Рассказ Бориса Панкова
4
Возвратившись, они остановились около дома Потоцких, внимательно осмотрелись и вошли во двор, затем поднялись на крыльцо. Зоська настороженно окинула взглядом бетонную дорожку, ведущую от калитки к крыльцу, и все те места, где проезжала тележка. Ничего подозрительного они не обнаружили.
Дома Ванда уже навела порядок: замыла кровь на полу, заправила Зоськину кровать и убрала со стола еду и выпивку. На окнах в комнате были опущены драпировки.
— За вами никто не следил на улице? — Ванда взволнованно посмотрела на дочь и Щура.
— Нет, мама, на улице не было ни души. Мы все проделали тихо. Лейтенант спокойно лежит на дне... А где, кстати, его вещи? — Зоська подозрительно посмотрела в глаза Ванды.
— Они в кладовой. Я их там спрятала. Можем зайти посмотреть.
Ванда прошла в свою комнату, там с правой стороны за платяным шкафом находилась небольшая дверь. Зоська и Щур последовали за ней. Войдя все вместе в кладовую, они окинули взглядом разложенные вещи. На широком досчатом столе лежали трое немецких позолоченных настенных часов, несколько серебряных портсигаров, три рулона дорогой материи, небольшая позолоченная скульптура обнаженной женщины и какие-то солдатские безделушки, сделанные из гильз.
Ванда подошла к небольшой полке возле стола и взяла лежащий на ней сверток из газеты. Развернула и положила его на стол рядом с вещами. Там оказалась большая пачка денег.
— Здесь без трех десяток сто тысяч! — произнесла она взволнованно.
Зоська и Щур, увидев деньги, переглянулись. Щур взял пачку, отчитал пятьдесят тысяч, свернул деньги вдвое и засунул в боковой карман брюк.
— Остальное ваше. Как договорились.
Зоська схватила оставшуюся часть денег и быстро пересчитала.
— Все верно. Вещи пускай мама толкнет на рынке, и выручку мы тогда поделим. Надеюсь, ты, Саша, не возражаешь?
Щур спокойно посмотрел на Зоську, взял со стола три портсигара и распихал по карманам.
— Теперь не возражаю. Это моя премия за риск! — сказал он, окинул женщин шутливым взглядом и первым вышел из кладовой.
Когда они вновь собрались в Зоськиной комнате, Щур предложил обмыть это дело. Ванда и Зоська быстро накрыли стол новой скатертью и поставили закуску и водку. Щур поднял стакан и произнес тост.
— Выпьем за лейтенанта. Царствие небесное! Чтоб нам так не сдохнуть...
Он залпом опрокинул стакан и закусил лежащим на тарелке помидором. Вслед за ним выпили и женщины. У Ванды на глазах выступили слезы. Она достала из кармана халата носовой платок, приложила к правой щеке и, всхлипывая, произнесла:
— Такого молодого офицера угрохали! Войну отвоевал, живым остался, а здесь погиб около твоей задницы!
Зоська угрюмо взглянула на Ванду.
— Заткнись, мама! Мы не виноваты. Так получилось. А если б он меня кокнул?..
Щур задумчиво смотрел поочередно то на мать, то на дочь и не вмешивался в разговор. После трех стаканов он заметно захмелел и небрежно жевал. Зоська и Ванда подвели итог выяснению отношений и порешили, что на следующий день Ванда пойдет на рынок и начнет продавать вещи лейтенанта. Его чемоданы надумали порубить по частям и сжечь в печке, чтобы меньше было улик. Деньги, вырученные от продажи вещей, решили также разделить пополам. Щур, покачиваясь, встал из-за стола, зашел в комнату Ванды и, не раздеваясь, повалился на кровать. Женщины проводили его взглядами, но что-либо сказать не решились. Вскоре Щур громко захрапел. Было уже совсем светло. Зоська засобиралась на работу и начала у зеркала красить губы и подводить ресницы. Ванда подошла к ней сзади и попросила зайти по пути в клуб, где она работала кассиршей, и передать директору, что Потоцкая заболела. Дочь с ухмылкой посмотрела на мать, однако возразить что-либо не решилась. Затем подошла к двери и попрощалась до вечера.
Когда Ванда вошла в свою комнату, Щур мгновенно перестал храпеть, присел и начал руками манить ее к себе. Ванда подошла к кровати и присела рядом. Щур обнял ее за плечи и ласково глядя в глаза, произнес:
— А скажи, Ванда, у тебя был законный муж или ты просто нагуляла свое чадо?
— Ну, а как же, Сашенька, я могла жить без мужа при своих повышенных потребностях и темпераменте? Мой первый муж был состоятельным человеком, но его расстреляли в тридцать седьмом чекисты. Второй погиб на фронте в эту войну с немцами. И осталась я совсем одна на старости лет. Но ты, Саша, превосходишь моих бывших мужей во всех отношениях, может потому, что ты намного моложе их, и в тебе гораздо больше мужского обаяния. Главное, что ты настоящий мужчина, и нравишься мне лучше всех других.
