(Дети Замолксиса. Часть 13. Эпизод 1)
О том, что происходило у даков и гетов после убийства Буребисты, у нас лишь самые смутные представления. Из имеющихся данных понятно, что несколько вождей поделили его империю на несколько частей. Иордан, готский историк VI в. н.э., цитируя какого-то более раннего автора, приводит следующие сведения: «Затем, в царствование у готов Бурвисты, пришел в Готию Дикиней в те времена, когда верховенством в Риме завладел Сулла. Бурвиста принял этого Дикинея и дал ему чуть ли не царскую власть; по его совету готы разорили земли германцев, те самые земли, которые ныне занимают франки». Иордан отождествлял готов с гетами, даками, скифами и даже одрисами. Из его сведений следует, что Буребиста в своих походах достигал даже Рейна, хотя другие источники об этом молчат.
Дикиней, возвышенный Буребистой, якобы провел ряд социальных и культурных реформ: обучил философии, логике, астрономии, «физике», составил письменный свод законов – «белагины». Кроме того, «Дикиней прославился у них как чудодей и повелевал не только меньшими, но даже королями. Выбрал он тогда из них благороднейших и благоразумнейших мужей и, научив их теологии, убедил их почитать некоторых богов и святилища и сделал их жрецами, придав им название «пиллеатов» оттого, я думаю, что они совершали жертвоприношения, покрывая головы тиарами, которые иначе мы зовем «войлочными шапками»; остальной же народ он приказал называть «простоволосыми». Это имя и приняли готы в большинстве своем, и до сего дня они поминают его в своих песнопениях».
Затем он сообщает, что после смерти Дикинея «почти таким же почитанием пользовался у них Комозик, потому что не был он неравен тому в искусстве. Он был у них и королем, и первосвященником по причине своей учености; и судил он народ с высшей справедливостью. После того как и этот ушел от человеческих дел, воцарился над готами король Корилл, и он правил своим племенем в Дакии в течение сорока лет».
Из этого краткого, но запутанного описания следует, как считается, что Дикиней стал править какой-то частью даков после убийства его патрона. Однако, строго говоря, Иордан об этом ничего не говорит. Он упоминает царя Буребисту и его первосвященника Дикинея, а затем говорит, что после Дикинея царем и первосвященником стал Комозик. А это две большие разницы. Дикиней повелевал «царями», но царем сам не был. О том, что последующие цари даков сочетали царскую власть с жреческой, говорит также сохранившийся фрагмент «Гетики» личного врача императора Траяна Критона: «Благодаря уму и дару прорицания цари гетов внушают своим подданным страх перед богами и благоразумие и добиваются многого».
Более надежная римская письменная традиция и нумизматика сообщают нам другие имена царей даков и гетов. Плутарх (Марк Антоний. 63, 4) утверждает, что после поражения Марка Антония в морской битве при Акции в 31 г. до н.э., некий «Дикомес, царь гетов, обещал прийти им на помощь с большими силами». Гораздо больше известно о современнике Дикомеса, а также сопернике, судя по всему, которого зовут Котизоном или Косоном. Известны дакийские монеты с именем «Косон», чеканенные по типам монет Марка Юния Брута, выпущенных в бытность того во Фракии в 42 г. до н.э. (можно предположить, что имели место какие-то контакты между Брутом, готовившимся к решающей битве против Марка Антония, и Котизоном). Эти монеты в большом количестве находят в Олтении и окрестностях Сармизегетузы.
Это указывает на то, что он был самым значительным из преемников Буребисты (быть может, даже его сыном). С Котизоном вел какие-то переговоры Октавиан Август, якобы предлагал заключить брачный союз с царем накануне подготовки военной кампании в иллирийских землях, выдав за него свою дочь Юлию, и женившись на дочери Котизона. О том, что Юлия была обручена с Котизоном после того, как не состоялся ее брак с сыном Марка Антония, сообщает Светоний. Не совсем понятно, почему в литературе эти переговоры датируют 35 г. до н.э. (возможно, это опечатка). Союз с Марком Антонием был разорван лишь накануне битвы при Акции. Поэтому, вероятнее, переговоры с Котизоном имели место либо во время Гражданской войны, либо вскоре после нее. И дело не в Иллирийской кампании, соответственно. Впрочем, союз с Котизоном так и не состоялся (Юлия в 25 г. до н.э. наконец-то вышла замуж за Марка Клавдия Марцелла). А отношения даков с Римом стали резко ухудшаться. Таким образом, Дикиней вполне мог осуществлять свои жреческие функции в годы правления этого царя, а Комозик, в свою очередь, являлся их преемником.
