Жизнь подобна цыганке, танец ее недолог для каждого из нас.
Египетская пословица
В египетских деревнях профессиональных танцовщиц называют Гавази (ед.число Газия). Настоящими гавази были цыганки, но сейчас этот термин применяется ко всем танцовщицам, а не исполнительницам какого-либо конкретного племениили племен, как раньше. Важная роль, которую сыграли цыгане в развитии светского танца, отражена в турецком языке, в котором слово, обозначающее "танцовщицу" (ченги) происходит от слова чингене ("цыганка"). Египетское слово гавази означает "захватчики" или "чужеземцы". Действительно, цыгане всегда проживали на окраинах городов и на грани общества.
Цыган всех стран объединяет общее индийское происхождение и цыганский язык, основанный на хинди. До сих пор существуют индийские племена низшей касты, у которых нет своего места в обществе, они живут на северо-западе страны и ведут кочевой образ жизни. Основу веры и суеверий цыган составляет индуизм, их святым покровителем является индийская богиня Кали, "Черная Мадонна" (известная европейским цыганам как "Сара-египтянка").
Первые племена цыган покинули Индию в пятом веке нашей эры гонимые голодом и тяготами жизни. некоторые из них были высланы из страны, например, такие как катхак, бродячие певцы из Синда, которые сначала перебрались на север и стали исполнителями при дворе правителя. Здесь они наслаждались легкой жизнью пока не были пойманы во время кражи из имперской казны и не изгнаны. Юсеф Маазин, отец самых знаменитых в наши дни Гавази, живущих недалеко от храмов Луксора, рассказывал как его племя пришло в Египет. Он признавал, что племя выслали со своей родины из-за воровства и плохой репутации, и они перебрались в Персию, и утверждал, что всегда поощрялось стремление дочерей и сыновей стать исполнителями и обосноваться в Египте.
Первые цыганские племена переселились на запад, пройдя через Афганистан и Персию, и на восточных берегах Средиземного моря их пути разошлись. Некоторые продолжили продвигаться в северном направлении через Турцию в Европу, в то время как другие отправились в Египет вдоль южного побережья. Считается, что цыгане достигли Испании, пройдя по северному побережью Африки, только на этом пути можно встретить несколько разрозненных цыганских поселений. Некоторые полагают, что они пришли в Испанию из Франции, однако андалузские цыгане утверждают, что их предки переселились из Египта. Кочевые племена цыган, не говорящие на арабском языке и не придерживающиеся мусульманской веры, по сей день живут в оазисе Фаюм в дельте Нила. Здесь они ведут прежний образ жизни, постоянно путешествуя с другими кочевыми племенами в попытке скрыть свою национальную принадлежность и избежать наказания.
Будучи чужестранцами, отказывающимися приспосабливаться к условностям общества, цыгане всегда чувствовали неприязнь к себе в странах, где проживали. В течение сотен лет, они зарабатывали на жизнь как уличные актеры. У цыган нет письменности, но факты их происхождения сохраняются и передаются из поколение в поколение с помощью музыки, песен и танца, которые играют особую роль в их жизни. Существует несколько видов цыганских выступлений: одни для частного узкого круга, не предназначенные для чужих глаз, другие для представлений на широкой публике. Музыка и танцы - связующее звено их культуры и является способом подражания претенциозности общества, которое они развлекают.
Персидский поэт Фирдоуси описывает, как правитель Бахрам, живший в пятнадцатом веке, перевез в Персию около 1000 цыган для развлечения своих поданных, сетовавших, что доставляющие удовольствие музыка и танцы - удел только богатых. Хоть он и предоставил цыганам соответствующие условия для проживания, дал им скот и семена для посева кукурузы, они предпочли кочевую жизнь: съев скот и кукурузу, тронулись в путь.
Однако когда цыгане решали поселиться в одном месте, они принимали местные традиции, освоив местные фольклорные танцы и музыку, и используя их как основной способ зарабатывать на жизнь.
