Я несколько подустала от негативного контента «Зимородка», устала просматривать и анализировать кадры с истериками, скандалами и алогичностями мышления Сейран. Но это не значит, что я не буду продолжать писать о «Зимородке». Там, кроме главных героев, есть ещё интересные с точки зрения психологии персонажи второго и третьего плана. И, конечно, ещё не всё сказано о Ферите и Сейран.
Но мне захотелось немного подпитать энергией мою уставшую от образа Сейран логику, и я стала параллельно смотреть, когда-то оставленный мною на потом сериал «Правосудие».
Но отдохнуть не удалось. Потому что в сериале «Правосудие» тоже нашлись аналогические образцы сейран-логики в лице мамаши Гюль из семейства холериков Эргуван, о которых я уже писала. Образцы мышления, не могущего подняться на более высокие уровни обощения информации, поэтому работающего на нижних логических уровнях по уровню сложности умственных действий.
Похищена адвокат Джейлин Эргуван-Кая и жена прокурора Ильгаса Кая. Полиция ведёт поиски в режиме чрезвычайной ситуации.
Что делает мамаша Гюль Эргуван, узнав о пропаже дочери? В разгар полицейской операции по поиску пропавшей Джейлин она в сопровождении Алин и Лачин является в полицейский участок.
Зачем? Ну, конечно, же, как это водится в логике семейства холериков Эргуван, тут же быстро найти подходящего конкретного виновного, пафосно на уровне самых высоких духовных смыслов взывая к совести назначенного ими виновного предъявить ему обвинение и потребовать, тут же немедленно найти дочь.
Мамаша Гюль, увидев, выходящего из подъехавшей машины зятя и прокурора Ильгаса, прокурорским тоном подзывает его к себе:
Гюль: Прокурор! Где твоя жена?! Ну же! Где моя дочь, прокурор! Ты забрал её от моей груди, из моего дома и не смог защитить её?
Ильяс: Мама Гюль, я верну вам вашу дочь живой и невредимой. Обещаю.
При просмотре видеозаписей с камер наблюдения дорожного движения Ильгаз заметил одну и ту же машину с одной и той же повреждённой задней фарой, но каждый раз проезжающую под камерами с разными номерами. За машиной начали следить, и обнаружив её, начали операцию задержания. Старший прокурор Парс объявляет о начале полицейской спецоперации.
Полицейские готовы к выезду. Разбегаются по машинам. Машины с включёнными воющими сиренами выезжают со двора полицейского участка. Ильгас бежит к машине...
Но мама Гюль окликает Ильгаса и по-прежнему задаёт зятю риторический вопрос: «Где моя дочь?» Хотя и так понятно, что Ильгас не знает где Джейлин и сам бы хотел это знать. Он уже двое суток в состоянии крайнего напряжения, почти не ест и не спит.
Но мама Гюль ещё хочет знать, какой нашли автомобиль. Что за логика? Что должен делать Ильгас? Возвратиться и отчитаться перед ней, какой автомобиль нашла полиция и почему сейчас собирается его преследовать?
Операция началась. К сожалению, машина оказалась в угоне, а за рулём и в машине оказались угонщики, которые только и могли сделать полезного, что указать место нахождения машины, с которого они её угнали. В багажнике машины полицейские обнаружили одежду похищенных людей. Ильгас узнал одежду Джейлин.
После операции задержания автомобиля Ильгас с Эреном ночью едут к заброшенному особняку и тому злополучному колодцу рядом, в котором нашли трупы. Ильяс с фонариком вновь осматривает стены особняка и территорию, подходит к колодцу в надежде найти хоть какую-то зацепку, хоть какую-то подсказку, могущую вывести расследование из тупика. А время между тем проходит. Если бы только Ильяс мог знать, что находится совсем близко от Джейлин... Но убийца не оставляет нигде следов, или Ильгас их не видит?
На следующий день утром Гюль, едва увидев Ильяса, бросается к нему с обвинениями: «Ильгас! Прокурор! Где Джелин? Ну же! Ты же хотел найти Джейлин! Где моя дочь? Ты уже обещал. Обещал. Сколько можно?! Будь проклят ты и твой полицейский участок! ».
Гюль в сопровождении Айлин и Лачин каждый день приходят и сидят на скамейке во дворе полицейского участка в ожидании новостей.
