У Хилины был не простой характер. И несмотря на порочный образ жизни, который эта девица привыкла вести с самых ранних лет, она была всегда очень высокого мнения о себе, и не привыкла, что бы кто-то ею пренебрегал или тем более её игнорировал.
А ещё она знала, что по-прежнему нравится мужчинам, и что, как и раньше, всех представителей противоположного пола она могла запросто заполучить или свести с ума.
Сейчас же Хилина возмущалась, что её разместили не в губернаторском доме (или как на Дильмуне его все между собой называли "дворцом"), а в какой-то убогой пристройке, в настоящей лачуге, где стены были не отштукатурены и выложены были из сырцового кирпича, а вместо ковров расстилались по земляному полу несколько дешёвых циновок, и мебель была самая примитивная и состояла только из лежанки и грубо сколоченного стола, да двух кривых и шатающихся табуреток.
Да и вообще лачуга эта располагалась за три квартала от губернаторского дома.
А ещё Хилина негодовала, что её под каким-то вздорным предлогом перестали подпускать к князю.
***
Долго с этим мириться Хилина не желала. На пятый день по прибытию на Дильмун ей наконец-то удалось князя увидеть. Она выследила, где он гулял в одиночестве, ну и заранее пришла на это место. Это оказался пустынный берег за пристанью. Когда в этом месте появился прогуливавшийся князь, Хилина решительно вышла ему навстречу из своего укрытия. Причём она вышла неожиданно и тут же помахала рукой:
- О-о-о! Привет, привет, любовь моя! - как можно любезнее она произнесла.
Хилина к этой встрече подготовилась основательно. Она покрасила волосы, умастила тело и нарядилась в лучшее, что у неё было.
Набуэль при виде Хилины вздрогнул:
- Ты-ы-ы?! А что ты здесь делаешь?
- Тебя вот ждала,- откровенно призналась Хилина.
- Ме-еня?! За-ачем?
- Всё никак с тобой не увидимся...Ну и ты же меня, кажется, уже стал упорно избегать…- ответила обольстительная куртизанка.
- С чего ты взяла?
- Последний раз мы с тобой виделись на пристани, как только сошли на берег с триремы. И после этого ты ни разу даже не удосужился меня повидать! Ты что же, ты уже стал от меня шарахаться? Кажется, прячешься от меня? Из-за своей жёнушки? Ты её боишься?
- Успокойся, Хилина, - в ответ произнёс Красавчик. - И потом, я ведь тебе ничем не обязан. Я взял тебя с собой на Дильмун, ты обеспечена едой и крышей над головой, и сейчас находишься в полной безопасности… Ну и что тебе ещё не хватает? Я выполнил всё, что ты от меня хотела заполучить. И я же тебя не обманул?
Хилина возразила:
- Ха-а! Ну мне то этого мало! Ты хорошо это знаешь!
- А ещё что тебе надо от меня? – переспросил князь.
- О, боги! Что-о-о?!! Да тебя! Те-ебя! Те-е-ебя, Набуэль! - чуть не закричала на весь берег Хилина.
И она тут же приблизилась к князю, и попыталась прижаться к нему и обняла его.
- Не надо мне этого сейчас! Мне не до этого! - постарался Набуэль оттолкнуть Хилину, но не удержался на ногах, подвернул лодыжку и неудачно упал. Девица тут же этим постаралась воспользоваться.
- Да что ты делаешь? Как ты смеешь?! - только и смог воскликнуть Красавчик.
- Я хочу… Я хо-оч-чу тебя… Ну тебе же со мной хорошо… - в ответ страстно зашептала ассирийка и в секунду взгромоздилась на князя. Проделала она это ловко и как будто какой-то опытный наездник. - Не отталкивай только меня! - взмолилась куртизанка.
Набуэль даже не понял, как всё произошло.
У Хилины был такой бешенный напор, она так хотела близости сейчас, что он вскоре сдался, и они занялись с ней любовью. Причём занялись ею прямо на песке и не обращая внимание на то, что их кто-нибудь мог увидеть..
***
Хилина неистовствовала.