Как мы упоминали ранее,подавление язычества привело к запрету на танцы. В классическом мире танец существовал отдельно от повседневной жизни; с одной стороны, он строго контролировался как вид развлечения, а с другой - был работой профессионалов.
Не только цыгане, но и другие этнические меньшинства и бедные слои населения способствовали развитию светского танца. Возможно, именно из-за того, что танец ассоциировался с низшими слоями населения, он считался недостойным "уважаемых граждан". Но существовала и другая причина. По своей природе, танец - действие, делающее чувства более яркими и подавляющее комплексы (терапевт Хавенлок Эллис, живший в 19 веке и изучавший сексуальное поведение людей, как-то сказал "девушка, протанцевавшая в течение четверти часа, находится в том же состоянии как если бы выпила шампанского") . Танец не подходил для трезвомыслящих граждан, которым хотелось сохранить чувство собственного достоинства и самообладание, хоть и считался приемлемым если исполнялся как физическое упражнение.
Согласно греческому философу третьего века до н.э. Аристотелю, если правильно контролировать музыку и танцы они могут служить средством воспитания морали и эстетическим удовольствием высочайшего порядка. Однако он предупреждал, что никто не должен заниматься этим видом искусства на профессиональном уровне: так же, как ни один гражданин не должен учиться играть на музыкальных инструментах. В Древней Греции профессиональной деятельности в данной области могли заниматься только рабы, вольноотпущенные и иностранцы.
В начале первого века до н.э. римский оратор Цицерон заметил : "Никто не танцует в трезвом состоянии, только сумасшедшие". Тем не менее именно римляне основали академии танца, где некоторые достигали этого уровня профессионализма, который определенно не мог считаться пристойным.
В четвертом веке н.э. римский писатель Макро биус сказал:
"Между двумя Пуническими войнами свободные граждане, даже сыновья сенаторов, посещали школы танцев...Не решаюсь сказать, но даже замужние женщины не считали танцы позорным занятием. Наоборот, даже наиболее почтенные интересовались ими, хоть и не стремились стать специалистами".
Несмотря на предрассудки, танец остался необходимым для публики развлечением при проведении различного рода торжеств. Таким образом, возникли сознательные понимание умения и эстетические ценности, а танец постепенно стал искусством тех людей, которым доставлял удовольствие показ собственной индивидуальности и изобретательности.
Непрекращающиеся потрясения в обществе в разные периоды истории наложили свой отпечаток на танцы всех стран мира. Не всегда можно точно определить, какие именно стилистические элементы изначально присущи определенному танцу, а какие являются влиянием переселенцев. Однако довольно интересно отслеживать, какие танцевальные движения, характерные для одной страны, перенимались в другой, и как похожие телодвижения в двух различных видах танцев улучшали оба.
Волнообразные движения рук и движений головой из стороны в сторону присущи индийскому, персидскому, турецкому и арабскому танцам. Жесты пальцами, каждый из которых имеет собственное значение, являются основными чертами индийского танца, равно как и и танцев алжирского региона Хоггар и южного Марокко. В Андалузии наиболее известным танцем является фламенко, название которого считается произошедшим от неправильного произношения арабских слов феллах и менгу, что значит "беглый крестьянин". Фламенко- это танец, соединивший в себе движения цыганского и испанского танцев, с сильно выраженными элементами восточного танца, появлению которого способствовало завоевание Андалузии маврами, а формирование происходило с седьмого до конца пятнадцатого века. Тем не менее, существуют определенные элементы фламенко, которые не относятся ни к североафриканским, ни к европейским, ни к восточным танцам, и, скорее всего, заимствованы у индийского танца, например, контролируемые движения ногами и постепенное перемещение движения из бедер вверх к вытянутым рукам. Замбра мора (мавританский танец) - малоизвестная разновидность фламенко очень напоминает восточный танец. Женский танец испанских цыган, исполняемый на специальных частных торжествах, содержит движения бедрами, очень похожие на арабский танец. Этот танец известен как la danza serpiente (змеиный танец) - название, которое использовалось испанцами для обозначения женского арабского танца.
