Осмысляя логику ключевых событий в сфере демографии, запутанную за многие годы существования этой науки усилиями демографов-неомальтузианцев[1], я пришел к следующим выводам: в демографии существует всего два цикла народовоспроизводства – культурно-физический и культурно-ценностный. О физическом народовоспроизводстве я говорил в предыдущих статьях «Народопровод» – модель демографических смыслов, или чтобы до всех «дошло»… и «Воспроизводство нации – самый сложный, почти не достижимый консенсус России». На уровне схематизации этот цикл отражен в постоянно обновляющейся схеме «Круг жизни / Народопоток» (можно скачать здесь).
И сегодня я бы хотел сказать о втором цикле, культурно-ценностном, который на самом деле является первым по значимости, поскольку продолжение рода для человека, в отличие от всех остальных видов, это не столько врожденный инстинкт, сколько врожденный мотив. Человек – это существо прежде всего общественное, а значит культура и ценности для него находятся на первом месте, если говорить о народовоспроизводстве. Особенно четко эта связь репродукции с мотивом обнажилась после того, как в результате двух сексуальных революций процесс сексуальной жизни был фактически отделен от деторождения.
Забегая вперед, скажу, что именно этот цикл отвечает за то, насколько полноценную версию человека воспроизводит нация, а из этого в свою очередь складывается срок жизни этой нации[2]. Но обо всем по порядку.
Пять возрастов передачи ценностей и культуры
С точки зрения передачи ценностей и культуры, а культура это и есть механизм освоения ценностей, можно выделить пять ключевых возрастов человека: дети, молодежь, взрослые, «пожившие» и «старцы».
Дети (с 3-5 по 12-14 лет), – этап на котором происходит знакомство с жизнью и формирование представлений о себе и об обществе. Оно происходит в виде считывание ими элементов культуры со всех четырех остальных участников «подковы», но особенно значимо воздействие от коммуникаций с 5-м этапом – «старцы».
Молодёжь (с 12-14 по 25-30 лет), – этап самоопределения, накопления знаний и подготовка к переходу во взрослую жизнь на полных правах, что происходит после подтверждения полноты навыков и знаний, полученных в основном от совсем взрослых и «поживших» (см. ниже).
Взрослые (с 25-30 по 55-60 лет, действующие, трудящиеся), – этап наиболее активной самореализации в жизни, накопление коммуникативного опыта, испытание знаний, полученных на предыдущих этапах.
Пожилые (пожившие, опытные, т.н. “третий возраст”, с 55-60 по 70-75 лет), – период обобщения, выводов, отхода от деятельностного состояния с целью передачи итогов жизни молодёжи.
Старцы (т.н., “четвертый возраст”, с 70-75 лет и старше), – подготовка к демонстрации по возможности достойного ухода, подтверждение своей жизнью сути происходящих на Земле процессов и важности вечных смыслов. Наибольшее влияние оказывается ими на 1-й этап, детям. Дети только пришли, а старцы уже уходят.
Такое деление позволяет понять, как идеалы и ценности передаются от одного поколения другому: от старцев – детям и от поживших – молодым. Что может быть выражено специальной схемой – Межпоколенческой подковой.
«Умная» молодость и «мощная» старость
Благодаря этой схеме ярко видно, что старики детям преимущественно передают традицию и ценности. А «пожившие», – свой опыт юношеству и молодёжи. Наконец, работающие взрослые, учатся друг у друга непосредственно в процессе работы. Я бы назвал это обмен оперативным опытом, который соответствует их времени.
И если сравнивать эту схему с «Кругом жизни», то мы увидим, что процессы передачи жизни и передачи культуры разнонаправленны. Жизнь течёт вниз, направо и вверх по подкове к ее окончанию – к смерти. По мере прохождения жизненного поприща и приобретения жизненного опыта человек становится способным передавать свой опыт следующему поколению. И получается, что процессы воспроизводства в двух циклах, «Круге жизни» и «Поколенческой подкове», направлены противоположно. Ты становишься старше, жизненных сил все меньше, а опыта все больше. «Если бы молодость знала, если бы старость могла…». Рождаясь, человек еще относительно чистый лист (в плане опыта), но несет в себе огромный заряд витальности. К старости же ослабевает физически, но накапливает багаж культуры и опыта.
