– Помните, в начале книги мы говорили о буквальной физической привязанности родни друг к другу в пределах родственного клана? Тогда мы сравнивали большое семейство с коралловым рифом, виноградной гроздью, которые хотя и представляют собой отдельные природные комплексы, тем не менее, состоят из многих самостоятельных элементов. Если разрушить эти комплексы, то при всем том, что образующие их составляющие останутся в неизменном виде, они больше не будут существовать как явление (горсть виноградных бубочек уже нельзя назвать гроздью, а обломки кораллов — коралловым рифом). Отрывая ягоду от грозди, мы губим её прежде, чем она будет окончательно раздавлена во рту и растворена желудочным соком и ферментами в нашем чреве. Оторванная бубочка, оставаясь той же бубочкой по сути, то есть ничего не меняя в собственном существе, меняет всего лишь свой статус — живой на мёртвый. (Даже если ее и не съесть, она всё равно через пару дней сгниёт, превратится в слизкий замшелый прах). Так вот рассуждая о жизни и смерти, неправильно представлять их себе единственно по фенотипическому выражению. Наша пресловутая «бубочка» жива, пока, повторюсь, сохраняется целостность всей её родственной системы (а та, в свою очередь, жива, пока не оторвана от образующего ее на более высоком уровне естественно-природного комплекса, и так далее... и до бесконечности). Уничтожить «бубочку» можно по-разному. Можно, прямо сорвав и съев янтарную ягоду. А можно, решив проблему радикально: сорвать целую гроздь, или отсечь её вместе с лозой, на которой растут еще и другие гроздья, или выкорчевать весь виноградный куст. И тогда неаккуратная выкорчевка может навредить всему винограднику. Случайно травмированный под землей корень соседнего куста не выдаст сразу случившуюся катастрофу: некогда шикарный куст будет по-прежнему стоять на месте, но будучи уже смертельно травмированным, начнёт сильно болеть, чахнуть, заражать паразитирующими на его сильно подорванном травмой иммунитете вредоносными бактериями другие, соседние, кусты. В итоге нарушенная неправильной агротехникой экосистема виноградной плантации к удивлению хозяев начнёт быстро «беспричинно» разрушаться, растения — вырождаться. И никому и в голову не придёт, что всё началось с самого крайнего на огромном поле куста, который не слишком деликатно потревожил неаккуратный работник. Аналогию можно продолжить, заглянув в космос. Чтобы разрушить галактику, сначала нужно разрушить ее, галактики, связь с другими галактиками (галактический куст-группу). И здесь всё может происходить по разным сценариям: буквально трагическому, когда разрушение случится в результате космического несчастного случая, такого себе ДТП на звёздных дорогах Вселенной; иногда опосредованно, когда умирание будет являться отголоском грандиозной катастрофы в других частях космоса. В результате чужих «неприятностей» у нашей галактики окажутся чуть-чуть нарушенными внутри ее гало «тёмные» обменные процессы, которые, возможно, не сразу, но обязательно отзовутся повреждениями в ее гало из старых звёзд и их полей. И только уже затем, сделав в результате болезни беззащитным само ее «тело» (балдж), обречь на окончательное разрушение. Газопылевые облака, служащие материалом для строительства и омоложения звезд, начнут испаряться в образовавшиеся пробои сильно поврежденных защитных мантий, рассеиваться в космическом пространстве. Жизнь будет потихоньку покидать некогда сильный организм, чтобы однажды уйти из него навсегда. И самое печальное заключается в том, что в подавляющем большинстве случаев начало таких трагедий всегда протекает бессимптомно. Всё начинается, повторюсь, с разрушения многоуровневой системы защиты, которая в этом большом комплексе выполняет роль отнюдь не декора, а органа (как кожа или мембрана клетки). Так и у людей. Их смерть приходит задолго до того, как они будут раздавлены автомобилем или руинами поврежденных строений, силой тяготения потерпевшего катастрофу авиалайнера или погибнут от наводнений, или от извержения вулканов, или от пули киллера. Они погибнут не в результате механических повреждений органической плоти, а в результате давно случившихся повреждений невидимых своих защитных оболочек-гало, пробоев в них. Когда, не справляясь больше со своими природными функциями «охранителей», они делают крайне уязвимым управляющий всем живым комплексом «звёздный компьютер». Изменяя статус обычного светила на статус умирающей сверхновой, или нейтронного пульсара, «звезда» предопределяет не только время, но и способ нашего ухода.
– Своей смертью человек не умрёт никогда?
– Нет, он умрёт именно своей(!), только его типу звёзд присущей смертью. А именно трагической. Живые нейтронные звёзды - это потенциальные смертники и именно что жертвы! Не они силой своей воли и разума управляют собственной судьбой, а космос.