Гюль каждый раз при появлении Ильгаса бросается к нему и засыпает его вопросами, требуя ответа. Ильгас уже не выдерживает и молча быстро проходит мимо. Убийца дал понять полиции сколько времени жизни осталось у заложников, и оно на исходе. У прокурора Ильяса нет ни сил, ни времени на успокаивание мамаши Гюль.
Не получая ответов, Гюль в истерике мечется по двору полицейского участка с криками: «Где она? Где Джейлин? Где моя девочка? Джейлин! Где она? Алин, они её не нашли! Они снова не смогли найти мою девочку. Где? Где моя девочка? Они не смогли найти мою дочь. Где же она? Одна надежда на Аллаха!»
Но даже после освобождения Джейлин, Гюль знает, что во всем виноват Ильгас.
Когда я начинала смотреть сериал "Правосудие", я сразу оценила его как государственно важный проект. Сериал ко всем прочим его достоинствам с точки зрения зрительского интереса, был, как мне кажется, ещё по идее его сценаристки Семы Эргенекон просветительским юридически правовым проектом, нацеленным на обучение населения юридической грамотности. Такое впечатление, что Сема Эргенекон загрузила в сценарий "Правосудия" знания из нескольких учебников - правоведения, логики и психологии.
У меня вопрос. Если кадры с присутствием частных лиц на территории полицейского участка и таким поведением, мешающим работе полиции, включены в столь популярный в Турции полицейский сериал, то можно ли предположить, что такое явление в Турции допустимо, что женщина может в истерике метаться по территории полицейского участка между машинами и сотрудниками полиции, а на неё никто не обращает внимание. Женщина невменяема, но с ней вменяемые дочь и подруга. Почему сотрудники полиции не предложат им увести Гюль или успокоить её?
Если провести мысленную границу и на одной стороне поместить весь тот объём государственных затрат, объём работы полицейских, бессонных ночей и энергии колоссального психического, физического и интеллектуального напряжения группы расследования, и лично прокурора Ильгаса и мужа Джейлин, а на другую поместить энергию переживаний матери и возмущения мамаши Гюль, которая точно "знает", что в исчезновении Джейлин виноват её зять прокурор Ильгас. Он не смог защитить её дочь, а теперь он не знает, где её дочь и не может её найти. Обещал, но не выполняет своих обещаний.
Несправедливость и неадекватность обвинений Голь настолько очевидна, что даже не вызывает естественного сочувствия страдающей матери.
________________________________________________________________________________
Меня «восхищают» образцы мышления людей типа гюль-сейран-мышление. Я много перевидела таких образцов в своей долгой жизни. И теперь узнаю их сразу по взгляду, интонациям и по их логике с первых же нескольких произнесённых фраз. Только теперь, к счастью, у меня нет вынужденной необходимости с ними договариваться, будучи объединёнными с ними каким-то общим делом, потому что они не договороспособны на уровнях логики выше E, иногда D, где заканчивается уровень конкретного предметного, и начинается переход к уровням абстрактного. Более того, люди с гюль-сейран мышлением воспринимают переход разговора или дискуссии на уровень абстрактного как вызов, как нападение, как желание их унизить, поэтому часто реагируют на такой переход агрессивно. Так их психика, лишённая механизмов работы с абстрактными понятиями и суждениями, воспринимает их как раздражающий информационный шум.
Мышления, функционирующего на нескольких нижних уровнях (структурные уровни E и F) накопления и логической обработки информации. Люди, обладающие мышлением такого типа, это, как правило, люди эгоцентрики по мировосприятию.
Эгоцентрики, как правило, люди с доминирующей эмоциональной реакцией на ситуацию. Они не обладают рациональным системным мышлением, или оно ограничено развито, вследствие чего у них очень узкий спектр восприятия окружающего мира. Они реагируют прямо на предмет вызывающий у них непосредственные ассоциации.
Эгоцентрики, будучи всего лишь частью и занимая в объективной структуре создавшейся ситуации определённое место, чувствуют себя руководящим центром в ней. Имея структурно искажённую картину ситуации, они начинают "разруливать" её в своих интересах - громко озвучивать свои оценки, трактовки ситуации, клеить ярлыки участникам ситуации, командовать и требовать выполнения своих указаний.
Вот как, например, мамаша Гюль приехала не узнать, а обвинить и приказать. Она же мать, а все люди чьи-то дети, значит должны слушаться.