В идеале такая разнонаправленность потоков – главное основание устойчивости. Жизненная сила подкрепляется опытом и оттого попусту не растрачивается. Или если брать пример из техники, то современные инженерные системы или двигатели, с выходящим потоком потом запитываются входящим потоком. Молодость «знает» и не делает не нужных движений, а старость «может», поскольку ее идеи и опыт воплощаются на практике.
Можно даже сказать, что именно старшее поколение при таком устроении общества дает подрастающему поколению тот образ будущего, к которому оно стремится. Будущее хранится, содержится не в детях, как это сейчас принято считать, а в опыте старцев. Дети запитываются их опытом, их глазами начинают видеть будущее, а затем сами становятся четвертым и пятым элементами социума. Ну а старшее поколение именно через детей осознает свое прошлое, начинает лучше видеть его, передавая лучшее из своего опыта следующему поколению.
Понятно, что описывая подкову, я говорю о традиционном обществе. Как историк я фиксирую, что практически на всем протяжении своей истории человечество в целом, все народы и нации имели устойчивые представления о Боге (богах), Небе и Вечности. Поэтому края подковы устремлены вверх. Хотя и по-разному, но в целом человечество всегда считало, что жизнь, душа дается, приходит свыше и уходит в потусторонний, духовный мир.
Самый яркий период молодости в традиционной культуре сбалансированно воспринимался как период искушений и страстей, поэтому его старались сжать и побыстрее выдать замуж/женить. Далее человек погружается в мирскую жизнь, совершает ошибки, грешит, но при этом приобретает опыт. Вторая половина жизни – это напротив очищение. Получив опыт, человек постепенно очищается от страстей, осмысливает свою жизнь, делает выводы, передаёт свой опыт другим, прощает всех, очищается, все более присоединяется к религиозной традиции и, наконец, уходит из этого мира, просветленный и очищенный, в окружении детей и внуков. Уходит на Небо.
Период взрослости также воспринимался сбалансированно, как периодом грехов, он не культивировался как образцовый. Взрослые итак почти всем владеют… Культивировалось напротив младенчество и старость. При этом все периоды целесообразны и важны.
Четыре времени освоения ценностей и культуры
То, что «Поколенческая подкова» на самом деле цикл становится понятно, если увидеть, что в культуре существует четыре разных типа времени освоения ценностей.
1. Вечное время – время Бога, или для кого-то Универсума, время всемирной истории. Согласно тысячелетним концептам здесь хранится весь накопленный опыт человечества.
2. Большое или длинное время – время детей и стариков. У одних вся жизнь впереди и все возможно, а у других, наоборот, все уже позади, они уже не цепляются за скоротечную жизнь и осознают, что впереди вечность. Для детей весь мир – это большая неиспробованная возможность, горизонт бесконечен, ключевые выборы еще не сделаны. У стариков также, им уже некуда спешить, поскольку почти все выборы уже сделаны и их последствия видны во всей полноте.
3. Быстрое время – время молодежи и одновременно время поживших. Первые только ускоряются, торопятся войти во взрослую жизнь, а вторые осознают, что их время прошло и (в идеале) торопятся не упустить ни минуты, чтобы передать свой опыт молодежи. Это человеческая потребность «учу-учусь». Это наиболее «знаниевое» время.
4. Обыденное время, «злоба дня», – время взрослых, время достижений. Время борьбы за ресурсы. Деятельностное время.
Кстати, при таком подходе можно легко увидеть, как аналогичное ускорение/замедление происходит и при движении из деревни в города, малые, большие, мегаполисы и обратно. Также понятно становится, почему молодежь рвется в город, а «пожившие» на землю. Но это тема следующей статьи.
