Сборник "Скользящие в рай" Дмитрия Николаевича Полякова, российского прозаика, поэта и журналиста, был выпущен издательством "Центрполиграф" в уже далеком 2014 году. Уже будто в другой реальности...
Эта книга из тех, которые прошли мимо читателей. Так иногда случается. Не знаю, как на других книжных сайтах, но на ЛЛ у него в статистике всего восемь прочитавших. Но мне он понравился. Поэтому хочу о нём рассказать в рубрике "Не слишком популярное, но весьма достойное". Хотя тут тот случай, когда вообще не популярное. И всё же.
Три произведения: рассказ, повесть и роман.
Первое - рассказ "Вали-Вала".
Это о мечте, о том, что есть мечта. Как она выглядит? Для кого-то мечта - это шикарная яхта, для кого-то - возможность ездить по свету и посмотреть на мир, а для кого-то - широкие поля, бескрайние леса, прохладная речка, над которыми поёт свободный ветер. И мечту эту нужно узнать, понять и обрести. Этот рассказ был бы простым и понятным, если бы не концовка.
Студент лесотехнического института Егор Мотыгин приходитпросить руки своей любимой двушки Даши к её родителям. Но вместо ожидаемой радости родителей невесты и всего, что к этому традиционно прилагается, слёз там, объятий и прочего, получает иное - странный для него разговор. "Ладно, Егор, как жизнь мыслишь?" - спрашивает его отец Даши.
– Это самое, – сказал Егор, – хорошо.
– Хорошо-то хорошо. Это нам всем приятно. А вот какая в тебе мечта имеется?
– Ну какая? Пожениться… дети там… внуки…
– Эх, Егор, – мечтательно протянул Семен Кузьмич, – разве ж это мечта?
– А что тогда мечта?
– Мечта – это… это такая штука бродяжья. Это ж одним словом не скажешь.
И вот они рассуждают о мечте, видят многое, друг друга понимают... А потом концовка. Так примечталось всё? А наяву-то что?
Второе - повесть "Скользящие в рай".
Живёт себе человек своей привычной стандартной жизнью по расписанию: дом – офис рекламного агентства – дом. Всё как у всех, всё нормально. И вот, в один совсем не прекрасный момент, этот обычный менеджер лишается работы. И не знает, что делать. Постепенно он, как бы сказал сторонний наблюдатель из "нормальных", опускается. От него уходит жена, затем он лишается жилья, и оказывается на изнанке жизни. Сначала он впадает в созерцательное состояние, изучая жизнь вокруг него будто-то со стороны, немного философствует и постепенно открывает для себя "другой мир".
В литературе или кинематографе "другие" – это, как правило, либо какая-то нечисть, либо инопланетяне, либо земные или фантастические монстры и прочие существа, отличающиеся от людей и противопоставляющиеся людям. У Полякова "другие" – тоже люди, только не из "чистого" общества, а из низов: алкоголики, проститутки, проходимцы, жулики, шлюхи и простые недалекие обитатели дворов, привыкшие к беседам в антураже вокзальных дешевых забегаловок: копеечного пива, воблы и домино. Каждый персонаж является представителем того или иного слоя "изнанки", каждый очень показателен. Незатейливые желание, обычные мечты, работа и досуг, не отличающиеся разнообразием. Безысходность. Но эти люди привлекательны какой-то честностью, искренностью. У Полякова их поведение и эмоции чисты: если ярость, то до крови; если горе, то до полного дна; если веселье, то от души и на полную. Светлыми и немного грустными становятся редкие сцены радости. К примеру, звучит банджо, кто-то начинает напевать, кто-то пританцовывать, а уже спустя мгновенье все участвуют в этом мимолетном празднике, смеясь и добродушно хлопая друг друга по плечу. Но эти эпизоды – всего лишь как редкие вспышки солнечных лучей, которым удалось найти маленький просвет в сплошной массе серых туч, заполонивших небо. Обыденность же – полная беспросветность.
Но это только первый слой. Помимо действия, есть ещё много размышлений, которые копают в более глубокую тему – человек и общество не просто на грани разницы в положении и статусе, а чуть тоньше, в вопросе, что есть человек в обществе и вне его. Как же быстро общество забывает о существовании одной из своих единиц, и как самой этой единице сложно без того общества.
Я думал, что человек, видимо, перестал быть человеком. Он стал обществом, частицей общества, которое сам создал и которое в итоге подчинило себе всю его жизнь без остатка.
Попытка убежать в итоге проваливается.
Третье – роман "На выдохе. Траектория шара, летящего в лузу".
Самое драматичное и самое страшное произведение сборника. Не надо читать мистические ужасы, чтобы внутри родился такой страх, который возник у меня после прочтения этого романа. Он очень актуален и сейчас, когда в мире всё стоит на грани. Что останется от мира и жизни, если это "на грани" перекатится через свой предел и наступит написанное Поляковым "на выдохе"? Здесь реалии середины 2000-ых. Можно теперь посмотреть на описываемое в романе как на своего рода пророчество.