О переговорах даков с Октавианом и Антонием также упоминает Кассий Дион: «(8) Так вот эти-то даки еще до того времени отправили послов к Цезарю, но не добившись выполнения ни одной из своих нужд, они перешли на сторону Антония; однако и ему они не оказали никакой существенной помощи, так как были заняты внутренними распрями, а некоторые, захваченные впоследствии в плен, теперь-то и сошлись в бою со свевами» (речь идет о гладиаторах, даках и свевах, сражавшихся на арене в Риме в 29 г. до н.э.). В том же году римляне впервые скрестили оружие со значительными силами задунайских варваров. Героем этой войны стал внук и тезка знаменитого триумвира и победителя Спартака, Марк Лициний Красс. Кассий Дион (LI. 23, 2 -24) оставил подробный и увлекательный рассказ об этих событиях, который я позволю себе процитировать полностью:
«(2) В то же самое время, когда имели место эти события, Марк Красс, отправленный в Македонию и Грецию, вел войну с даками и бастарнами. О том, кто такие даки и почему они начали войну, было сказано выше. (3) Бастарны же, которых правильно относят к скифам, перешли тогда через Истр и подчинили часть Мёзии, что лежит напротив них, а после этого и трибаллов, обитавших по соседству, и дарданов, населявших прилегающие к ним земли. Пока они были заняты этим, им не было никакого дела до римлян. (4) Но после того как они перешли через Гем и совершили набег на ту часть Фракии, что принадлежит дентелетам, заключившим союз с римлянами, Красс, отчасти помогая Ситу, царю дентелетов, который был слепым, но главным образом опасаясь за Македонию, выступил им навстречу и, устрашив врагов одним только своим приближением, изгнал их из страны без боя. (5) Затем, преследуя отступавшего на родину неприятеля, он подчинил область, именуемую Сегетика, и вторгся в Мёзию, опустошил местность и напал на одну из крепостей; а когда его передовые отряды встретили отпор со стороны мёзийцев, которые, полагая, что перед ними все силы [римлян], совершили вылазку, Красс поспешил им на помощь со всем остальным войском, отбросил врагов и после осады разрушил крепость. 24 (1) Пока он был занят этим, бастарны прекратили бегство и остановились у реки Кедр, выжидая, что будет дальше. Когда же Красс, одержав верх над мёзийцами, напал и на бастарнов, то они отправили к нему послов с просьбой не преследовать их, так как они не причинили римлянам никакого ущерба. (2) Красс, задержав посольство под предлогом, что даст ответ на следующий день, оказал послам радушный прием и при этом напоил их до такой степени, что выведал все их замыслы: ведь весь скифский народ ненасытен в употреблении вина и быстро от него пьянеет. (3) Тем временем Красс ночью вступил в лес и оставил здесь свое войско, расположив на опушке разведчиков. Затем, когда бастарны, посчитав, что кроме этих разведчиков никого нет, устремились на них в атаку и стали преследовать их по мере отступления в глубь леса, он уничтожил множество неприятелей тут же на месте и не меньшее число после того, как они обратились в бегство, (4) ибо им не только мешали повозки, находившиеся у них в тылу, но и сами они сгрудились здесь, желая спасти своих детей и жен. При этом Красс собственноручно убил их царя Делдона; и он мог бы посвятить снятые с убитого доспехи Юпитеру Феретрию как тучную добычу, если бы был верховным командующим. (5) Так все это произошло. Что касается остальных бастарнов, то одни из них, укрывшись в какой-то роще, погибли в огне, когда ее подожгли со всех сторон; другие же были перебиты уже после того, как успели укрыться в своей крепости. Из прочих кто-то был уничтожен, когда они бросались в воды Истра, кто-то — после того, как они рассеялись по стране. (6) Но все же кое-кто уцелел, и когда они укрепились в хорошо защищенном месте, Красс тщетно осаждал их в течение нескольких дней, пока, наконец, не истребил их благодаря помощи Рола, царя одного из гетских племен. (7) И этот Рол, прибыв к Цезарю, был за оказанную помощь провозглашен его другом и союзником; пленные же были распределены среди воинов».