В любом мужчине этой обольстительной до сих пор куртизанке было по силам разжечь страсть. В этом отношении мало кто с ней мог сравниться. При желании ей любого из представителей противоположного пола, казалось бы, было не трудно приручить и накрепко привязать к себе, но вот князь оказался даже для неё тяжёлым случаем.
Она предпринимала неимоверные усилия, чтобы добиться от него ответного чувства, но он по-прежнему хотя в некоторые минуты и принадлежал ей, однако же принадлежал только телом, а не душой, а вот душа его была не с ней, а постоянно витала где-то рядом со своей проклятой лидийкой.
«Околдовала она что ли его? - подумала раздражённо беглянка-распутница. - По всей видимости, да!"
В этот раз Хилина добилась лишь только того, что ей по распоряжению князя предоставили более-менее приличное жилище с добротной мебелью и Набуэль ей пообещал, что они будут всё-таки с ней видеться. Хотя бы изредка.
Она настаивала, чтобы это происходило не реже чем раз в неделю.
«Ну, ничего, - думала про себя Хилина, - это только начало. Ведь капля камень точит. Я не буду опускать руки и вся борьба за князя ещё впереди!»
***
Прошло ещё несколько дней…
Где-то в полдень Набуэль повторно встретился с губернатором острова.
Дядя хотел вновь поговорить с глазу на глаз с князем и поэтому, отставив все свои дела, они по договорённости выехали на колесницах из Аваля и проехали вдоль побережья на север Дильмуна.
Остановились они в небольшом безлюдном оазисе и оба тут же сошли с колесниц на землю.
Берег здесь был не только пустынный, но каменистый и достаточно крутой. Тёплые волны Южного моря с шумом разбивались о него. Где-то вдали виднелись три утлых лодчонки с рыбаками.
Намтар был старше племянника почти на двадцать лет, но он всё-таки должен был ему подчиняться по рангу, потому что Дильмун был не отдельной областью, а являлся составной частью Приморья.
- Ты знаешь, я уже вовсю начал готовиться к обороне острова, - произнёс Намтар.
- И что тобой сейчас делается? - переспросил князь дядю. – Можешь рассказать? Только, пожалуйста, поподробнее.
- Да, разумеется… Мы открыли арсенал и раздаём оружие. Раздаём всем желающим. Люди осознали назревающую опасность. Они встревожены и добровольно к нам приходят. Никого не приходиться уговаривать. Теперь они усердно занялись изучением приёмов рукопашного боя. Мы учим даже простых горожан владению мечами и метанию дротиков, а также учим их стрельбе из луков. И изрядно пополнили состав ополчения. В рядах его уже почти пять тысяч человек. И в него всё вступают и вступают дильмунцы. Ну и занялись ещё стенами. Их тщательно укрепляем, не жалея при этом строительных материалов. А ведь стенами Аваля не занимались больше двадцати лет! Но, наконец-то, и до стен руки у нас дошли…
- Это всё правильно, - согласился с дядей князь. - Стены города надо обязательно укрепить. И ополчение готовить.
Набуэль покосился на дядю.
Было видно, что тот хотел что-то спросить, но всё как-то мялся.
- Ну, что ты, не мнись! Я слушаю… - вызвал на откровенность Намтара Набуэль.
- Признайся: что ты всё-таки надумал делать? - решился и спросил племянника Намтар. - Скажи мне как на духу! Откровенно!
- Ну я тебе уже говорил, что перво-наперво следует кого-то послать в Приморье на разведку, - ответил дяде Набуэль.
- У тебя там остались люди, которым можно доверять?
- Остались. Я могу на этих людей положиться. И их там и сейчас ещё предостаточно.
- А кого ты думаешь послать? Ты выбрал человека?
- Мне кажется для этого поручения лучше всего подойдёт мой Икбал.
- Икбал? Потому что он не халдей?