Есть город П-бург, в котором живут богатые и бедные, честные и продажные, властьимущие и практически бесправные. Каждый день в одном из дешевых баров собираются одни и те же люди. Хозяин заведения Назар всех их знает, как родных. Все они не устроенные, существующие на последние гроши. Поэтому они приходят пить, жаловаться на жизнь и обсуждать свои житейские проблемы. А в то же время на другом конце города в роскошном особняке собрались "сливки общества", которые что-то отмечают. Странным образом эти две компании связаны одним человеком - игроком в бильярд по имени Глеб. Он является завсегдатаем "У Назара" и водит знакомство с владельцем особняка Феликсом. Глеб едет из бара в особняк по приглашению хозяина, где знакомится с его дочерью и вместе с ней уезжает кутить в престижный клуб. Но, всё это происходит на фоне нарастающей бури – в это же время в городе назревает переворот.
Проблема, как я понимаю в том, что действующая власть исчерпала законные методы убеждения и накануне выборов не может позволить себе незаконные. Вот что! Заманчивые обещания, завтраки для бедных, прививки для бомжей, поливание друг друга грязью - никак! Вместо собеседника перед вами мурло, желающее лишь одного - вашей крови. А за мурлом те, с кем вы не захотели разговаривать, и в итоге у них в руках - ультиматум в виде приговора...
Доведенные до отчаяния люди, у которых ненасытная власть отобрала всё, под поддержку оппозиции собираются на митинг. И так как происходит это накануне выборов, власть не может применить силу. Нет времени и на изменение сознания масс с помощью прессы. Нет времени на дезинформацию, на организацию раскола в оппозиции, как и на другие меры. Поэтому "кукловоды" принимают решение "травить стадо".
- Известно ли вам, как волки травят стадо?
- Что вы сказали? - переспросил кореец вполголоса, чувствуя ползущие по спине мурашки.
Феликс не обратил внимание на вопрос.
- Как правило, волки числом от двух до восьми внедряются в стадо с нескольких сторон. Они предваряют свое появление коллективным воем, чтобы в стаде поселилась неуверенность и страх. Волки внедряются рысцой, как нож в масло, стараясь не привлекать к себе внимания. Чувство коллективизма сплачивает оленей и притупляет их волю к спасению. Между тем, продолжая трусить среди рассредоточенных групп, волки время от времени выходят из цепи и делают резкий бросок в сторону ближайшей жертвы. Поймал, не поймал - не важно. Постепенно нарастает паника. Она берет своё начало изнутри, словно бы из ниоткуда, и поэтому особенно губительна для стада, которое начинает быстро рассыпаться. Если волчья стая велика, а вожак умен, то разбегающиеся в сторону олени попадают в засаду.
С отарой дело обстоит несколько иначе, потому что овцы глупы, и волки быстро теряют голову от легкодоступной крови. Важно одно: пробиться к вожаку, вокруг которого в панике жмется вся отара, и убить его. А дальше начинается резня, зачастую бессмысленная, потому что съесть всё уничтоженное волки не могут... - Он помолчал и выразительно закончил: - И остановиться тоже не могут.
Когда план даёт сбой и всё идёт не так, когда волков давит бегущее в панике стадо, когда овцы обезумели, когда нарыв вскрыт, то никто не останется в стороне. Накроет всех: и завсегдатаев кафе "У Назара", которым вроде как не до чего нет дела и политика их не волнует, так как они давно уже никому и не во что не верят; и бизнесменов, которые примут любую власть, так как любой власти нужны их деньги; и сторонников демократии, верящих в справедливость и свободу, которые должны нести это понятие в массы; и тех, кто считает демократию лишь красивым лозунгов, которым можно оправдать всё.
- Все кругом талдычат: демократия, демократия. Я не понимаю. Чё это такое? Какие у неё формы? Чем эти формы лучше других? Подумаешь! Любую гадость оправдают! Завтра в толпу станут стрелять - угроза демократии, скажут! Черт возьми, какое-то абсолютное добро, измазанное дерьмом гильотин, воняющее порохом. Добро, под угрозой смертной казни не допускающее даже сомнения в своей абсолютной ценности.
Поляков показывает разные взгляды, которые герои высказывают в спорах или беседах за жизнь, демонстрирует возможные методы, с помощью которых можно умело управлять массами. Но и человека тоже показывает. Каждого, кто присутствует в романе. Даже у самых циничных, есть, как оказывается, душа. Даже те, кто принимает решения, а на самом деле выносит приговор, и оправдывает себя словами "такая работа", разговаривают со своей совестью и умеют плакать. А те, кто исполняет, могут выстрелить не в ту сторону, куда был направлен приказ.
"На выдохе" - это стихия, это гроза, превращающаяся в бурю, сметающую всё на пути. От затишья и удушья, до грохота, молний и ветра, не щадящих никого и ничего.
Об авторе:
Дмитрий Николаевич Поляков-Катин - российский писатель и журналист.
Родился в Москве в 1961 г. Окончил МГУ им. М. В. Ломоносова. Работал журналистом в ряде изданий: публиковался в журналах «Москва», «Аврора», «Сноб», «Этажи», «Литерратура», «Сибирские огни» и других.
Лауреат Бунинской премии-2013 за роман «Дети новолуния».
Лауреат Премии СВР 2019 года в области литературы и искусства имени академика Е.М.Примакова за роман "Берлинская жара".
Финалист Литературной премии IV Международного кинофестиваля "Дни военно-исторического кино" "Наука побеждать" за романы "Берлинская жара" и "Эпицентр" в 2022 году.
Член Союза писателей России. Шеф-редактор литературно-публицистического портала «ЛитАврора» (litavrora.ru). Заместитель главного редактора общественно-политического журнала "Отечественные записки".