Посмотрела я тут случайно старый советский фильм "Опасный поворот", который в детстве-юности-молодости почему-то не один раз прошел мимо меня... Посмотрела, подумала, и до кучи прочла пьесу. И теперь прямо-таки хочется высказаться. А раз хочется - я себе не откажу.
Положительных героев, в изначальном значении этого слова, я там не увидела. Увидела просто людей. С их достоинствами, недостатками и страстями. И увидела карикатурного страдальца и типа борца за правду. Это герой Яковлева. И вроде бы и должен он по фильму и по тексту вызывать жалость. Но как-то у меня он не жалелся.
Жалелись все три женщины, ухитрившиеся вляпаться в недостойных их мужчин.
Жалелась Бетти, причем больше всего.
Ибо девочка в восемнадцать-девятнадцать лет не заслуживает гомосексуалиста и истерика в своей кровати. Вряд ли она была в курсе предпочтений жениха, когда выходила замуж, не афишировалось тогда все это. Все ее эскапады со связью со Стэнтоном и вытягиванием из него денег, на мой субъективный, выглядели, как борьба с комплексами, которые в ней однозначно развил неудачный брак. Не могли эти комплексы не развиться. Она красива - муж предпочитает блондинов. Она не глупа - с ней обращаются, как с идиоткой. Она вполне сложившийся, несмотря на свои экранные девяиналцать лет, человек - ее отправляют спать при малейшем серьезном разговоре, как ребенка. Тут и куда более взрослый человек закомплексует и начнет самоутверждаться.
Жалелась Фреда.
Она вляпалась в страсть. Это вообще грустно, потому что страсть место для здравых рассуждений не оставляет. К слову, ей очень и очень повезло, что Мартина грохнули. С живым Мартином, она бы не вырулила. Во всяком случае без весомых потерь не вырулила бы. Слишком была от него зависима.
Олуэн, несмотря на то, что жизнь ткнула ее в душевно слепоглухонемого Роберта, упивающегося собственной мнимой добродетельностью, жалелась меньше всего.
Я в принципе не особо люблю людей, использующих двойные стандарты, а она их юзала только так. Всем, буквально всем, можно было иметь связь на стороне, несмотря на официальные и неофициальные обязательства, браки, признания и т.д. На это она закрывала глаза, ее это не коробило и не разочаровывало. Даже Роберт, к которому она относилась с трепетом, имел право тащиться по Бетти, как удав по стекловате, несмотря на брак с Фредой, ибо... ну... ну это же Роберт! А вот Стэнтон не может иметь личную жизнь с Бетти, ибо... ну это фууу. И потом, Стэнтон же влюблен в нее, Олуэн. Она это точно знала. Как знала и то, что НИКОГДА ему не ответила бы. Но он, по ее внутреннему убеждению, в котором она сама себе никогда бы не призналась, должен был, обязан был всю дорогу молча страдать по ней, а не скрашивать свой досуг блондинкой в кровати, гад такой! Это так разочаровывающе! Как она там сказала? "После этого я перестала верить людям", так, кажется? Ну тут прямо дрянь, другого слова не подберешь!
В связи с Олуэн жалелся Стэнтон.
Несмотря на всё, даже на кражу чека, он все же оказался способен на поступок, на рыцарство. Год знать о поступке Олуэн, носить в бумажнике обрывок ее платья и ни словом, ни жестом не причинить ей неудобства или боли, а главное, ни секунды в ней не сомневаться. Быть увереным в том, что она чиста и себя не запятнала.
В какой-то мере жалелся Гордон.
Учитывая время написания пьесы, начало века, когда "голубая луна" была не то, что не в моде, а порицаема, он всю жизнь был обречен проторчать "в шкафу", без понимания и поддержки, Ибо единственный человек, который хоть как-то научил его с этим жить, погиб. Гордон был обречен страдать сам и портить жизнь окружающим. Бетти - первая ласточка. Рано или поздно ей надоест роль бороды, о которой она не просила, и она сделает ноги, а Гордон... Гордон найдет себе Бетти номер два, три и т.д., будет ложиться с ними с постель, стискивать зубы и думать об Англии. Если вообще сможет, конечно, или достаточно напьется.
А герой Яковлева, якобы несчастный, страдающий и обманутый, он дико бесил весь фильм и всю пьесу. Ибо дурак, трус и лицемер.
Он упивался своими мнимыми добродетелями, обвиняя всех вокруг в многочисленных пороках. (*К слову, Олуэн в молчаливом самовосхищении и с заметной печатью превосходства на лице очень на него в этом походила). Но так ли добродетелен сам Роберт, как он думал? Он обвинял свою жену Фреду в том, что она его не любит. Но ведь и он не любил ее! Он женился не на Фреде. Он женился на фирме ее отца. Никаким другим образом в совет директоров он бы не вошел. Так какие претензии к жене, приятель? Ты получил должность - она пытается собрать свою жизнь из кусков, прикрываясь твоей спиной. Все честнее некуда!
По большому счету, Роберт в принципе никого не любил. Ему никто, кроме него самого, не нравился. Он не любил Фреду. Он не любил Олуэн. Ему неприятен Гордон. Он терпеть не мог Стэнтона. Он не любил даже брата, по которому 3 серии (3 акта) торжественно лил слезы. Потому что, если любил, как так получилось, что он был единственным из шести человек, который не знал, что Мартин был наркоманом? Как получилось, что, когда ему рассказали о том, что его любимый брат - вор, он безоговорочно поверил рассказчику? Почему он не пошел к любимому брату, чтобы поговорить с ним по душам?
Да он даже Бетти не любил. Он любил идею, образ, который сам придумал. А когда этот образ вдруг разбился о реальность, он трусливо обвинил именно образ, а не себя, придумавшего его.
И наконец... он считал себя в праве быть судией. Именно поэтому он инициировал это никому не нужное разбирательство: он желал не разобраться, а судить, обвинять и выносить приговор. А когда выяснянилось, что мнимые обвиняемые обвиняться за здорово живешь не желают и активно защищаются, попутно разрушив главное - его превосходное мнение о себе самом, - трусливо сбежал из жизни... Это всегда проще, чем остаться и попытаться разрулить то, что отчасти сам наворотил.