- Да. Он араб, а не приморский халдей. Я продумал всё. Его в Приморье мало кто знает в лицо, так как он был управляющим в моём отдалённом имении, в котором я укрывал Аматтею. Он может вообще прикинуться каким-нибудь купцом из Аравии. Я дам ему свой перстень с фамильным знаком и по нему преданные мне люди в Приморье проведут его куда надо и помогут встретиться с кем это будет необходимо. Но вначале… следует поручить Абимилькату, что бы тот на своей «ласточке» доставил Икбала к восточному побережью Аравии, там Икбал купит у местных арабов пару-тройку верблюдов и с десяток лошадей и наймёт охрану и погонщиков, а также для видимости приобретёт какой-нибудь товар, ну те же специи и слоновую кость, и затем направится с караваном в Приморье. Под видом обычного арабского купца. Я скажу Икбалу с кем ему необходимо будет в Дур-Халдайе увидится, и уже дальше он будет действовать сообразуюсь с моими наставлениями.
- Всё это разумно, - согласился с Красавчиком Намтар. - Ну а если всё-таки мы не сможем удержаться на острове? Ты же этого тоже не исключаешь? Такое же может быть?
- Мо-о-ожет…Я это допускаю.
Намтар в ответ тяжело вздохнул:
- Мда-а-а… Ну и что тогда нам необходимо будет предпринять? – переспросил губернатор острова.
- Вот в таком случае нам ничего не останется, как покинуть Дильмун…- ответил Набуэль.
Было видно, что Намтару эта идея не слишком пришлась по душе. Он сразу изменился в лице. И явно ещё больше посмурнел.
***
Набуэль повернулся лицом к дяде, вплотную сблизился с ним, притронулся слегка к его плечу и, понизив голос, произнёс:
- Да, я понимаю, что виноват перед тобой, ведь я вовлёк тебя вопреки твоей воли в эту заваруху, да и сам уже иной раз сожалею, что втянулся в неё… Хотя ты же понимаешь, что у меня и выбора-то не было иного. Я ведь перешёл дорогу Великому царю, и он бы мне Аматтею никогда бы не простил! Она для него слишком ценна, и он долго и упорно её искал, он хотел сделать её женой, может даже главной, а она надумала укрыться на Юге, в Дур-Халдайе. И предпочла меня…
- Всё из-за лидийки, получается?! И ты не пожалел, что связался с ней? – задал откровенный вопрос губернатор острова.
- Дядя, - ответил Набуэль,- да пойми же, у меня к Аматтее не просто страсть, у меня с ней любовь! Ну и когда ты любишь, то готов пойти ради любимого человека на всё что угодно! А ещё Аматтея теперь стала и супругой мне. И у нас с ней уже дочь.
- Ну, хорошо… - примирительным тоном произнёс дядя. - Давай мы оставим эту тему. Будем с тобой исходить из того, что есть, ну а вернее - из худшего…
- Давай! – согласился князь.
- Если ассирийцы доберутся до острова и попытаются его захватить, и если мы его не сможем удержать за собой…Тогда куда нам податься?
- В этом случае у нас будет только одна дорожка…- ответил Набуэль.
- Что, в Элам?
- Туда… Только туда! Нам придётся переправляться на восточное побережье Южного моря… Попытаемся укрыться в Эламе. Я об этом тоже уже думал. И для того, чтобы заранее там подготовить почву… В Элам тоже сейчас необходимо отправить кого-то из наших людей! И вполне надёжного человека. И вот тут… ту-у-ут я до сих пор раздумываю и не знаю, кому же это поручить?
***
Следует признать, что великан Бел-ибни, после того как вспыхнуло восстание честолюбца с берегов Евфрата, оказался в почти что безнадёжном положении. Можно даже сказать, что он попал в ловушку, из которой выхода не было. Ведь его Урская область была зажата со всех сторон враждебными территориями. С севера находилось Вавилонское царство, с юга Приморье, губернатор которого примкнул к восставшим, к востоку лежали Элам и несколько арамейских княжеств, ну а с запада кочевали арабы, которые были всегда настроены враждебно по отношению к Ассирийской империи.
И вот по сути пребывая много месяцев в полной изоляции и имея всего пятнадцать тысяч воинов Бел-ибни всё-таки выстоял. Пал Ур, потеряны были и другие, менее крупные города Урской области, но зато Бел-ибни укрепил Урук и в нём он выдержал многомесячную осаду коалиции вражеских сил, в которую входили халдеи Приморья, синмагурцы, арамеи и вавилоняне.