Ванда резко обняла Щура, поцеловала в губы и повалила на кровать...
Перед самым приходом Зоськи Щур оделся, сбегал в магазин и принес разнообразной дорогой выпивки и закуски. Ванда элегантно и со вкусом накрыла стол. Закончив сервировку, с серьезным видом обратилась к Щуру:
— До прихода Зоськи начинать не будем! Пусть полюбуется!
Щур не возражал. Он зашел в кладовую, осмотрел чемоданы, и вернувшись обратно с видом знатока заявил:
— Чемоданы с железными перегородками. Рубить их замучаешься. Проще выбросить где-нибудь около вокзала. Меньше хлопот. Сегодня вместе с Зоськой это и сделаем.
Ванда ответила ему обворожительной улыбкой, со вздохом добавив, что ей все равно, лишь бы обошлось.
Зоську им пришлось ждать довольно долго. По времени она должна была уже давно возвратиться с работы.
Стемнело. Решили свет не включать. Зажгли свечи. Ванда начала взволнованно ходить по комнате и периодически смотреть в окно.
— С ней что-то случилось, не могла она сегодня так задержаться! Что же делать?
Она, раскрасневшись, испуганно поглядывала на Щура. Тот, сидя на стуле посреди комнаты, смотрел жадными глазами на всевозможные яства и жевал корку черного хлеба. Небрежно пережевывая, спокойно и рассудительно выдавил:
— Видимо, кого-то подцепила. Не волнуйся, сейчас появиться! Я чувствую!
Едва Щур произнес последнюю фразу, как за окнами послышались шаги. Ванда быстро подскочила к окну.
— С ума сошла. Она опять ведет кого-то! Что будем делать?
— Пожалуй, я уйду. А ты будь тут. Если что, оставь их наедине и приходи ко мне. Я не намерен сегодня заниматься какими-либо делами. Хватит с меня вчерашней мокрухи!
Щур взял со стола бутылку коньяка, наложил свободной рукой в тарелку с колбасой соленых огурцов и хлеба, и ушел в комнату Ванды, закрыв за собой дверь. Когда во входной двери заскрежетал ключ, Ванда включила свет и погасила свечи. Зоська вошла с пожилым подполковником, держащим в руке большой чемодан.
— Мама, а ты разве дома? — с удивлением произнесла она, осматривая заставленный выпивкой и закуской стол.
Ванда приветливо поздоровалась с гостем и наигранно печально произнесла:
— Ты разве забыла, что сегодня годовщина кончины нашего дорогого папочки? Пять лет, как его не стало. Вот я и решила немножко отметить это событие.
Ванда показала взглядом на стол и пригласила гостя.
— Мама, извини! Видимо, я у тебя просто плохая дочь! — Зоська артистично подбежала к матери и трогательно расцеловала ее. — Как я могла забыть такое?..
Они уселись за стол и подполковник первым произнес краткий тост за упокой души отца и мужа его новых знакомых. Ванда вскоре встала и, ссылаясь на головную боль, извинившись, ушла в свою комнату. Там ее уже поджидал Щур. К этому времени он уже почти опорожнил бутылку коньяка…
Они уже крепко спали, когда к ним подошла Зоська и изо всех сил начала тормошить Щура.
— Саша, проснись поскорей! Иди прикончи старика. Он богат как турецкий султан! — Она держала в дрожащей руке пистолет и протягивала его Щуру. — Он храпит без задних ног. Давай скорей!
Щур приоткрыл глаза и злобно прохрипел:
— Уйди, падла! Вчера из-за тебя одного уже ухлопал. Ты меня, честного вора, мокрушником заделала! Смойся с глаз, кровожадная тварь! Хочешь — стреляй сама!
— Не смей быть жестокой, — вмешалась Ванда, обращаясь к Зоське. — Укради у него, что тебе очень нравится!
— Подумай, мама, что ты говоришь. Разве могу я его обворовать, когда он в нашем доме. — Зоська, широко раскрыв глаза, шепотом продолжила: — Заявит в милицию и я сразу окажусь в тюрьме. Притом я горю желанием завладеть всем, что у него есть, а главное, наличными деньгами. А поэтому с ним надо кончать! У него денег — куры не клюют...
— Молчи и не говори мне больше о нем. Твоя жестокость перешла все границы, — строго произнесла Ванда. — Саша прав. Не успели оправиться от вчерашнего случая, а ты опять затеяла невесть что!
Щур привстал с кровати и почти прокричал:
— Уйди и не мешай. У нас с мамой любовь и мы скоро поженимся. Делай с подполковником что хошь! Мне наплевать на твои звериные желания.
Продолжение следует.
Просим оказать помощь авторскому каналу. Реквизиты карты Сбербанка: 2202 2005 7189 5752
Рекомендуемое пожертвование за одну публикацию – 10 руб.
Сердечно благодарим всех, кто оказывает помощь нашему каналу. Да не оскудеет рука дающего!!!