Максим прожил с женой двенадцать лет. Это очень много, если учесть, что сомнения в правильности выбора жены у него появились в день свадьбы и лишь чувство ложной порядочности остановило его от того, чтобы сбежать с обряда бракосочетания.
Замечено, что отсутствие решительности и отпускание ситуации на самотёк приводит впоследствии людей к осознанию потерянных впустую многих лет жизни.
Нельзя сказать, чтобы Максим считал совсем уж вычеркнутыми эти двенадцать лет: всё-таки у него появилось трое детей, да и жил же он как-то все эти годы, но отсутствие любви к жене отравляло ему существование.
У самого Максима возникал вопрос – почему он живёт с этой женщиной и не разводится? Хорошего ответа у него не было. Он всё-таки испытывал чувства к жене, особенно первые годы, быстрое появление первого ребёнка сглаживало многое в их семейной жизни, да и последующие дети отодвигали повестку любви к жене куда-то на задний план. Привычка жить – вот и весь ответ, который он смог найти.
Эта привычка рухнула под натиском чувства, вспыхнувшего у него к случайной знакомой, за зонтик которой он зацепился, выходя из автобуса. Пытаясь отцепиться, он, уже на остановке, дернул свою сумку сильнее, чем нужно и сломал зонтик девушке. Начался возмущенный разговор. Максим взял этот зонтик и увидел, что ничего не сломалось – просто пластиковый наконечник соскочил со спицы. Он водрузил наконечник на место, но не спешил возвращать зонтик – засмотрелся на раскрасневшееся лицо его визави. Он заметил, что девушка красива и потешно оттопыривает губки, когда возмущённо говорит.
- Вот ваш зонт. В целости и сохранности, - наконец, с улыбкой произнёс он и отдал его девушке.
Она прекратила возмущаться, расплылась в улыбке.
- Простите мне мой крик, но так жалко было потерять зонт – он у меня счастливый. Когда он со мной, то ничего плохого со мной не может приключиться.
- Действительно, благодаря ему вы познакомились с таким сокровищем, как я, - продолжил Максим.
- А мы разве познакомились? – удивлённо спросила девушка.
- Конечно, меня зовут Максим, а вас Алёна.
- Дааа, но как вы моё имя узнали?
- Это элементарно, Ватсон! – Максим показал на её сумку, висящую на плече. – Тиснение на коже. Я подумал, что вы вряд ли купили бы сумку, если бы на ней было не ваше имя.
- Действительно, - прыснула Алёна. – Я про имя на сумке уже давно забыла. Вы наблюдательный человек, хотя и ловелас.
- Это почему я ловелас?
- Это элементарно, Ватсон! - теперь уже Алёна показала на его правую руку, на безымянном пальце которой было обручальное кольцо.
Максим внутренне покраснел – Алёна точно определила его отношение к начинающемуся знакомству, хотя формально он ничего предосудительного не делал.
- Вы себя в зеркало давно видели? – решил сбить настрой Алёны Максим.
- Утром, а что, - девушка начала рыться в сумочке в поисках, наверное, зеркальца.
- Успокойтесь, - снова смеясь, сказал Максим. – С лицом у вас всё в порядке. Просто оно очень привлекательное, потому моя реакция на вас вполне простительна.
Такой комплимент беспроигрышен. Вряд ли какая-то женщина обидится на него или сочтёт излишне вольным. Вот и Алёна проглотила его, просто улыбнувшись в ответ.
Циничность Максима ещё не дошла до того, чтобы сравнивать девушку с рыбой, заглотившей наживку, но он прекрасно понимал, что теперь контакт будет установить легко.
- Мне как раз по пути с вами, - сказал Максим.
- Откуда вы знаете, куда я иду, - снова удивилась Алёна.
Максим считал себя тонким знатоком двусмысленностей и широко этим пользовался. Вот и сейчас, искренне радуясь наивности девушки, он сказал:
- Почему вы решили, что я говорю о сиюминутном пути?
- Вы, однако, наглец, - раскусив Максима, дала оценку девушка. – И почему я ещё не послала вас подальше?
Шутки шутками, но Максим, обычно довольно инертно реагирующий на женщин, даже привлекательных, вдруг закусил удила и во что бы то ни стало решил познакомиться. Он будто почувствовал что-то впервые за двенадцать прожитых в браке лет. Алёна, в свою очередь, не предпринимала попытки удалиться и поддерживала разговор с этим улыбчивым мужчиной, явно старше её по возрасту.
- Интересно, что страшнее – ловелас или наглец? В смысле вы повысили меня в своих глазах или понизили? – продолжал наступать Максим.
Алёна ничего не ответила, она вдруг серьёзно посмотрела ему в лицо.
- Вы знаете, мне интересно с вами разговаривать. Я согласна познакомиться, - вероятно, удовлетворённая результатом осмотра, сказала Алёна.