Однако, когда в Южную Месопотамию вторглась армия во главе с карликом Мардук-апла-иддином, ситуация резко поменялась. Посланный Ашшурбанапалом карлик разбил в нескольких крупных сражениях вавилонян и попытавшихся прийти к ним на помощь эламитов, и теперь уже имперцы перешли от обороны к наступлению по всем направлениям. Генерал Мардук-апла-иддин чуть больше чем за год привёл к покорности почти всю многомиллионную страну и запер в самом Вавилоне Шамаша, ну а Бел-ибни вырвался из устроенной ему западни и практически без боя занял Приморье, и многие арамейские и халдейские княжества, ещё вчера ориентировавшиеся на Шамаш-шум-укина, вновь признали свою лояльность по отношению к империи.
Казалось бы, всё уже выправлялось, и тут к Бел-ибни пришло горькое известие…
Великану сообщили, что спасшая его когда-то на охоте супруга, старшая сестра Ашшурбанапала, Шерруа-этеррит, после нескольких лет болезни ушла из жизни. В Ниневии остался их пятилетний сынишка, однако Бел-ибни пока что не мог своего наследника забрать к себе.
***
Когда великан во главе отрядов, состоявших из семи тысяч воинов, ворвался в Дур-Халдайю, князь Набуэль уже бежал из неё, однако предварительно он сжёг все суда, находившиеся в городах Приморья.
Самая южная провинция Ассирийской империи, ещё вчера поддерживавшая восстание сводного брата Великого царя, практически без боя перешла в руки Бел-ибни. Было несколько стычек с его отрядами в Дур-Халдайе и на подступах к ней, но это оказались стычки локальные и не слишком кровопролитные. Те, кто поддерживал Набуэля, либо бежали вместе с ним на Дильмун, либо бесследно растворились в пустынной Аравии среди арабов, либо затаились, формально перейдя на сторону новой власти.
Из Ниневии пришёл указ Ашшурбанапала, по которому генерал Бел-ибни помимо Урской области теперь получал в управление и Приморье. И великану поручалось в этой самой южной области навести порядок и покарать всех изменников. Тут же перед городскими воротами были посажены на кол несколько десятков первых попавшихся горожан. Ещё с десяток несчастных исхлестали до бессознательного состояния плетями и затем затолкали для назидания всем остальным в клетки и выставили этих обречённых на главной площади города. Они не могли даже разогнуться и беспрестанно рыдали и молили о том, чтобы их пощадили или добили, а не растягивали бы их мучения на долго.
И уже на третий день по прибытию в столицу этой провинции великан вызвал к себе всех самых знатных и богатых граждан Приморья. И никто из них не посмел увильнуть от назначенной встречи.
***
Великан принимал гостей в резиденции губернатора.
Он был сам по себе страшен. Ну а сейчас... одним своим видом он мог привести в трепет и настоящий ужас.
Перед ним, восседавшим в кресле, в котором он еле-еле помещался и которое ещё не так давно занимал Красавчик, собрались благородные мужи, всего в количестве сорока с лишним человек. Это были халдейская знать и самые состоятельные купцы. Все они были бледные и подавленные, и все с опаской косились на Бел-ибни и ждали, что он им сейчас скажет. А от него можно было всего ожидать.
Бел-ибни грозно вперился взглядом в согнанных «лучших мужей», глаза его сейчас были злые и налились кровью. Ведь перед ним распластались те самые людишки, которые ещё вчера поддерживали князя изменника. Они отказались признавать над собой власть Великого царя и желали погибели лично ему, Бел-ибни! И он это никак не мог позабыть.
Бел-ибни поднялся во весь свой громадный рост, расправил плечи и громоподобным голосом изрёк:
- Вы – черви! Самые мерзкие и ничтожные ! Негодяи! Вы - подлые клятвопреступники! Вы все заслуживаете одного наказания… И знаете какого. Каждый из вас заслуживает только смерть!
У «лучших людей» Приморья тут же подкосились ноги и затряслись коленки, и они все разом рухнули на пол, а у некоторых из них чуть ли не случился обморок.
Кто-то из них даже не выдержал и застонал.
