Ч.22 На этом мы с ним тогда и разошлись. И через время, те изменения на планете, про что он говорил, стали явственны уже и для меня, особенно рядом с её полюсами, или в горных районах, где мы с Эюавей теперь проводили почти всё время. Там же она впервые увидела ранним утром и замёрзшее озеро. Она долго и внимательно прислушивалась к нему, а потом подняла на меня полные вопросов и недоумения глаза. А что я мог ответить ей? А она долго ходила рядом с ним по подмороженной морозцем траве и понемногу успокоилась, только когда постепенно всё стало оттаивать.
«Это вроде как, если бы Эла ненадолго заснула, а теперь просыпается», - пояснила мне она, - «и это оказалось не очень страшно. Просто раньше этого здесь никогда не было, вот мне и стало боязно. Но ведь это не очень плохо»? – уже с вопросом обратилась она ко мне.
«Не очень», - с большим трудом выдавил я из себя и предложил возвращаться домой.
В тот же вечер у нас на корабле был общий сбор, где сначала выступил Джойль, а потом уже и я поделился своими наблюдениями. Не могу сказать, что это особо произвело на кого – то сильное впечатление – все члены команды уже и сами смогли заметить изменения на Эла. Но вот только то, что с этим можно сделать, не у кого особо конструктивных предложений не было. А уж о том, что местных жителей к этим изменениям нужно теперь ещё и готовить, так и речи вообще не шло: на данный момент их в посёлке рядом с нами оставалось всего то ничего, да и те, что остались, на контакт опять не шли, хотя вроде как нас пока что и замечали.
На том и разошлись, типа надо ещё подождать и подумать, глядишь чего и надумаем. Так и думали, пока рядом с ними однажды утром не произошло землетрясение, а потом резко не образовались облака и пошёл снег.
Тогда Сэм сразу же пошёл к Храму, интуитивно почувствовав, что именно там это и произошло. Йоник он брать не стал, так как тот после их последнего путешествия оставался во дворе дома Эюавей, а ей на глаза ему сейчас показываться совсем не хотелось. Вот и шёл он проторенной дорожкой, с трудом узнавая её. А особенно гадко там стало, как только он из леса вышел на равнину. Там уже тропинка, под падающим на неё снегом, просматривалась с большим трудом, да и перепрыгивать теперь через море ручейков стало гораздо сложнее – при приземлении ноги стремились уехать кто куда, и он несколько раз с очень большим трудом едва устоял на них.
Когда же он всё – таки добрался до Храма, то, как и боялся, увидел на его месте только громадную гору скал от обвала. И было совершенно очевидно, что даже при всех возможностях их экспедиции, вовнутрь его они больше не попадут. Да и осталось ли там теперь что ни будь внутри?
И вот, в это время он и получил сообщение – распоряжение, что всем членам экспедиции следовало срочно вернуться на корабль. Командир рассказал, что вокруг корабля, разом образовалась громадная толпа эоланцев, которые всех вовнутрь пропускали, а вот выйти из него, уже было нельзя. И следом пришло уже и другое объявление, что ровно через час, по приказу Глобала, их корабль покинет пределы Эла.
Сэм было повернулся, чтобы пойти обратно, но тут же и остановился. А зачем ему туда сейчас было возвращаться? Что ему – то самому делать на этом самом корабле? Да и зачем ему вообще стоит возвращаться на Землю? Разве только для того, чтобы сразу же по прилёту попросить Глобал о смерти. Ведь вся его жизнь была посвящена Эла. А теперь после того позора и разрушений, что она ей принесла, он спокойно вернётся обратно и будет доживать свой век как ни в чём не бывало? А сможет ли? А вот это вряд ли. А тогда спрашивается, а зачем ему обратно? И он повернул в сторону тех скал над рекой, где они были в самом начале с Эюавей.
Там он какое – то время смотрел, как серая река тянет свои серые воды среди черного леса, засыпанного белым снегом. Потом по тибетскому обычаю разделся, чтобы стать полностью доступным окружающему миру. Может хоть так для кого – то он ещё будет полезен.
Когда то, очень давно, он нашёл описание практики, как с помощью дыхания можно остановить работу сердца. Вот и настало теперь его время попрактиковаться в ней. Хотя ложиться на покрытые мокрым снегом камни было не особо приятно, но он сейчас как бы этого особо и не заметил, и начал процедуру. И действительно, на определённой счётной трёхминутной задержке дыхания, его сознание погасло.