– И если его катаклизмы оказываются локальными, повреждения разумных светил в общественном организме носят точечный, выборочный характер; если же случайная небесная катастрофа оказывается глобальной, последствия для земной цивилизации - уже планетарного масштаба? Однако в любом случае уходят только слабые и дегенеративные?
– Вы не правы относительно случайности небесных катастроф. Когда пытаетесь выдать космологические процессы за хаос необузданной стихии. В случае брауновского хаотического движения столкновение двух конкретных молекул, возможно, действительно носит именно случайный, необязательный характер. Они, будучи одними из миллионов таких же частичек, могут и не встретиться вовсе (по теории вероятности возможность таких встреч и столкновений ничтожно мала, а в условиях космических пространств и исчисляемых астрономическим числом населяющих их молекул и вовсе невероятна). В таком случае настаивать на отсутствии логики умышленных встреч вполне уместно. Чего категорически нельзя сказать о самом принципе явления брауновского движения - оно подчинено фундаментальному, лежащему в основе всей физической природы, явлению движения. Всё, буквально всё и везде движется. Движение и взаимодействие есть один из образующих принципов материи, а значит, жизни.
– К чему это вы?
– Не существует в природе космоса никаких «случайных» катастроф. В самом элементе случайности лежат строгие закономерности: ни что в природе не свободно от другого, всё находится в состоянии если не прямого, то непременно определяющего суть вещей динамического взаимодействия (столкновения при брауновском хаотическом движении случайны, но они не случайны по сути, по самому роду явления брауновского движения). Космические явления (или как вы их иногда называете «космические катастрофы») - это всего лишь элемент общих, тех же самых «брауновских» закономерностей, на которых прочно зиждется здание целой Вселенной. Любая космическая катастрофа - это проявление совершенно объективных, подчиняющихся естественным закономерностям, физических процессов. Которые, в свою очередь, имеют следствием другие объективные природные явления.
– Уж больно мудрёно...
– Моя мысль предельно проста: в природе нет ничего лишнего и случайного. И если что-то в виде явлений или отношений между ними существует, значит, есть в этом какой-то высший, хотя, возможно, на сегодняшний день и непонятный нам пока еще смысл. Всё естественным образом случайное далеко не случайно становится предопределенным.
– Но что мы, земляне, имеем от таких непреднамеренно-намеренных космических катастроф? Есть ли в них польза и необходимость для нас, человечества? (Это если не забывать озвученного вами тезиса о наличии везде и во всём «высшего смысла»).
– Есть. В частности для прогрессивного эволюционирования. Для видового благополучия человечества.
– Ни больше ни меньше?
– Ни больше ни меньше.
– И ваша парадоксальная теория катастроф основана на представлении...
– …об их предопределенности. Главными видообразующими факторами также как и главными движущими силами эволюции являются не земные, а космические реалии.
– Гм... Но если с этим согласиться, мы просто вынуждены будем теперь принять за факт до крайности несуразное, даже абсурдное мнение, будто человечество есть сборище несовершенных роботов-марионеток, таких себе дистанционно управляемых киборгов...
– А от того примите ли вы, мой друг такую гипотезу или нет в существующем природном порядке вещей абсолютно ничего не изменится.
– Но жить и знать, что от тебя в этом мире ничего не зависит, что ты не можешь управлять даже собственной судьбой...
– ...еще не повод вести себя, как страус, при первой же опасности закапывающего голову в песок. Исходя из не таких уж и парадоксальных представлений о том, что в природе одно непременно проистекает из другого, идея, что такое явление как органическая жизнь возникла вовсе не для того, чтобы спустя время просто бездарно исчезнуть, а именно для какой-то, возможно, великой цели, не лишена оснований. Кто знает, не управляем ли и мы космосом в той же степени, как он управляет нами?
– Пытаетесь подсластить пилюлю?
– К чему? В моем подходе к этому вопросу нет никакой «лирики» - по сравнению с атомом, который является первоосновой современной материи, наш организм есть настоящий космос. Вот только вопрос: кто и кем в этой органической вселенной руководит? - отнюдь не риторический. Изобретая способы лечения болезней, мы иногда имеем возможность влиять на состояние своего организма на молекулярном и даже атомарном уровне. Но в то же время было бы большой нескромностью утверждать, что мы обладаем рычагами управления атомарными и молекулярными процессами, как раз и делающих нас людьми. И потом, мои парадоксы - это не догма. Это тем более справедливо, что я и сама на страницах этой книги озвучила тезис, что не только отдельные поступки, но и весь образ жизни и мыслей людей есть следствия их бессознательного. Каждый человек своим творчеством всего лишь моделирует собственный внутренний мир, природу. Которая хотя и является общей у всех, однако имеет и свои собственные, сугубо индивидуальные особенности и черты. Вот только и это «личное» на поверку оказывается не таким уж частным. Ваши сомнения имеют под собой существенные основания. И как мои парадоксы предсказывают существование в природе определенных закономерностей, так и ваши моделируют другие, протекающие рядом, возможно параллельно им, не менее удивительные естественные процессы. Я имею в виду ваши возражения моей версии устройства Вселенной, в которой от человека ничего не зависит. Так вот, соглашусь, оно очень спорно. Человеческий организм не ограничен единственно биологической оболочкой, а является элементом целой галактики. Социум - это гигантский разумный плазмодий, состоящим из отдельных индивидуумов, которые не могут существовать отдельно друг от друга, но всегда только вместе, в виде сообщества, являющегося неотъемлемой частью физического космоса. И мнение, что состояние целого не зависит от состояния его части, в принципе не верно.
