Со времен зарождения балета в виде исполнения придворных музыкально-хореографических композиций, можно было наблюдать и возникновение тесной дружбы балета с литературой. Постановки балетных спектаклей поначалу опирались, как на современные произведения, так и на сочинения прошлого, к примеру, античных авторов. Книги, известные большинству зрителей, были способны упростить понимание представления, кроме того дополнительно привлечь внимание публики.
Эта тенденция сохранилась и сегодня, когда хореографы смело берутся за преображение литературных произведений. При этом зачастую связь либретто и текста произведения становится весьма относительна. Но, несмотря на это, иногда результат, не обогащенный радикальными новациями, не слишком портит общее впечатление.
10 апреля 2023 г. на 92-м году жизни скончался Пьер Лакотт – французский танцовщик, педагог, балетмейстер, реконструировавший (иногда его балеты также называют стилизациями) многие спектакли XVIII и XIX века, сотрудничавший с театрами Советского Союза, а позже и России.
В 2022 г. в интервью газете «Коммерсант» он назвал свой балет для Парижской оперы «Красное и чёрное» на музыку Жюля Массне (премьера состоялась в октябре 2021 г., были трансляции и в российских кинотеатрах) последним и, к большому сожалению, оказался прав.
«Красное и чёрное», как можно уже догадаться по названию, балет, поставленный по одноимённому роману Стендаля; балет, словно сошедший со страниц старинной книги: выполненные в темных тонах, сменяющие друг друга декорации, соответствующие костюмы поражают воображение современного зрителя, которого, увы, не часто балуют подобным.
В трансляции из Парижской оперы 2021 г. главные партии исполнили Уго Маршан (Жюльен Сорель) и Доротея Жильбер (мадам де Реналь).
По сюжету романа Жюльен Сорель, вышедший из крестьянской среды, отчаянно борется за место в обществе, на которое не имеет права по своему происхождению, в обществе, где нет места незаурядной личности. Всё это накладывает свой отпечаток: честолюбие, тщеславие, цинизм становятся его постоянными спутниками. Это отражается и на чувствах привязанности к мадам де Реналь, ёще более – в отношениях с Матильдой.
Несмотря на то, что балет поначалу не слишком отступает от основных положений романа, хоть и вольно играет с деталями, тем не менее, на первом месте мы видим в нём, скорее, любовную линию.
В первом действии – отношения с госпожой де Реналь и месть отвергнутой горничной Элизы, написавшей анонимное письмо обманутому супругу.
Во втором действии – тяжёлая, практически невыносимая атмосфера семинарии, переданная в танце семинаристов и аббата Кастанеда, перемежающаяся грезами о госпоже де Реналь.
«После многих месяцев неустанного усердия Жюльен всё ещё сохранил вид человека мыслящего. Его манера поднимать глаза, двигать губами отнюдь не свидетельствовала о слепой вере…».
Затем встреча с надменной аристократкой Матильдой, вынужденной первой объясниться ему в любви.
В третьем и последнем действии мы видим развязку событий: отец Матильды, соглашаясь на брак с дочерью, возводит Жюльена в дворянское звание, горничная Элиза вместе с аббатом Кастанедом, использовавшим госпожу де Реналь, расстраивают свадьбу. Жюльен стреляет в госпожу де Реналь.
При этом можно отметить довольно удачные сцены в тюрьме, где Жюльена навещают его давний покровитель аббат Шелан, а также любившая его мадам де Реналь (в отличие от книги, Матильды, для которой Жюльен отныне хотел бы закрыть дверь с другой стороны, здесь нет, она появляется лишь на казни).
«Что, если бы здесь, в этой темнице, со мной была не Матильда, а госпожа Реналь?.. Час спустя, когда он спал крепким сном, его разбудили чьи-то слёзы, они капали ему на руку… Тут он услыхал какой-то сдавленный вздох; он открыл глаза: это была госпожа де Реналь…».
Как и роман, балет заканчивается казнью Жюльена и последовавшей за этим смертью госпожи де Реналь.
Матильда также охвачена горем. Однако здесь, в балете, мы видим и, очевидно, наслаждающуюся местью Элизу. При этом в третьем действии огорчают довольно скомканные сцены суда, заявленные в либретто, с каким-либо внятным монологом самого Жюльена. Толпа также как-то растворяется, не заявляя о себе по-настоящему. По сути, теряется всякий смысл финала – поражения и одновременно победы Жюльена, не желающего приспособиться к миру этого ничтожного, высмеянного Стендалем, высшего света.
Тем не менее, балет, как уже отмечалось, словно сошел со страниц старинной книги: костюмы и декорации сменяют друг друга практически в каждой сцене, хореографические номера переплетаются с пантомимой, органично вошедшей в «ткань» спектакля, отчего каждое действие пролетает довольно быстро, несмотря на общую продолжительность балета в три часа.
Балет стоит внимания и, как ещё одно, к тому же последнее творение великого реконструктора балетов прошлого.