Ну а тем временем великан продолжил в том же духе:
- Я сейчас могу отдать приказ, и вы все уже к вечеру попадёте в руки палачей! Я, к примеру, если захочу, то каждого из вас посажу на кол… или же прикажу, и с вас сдерут ваши никчёмные шкуры…С каждого сдерут! Я бы это сам сделал! Не задумываясь! Своими руками!
- Умоляем тебя, не гневайся! - на перебой загалдели собравшиеся и до смерти перепуганные халдеи.
- Цы-ы-ыц, паскудники! - прикрикнул грозно Бел-ибни. - Все-ем мо-о-олча-а-ать, собаки! Слушать меня! Говорю только я! Раньше надо было думать! А те-еперь…Теперь уже поздно! Вы - безмозглые бараны! Вы жалкие и мерзкие червяки! Вы что, не соображали ничего?!
-У нас было помутнение рассудка!
- Мы не осознавали, что же творим! - раздались жалобные возгласы с разных сторон.
- Что нам сделать, что бы нас простил Великий государь и ты, наш господин? - со слезами на глазах спросил градоначальник Дур-Халдайи. Он тоже смиренно сейчас стоял на коленях.
Великан прошёлся между павших ниц халдеев и какое-то время постоял, наблюдая как они почти все от страха дрожали, а кто-то из них даже завывал и как побитая собака жалобно скулил.
Наконец великан усмехнулся и нарушил намеренно затянутую им паузу:
- … Ну-у, ну хо-о-орошо, я быть может и дарую вам жизнь, но только вы мне выдадите наиболее рьяных, ну и самых близких пособников изменника князя!
- Но они все сбежали с ним… - произнёс один из халдеев.
- Неужели так уж сбежали и все?! - не поверил Бел-ибни.
Один из купцов писклявым голоском заявил:
- О, бесподобный воин, Бел-ибни, пара-тройка остались… Я даже знаю кто такие. И где они находятся сейчас. Тебе их показать?
- Да! - свёл кустистые и сросшиеся на переносице брови великан.
- Конечно, конечно, я их покажу! - заверещал в конец перепуганный купец.
Великан вызвал из коридора дежуривших там нескольких воинов и произнёс:
- Проведёшь моих людей к изменникам! И это сделаешь прямо сейчас! Идите! И чтобы их головы были у моих ног уже к концу этого дня! А обезглавленные тела пусть насадят на колья. Обрубками этими пусть все полюбуются. Чтобы всем остальным это был урок...
- Повинуюсь! - дрожащим голосом пролепетал купец.
Он, не вставая, прямо на карачках выполз из зала, и воины великана ухмыляясь последовали за ним.
- Ну а вы… - произнёс Бел-ибни, обращаясь к оставшимся халдеям, - слушайте меня дальше, клятвопреступники и негодяи! Вам крупно повезло, что я тоже, как и вы, халдей! Но меня это совсем не радует! Вы не лишитесь своих пустых голов… Так и быть! И я вам даже не отрежу уши и не поставлю каждому из вас клеймо на лоб в назидание. Но только при одном условии… - Бел-ибни вновь намеренно замолчал. И лишь спустя какое-то время закончил свою мысль: - Вы внесёте в сокровищницу Великого царя… откупные. И они со-оставят… составят... двести талантов золота!
Наступила гробовая тишина. Она продлилась не одну минуту.
Наконец, кто-то из присутствующих купцов очень жалобно всхлипнул:
- О, бо-о-оги! Господин, да где ж мы возьмём столько золота?
- А это меня не касается! - нахмурился великан.
- Но наша область малонаселённая и совсем не богатая! - вновь загалдели халдеи. - У нас просто нет его в таком количестве!
- Я же сказал уже, что меня это не касается! - изрёк Бел-ибни, и это произнёс он так, как будто отрезал. Раз и навсегда. - И не старайтесь меня разжалобить! Из этого ничего у вас не выйдет! Даю вам срок - неделю! Если по истечению этого срока вы двести талантов золота не соберёте, то каждый день просрочки я буду казнить одного из вас! И так будет до тех пор, пока вы не внесёте все двести талантов! Это понятно?!