Ориентации подковы и ее перевертыш
Что же нам подарил XX век? Краткосрочность наций, сам того не поняв. И далее я скажу, почему. Также он подарил массовую переориентацию на материальное и забвение вечных ценностей, а в наиболее откровенной декларации — атеизм и богоборчество. Как написал Ф.Ницше «Бог умер», а далее последовали различные версии реализации этого тезиса на практике. В подавляющем числе традиционных культур концы подковы замыкаются наверх через понятия «Бог», «Небо», «духовная традиция». В ХХ веке мы получили устремление общества к материальному, и возвращаясь к схеме подковы – это будет перевернутая подкова, перевертыш.
При такой ориентации культуры все происходит с точностью до наоборот. Духовное измерение в ней выносится за скобки. Главное – это жизнь здесь и сейчас. Бери от жизни всё: власть, деньги, роскошь, удовольствия. Дети и старики лишние, обуза. Они мешают сильному быть сильным, отвлекают его от борьбы, занимают руки, ослабляют. Они избыточны.
Возраст зрелости возводится в абсолют, наука озадачена его продлением. Продление чисто физической жизни. Продление не рода, а сексуальной функции. Идеал такой культуры – индивидуальное бессмертие здесь на земле и максимальное увеличение продолжительности жизни любой ценой. В предельном виде это мечта королей-вампиров жить вечно, а поскольку физической возможности для этого нет, то надо использовать сподручный материал, питаясь за счёт чего-то или даже кого-то. В чисто научной версии это мечта о нахождении гена бессмертия, а пока этого не произошло, то за счет пересадки органов, как запчастей, механический подход к жизни. Как пел прошедший мимо злобы дня русский поэт Олег Фомин-Шахов (1976-2017): «пересадка скелета: в будущем будет возможно всё это».
Вступление в третий возраст здесь это почти крах, ты – «сбитый летчик». Хотя наставничество ещё относительно терпимо. Но сама молодёжь уже тоже конкурент. Молодых не пускают, потому что они могут забрать ресурсы.
А если говорить о мировых элитах, то здесь данный мотив судя по всему вылился в мощнейший мегапроект по удержанию власти взрослых посредством различных технологий, социальных и интеллектуальных машин. Ведь, чтобы оставить позади всех своих конкурентов нужно быть быстрее их во всем. Такая абсолютизация принципа эффективности, предельно возможное сокращение издержек на операцию.
И это уже век XXI-й.
Причем в итоге получился проект, который скоро и самих взрослых оставит за бортом, потому что если идти по пути ускорения времени, то оказывается, что сам человек как вид, homo sapiens «слишком медленный». Он «не догоняет». И машина быстрее его. А значит нужны роботы, киборги и соединение живого с неживым, что уже воспето в современной футурологии. А в основании этой модернизации перевернутой поколенческой подковы, напомним, желание части взрослых, мировой элиты не отдавать свою власть.
Как видно из этой схемы такое общество лишается и прошлого, и будущего. Точнее его лишают этих представлений, а еще точнее, ему имплантируют искусственное будущее, в свете чего прошлое также переоценивается. А для этого и необходимо вырвать человека из его традиционной культуры, разорвать связь поколений, перечеркнуть историю, поставить под сомнение героев и идеалы, которые являются ценностном маяком в туманном будущем.
Но, хотя современное общество и пытается воплотить вавилонскую мечту о бесконечном ускорении и технологическом развитии, это все равно утопия. Даже небоскреб невозможно строить до бесконечности вверх, ибо существуют «пределы роста». Да и предельное ускорение – это просто путь в тупик, крест на человеке, как биологическом виде.
И здесь мы начинаем подходить к демографии и к тезису, что «многоэтажность равно малодетность, а малоэтажность равно многодетность». Хотя и это также тема отдельного разговора.
Как же это все связано с демографией?
Для того, чтобы представление о цикле ценностного воспроизводства окончательно сложилось, а сам цикл замкнулся, осталось сказать, где именно в Поколенческой подкове находится самый первый период жизни каждого человека – период до рождения. Он в вечности. Назову ее «природная вечность».
Для тех, кто был внимателен, возраст «дети» как первый из пяти возрастов – это дети с 3-5 лет, когда ребенок начинает говорить и становится способен воспринимать ценности и культуру. Соответственно под период природной вечности подпадает и беременная женщина, и кормящая мать.
