Поступления налогов в Алтайском крае в 2023 году говорят о том, что доходы в общей денежной массе растут и у населения, и у бизнеса. Анализ данных с онлайн-касс также показывает повышение оборота в торговле и сфере услуг. Однако в этих цифрах «зашиты» и инфляция, и другие возросшие издержки. Руководитель регионального управления ФНС Алексей Легостаев рассказал «Автографу», как выросли поступления налогов, характеризующих доходы жителей и предприятий, а также о маркерах, косвенно говорящих об их благосостоянии.
Интервью: Елена Маслова; фото: Виталий Барабаш
НДФЛ прирос на 15%
– Сегодня достаточно распространен тезис о том, что население края беднеет, уровень жизни падает. Хотя цифры статистики об уровне зарплат свидетельствуют об обратном. Что об этом говорят – хоть и косвенно – поступления налогов?
– Можно рассуждать об уровне доходов в абсолютном выражении, а можно – в относительном, с учетом инфляции. И если говорить об абсолютных цифрах, то мы, конечно, не наблюдаем снижения доходов.
У налоговой службы есть возможность анализировать этот показатель через две составляющие. Первая – это данные от работодателей об их сотрудниках. И мы видим рост и выплат, и фонда оплаты труда.
Вторая составляющая – декларации, которые граждане сдают самостоятельно. Но тут важно понимать, что декларационная кампания этого года – это данные о доходах 2022 года. Мы отмечаем их рост по всем категориям. Напомню, мы их делим: до 1 млн рублей, от 1 до 10 млн, от 10 до 100 млн и т. д. Только по самой высокой из них – с доходами свыше 1 млрд рублей – мы наблюдаем стабильное число плательщиков, порядка 11-12 человек. А по остальным - стабильный рост, где-то 8%, где-то 12%.
Если говорить непосредственно о налогах, то за 10 месяцев 2023 года поступления НДФЛ увеличились почти на 15%, страховых взносов – на 27%. Хотя по последнему показателю нужно учитывать особенность – здесь есть отложенные платежи. В прошлом году по постановлению Правительства РФ принимались меры поддержки бизнеса, которому предоставили рассрочку по платежам 2022 года, и они частично поступают в текущем году.
Но в любом случае легальные доходы населения Алтайского края в абсолютном выражении, безусловно, в текущем году выросли.
– Но абсолютной объем этих средств, наверно, не всегда говорит о качественном росте жизни граждан.
– Это уже более глубокая аналитика, ее проводят и Центробанк, и Росстат, учитывая инфляцию, другие факторы, и говорят о реально располагаемых доходах населения. Но это уже сфера не нашей работы и ответственности.
– Вы говорите о легальном объеме. То есть существует и доля «серых» зарплат. Раньше различные отраслевые объединения, региональное управление по труду называли цифры от 20 до 40% - доля теневых зарплат.
– Темой легализации неформальной занятости мы серьезно занимаемся. И, пожалуй, я подтвержу эти цифры. Мы делали собственные расчеты для внутреннего пользования. Мы видим, на какое количество физических лиц подают сведения работодатели, сколько физлиц самостоятельно уплачивает налоги, сколько – новая категория самозанятых. Если всю эту статистику сложить и посмотреть, какая часть трудоспособного населения у нас «выпадает», какая получает зарплату меньше МРОТ, то мы попадаем в эту же «вилку» - от 20 до 40%.
Справка
За восемь месяцев 2023 года средний размер зарплаты в Алтайском крае составил 43 326 рублей, это на 19,1% выше, чем за такой же период 2022-го. Это в номинальном выражении, то есть без учета инфляции. Реальная зарплата – с учетом роста цен – выросла на 13,1%, говорят данные минэкономразвития региона.
Банки заплатили кратно больше
– 9 месяцев 2023 года показали рост поступлений налога на прибыль в 1,5 раза. Недавно министр финансов края Данил Геннадьевич Ситников говорил об эффекте низкой базы 2022 года, когда в прибыли «провалились» банки. В этом причина? Говорит ли динамика, что наши предприятия стали жить лучше? А если вычесть из общей суммы поступления от банков, можно ли говорить о росте прибыли алтайских компаний?