После долгого молчания послышалось:
- Да!
- Нам понятно!
- П-п-п-понятно, многоуважаемый!
- Мы поняли тебя, наш господин! - запричитали наперебой собравшиеся «лучшие люди» Приморской области.
- А теперь - пошли от сюда во-о-о-он! - рявкнул великан. - С глаз моих долой!
И все благородные мужи Приморья на перегонки и толкаясь начали отползать к дверям, чтобы поскорее скрыться за ними.
Великан уже не сомневался, что через неделю до смерти перепуганные халдеи выполнят его условие. Ну что ж, Бел-ибни быстро добился того, чего хотел. Порядок в Приморье был наведён и изменников скоро настигнет заслуженное наказание. Он в этом был уже уверен.
***
Однако Бел-ибни не мог до конца успокоиться, ведь Дильмун не был им захвачен. И потому великан с нетерпением ждал этого решения, и вот его в Ниневии приняли. Так как и Ашшурбанапал, как достаточно дальновидный правитель, прекрасно понимал, что творится на самом Юге Месопотамии, в том же Приморье, а также в других халдейских и арамейских княжествах, и что там необходимо делать, то он не стал затягивать с этим решением и отдал распоряжение, чтобы судостроители со своими материалами прибыли из Финикии в халдейское Приморье.
Бел-ибни посчитал, что ему необходимо было построить не менее десяти-двенадцати трирем, чтобы с помощью их переправить три тысячи воинов на Дильмун. С меньшими силами можно было и не начинать наступление на этот удалённый остров, располагавшийся в трёх днях пути от побережья.
Финикийцы прибыли только ко второй половине лета, и их начальник, Бааларат, тут же предстал перед великаном.
Это был кряжистый бородач с приплюснутым коротким носом и с вечно наморщенным низким лбом. Он приветствовал губернатора Урской области и Приморья.
Великан обрадовался финикийцу, да так, что даже не смог скрыть своих эмоций. Он облапал финикийца, причём так крепко, что у того после этого затрещали кости и тот аж охнул и едва не потерял сознание.
- Твои люди довольны размещением в Дур-Халдайе? - спросил финикийца великан.
- О-о-ох, спасибо, господин. У них всё есть. Мы уже устроились. Завтра мы начнём работать.
- Сколько с тобой людей? - переспросил Бел-ибни.
- Чуть больше двухсот. Все они- опытные мастера и знатоки своего дела. Я их лично отбирал! И каждому из них доверяю как себе. За каждого я головой ручаюсь!
- Ну а вам что-то ещё потребуется? - поинтересовался великан-халдей.
- Мне понадобятся помощники из местных, - ответил Бааларат.
- По-о-онятно. И сколько надо тебе людей? - переспросил великан.
- Не меньше ста.
- Будут , - кивнул головой великан-халдей.
- О-отлично! – обрадовался финикиец.
- Ещё что-то надо? – поинтересовался Бел-ибни.
Финикийский судостроитель немного подумал и добавил:
- Я так думаю, что не лишним будет закупить холста. Особо прочного. А также крепёжных материалов и канатов. Ну в общем-то я уже составил список.
- Всё что требуется ты получишь, Бааларат,- ответил финикийцу великан. - А теперь скажи, сколько времени тебе потребуется, чтобы построить нужное количество трирем?
- Я уже посчитал, господин.
- И-и-и…Отвечай!
- Мы их построим к началу следующего года.
Великан явно расстроился и не сдержавшись хмыкнул:
- А что, раньше у тебя никак не получится? - было видно, что Бел-ибни не понравился полученный ответ.
- А какой в этом смысл? - вроде как оправдываясь пояснил финикийский судостроитель. - Во-первых, нельзя торопиться, а то триремы будут сделаны не добротно. Во-вторых, обычно зимой не плавают даже в Южных морях. Это – крайне опасно. Так что отправиться на Дильмун ты сможешь, господин, не раньше следующей весны.
Бел-ибни не смог сдержаться и выругался, хотя и не громко, но с доводами опытного финикийского морехода он вынужден был согласиться.
Сайт автора: vbartash.kz
Одноклассники автора: ok.ru/...443