О чём подумала девушка, какие мысли при этом бродили у неё в голове, Максиму было неизвестно. Его поразил практичный подход Алёны и отсутствие комплексов. Он бы понял, если бы она начала жеманиться или же пассивно повела себя в начинающемся знакомстве, но то, что произошло, заставило его по иному взглянуть на девушку и послужило появившемуся чувству уважения к ней. Не каждая женщина могла так сказать, точнее – могла, но не стала бы, оставляя за собой свободу манёвра. А Алёна это сделала и сейчас стояла и ждала продолжения.
- Мы уже давно знакомы, - почему-то шёпотом сказал Максим, ему это показалось правильным. - Уже десять минут. А мне кажется – десять лет.
При этом Максим смотрел прямо в глаза Алёне, слово завораживая её. Возможно его взгляд действительно завораживал, потому что она почти сразу отвела свой.
Они пошли по бульвару, не сговариваясь и не обсуждая маршрут. Собственно идти можно было только в одну сторону – другая была перегорожена большой стройкой. В попавшемся по пути киоске с мороженым, Максим купил две стаканчика. Солнце, хоть и было уже невысоко, быстро сушило лужи, на бульвар вывалилось бесчисленное количество мамаш с колясками.
- Вся страна решает демографическую проблему, - прокомментировал парад колясок Максим. – У меня, например, трое. А у вас есть дети?
- Нет, - коротко ответила Алёна и, как показалось Максиму, мгновенно замкнулась.
«Дёргает же меня за язык, - подумал Максим, - будто других тем нет». Общее настроение в их маленькой компании изменилось и Максим никак не могу подобрать тему, чтобы оживить беседу. Он сам не мог понять, почему ему вдруг стало важным всё, что происходит между ними. Ещё ничего не началось, а он уже переживает. Обычная раскрепощённость сменилась у него скованностью и метров двадцать они чинно проследовали в полном молчании.
Ситуация спас мальчишка, лихо прокатившийся мимо них на велике и поднявший из лужи фонтан брызг. Алёна взвизгнула и отскочила. Максим мужественно заслонил её от воды. Мальчишка укатил дальше, а Алёна погрозила ему со смехом кулачком вслед. Несколько капель воды, попавшие ей на голые ноги, особого вреда не причинили, а до короткого сарафана брызги не успели долететь.
Слева по ходу движения был парк с аттракционами.
- Хотите на карусели прокатиться? – спросил Максим.
- Точно нет, у меня вестибулярный аппарат идёт вразнос на каруселях и качелях.
- Тогда можем уплыть в далёкую страну, где много-много диких обезьян, - подражая Калягину, проговорил Максим. – Здесь лодочная станция есть.
- Плавали, знаем, - весело ответила Алёна. – Давайте, прокатимся.
Они зашли в парк, подошли к прудам и сели в лодку. Алёна села на заднее сиденье лицом к Максиму. Сиденье было низким и колени девушки оказались подняты верх, отчего край сарафана съехал назад и приоткрыл ноги значительно больше, чем их было видно раньше. Максим старался не смотреть туда, но ноги Алёны притягивали взгляд будто магнитом. Её это, судя по всему, не сильно смущало.
- Может перейдём на «ты»? - предложил, работая вёслами Максим.
- Давайте, - согласилась Алёна.
- Шампанского у нас нет, зато губы – на месте, - Максим быстро нагнулся вперёд и коснулся губами Алёниных губ.
По мгновенно расширившимся глазам он понял, что она не ожидала такого от него. И ещё он понял, что его жест принят благосклонно.
Они ещё немного покатались, а потом Алёна засобиралась домой. От проводов отказалась. Обменялись телефонами, Максим проводил её обратно на бульвар и там они расстались.
Максим не стал настаивать на проводах, чтобы не показаться навязчивым. Кроме того, он чувствовал ситуацию и видел, что девушке захотелось побыть наедине с собой.
По дороге домой Максим рассуждал на этические темы – нравственно или нет при живой жене заводить такое знакомство с женщиной. Да, он не любил уже несколько лет жену и не видел ответной любви с её стороны, но она была матерью трёх детей и с головой ушла в их проблемы. Максим тоже участвовал в уходе за детьми, но любовь к женщине для него была настолько значимой частью жизни, что это никак не пересекалось у него с любовью к детям. Ему нужна была любовь и он страдал без неё. В то же время он понимал, что оставить семью – не самый нравственный поступок.
Он пришёл домой, разделся, жена мазнула его безучастным взглядом, спросила, голоден ли он и ушла к детям. Он наскоро поел и присоединился к ним. Жена с двумя младшими играла в бродилки, старший сидел в компьютере. Всё было как обычно. Вечер медленно шёл к завершению.
Продолжение 1 здесь.