Саша не умела ждать, совсем не умела. Она проверяла имэйл каждые пятнадцать минут, ходила с телефоном в душ и терроризировала Люду своим отчаяньем.
— Он не вернется, он уже забыл меня, или помирился с женой, или…, или забыл меня.
— Уже было.
— Или уехал в другую страну.
— Угу, «он в каком-нибудь Гонконге жрет какой-нибудь грейпфрут». Угомонись, а еще лучше займись делом, найди себе подработку на выходные. Так ты к его возвращению либо сама с ума сойдешь, либо меня сведешь.
Саша упивалась своим страданием. Игорь стал ее воздухом, вошел в ее кровь, лимфу, спинной мозг. Саша думала о нем в каждое мгновение, чтобы она ни делала, куда бы ни направлялась — это был Игорь, и ему она посвящала каждый свой вздох.
— Это не любовь, это наваждение какое-то! Ты придумала себе миф и влюбилась в него. Твое счастье, если он не вернется, иначе, девочка, тебя ждет горькое разочарование. Игоря, которого ты любишь, не существует!
Бесполезно говорить влюбленной женщине, что она любит миф, трудно найти более слепое и глухое существо. Легко любить того, кто далеко. У него априори нет недостатков, над отношениями с ним не надо работать, не надо ни прощать, ни не замечать, ни идти на компромисс, надо только страдать и обожествлять.
Саша не была искушенной в любви тигрицей и все еще верила в идеалы. В идеальную любовь, в идеальные отношения, в то, что на свете есть два человека, которые подходят друг другу как ключик к замочку, и для себя таким человеком она назначила Игоря.
Люда искренне надеялась, что Игорь не приедет, тогда Саша, отстрадав еще пару месяцев, придет в себя и начнет жить дальше. Саше напротив, все свои мечты о счастье связывала теперь только с ним.
— Тебе уже документы на визу собирать пора. Возьми еще одну работу, хотя бы временно, пока твой ненаглядный не вернулся. Чем ты за визу платить будешь, что на счете показывать?
Саша не стала спорить. Ее действительно тяготили выходные, и она решила снова возобновить уборки. Физический труд, как всегда, пошел ей на пользу. Время потекло быстрее.
Несмотря на Людины опасения, Саша довольно легко продлила визу. Дженнифер дала ей рекомендацию для банка, и Саша открыла счет. Люда одолжила денег, чтобы подтвердить по выпискам свою платежеспособность и финансовую устойчивость. Школа выдала характеристику и подтверждение оплаты. Саша запаковала документы в большой коричневый конверт, приложила чек на двести пятьдесят фунтов и отнесла все это богатство на почту.
У министерства внутренних дел не возникло каких-либо дополнительных вопросов к студентке Лондонской языковой школы мисс Затворниковой Александре, и через три недели Саша уже была обладательницей годового ограниченного вида на жительство с официальным правом работать в Англии двадцать часов в неделю.
А Игорь все не возвращался и почти не писал. Зато Саше теперь каждый день звонил и звал погулять Леонас, друг Игоря, с которым они ездили на море. Однажды Саша решилась, а почему бы и нет, может она сможет что-то узнать об Игоре, и встретилась с Леонасом.
Их встречи мало походили на свидания. Леонас не умел ухаживать, он коряво копировал поведение Игоря, водил Сашу по тем же местам, разговаривал на те же темы. Возможно это было бы даже забавно, если бы они не были настолько разными. Леонас был угрюмым, высоким, худым и бесцветным блондином, жил в Лондоне уже больше тринадцати лет, работал менеджером в крупном банке, ездил на хорошей машине и владел собственной квартирой в хорошем районе, где-то на севере Лондона. Одним словом, он был образцом стабильности и респектабельности. Саша решила пока подержать его в тайне от Люды.
Единственная тема, которая вызывала у Саши живой интерес в их беседах, разумеется был Игорь. Леонас говорил о нем неохотно и не сказать, чтобы хорошо. По его словам, Игорь получался таким легкомысленным бездельником, без цели и совести.
— Но он же твой друг, и он о тебе всегда говорит очень хорошо, как же ты можешь так о нем?
— Я не говорю плохо, я говорю, как есть.
— Он очень добрый.
— Я добрый, он нет.
Саша озадаченно молчала. Она не знала, как реагировать на такие известия.
