Комментарий (скептический) к посту со стихами Юрия Поликарповича Кузнецова и к моим словам о том, что это классик.
В целом сказанное комментатором вроде бы кажется верным, но по сути, простите, Дмитрий, – это всё не так.
Истории «светской» литературы – 300 лет: у нас времени не было на «долгий» процесс. Поэтому Карамзина изучали в гимназиях – при жизни, Пушкина изучали в гимназиях – при жизни, Льва Толстого – при жизни, Горького – при жизни, Шолохова – при жизни, Твардовского – при жизни, Валентина Распутина – при жизни.
И драматурга Островского и писателя Островского – при жизни.
Да, случалось, когда кто-то по идеологическим причинам появлялся в статусе великого, но потом его приходилось прибирать. А кто-то – не появлялся, и его приходилось добавлять. Но это уже частности.
В целом в России величины видят при жизни. То, что Блок – классик, при жизни понимали и изучать начали почти сразу.
А Кузнецов уж 20 лет как умер. И огромность этого имени нам мешала признать лишь либерально-буржуазная оккупация нашей словесности.
…Но что ты думаешь? Едва скажешь про кого-то очевидного «классик» – тут же, топоча, бегут противоречить: нет-нет-нет, рано, нет-нет-нет, надо сто лет подождать!
Вообразите себе, что вы живете почти рядом с Чеховым, рядом, ну может, чуть позже – с Маяковским, и едва слышите о них доброе слово, упираетесь: «Нет! Я против! При жизни не хочу никаких классиков знать! Хочу только мёртвых!» – «Так они умерли»! – «Хочу, чтоб сто лет как мертвых! Иначе – спорно!»
…Да, и к слову. В смысле иерархий у нас с упомянутым Леонидом Абрамовичем Юзефовичем в целом – взаимопонимание. Он тоже считает, что крупнейшие современные писатели – это Терехов и Водолазкин, и он высоко ставит Юрия Кузнецова. И, добавлю, он на дух не переносит ряд персонажей, которых и я не переношу; но так как он про антипатии публично говорит редко, то и я смолчу.