Использование определенных частей тела в танце относится как к табу, так и к эстетическим ценностям. Однако остается загадкой, почему именно женщины, населяющие Северную Африку и Ближний Восток, сохранили древний танец плодородия и превратили его в столь утонченный вид искусства.
Арабский танец характеризуется сложными движениями, которые, если судить по отрывкам описаний, дошедших до нас сквозь века, мало изменился за тысячу лет, несмотря на все усовершенствования. Цыгане не единственный народ, способствовавший распространению этого танца, хотя они и сыграли огромную роль в его развитии. Женщины, путешествовавшие с армиями захватчиков и колонизаторов, также внесли свою лепту в его распространение.
Армия Римской империи (27 год до н.э. - 476 год н.э.) прошла по Средиземному морю в Египет и Аравию, Северную Африку и Европу. Хоть у них и существовали предрассудки по отношению к танцу как виду деятельности уважаемых граждан, римляне признавали его за разнообразие. Около 60 года до н.э. они начали привозить танцовщиц из Сирии. Проперций, величайший элегический поэт Древнего Рима, упоминает, что женщин нанимали для развлечений на званых обедах, где "они танцевали сладострастные танцы под звуки флейты и аккомпанировали себе кастаньетами".
Однако восторги римлян были отданы танцовщицам из Кадиса (тогда известного как Гадес), города, который до захвата римлянами был финикийской колонией. Несколько римских писателей оставили описания танцовщиц из этого города, в том числе и Овидий: "Грациозны ее руки в утонченном движении; призывно она покачивает бедрами". Ювенал описывал танцовщиц, которые "опускаются на пол и колышутся под ритм аплодисментов...стимул для вялых любовников, обжигающая крапива, возвращающая богатых мужчин к жизни". Поэт Марциал писал, как он наблюдал за ними, "покачивающими распутными чреслами в умелых движениях". Этим танцем наслаждались во всех уголках Римской Империи.
К концу первого века н.э. исполнители начали создавать в Египте и других странах Востока собственные общества. Следующий отрывок из папируса, хранящегося в Корнельском университете, содержит контракт между египетской исполнительницей и ее работодателем:
"Айседоре, танцовщице кастаньет, от Артемиза из деревни Филадельфии. Я прошу вас, с помощью других танцовщиц кастаньет - всего две- выступать на праздновании в моем доме шесть дней, начиная с 24 дня месяца пайни по старому календарю, и вы (двое) получите 36 драхмов в день. В дополнение, мы вас снабдим 4 мерами ячменя и 24 парами буханок хлеба. Добавим, что если вы принесете с собой одежду или золотые украшения, обязуемся их хранить. Для прибытия сюда мы предоставим вам двух ослов, а когда вы вернетесь в город - еще двух".
Сумма платы танцовщицам отражала статус их работодателя, равно как и умение самих танцовщиц и их место в обществе. На одном конце шкалы находились египетские танцовщицы во времена четвертой династии (2680-2560 года до н.э.), которых вознаграждали за труды золотыми ожерельями и драгоценными камнями. На другом - танцовщицы, выступавшие на рыночных площадях и получавшие лишь мелкие монеты, бросаемые им прохожими (традиция, широко распространенная и в наши дни). Так как у них не было места для хранения заработка, танцовщицы стали пришивать монетки к корсажам платьев, головням уборам и шалям, намотанным вокруг бедер. Другим способом вложить деньги была покупка ювелирных украшений, которые можно было постоянно носить на себе.
