлимитный канал связи с Альтагорой.
- А не потому, что ты звезда?
- И поэтому тоже, - он не стал спорить. – Твое начальство, проконсультировавшись наверху, даст мне допуск к делу, Эльза. В духе нынешних времен – сотрудничество. Мне нравится, а тебе?
- Ты приедешь? – вырвалось у нее.
Он поморщился, всего на долю секунды, но это ее болезненно поразило.
- Нет, - сказал тоном, не терпящим возражений. – С меня хватит, извини. Есть защищенный канал связи. После того, как будут решены формальности, сбрасывай мне материалы. А я буду подкидывать тебе идеи.
Ну и к лучшему, мрачно подумала Эльза. Лео – вот этот, что смотрит сейчас с экрана. А не букашка размером с палец, которая пищит и боится, чтобы к ней притронулись. И которую, к тому же, надо постоянно защищать.
Ей вспомнился посольский особняк – кукольный домик, яркий свет прожектора и Лео на пороге, ростом как полкарандаша, и он стоит и смотрит на толпу погромщиков и говорит с ними, а они сейчас кинутся на него и раздавят…
Эльза тогда успела встать между погромщиками и Лео. Если бы не подоспели спецназовцы – ей бы тоже не поздоровилось.
- Формальности я решу по ходу, - сказала она небрежно. – Мое звание предполагает… короче, я тоже начальница. Учти, что дело почти абсурдное, документов много, информации ноль.
- Отлично, - отозвался он с плотоядной ухмылкой. – Ты украшаешь мой отпуск, Эльза.
Странно, но ей сделалось легко и даже весело.
***
- Наконец-то ты похожа на девушку, - сказал отец за ужином. – Улыбаешься. И даже брови, кажется, выщипала.
Эльза прощала родителям их крайне устаревшие взгляды на жизнь. Все равно она их любила.
- Купи себе платье? – неуверенно предложила мама. – Тебя ведь премировали за прошлое дело, так? Потрать хоть немного на себя…
Эльза представила, как она входит в анатомичку в белом платье в горошек, с пышной юбкой и рукавами пуф.
- Да, ма. Как только будет время.
Она прислушивалась к мессенджеру, хотя ждать звонка было рано. Слишком много она ему сбросила, завалила горой документов, картинок и описаний, утомительных в своей педантичности. Море деталей, скрывающих главное.
Единственное, что она не решилась ему отправить – свои предварительные гипотезы. Она побоялась выглядеть глупо в его глазах: чиновника затащили голышом в пруд и за уши удерживали под водой, пока тот не захлебнулся. Утопив, одели заново, застегнули на запястье ремешок часов, усадили в машину…
- Ты с кем-то познакомилась? – мама выставила на стол фарфоровую супницу. – Такое впечатление… он тебе нравится, да?
- Он очень… своеобразный, - призналась Эльза.
- Тридцать два, - сказала мама, поднимая крышку и задумчиво принюхиваясь к ароматному пару над супницей. – Тебе тридцать два года… Он моложе тебя или старше?
- Понятия не имею, - призналась Эльза. – Не моложе, это точно.
- И у него нет семьи? – с голосе мамы прозвучала забота пополам с жалостью.
Прозвучал вызов мессенджера, Эльза подскочила, как на батуте. Родители переглянулись за ее спиной – Эльза увидела их отражения в полированной стенке буфета.
- Твоего чиновника, - сказал Лео на экране, - утопили в аквариуме.
Он сделал коротенькую паузу. Эльза открыла и закрыла рот, оценивая его слова.
- …Поэтому тина в дыхательных путях, - продолжал он как ни в чем не бывало. – Нитчатые водоросли, у нас они тоже есть, но других видов, конечно. Преступников двое, из них один – очень крупный, здоровяк, даже по вашим меркам. Желая избавиться от тела, мертвеца усадили в машину и загнали в фургон-эвакуатор. На вершине холма вручную выкатили из фургона, завели мотор и отправили в последний путь с полным бензобаком. Если бы машина взорвалась – хрен бы тебе, а не дело об убийстве… Отсмотри данные с камер. Найдешь фургон – найдешь и мастерскую, к которой он приписан. А где-то там, внутри, найдешь и аквариум, если его до сих пор не слили…
- А мотив? – быстро спросила Эльза.
- Не знаю, - признался Лео. – Мне кажется, что убийство спонтанное, а не предумышленное. Хотя чиновник мутный. Я почитал его досье… он получал выплаты от вашего правительства на развитие аналоговых компьютеров. Может быть, не поделил с кем-то государственные гранты. Я в этом не очень разбираюсь, у вас же другое законодательство…
Эльза почувствовала благодарность пополам с раздражением. Прямо у нее на глазах, небрежно и мимоходом, была написана новая глава «Ста невозможных расследований». Интуитивно, как птичка порхает. В этом весь Лео Парсель.
- Ты потрясающе видишь детали, даже самые мелкие, - сказал он, глядя на нее с той стороны экрана. – Например, характерный рисунок царапин на кузове. Машина разбита, но ты видишь свежие царапины и заключаешь, что к самой аварии они не имеют отношения… Я сразу увидел, как наши фигуранты выкатывают машину из эвакуатора и в спешке обдирают ей бок. Чистое творческое удовольствие, спасибо, Эльза.
Ее раздражение растаяло, она поняла, что сейчас покраснеет, и будто невзначай потерла щеки ладонями:
- Ладно… Но зачем такие сложности, зачем топить в аквариуме?!
- Спросишь их, - сказал он серьезно. – Когда найдешь.