Какой сегодня чудесный день! Как так – «ничего особенного»? Отойди-ка в сторону от этого тополя и посмотри, как дым вон над тем домом подсвечивается. Видишь? Розовым! Так ведь солнышко его подсвечивает, солнышко. И часто ты видел, чтобы такое да в ноябре? Чтобы не дождь и слякоть, а морозец и солнце? Солнце, дружище. Для тебя такую погоду сделали. И не отмахивайся от хорошего, пока дают. Могут и передумать.
Или взять тот же тополь. Если, конечно, не мимо, а на самого него смотреть. Видишь: толщины в нем под полметра. Каждую осень режут его строго поперек, метрах в десяти от земли. Оставляют вон ту корону из боковых ответвлений. Люди думают, что обрамятся они веточками и листиками, и летом дерево хорошо в ширине прибавит. Ан нет, кажется, всё сделали, чтобы по-ихнему, а тополь не переупрямишь: у него всё туда, вверх, к солнцу. И сами оставленные отводы одеревенели в направлении к небу, и побеги от них пойдут тоже вверх. Вон, смотри, на том, соседнем тополе, где боковины еще не укоротили, птичка возится. Она же не толще других, но не скажешь, чтобы свободно между ними пробиралась. Потому что всё в этом дереве снизу и строго вверх.
Ну а как у тебя-то - в целом? Всё цело? Ладно, не ругайся, сынок, ты меня знаешь: по-другому я бы просто не спросил. Спрашивать тебя как положено, по-человечески мне не хочется. Сильно не хочется. Потому, что услышу от тебя обычное - «всё нормально». Вот ты сейчас отреагировал с раздражением, и в нем куда больше жизни, чем в твоем всегдашнем «нормально». Мне ли не знать: не станешь ты передо мной плакаться да жаловаться. А пусть бы хоть и поплакал. Да всё же нет, не знаю, как бы ты себя после этого чувствовал. Да и я тоже. Так что пусть будет, как оно есть.
Верю, что не прочь бы ты рассказать о чем-то своём важном, интересном, да скупа наша жизнь на такое. На сторону отсыпает. Сводит общий баланс, бодяжит серой унылостью и рутиной всё, что важно. А бодяга - какой о ней разговор?
Хотя... А что если тебе в голову даже не приходит ничего подобного - рассказывать мне о чем-то? Отвык. Отвык... А раньше рассказал бы?
Мне кажется, придирчив ты к жизни. А как смотришь на то, чтобы немного подправить свои диоптрии? Помнишь, как печка предлагала девочке перекусить ржаными пирожками собственного изготовления? В той, в детской сказке - я её тебе читал. И помнишь девочкин ответ, что у её батюшки даже пшеничные не едятся? Такая вот избирательность. В результате – иди дальше, девочка, ищи неизвестно где этих гусей-лебедей.
Знаешь, о чем я думаю? Вот я, твой собственный батюшка, легко при необходимости справляюсь с аскезой – кому как не тебе это знать. И то ржаное из печки я съел бы за милую душу. Ну так и к увлекательности показываемого мне я не столь требователен, как ты. То есть к тому, что жизнь показывает. Не возникает у меня желания затопать ногами и заорать: «Сапожники!». Да-да, согласен с тобой: я могу съесть всё что угодно, лишь бы не печь пшеничное. Но всё же я не о себе, а о тебе. И вот рассказывай ты мне всё что угодно – да хоть самое, по-твоему, рутинное и скучное. Клянусь, я от этого не заскучаю. Впрочем, нет, не надо. Ты будешь считать это глупой потерей времени.
Ага, вижу ты со мной согласен. Что? Ах, ты сам от такого рассказа заскучаешь. Да, это довод. И все же. Я бы тебя слушал, я бы не заскучал.
В футбол продолжаешь гонять с ребятами? Бросил? Понятно: нет времени. А я, ты знаешь, футбол по телевизору не меньше, чем раньше, смотрю. Только ощущение какое-то сволочное от того, что мы в стороне от общей вечеринки и смотрим на неё через окно, с тротуара.
Сегодня играл наш «Зенит» в Баку с «Нефтчи». Смотрел? Ага, некогда. А я смотрел. Игра игрой, и то, что уровень наших упал, это понятно: не может команда выдавать качество, если жизнь от нее качества не требует. А пока – поражение от команды, которая у себя в чемпионате ни у кого с августа не выигрывала. И в каком чемпионате? В никаком. В азербайджанском. Справедливо ли это по ситуации или нет, но за безобразием на бакинском стадионе наблюдала совсем жалкая кучка болельщиков.
И когда только наших вновь пустят в мировую песочницу? Только это позволит им подтянуть себя до какого-никакого уровня. Жизнь и финансы заставят. А пока - и так сгодится.
Если же продолжить об ощущениях от места нашей страны в нынешнем мире, достаточно вчерашней трансляции с культурного форума. Знаешь, и прежде существовал проклятый американский империализм. Но тогда не было в местных мероприятиях четкого ощущения, что проводит их какая-нибудь афро-азиатская страна.
Я изо всех сил наблюдал за Путиным. И однозначно скажу, что он – это он, а не "разоблаченный" сетями двойник. Мой вывод безошибочен оттого, что я с особым пристрастием следил за его ногами. Освоить их игру было бы под силу лишь исключительно талантливому артисту. Хотя, соглашусь, такие тоже попадаются.
Так что наша культура может спать спокойно, и с ней даже американскому империализму не справиться. Жив Путин - жива Россия, и с живой Россией жива российская культура.
А сейчас скажи, как внуки? Очень тебя прошу, будь осторожнее со своими сентенциями в присутствии старшего. Парень живой, с фантазией, а ты его можешь притушить. Знаешь, маленьким ты был таким же, как он сейчас. Это мы тебя задавили своей требовательностью. Не хочу, чтобы и внука, как тебя, поджевала эмоциональная старость.
С чего я это взял? А Ваня рассказал, что в гимназии у них устроили День Пижамы. На занятия все пришли в сильно дурацком и неформальном виде. «И учителя?» - спросил я его. – «И учителя», - подтвердил он. Я сразу представил себе всё это безобразие, которое в мои школьные времена было бы абсолютно невозможным, и позавидовал внуку. «А тебе понравилось?» - спросили мы с бабушкой. – «Нет. Что в этом может быть хорошего?» - сказал он, и мы ясно ощутили в его ответе и в его голосе твои нотки.
Побереги его. Все же хороший он парень, и хочется, чтобы поменьше от жизни уставал. Не так, как ты.