Сейчас в арабском танце звон браслетов на запястьях и щиколотках, подвесок и вшитых в бахрому головных уборов монеток способствует созданию атмосферы праздника, в то время как традиция нашивать золотые и серебряные украшения на современный танцевальный костюм произошла от привычки танцовщиц носить на себе свой заработок. В некоторых областях, где можно встретить арабский танец, существует обычай, и по сей день являющийся частью представления, когда исполнительница выгибается назад и просит зрителей прикрепить монетку к ее лбу, щекам или губам.
Выше по статусу были профессиональные танцовщицы, нанимаемые отдельными людьми для частных выступлений. На вершине иерархической лестницы в Персии, Индии,Египте и Турции находились труппы, состоявшие при королевских домах. Танцовщицы – любимицы правителя часто щедро вознаграждались: «Оплата артистам была столь щедра, что говорят, могущественнейшие персидские и монгольские династии обязаны своим падением и банкротством именно подобным излишествам».
Во времена династии Катаров, правившей в девятнадцатом веке, многих подобное времяпрепровождение вдохновляло на создание миниатюр. На керамических плитках, украшающих «родники» (небольшие фонтаны для ритуального омовения перед молитвой), часто изображены пирующие люди за столами, уставленными кувшинами вина, вазами, полными фруктов, и кружащиеся вокруг танцовщицы. Во второй половине девятнадцатого века, путешествуя по Европе, шах Насреддин был настолько поражен костюмами балерин, что стал настаивать на том, чтобы его собственные танцовщицы, равно как и женщины из его семьи носили такие же. Как можно увидеть на персидских картинах, созданных до 1860 года, раньше танцовщицы носили свободные платья длиной до пола, длинные шаровары и узкий корсет. Когда же они надели костюмы балерин, с юбками длиной до колен и практически прозрачной блузой, все были шокированы. Один знатный перс как-то заметил : «Существует два класса персиянок, носящих непристойные европейские наряды: те, кто может себе позволить потерять свою благопристойность, и те, кто даже не знают, что у них есть благопристойность, которую они могут потерять».
Не все танцовщицы жили при дворе, некоторые из них часто только приглашались на празднества. Другие, в основном рабыни, принадлежали монаршему гарему и сожительствовали с правителями или их родственниками мужского пола. Они превосходно разбирались в искусстве и были обычно единственными образованными женщинами в окружавшем их обществе, что присуще куртизанкам ( то же самое можно сказать и о греческих гетерах, японских гейшах и индийских танцовщицах). Они не только умели читать и писать, Но и были умными собеседницами, прекрасно пели. Танцевали и играли на музыкальных инструментах. Их глубоко почитали, и в распоряжении многих из них находилось значительное имущество, дарованное им покровителями.
Шейх Абд ал-Рахман ал-Джабарти рассказывал о египетской певице, жившей в начале правления династии Фатимидов. Когда в 969 году н.э. халиф ал-Муизз вошел в завоеванный им город, певица и музыканты приветствовали его песней:
«Аббасиды, откажитесь от своей власти,
Муизз стал королем.
Тот скипетр, что вы держали, был вам дан лишь в долг,
И подобно всем долгам, он должен быть возвращен».
Новому правителю настолько понравилась эта песня, что он в награду даровал певице дом в самом центре города.
У певиц, поэтесс и исполнительниц на музыкальных инструментах был самый высокий социальный статус среди всех женщин искусства, в частности и потому, что в отличие от танцовщиц, они носили чадру и вели себя более скромно в обществе. В Египте их называли Авалим( в ед.ч.алмея) или «сведущие женщины». В девятнадцатом веке, когда первые европейцы посетили Египет, они, описывая танцовщиц, часто называли их алмеями, но настоящие авалим танцевали очень редко. Они были высоко образованы и сведущи во всех видах искусства. На свадьбах они вместе с танцовщицами должны были с помощью пения и танцев рассказывать невесте об искусстве занятия любовью.
