Экспедитора Н-ской автобазы Кузнецова, после рейса дернули на второй этаж. Диспетчер Марина Львовна, она же председатель профсоюза, радостно скалилась, - Никак не могу тебя поймать Феденька. Уже 8 марта на носу, а мы тебе подарок к 23 февраля не вручили. Львовна пододвинула к работнику чехольчик из дермантина.
В чехле оказались три двух рублёвых ручки. С красной, зелёной, и синей пастой. - Да вот ещё, чуть не забыла, - к чехлу добавился календарик за 1998 год.
- Спасибо, не надо! - Федя отодвинул подарки, - Я рисованием не увлекаюсь.- Ты мне это брось, Кузнецов! Марина легонько пристукнула ладошкой по столу.- У меня отчётность! Так что бери, и нечего тут!
Выйдя на свежий воздух Федор закурил, и вспомнил, как летом отдыхал на Арахлейской базе отдыха предприятия. Первый раз за семь лет, и продукты свои. Ни одного знакомого лица на базе не увидел. Кто были все эти люди?
Экспедитор достал калькулятор и подсчитал, что за 1 % в месяц отчисляемый в профсоюз, за год набегает сумма в 1000 раз превышающая подарки от профкома.
На следующий день Федор написал заявление о выходе из профсоюза. Марина Львовна возмущалась, называла Федю единоличником, сказала, что в былые годы за такие заявления исключали из комсомола.
Все последующие годы шоферам, слесарям, и экспедиторам дарили попеременно или пивные кружки, или набор дешёвых стопок.
На день шофера иногда выписывали премию равную стоимости одной бутылки водки.
Учитывая, что начальник автобазы, Шилин, ежедневно обходил боксы, и застав кого- либо из работников за пьянством, бил эти стопки об стены, подарок нужный.