– Это надо обдумать...
– Сейчас же как раз время вернуться к уже озвученной выше теме ответственности отдельного человека за жизнеспособность целого неродственного ему коллектива. Трудового, например. Помните, мы говорили о том, что после смерти родственников у иных людей начинаются проблемы еще и на работе, с друзьями, раздоры в семье? Очень часто таких людей начинают «подсиживать» и выживать сослуживцы, гнобить начальники, делать рогоносцами еще вчера порядочные жены и ненавидеть, «не ставить ни во что», собственные дети и родители...
– И тогда вы высказали мысль, что виной всему случившийся в «тёмном» веществе этого человека «пробой». Хотя даже в такой, новой редакции, ваша сентенция относительно того, что никаких отдельных человеческих организмов в природе не существует в принципе, что они всегда жизнеспособны только в виде целого, коллективного «плазмодия», где общими являются не только радость, но и беда, понятнее не становится. Если идею о родственном кусте организмов и возможных внутри него взаимодействиях еще можно как-то осмыслить, то идею взаимовлияния в системе «начальник-подчиненный», не состоящих ни в каком родстве, а потому никак между собой не связанных, осмыслить невозможно совершенно.
– Так как привыкли мыслить узкими категориями. Говоря о «родственном кусте» или генеалогическом древе, вы, я подозреваю, непременно представляете их себе именно как куст или дерево, какие растут у вас за окном в виде растений. А вот представить себе гигантский разумный человеческий плазмодий и его отдельные составляющие в виде, скажем, раствора или пара, в общем, в виде вещества, находящегося в особом агрегатном состоянии, это уже трудно...
– Хотите сказать, родственный куст - это раствор «тёмного» вещества в менее концентрированном общем «тёмном» растворе? А отдельные индивиды - это капельки семейного... коацервата?
– Да. И эти капельки очень мобильны. Они способны мигрировать в пределах нетвёрдого видообразующего плазмодия, прилепляться к чужим семейным растворам, взаимодействовать с ними. Вот только подобного рода взаимодействие не всегда является позитивным для хозяев. Если в гости к ним пожаловала травмированная капелька, то желая реставрироваться, она будет пытаться залатать имеющиеся в себе повреждения, станет отнимать часть драгоценной «тёмной» материи еще у неродственного трудового коллектива и соседей. Отсюда бездушие и даже агрессивность социума - разводы, разрыв отношений с друзьями, неприятности на работе. Так как это всего лишь попытка окружающих избавиться от серьёзно травмированного (до смертельного состояния) реципиента, желающего поживиться чужим «тёмным» веществом. Мнение, что именно бессердечие и чёрствость окружающих, а еще преследование и травля человека явились причинами его самоубийства, лишены всяческих оснований. Здесь всё обстоит с точностью до наоборот: занимаются травлей не живых, но уже... мёртвых. По-настоящему живые люди способны вызывать только положительные эмоции и только хорошее к себе отношение; плохое отношение вызывают только мертвецы. Смерть - это не следствие, смерть - это всегда первопричина.
– И представления об «энергетическом вампиризме»...
– ...есть вещь в абсолютной степени реальная, которую ученые иногда могут наблюдать непосредственно.
– Например?
– Например, явление двойных звёзд, когда одна звезда крадёт звёздное вещество и энергию у другой. Наш плазмодий - тот же космос, точнее, его очень удачная живая модель, своеобразный океан, который, если бы была возможность взглянуть на него визуально со стороны, представляет собой не спокойную водную гладь, а бурлящую, клокочущую стихию.
– Как в «Солярисе» у Станислава Лема?!