Одной из известнейших авалим девятнадцатого века была Сакина Ал-Маз. Если ей приходилось петь для мужской аудитории, она пряталась за занавесом, рассказывая историю своей жизни с помощью песен, которые постепенно становились страстными и пылкими, вдохновляемые аплодисментами публики. Англичанка Люси Дафф Гордон, вынужденная по состоянию здоровья переехать жить в Египет, в 1860 году так описывала Сакину: "Сакине…55 лет – говорят, она некрасива (она была в чадре, поэтому я могла увидеть только ее глаза и очертания губ, когда она пила воду). Но она грациозна, как леопард, а великолепный голос резок, но захватывает. По голосу мне показалось, что ей лет 30-35. Когда она импровизировала, ее «Весен» просто восхищал. Армянки, с которыми она общалась между песнями, относились к ней с большим почтением и как к подруге. Она из муслимов, очень богата и щедра. Сакина получает как минимум 50 фунтов стерлингов за вечер».
Как утверждает немецкий писатель Георг Мориц Эберс, авалим начинали свою карьеру в домах состоятельных людей, а когда их голос терял чистоту и очарование, они выходили на заслуженный отдых. Часто они брали себе имя своего покровителя и поддерживали связь с ним всю жизнь. Иногда они выходили замуж, но продолжали выступать, а их мужья становились «менеджерами» и организаторами. Авалим, которые были ниже по социальному статусу, танцевали и пели на публике. Когда в 1834 году танцовщицы были изгнаны из Каира (об этом будет в главе 3), певицам разрешили остаться.
Худа Шарави, предводительница египетского феминистского движения,вспоминает, что в 1890-х годах, когда она была еще ребенком, в их доме в Каире останавливалась странствующая поэтесса:
«Саида Хадиджа меня поразила, ведь она сидела с мужчинами и рассуждала о литературе и культуре. И это во времена, как женщины без образования дрожали от стыда и страха, прячась за занавесом, если им приходилось сказать несколько слов мужчине».
В общем, статус исполнительниц зависел от социального положения их покровителей и мог часто меняться. Даже если они были в фаворе в начале своей карьеры, не существовало никакой гарантии, что их не перестанут уважать, когда они потеряют свое умение и красоту. Избежать ударов судьбы можно было, лишь выступая вместе с группой. Турецкие ченги создавали свои группы, самый старший член которой был управляющим. Подобным образом им удавалось обеспечить себе определенную стабильность.
Общество в Северной Африке и на Ближнем Востоке всегда относилось к профессиональным танцовщицам неоднозначно, в основном потому, что ислам, главенствующая религия в арабском мире, всегда осуждал танцы. Сначала Магомет намеревался изменить веру только жителей своего родного города Мекки, которые были язычниками. Однако ислам распространился далеко за пределы города и еще во времена Магомета перекочевал в Аравию. После его смерти в 632 году н.э., вера, исповедуемая захватчиками, стала распространяться на покоренных территориях. В седьмом веке были завоеваны Сирия, Египет и Тунис, а затем Алжир и Марокко. В начале восьмого века мавры завоевали южную Испанию, где они основали богатейшее государство и оставили неизгладимый след в искусстве. К девятому столетию мусульмане захватили Персию и всю Индию.
В исламе светское тесно связано со священным, и предающиеся веселью должны придерживаться этических принципов. Так как это правило не могло быть применено ко всем видам танцев, самым легким способом разрешения проблемы оказался запрет на этот вид искусства. Однако была и другая причина запрета женских танцев на публике. Основной постулат ислама - женщины не должны показывать свое тело незнакомым людям. Танцовщицы были единственными нарушавшими этот закон и выступавшими на публике без чадры.
Профессиональные исполнительницы принадлежали той части общества, которое формально придерживалось мусульманства, но сохраняло свои старые обряды. Что касается женских танцев, у цыган и народов, проживающих вдали от городской суеты (например, бедуинов в пустыне) всегда было меньше запретов, касающихся женского появления на публике.