— А где он сейчас, вы общаетесь?
— Дома. Увлекся наверно чем-то новым, и думать о Лондоне уже забыл.
Саша не верила, что Игорь забыл о ней, но время шло, два месяца минуло с его отъезда, а он даже писать перестал. Уже три недели не было новостей. Саша иногда набирала его лондонский номер, но там ей привычно отвечал металлический голос: абонент не доступен.
***
— Пойдем, погуляем.
— Давно ты меня не баловала вниманием, все прячешься, отмалчиваешься.
— Заработалась.
— Угу.
Люда приехала в новом вязаном кардигане цвета горького шоколада, она поменяла прическу и перекрасилась в блондинку.
— Ого, я смотрю, у тебя что-то изменилось. Как с Юреком?
— Нормально, а в целом никак. Мне уже поднадоело, хотя может просто временный осенний кризис. Знаешь, говорят, если женщину не устраивает ее мужчина, она меняет прическу.
— Осень такая теплая, вроде и осень, а вроде как лето, только ощущение все равно осеннее. А когда начнет холодать?
— Да уже должно, это какая-то аномально теплая осень. Ты ведь поговорить хотела или так просто, соскучилась?
— Соскучилась, — Саша мерно постукивала ногтями по перилам моста, — и поговорить. Они стояли на середине Тауэр Бридж, Саша сосредоточенно смотрела на воду.
— Люд, что со мной не так? Разве я уродина, тупая, недоделанная? Почему со мной всегда так?
Люда глубоко вздохнула.
— Я ожидала чего-то подобного. Не пишет?
— Как-то в детстве, мне лет двенадцать было, наши соседки по лестничной площадке, две сестры взяли меня с собой на танцы, накрасили, дали что-то одеть нарядное. Так вот, когда начался медленный танец, их пригласили, и вообще всех вокруг пригласили, только меня никто не пригласил. Я стояла посреди зала, одна, и не знала, что делать, никогда этого не забуду.
В прошлые выходные я каталась на речном трамвайчике по Темзе. Когда мы проплывали мимо вот этого моста, вот примерно с этого места, где мы сейчас стоим, спрыгнула девушка. Прыгнула с моста в реку. Трамвайчик сразу остановился, все забегали вдоль борта, как-то в считанные минуты появился полицейский катер и спасатели. Я видела, как ее вытащили, как с нее протоками лилась вода, с одежды и с волос, как ее завернули в плед. Она даже сама тянула руки, чтобы помочь спасателям, все вроде бы закончилось хорошо. Вода еще теплая, она наверно даже не простудится.
— Бедная моя, — Люда очень крепко обняла Сашу и держала, пока Саша не заплакала. — Лондон занимает одно из первых мест в мире по количеству самоубийств. Чаще всего это просто попытка обратить на себя внимание, не удачная попытка я бы сказала. Эта девушка, наверно, сейчас имеет регулярные беседы с психиатром в какой-нибудь из городских клиник.
— Я могу это понять.
— Что?
— Попытку обратить на себя внимание. Был еще один момент в детстве, родители в очередной раз забрали меня от бабушки ненадолго, решили поиграть в родителей. Мать резала мясо и отчитывала меня за что-то, не глядя в мою строну, у нее я всегда была виновата, во всем, чтобы ни случалось. Мне хотелось схватить тот нож и перерезать себе вены у нее на глазах. Тогда мне казалось, что это единственный способ обратить ее внимание. Сделать, чтобы она увидела меня, поняла, что я живая, что у меня есть чувства и переживания, что я не второстепенный персонаж, довесок, который мешает ей жить.
Я никогда не думала, что самоубийство, это так отвратительно, некрасиво и не эстетично. Мерзко. Но как быть, если жизнь в который раз упирается в тупик? Если не для чего вставать по утрам? Если ты лишний человек и никто и не заметит, если ты однажды не вернешься? Если единственный выход — это вниз с моста?