Это тот период, когда психологи говорят о женщине и ребенке как о диаде. Это тот период, когда женщина и ребенок нуждаются в наибольшей заботе и поддержке. Но одновременно это тот период, когда ребенок усваивает культуру не просто с молоком матери, а от утробы, на уровне не осознаваемых ментальных кодов, от которых он впоследствии может только отречься и отвергнуть, а хранение их будет означать нахождение в той культуре, в которой он родился. Здесь речь о безоценочной позиции матери в культуре. Отец может отречься от ребенка за его неисполнение тех или иных ролей, за предательство ценностей, а мать в идеале стоит над всеми условностями социума и принимает своего ребенка любым, даже преступником и изгоем.
Об этом подробно писал Алексей Вайц, говоря о трех типах ценностей: 1) духовно-нравственные, ментальные, «природная вечность»; 2) культурно-социальные, усваиваемых через подражание, «большое время» и перенятие культуры; 3) мировоззренческие, усваиваемые в качестве сознательного выбора в период молодости от поживших, «быстрое время».
В этом смысле «злободневное время» это период действий на основе ранее усвоенных ценностей. Взрослому некогда рефлексировать и даже опасно менять стратегию поведения и мировоззрение, надо действовать. Потеря ценностей здесь означает потерю ресурса. Взрослый с оружием в руках отстаивает свои ценности.
Вот почему так важны первые три времени. От того, какие ценности и насколько глубоко были заложены в человека, зависит, как он воспитан (читайте мою статью «Объявленные действия, или Невидимые нити, сшивающие любой народ») и как он будет действовать в социуме.
Данный подход позволяет понять, почему современным женщинам так тяжело дается беременность и материнство. Они крайне болезненно воспринимают выпадение из злободневности, потому что им с самого детства внушали делать карьеру и участвовать в технологической гонке наравне с мужчинами.
Отсюда же и слабость современного мужчины, точнее размывание мужества в современном обществе. И напротив, роль мужа-отца в традиционном обществе строилась на том, что именно он преимущественно находился в злободневном времени, добывая хлеб во внешнем мире, а постоянно рожавшая женщина – в природной вечности, хранила очаг.
Авторитет отца, пресловутый домострой не был в традиционном обществе никаким диктатом или деспотизмом. Просто, если женщина беременеет и рожает детей, то она в этот период нуждается в заботе и защите. И при высокой рождаемости и постоянном погружении женщины в «природную вечность» роль мужа и отца волей не волей будет руководящей, не говоря уже о том, что многодетная семья не устоит без иерархии.
Когда начинается и когда заканчивается чело-ВЕК?
Но вернемся к тому, какое место в Межпоколенческой подкове занимает период жизни до рождения. Он не просто оказывается близким к жизни после смерти, но и по сути замыкает подкову в цикл, круг. Если то или иное государство, нация не признаёт жизни до рождения, то оно не признаёт и жизни после смерти. И наоборот. Вопрос, когда «начинается» и когда «заканчивается» человек – это вопрос краеугольный.
Современная пропаганда эвтаназии на Западе – это свидетельство отрицания жизни после смерти. Ведь если жизнь после смерти есть, то эвтаназия – это самоубийство. Но если Бога и вечности нет, то эвтаназия полностью обоснована, эффективна, она в русле логики перевернутой подковы. Младенцев до рождения и немощных стариков терпеть ни к чему. Первых можно просто абортировать или еще лучше превентивно предохраняться от них как от разбойников, похищающих драгоценное время, а вторых уговаривать самим побыстрее покинуть этот мир, чтобы не быть обузой. Пока просто уговаривать, так как они имеют избирательные права, но уверен, корректировка этого упущения на Западе – вопрос времени.
Сейчас идет спор. Когда человек становится человеком? А соответственно, с какого момента жизнь человека должна быть защищена законом? С момента рождения или с момента зачатия? Или с момента получения диплома о высшем образовании? Или как Средневековье считали – «человек начинается с барона».