– Я частично соглашусь с Данилом Геннадьевичем, но и дополню его слова. В этом году действительно банки кратно увеличили отчисления налога на прибыль. В 2023-м прирост исчисляется миллиардами. И здесь на самом деле можно говорить об эффекте низкой базы. Но банковская сфера – далеко не единственный плательщик этого налога.
Мы анализируем налоговую базу региональных налогоплательщиков, и пусть незначительно, примерно на 1,5%, но у нас выросло число прибыльных организаций. Почти в полтора раза выросла сама налоговая база региональных предприятий. Существенно сократился объем убытков у плательщиков. И тут я бы говорил уже не об эффекте низкой базы, а об устойчивой положительной динамике развития.
Мы видим также, что оборот алтайских организаций в этом году растет. Промышленность, обрабатывающие производства существенно увеличили свой удельный вес в поступлениях. Я хотел бы выразить надежду, что это следствие определенного экономического развития.
– А в малом бизнесе не падают эти показатели?
– У нас есть отдельная отчетность по субъектам малого и среднего предпринимательства (МСП). По итогам девяти месяцев общие поступления по налогам от них выросли на 19%, тогда как в целом по всем предприятиям - на 17%. Хотя тут, конечно, градация отнесения к малому бизнесу уже вызывает некоторые вопросы.
– Да, эту тему не раз выносили на обсуждение на федеральном уровне - пересмотреть критерии.
– И я был бы сторонником этого. Вспомним, что у нас есть, например, льготные ставки для МСП по страховым взносам для зарплат, превышающих МРОТ. Если бы планку по доходам малого бизнеса увеличили, большее число организаций смогли воспользоваться льготой.
Расшаталась дисциплина
– ФНС отслеживает потребительский оборот по онлайн-кассам. Можно ли говорить, что он стал больше за последний год? Стал ли потребительский рынок (по срезу именно по кассам) больше наполнен деньгами?
– За девять месяцев сумма, которая прошла через онлайн-кассы, увеличилась по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 12%. Это около 445 млрд рублей в крае. В регионе у нас используют почти 52 тысячи кассовых аппаратов. Это с одной стороны.
А с другой, мы не идеализируем ситуацию и понимаем, что моратории последних лет на проверки бизнеса расшатали дисциплину. И сегодня, проводя контрольные мероприятия в виде, например, наблюдения, мы видим, что далеко не все и не всегда используют кассы в своей работе. К сожалению, мы выявляем до сих пор факты, когда в принципе аппаратов нет, хотя должны быть. Так что цифра в 445 млрд рублей, я считаю, тоже дает далеко не полное отражение наличного оборота в регионе.
– Есть ли какие-то другие маркеры, анализируемые ФНС, которые позволяют отслеживать покупательскую способность жителей края и оборот денег в экономике региона?
– Мне не очень нравится слово «отслеживать» - мы ни за кем не следим, скорее, контролируем налоговую базу. Тем более, что сегодня законодательство не позволяет нам сравнивать доходы и расходы, и это тоже существенное ограничение в контроле за уплатой налогов. Хотя какие-то косвенные маркеры все равно можно вспомнить.
Например, мы занимаемся предоставлением имущественных, инвестиционных вычетов. В этом году у нас выросло количество деклараций с заявленными инвестиционными вычетами. Значит, у людей есть часть доходов, которые они не просто тратят, но вкладывают в какие-то инструменты. Наверно, если бы денег совсем не хватало, с инвестированием было бы сложно.
Выросли имущественные вычеты, хотя здесь не слишком большая динамика. Количество объектов, по которым они заявлены, даже сократилось. Что, наверно, говорит о стабилизации ситуации на рынке. Что могло повлиять? Доступность кредитов, рост цен, другие факторы. Тем не менее более 60 тысяч новых объектов были зарегистрированы у физических лиц. И суммы вычетов чуть подросли.
Есть еще такой интересный момент - в крае потихоньку сокращается удельный вес автомобилей с мощностью до 150 лошадиных сил, а растет доля авто большей мощности. Это хоть и косвенный, но все же маркер улучшения благосостояния нашего населения.