Мяу вам, дорогие мои!
Это я, Обожайчик. Узнаю и наблюдаю, обдумываю и записы зацарапываю. Все должны быть мне благодарны, ибо я разъясняю то, чего вы не знали или не догоняли. Но не все мне благодарны, дорогие мои!
Находятся индивиды, обвиняющие меня в самом гнусном хайпе и спекуляции на кото-страданиях. Обзывают меня пародией на Кинга или неудачной реинкарнацией По. Ну... так и хочется сказать: "а не ПО... ли вам?" Но я выше этого. Кроме того, не всем дано постичь и принять мощь моего таланта! Ладно, нажаловался, перехожу к делу.
Как вы, наверное, уже чувствуете, на повестке дня у нас очередной бытовой хоррор. Где главный источник зла — ясен пень, человек. Точнее, его легкомысленная и безалаберная сущность. Случилось это в доме моих друзей. Зовут их одним именем: Гарри-Вилли. Это не потому что они сиамские близнецы. Они вообще не близнецы. И ни разу не сиамцы. Они — два ослепительно сияющих солнышка курбобского формата. А через дефис пишутся, потому что таки братья, и очень дружные.
Живут себе поживают Гарри-Вилли, в среднестатистических хоромах с парочкой двуногой прислуги. Прислуга как прислуга: самые обычные людишки, Мэ и Жо, с классическим возом недостатков и не менее классическим (крошечным) узелком достоинств.
Но, в общем — я же люблю правдивое и беспристрастное, живут мои друганы очень даже. Приемлемо. Нехватка пропитания, восхищения и преклонения, конечно, ощущается. Но не критично. И вот однажды, мотивируемый той самой нехваткой, дежурил Гарри на кухне. А Вилли — не дежурил. Но это не потому что его лучше кормят. Просто он старше, спокойнее и, честно говоря, малость умнее. Но об этом в другой раз.
А в этот раз, испытывая сильнейший дискомфорт от урчания в пустом желудке, Гарри не находил себе места. То под столом покрутится, то о холодильник потрётся. Результат, ясен пень, нулевой. А время, знаете ли, никогда не стоит на месте. Часики тикают. Вскоре пришла пора готовиться к принятию пищи. У людишек это длится ужасно долго: суют мяусо то в горячий шкаф, то кидают в кастрюлю с кипящей водой. Нет бы сразу в рот... котика.
Короче, не желая получить полотенцем по спине за несанкционированное пребывание на кухне в неположенное время, Гарри взметнулся вверх. А наверху, знаете ли, две площадки. С разными бесполезными непонятностями. Но место для моего друга, худого и гибкого, нашлось.
И вот сидит Гарри, наблюдает, чего делается. А делается, ясен пень, очередная возмутительность: вытащив из холодильника роскошную пищу под названим котлеты, подконтрольный человек (который Жо) шваркнула их на металлический кружок. Кружок был перемещён на волшебный прямоугольник. Щёлкнул рычажок, и под кружком (люди называют его сковородкой) заметалось яркое жгучее чудовище.
Чудовище было очень маленькое, но, всё-таки, постепенно разогревало сковородку, а с ней и котлеты. Вскоре они достигли употребительной температуры, и Жо снова щёлкнула рычажком. Чудовище, фыркнув, исчезло. Котлетный аромат, вначале слабый, заметно усилился, и пьяняще манил. Кстати, человеки совершенно не заметили присутствие Гарри. Вот хотите — верьте, хотите — нет. А всё потому что пялились в телек, который портит интерьер и атмосферу пищеприёмного помещения!
Ну и вот, манили котлеты Гарри, манили, и доманили: потеряв всякие ориентиры, он сиганул вниз, прямо на плиту. Конечно, не на сковородку (он же не совсем уж идиот), а рядом. Но чудовище своей дьявольской энергией раскалило всё плиточное пространство...
В общем, ощутив жгуче-колюще-щипательные, глубоко неприятные, ощущения, Гарри рванул куда подальше. Очнулся под диваном, дрожащий и страшно напуганный. Передние лапки невыносимо ныли и зудели. Вдобавок ко всем неприятностям, людишки практически нырнули следом за ним.
Объективно констатирую, что совершенно не для того, чтобы отлупить Гарри тапкой. Они внимательно, хотя совершенно бесцеремонно, повертели его в руках, и заметили красноту на лапках. Человек, который Жо, приказала человеку Мэ "нести скорей пантенол и воротник".
Дальше, ясен пень, было только хуже. На шею Гарри накинули широкую жёсткую трубу с завязками, а лапки намазали омерзительной, вонючей и горькой, субстанцией. И какое-то время Мэ и Жо (по очереди) держали Гарри на руках, "чтобы мазь успела подействовать".
И подействовала, будьте уверены. Когда сняли с шеи пыточный инструмент, Гарри рванул под кровать, где (ясен пень) приступил к вылизыванию пострадавших частей тела. Господи, какая же это была гадость, их пантенол... Как вы, наверное, догадываетесь, людишки не удовлетворились одной издевательской манипуляцией.
Перед сном Гарри изловили снова, и пытка повторилась. От боли и унижения у Гарри даже пропал аппетит... До утра. А утром ему стало значительно лучше! Но, может быть, вы подумали, что людишки пожалели моего друга? Ха! Нет и ещё сто раз — нет. Они злились на него несколько дней, грозили кулаками и обзывали "тупицей с отрицательным значением айкью".
В общем, демонстрировали человеческие пороки в самом доходчивом виде, дорогие мои!