— Смысл жизни ищешь? — Люда заговорила жестко, Саша от неожиданности подняла на нее заплаканные глаза, — Смысл жизни, девочка, это когда ты живешь осмысленно, когда каждую секунду ты понимаешь, что ты делаешь, а главное зачем. Именно это наполняет жизнь смыслом. Не воздушные замки, которые ты строишь про белое платье и свадьбу, не внезапно разбогатеть или вдруг стать звездой, а когда каждый шаг и каждый момент ты осознаешь себя и ту реальность, в которой ты живешь. Есть только одна реальность — то, что тебя окружает здесь и сейчас, и чтобы что-то изменить, надо делать шаг из этого настоящего, а не из фантазий, не из прошлого, не из вчерашнего дня и не из завтрашнего. Надо сначала увидеть — где ты сейчас. Попасть в пункт В можно из пункта А. Обернись, посмотри по сторонам, потрогай, почувствуй свой пункт А. И только тогда, когда ты поймешь где ты и какая ты, сможешь нарисовать себе дорогу осмысленно.
Ты живешь в будущем, в прекрасном будущем которое ты себе придумала, поэтому то, что ты видишь вокруг, для тебя так невыносимо. Твоя реальная реальность не соответствует твоей придуманной жизни, чтобы двигаться вперед, надо проснуться и осмотреться, понять и только тогда сделать, осознанно сделать следующий шаг. Если ты сделаешь шаг с моста, то свой следующий шаг ты будешь делать уже оттуда, из-под моста, а это гораздо труднее, поверь мне.
Люда бережно обняла Сашу и увела с того места. Они зашли в кафе и заказали по большой чашке горячего шоколада.
— Не надо ничего планировать, планы только все рушат, понимаешь. Вот кем ты планировала стать, когда вырастешь? Наверно какой-нибудь суперзвездой, типа Аллы Пугачевой 80-х, обожаемой мужем и всем миром. Твой план не осуществился, и ты из-за этого страдаешь. Осознаешь ты это или нет, но ты страдаешь из-за того, что твоя реальная жизнь не совпадает с тем что ты для себя запланировала. Вот если бы ты ничего не планировала, ты была бы счастлива в любом случае, чего бы ты в жизни ни достигла.
Саша задумалась. Ведь это правда. Например, вчера она возвращалась домой и планировала выпить чая со свежим багетом и мягким сыром, полбаночки которого ждало ее в холодильнике. Но сыр испортился, и его пришлось выбросить. Настроение тоже было испорчено, а Саша легла спать голодной. Хорошо, не так уж она была голодна, но она планировала съесть бутерброд именно с тем сыром. Вот если бы она ничего заранее не планировала, просто открыла холодильник, посмотрела, что есть и съела бутерброд с другим сыром или с хумусом, посмотрела свой вечерний сериал и легла бы спать счастливая.
— Или, например, когда ты звонишь кому-то, то заранее планируешь, что человек тебе должен сказать, а если он говорит другое, или вообще не отвечает, ты снова в расстройстве.
— Так как же тогда жить? Вообще ничего не планировать? Я даже представить себе такого не могу! К чему тогда стремиться?
— Надо ставить цели и идти к ним, но не надо себя ровнять по этим целям, ты это ты и живешь ты сейчас, а не в будущем. Но для этого надо сначала хорошо понимать, что ты хочешь, что ты на самом деле хочешь. Понять это — самая трудная задача в жизни, но, если ты это знаешь, тебя уже никто не собьет с дороги, ты перестанешь влюбляться не в тех парней и исполнять чужие желания. Только когда ты встанешь на свой путь, ты сможешь быть счастливой, и это будет настоящее счастье, не зависящее от парня или от погоды.
«Или от сыра», — добавила Саша мысленно.
— А пока ты просто скачешь по миру, ждешь, что кто-то придет и примет за тебя решение — куда тебе пойти, на что смотреть, где жить и что съесть на завтрак. Ты не хочешь самостоятельно даже выходить из дома, ты боишься незнакомцев и отвечаешь на любое предложение «нет». Ну как это все может уживаться в одном человеке? Как ты вообще сюда приехала, тебя что, наркотиками накачали и в самолет засунули?
— Не знаю. Только сейчас, полгода спустя, с продленной визой и стабильной работой, я как-то оглянулась назад и ужаснулась — что же я сделала! Это действительно была не я, кто-то другой, глубоко сидящий во мне, отключил сознание, все мои страхи и сомнения и посадил меня в тот самолет. Я совершенно не понимала, что я делаю.
— Вот и пораспрашивай этого другого на досуге, чего бы еще ему хотелось в жизни. А иначе, зачем тогда все?
Предыдущая история здесь
Следующая история здесь
* Поставить лайк, написать свое мнение в комментариях - Ваша благодарность автору.