– Да. И там, и в недрах нашего общего для всех «тёмного» вещества, идёт постоянная за него борьба между отдельными особями, семьями, кланами и даже видами… Как следствие, имеет место обмен не только энергией и «тёмным» строительным материалом, но и индивидуальной и видовой программной информацией. А еще нужно понимать, что наш человеческий разумный плазмодий-океан, в свою очередь, является лишь частью другого, более грандиозного по масштабам и сложного по организации плазмодия, по сравнению с которым он есть не больше, чем его коацерватная капелька... Но об этом мы еще будем в своё время говорить...
– А пока подведём итоги? Итак, ваша теория катастроф основана...
– ...на совершенно объективном представлении об их неизбежности и естественной необходимости. Которые всегда причинно обусловлены.
– И в существе такого рода детерминизма лежит...
– ...идея о коллективной безопасности.
– Другими словами...
– ...любая, в том числе и личная катастрофа, является... оптимистической трагедией. Так как однозначно всегда связана с общественной пользой. Погибают только люди-пульсары. Люди, с некоторых пор имеющие в качестве носителей своих разумных «компьютеров» нейтронные звёзды. Которые, как мы знаем, имеют свойство трансформироваться в черные дыры. А вот этого допустить никак нельзя. Это будет грозить уже настоящей эволюционной катастрофой. И природа предпринимает контрмеры. «Несчастный случай» успевает уничтожить крохотный нейтронный пульсар еще до того, как он станет способен переродиться в убийственную червоточину. Природа не доводит дело до греха, до того, чтобы злонесущие маленькие магниты успевали объединяться, перерождаться в гигантские убийственные воронки и засасывать в себя живых. Если таких людей, потенциальных «черных дыр», своевременно не отбраковывать, они станут накапливаться, а затем всё равно уходя, потянут за собой всех...
– И тогда прощай цивилизация...
– …прощай вся органическая на планете жизнь. Эти чёрные монстры не оставят никому ни единого шанса. К слову, по такому же сценарию исчезли с лица планеты и динозавры. Впрочем, и не только они. Процесс видообразования всегда начинается и заканчивается в космосе. Сначала, прежде чем какой-то вид существ появится на планете, в ближайшем к ней уголке Вселенной всенепременно должна сформироваться «тёмная информация» о нём.
– В виде некоего «плазмодия», «информационного облака», «пятна», такого себе «коацервата» внутри гигантского «тёмного» океана?
– Или обычного океана…
– ?!!
– В силу определенных физических процессов (очень похожих на процесс образования настоящих звёзд) в его «информационном поле» будут образовываться индивидуальные информационные поля каждой отдельной особи, представительницы нового природного вида. Вот только образование этих частных полей будет происходить массово, бурно (как образование звёзд в галактике), приводя сначала к появлению персонифицированных «чипов», а затем уже огромного количества комплементарных им органических существ... Именно поэтому, как выразился однажды один эволюционист, «рыбы и впрыгивают в эволюционную летопись словно ниоткуда уже вполне сформировавшимися и определившимися со своими главными видовыми признаками». И эти виды будут вполне благополучными и процветающими до тех пор, пока некая космологического свойства сила, которая этот вид породила, не уничтожит его, начав своё разрушительное действие в той же последовательности, что и созидание. То есть прежде разрушит материалистический носитель видовой информации в космосе, ликвидировав, по сути, целую видовую «галактику». И как только «тёмный» информационный видовой плазмодий исчезает (разрушается на горизонте событий гигантской чёрной дыры) - гибнет и вид, все до единого его представителя. Вид вырождается. И чтобы этого не происходило преждевременно, естественный отбор тщательно отслеживает ситуацию, прореживает и наши, в частности, разумные ряды, безжалостно отбраковывая вовсе не плоть, а невидимые глазом управляющие живым тандемом «тёмные» составляющие. Все катастрофы носят исключительно личный, частный характер, но который всегда замешан на коллективном охранительном позитивизме.
– А всё-таки грустно. Так как каждый из этих живых пульсаров есть человек, личность. К тому же, как правило, всегда молодая, красивая, талантливая. Она ведь еще и чья-то родня... Любимая...
– Но которая, не уйди она вовремя, могла бы, сама того не желая, утянуть за собой в могилу и весь ее любящий и любимый родной круг. Образовавшаяся после несвоечасного ухода убийственная червоточина засосала бы в себя прежде всего самое близкое родственное человеческому пульсару окружение.
– А, может, и засасывает? Феномен, когда одни похороны в семье почти никогда не бывают единственными, имеет в жизни реальное место. И, устанавливая на могилах своих покойников монументальные «таулы» и «менгиры», не пытаемся ли мы таким образом поставить своеобразные заглушки на образовавшиеся в семейном космосе чёрные воронки, экранировать ими смертоносные горизонты событий человеческих чёрных дыр?..
– Заметьте, это не я сейчас сказала....
– Ну что же... Над этим в любом случае стоит поразмыслить.
(продолжение следует...)