Я бы поставил вопрос еще более широко. Защищать нужно человека как вид. Человека как существо, в самом наименовании которого в русском языке слышится слово «век». Защищать нужно человека как коллективную сущность, умирающую при разрыве связи поколений. Современная международная колониальная демографическая политика сокращения рождаемости зиждется на противопоставлении между собою всех ключевых возрастов, а также противопоставлении мужчины и женщины. За последние полтора столетия, а особенно в 1990-х годах, мы впустили в свою культуру очень много элементов этой идеологии. И сегодня, когда мы задумались о суверенной демографической политике и идеологии, главной ее опорой должно стать восстановление Поколенческой подковы. И восстановление надлежащего отношения к периоду жизни до рождения, а также периоду беременности и выхаживания младенца в этом возрождении – вопрос ключевой.
Жизнь до рождения и срок жизни наций и государств
Ну и осталось сказать последнее. Из всего вышеизложенного получается, что вопрос защищенности жизни ребенка до рождения как самая яркая лакмусовая бумажка отношения к материнству, напрямую связан со сроком существования той или иной нации и, как следствие, сроком жизни того или иного государства. Если жизнь до рождения отвергается, а традиция пресекается, то значит государство ставит барьеры в циркуляции жизненно-важных культурных потоков. Традиции перестают передаваться, а нация перестает самовоспроизводиться. А значит срок жизни такого государства одно, максимум два поколения. То есть примерно 60-70 лет. Следующее поколение просто не успевает запитываться культурно-идеологическим содержанием от предыдущего, а значит начинает запитываться где-то на стороне. И всё – связь разорвана, нация надрывается, и построенное этой нацией государство рассыпается.
Единственное спасение – восстановить связь времен. А для этого нам нужны вековые ценности и вековая стратегия. Как такое возможно? Если проектировать будущее на 100 лет с точки зрения экономики и политики (деятельностное состояние), то это – почти безумие и профанация. Но если с точки зрения ценностей и связи поколений, то это не просто нормально, а – естественно. Старшее поколение помнит предыдущее старшее поколение и рассказывает о нем как о примере для подражания своим внукам, а это уже больше чем столетие.
Традиционные родовые системы предусматривают одновременное нахождение и взаимодействие в них всех пяти возрастов и четырех времен. В отличие от перевернутой подковы, здесь все возраста жизненно необходимы. Молодые люди благословляются у старших на брак и затем приносят им на воспитание рожденных детей.
Раньше вся наша большая страна как кольцами кольчуги была сшита родовыми системами вне времени и пространства. Сейчас это сохранилось в основном на Кавказе (тейпы и тухумы) и в отдаленных уголках севера и востока страны, в отдельных общинах, где столетнее, вековое взаимодействие еще живо.
И начать возрождать наш ценностно-проводящий слой надо с того, чтобы восстановить свою родовую Поколенческую подкову и «прибить её на счастье» при входе в свой собственный дом.
[1] Т.Р. Ма́льтус (1766—1834) – автор теории, согласно которой неконтролируемый рост народонаселения может приводить к снижению благосостояния и массовому голоду.
[2] Для меня различия между понятиями народ и нация следующие. Народ - это культурная общность. Нация - общность политическая. Чтобы себя защитить, народ превращается в политическую силу - нацию, которая обзаводится идеологией, вооружением и иерархией - государством. Других инструментов для самозащиты у народов нет и вряд ли будут. Один народ на протяжении своей жизни способен порождать разные нации и национальные государства, вовлекая в них другие народы. В спокойном режиме нации «спят», передавая свои задачи государствам, в период войн - предельно активизируются, государство по сути опирается на нацию. В этом смысле про Россию не правильно говорят «многонациональный российский народ». Россияне это «многонародная нация». Русские, татары и т.п. - народы. Россияне - нация. Когда отдельный народ в той или иной стране заявляет о своих национальных интересах это путь к сепаратизму. Когда заявляет о своей самобытной культуре - это норма. Поэтому с внутренним национализмом внутри России и любой другой страны власти жестко борются. И этим же объясняется, зачем, например, накануне распада СССР элитам советских республик определенными силами внушалась мысль о национальной самобытности. Та же мина замедленного действия имеется и в федеративном устройстве Российской Федерации.