Не подчиняясь законам, танцовщицы стали первыми, кто открыто передавал чувственный восторг и красоту. Во многих странах древнего Востока считалось, что танцовщицы приносят удачу, то есть они были носителями изначальной «божественной» власти храмовых танцовщиц. Они играли основную роль во всех общественных и частных мероприятиях. Выступая для богатых заказчиков, они выполняли своего рода суррогатную функцию - наслаждались танцем за всех тех людей, которым он был воспрещен, и которые могли лишь восхищаться им как зрители.
В известной степени мусульманское порицание танцев «уважаемых» женщин был на руку профессиональным танцовщицам, освобождая им место в социуме, которое никто другой не мог занять. Некоторым из них удалось переступить черту, отделявшую их от почтенного общества. В доисламские времена самой известной женщиной, которая смогла достичь самого высокого положения в обществе, была Феодора, танцовщица-куртизанка очень низкого происхождения. В 527 году нашей эры она вышла замуж за императора Юстиниана и стала править Византийской империей.
В наши дни танцовщицы, славящиеся своим артистизмом, зарабатывают значительные суммы и пользуются уважением, в то время как менее умелые сохраняют на себе клеймо, присущее их профессии. Однако существует общее для всех танцовщиц арабо-и-ламского мира положение, противоречащее отношению к ним в обществе. Они являются основными кормильцами семьи и поэтому уверены в себе и часто довольно влиятельны. Более того, их профессия предоставляет им определенный уровень свободы, не разрешенный другим женщинам. Марокканские шикхат, выступающие в труппах и постоянно переезжающие с места на место для участия в различных семейных торжествах, известны как «женщины, не терпящие указаний от мужчин». Будучи танцовщицами, они не отрицают замужество и семью, но их мужья часто зависят от них в финансовом плане. Подобное положение противоречит традиционному семейному укладу мусульман, при котором женщина должна находиться дома, в то время как мужчина зарабатывает деньги. Считается, что это позволяет женщинам быть защищенными от суровых реалий жизни. Шикхат можно сравнить с куртизанками-танцовщицами, живущими в Бомбее, в районе Паванпул. Здесь, в противоположность общепринятым нормам, с размахом празднуют рождение дочери и готовят ее к будущей профессии с младенчества. Мужчины ведут праздный образ жизни, проводя целые дни в кафе за картами и сигаретами; только те, у кого есть музыкальный талант, считаются потенциальными работниками.
Давая интервью незадолго до смерти, Юсеф Маазин заявил, что ему посчастливилось иметь столько красивых дочерей, так как они обеспечили ему безбедное существование (обычно арабская семья надеется на рождение сына, а не дочери). Маазин разрешал своим незамужним дочерям принимать у себя дома мужчин, надеясь таким образом отвратить их от замужества - ведь если им понравится их свобода, они не будут задумываться о том, чтобы выйти замуж. Ведь семейная жизнь ставит крест на карьере газии.
Сейчас сестры Маазин знамениты. В последние годы западная пресса часто берет у них интервью и снимает документальные фильмы о танцах и жизни цыган с их участием. Тем не менее, несмотря на всю их славу, они прекрасно знают, что не считаются приемлемыми кандидатками в жены. Как заметила одна из них: «Единственное, когда мне хочется не быть танцовщицей, это когда в меня или одну из моих сестер влюбляется мужчина из другого племени. Его семья сделает все возможное, чтобы не позволить ему жениться на газие. «Как можешь ты жениться на дочери Маазина? Танцовщице и певице, выступающей на публике?» Они называют нас гавази. Для них это унизительное название. Но для нас это значит, что мы своими танцами завоевываем их сердца».
Оценивая имеющиеся у них возможности, можно сказать, что танцовщицам в арабском мире в какой-то степени повезло. Им не нужно подчиняться правилам общества. Их работа предоставляет возможность путешествовать и быть независимыми, и хоть их положение и нестабильно, все же у них есть определенная степень свободы.
Продолжение следует....