История сорок четвертая
...Ильясовым кто-то вырывал калитку с корнями, грубо и сильно.
– Галка, к нам ОМОН, что ли, ломится? – насторожился Трофим.
– Что ему у нас делать? Бедноту нашу увидеть и плакать? – проворчала Галина и пошла открывать.
Во дворе всё оказалось раскидано после вчерашнего ветра.
Попадали кашпо с петуньями, всюду валялись сухие ветки.
Галка повесила на просушку половую тряпку, и ту куда-то унесло… Ищи-свищи теперь…
Конечно, куда же бухнуться чистой тряпке, как не во свежевскопанную грядку?
Ворвалась к ним Зинка Бастилия. Затащила во двор свой вишнёвый велосипед, поставила на ножку, и напала на Галку:
– Чё не откдываем? Сегодня вам моё добдо не пожаловать?
– Какое добро? – лениво выполз Трофим. – Я смотрю, ты не можешь без меня жить, даже на колёсах прикатила?
Зинка припала к стакану воды, молча сунутому Галкой.
– Говори! – скомандовал Ильясов. – Чем вызвано твоё столь масштабное появление на личном транспорте?
– Ой, какой медзкий голос! Такой может течь только с канализации, – утёрлась Зинка.
Ильясов недовольно икнул.
– Утром у меня стащили, пдостите за мой паддон, панталоны! Смотдю – нету!
Трофим всякое ожидал услышать, но не такое колоритное!
– Что-о?? Прям с тебя стащили? А утренний вор случайно не Колька был? И украсть он хотел твою девичью честь? – понесло Трофима. – Ведь, любовь – это долгий сладкий сон, а брак – это будильник?
– Будильник, это твой ночной хдап! А ты бесчувственный истукан, Ильясов. Хотя, нет. Одно чувство в тебе есть. Это голод!
– А ты дефицит ума испытываешь, Зинка. Дожилася! Это как – панталоны свои потерять? Ай-яй-яй!
– Наглая твоя Квазимогда! Чтобы стать чище, не обязательно мыться, да? Можно и соседку гдязью поливать? – завизжала Зинка. – Чтоб ты знал, я их вчеда на ведёвку, во дводе повесила, сушиться!
– Хорошо. И кому понадобились твои будуарные принадлежности?
– Не стоит так настойчиво интедесоваться моей жизнью! Она может оказаться настолько интегесной, что ты дазочадуешься в своей!
Ильясов сложил руки на пузечке и улавливал ход мыслей Зинаиды.
– Есть ещё кое-что, – добавила она. – Я не одна постдадала. У Бодьки Похдина увели манекен из «Модной одежды». Он его вынес помыть из шланга. Пока он обсыхал во дводе, Гуля-пдодавец отлучилась, его и слямзили!
– А это уже интересно, – оживился Трофим. – И кому же понадобился манекен, стесняюсь спросить? Кто энтот наглый ворюга?
– Мы с Коленькой всю голову изломали, кто! И не знаем. Галка, скажи!
Галка начала интенсивно думать. Брови зашевелились у неё, наподобие волосатых гусениц.
– Зин, ты подала в розыск? – выдала она.
– Дозыск панталонов? Да как я такое в заявлении напишу? Стыдоба!
– Почему? – недоумевала Галка. – Значит, куртку спереть могут, а споднее нет? Какая разница, энто твоя одежда. Имеешь право заявить!
– Из всех пдав у меня остались только птичьи! – в сердцах сказала Зинка.
– Зин, точно! – воскликнул Трофим. – Нехочухину же больше заняться нечем, как труселя твои искать... Интересно кстати, кто тобой так заинтересовался? Венька Лепетов? Да нет… У его Динки панталоны ширше на шесть размеров... Федька Губцев принял их за смирительную рубаху? Непохоже… – паясничал Ильясов. – Иван Назаров? Гертруда быстро отпилит ему серпом всё лишнее… Кто же это?
– Я и сама так умею вопдос поставить! – заверещала Бастилия так громко, что молодая ворона выпала из гнезда. – Тдофим, а что же ты себя не педечислил? Может, это ты их свистнул?
– Я? – поразился он.
– Ну, а что. Пдавду говодить легко и пдиятно. Особенно, пдо кого-то! Ведь, методом задабатывания дешевого автодитета, каждая пипетка может стать клизмой!
– Ты ополоумела совсем? Нужны мне твои французские паруса с потрёпанной бригантины! Ими даже окна на веранде не натрёшь, налётом покроются…
Галка всё время думала, кто бы это мог быть?
Демидка? Чем тоньше лед, тем больше хочется убедится, выдержит ли он… Хотя… Зачем ему лишние проблемы? Он сейчас тихо сидит...
Не придумав ничего умного, Галка выдала:
– А вообще-то странно. Вороны летать повадились по нашим Камышам…
– Галка, – возмутился Ильясов. – Ты с Луны рухнула и Сатурн головой зацепила? При чём здесь вороны? Ты бы ещё про нашествие муравьёв в Уругвае приплела к нашей беседе!
– Нашёл беседу, про панталоны! – заругалась Галка.
– Галя. Мало знать себе цену – нужно ещё пользоваться спросом, –пристыдил её Трофим.
– Как ты его терпишь, такого умного, Гал? – подала голос Зинка.
– Потому что, принять мужчину таким, какой он есть, может только родная жена и военкомат... – глубоко ответила Галка.
Воцарилось во дворе Ильясовых молчание.
В общем, ушла Зинка, глубоко оскорблённая. Ведь ничто так не ограничивает твои действия, как фраза «делай что хочешь».
********************************
... Направилась Зинка со своей бедой к Ленке-казачке. Хоть она, может, поможет.
Смотрит, а у неё какая-то баба в саду сорняки рвёт. Загнулась и не разгибается, труженица! Зинку бы от такой позы давно скрутило!
– Лен, а кто это у тебя? – спросила Бастилия. – Ты дабодницу наняла?
– Ты приняла её за настоящую? – обрадовалась Ленка. – Я никому специально не говорила, чтобы реакцию проверить!
– Так это чучело, ты хочешь сказать? – обалдела Зинка.
– Да! Гена сам сделал! Так реалистично получилось, он просто скульптор! – хвалилась Ленка.
Пригляделась Зинка и застыла.
На чучеле были её панталоны…
***********************************
… Стая ворон пролетела по небу очередной гомонящей кляксой.
Облепила близрастущие деревья.
Вороны каркали так надрывно, что нагоняли тоску и тревогу.
– Расплодились! – проговорила Ленка. – Не к добру!
– Точно, – подтвердила Зинка, думая лишь о панталонах. – Мне Генка нужон. Есть один вопдос...
– Мешки перебирает картофельные. Сейчас придёт.
Зинка, пока ждала, припомнила:
– В тот даз, когда водоны разлетались, Евдокия Поликадповна чуть Богу душу не отдала. Боюся я их…
Не успели они перекреститься, как в калитку кто-то настойчиво постучался.
Это был участковый Нехочухин.
Ленка и Зинка встали навыправку. К ним подтянулся Генка Этта.
– Я всех опрашиваю по заявлению Бориса Похрина. У него из магазина украден дорогостоящий шарнирный манекен за 25 тысяч рублей.
Услышав стоимость, Генка сглотнул так громко, что его кадык прокатился по горлу, как затвор автомата.
– А что случилось, Валерий? – спросила Ленка, ничего не понимая. – Кому понадобился Борькин манекен?
– Кому-то оказался нужен! Он у Похрина единственный был, – громко сказал он. – Вынес его Борис Палыч на улицу, на промывку от пыли, и тю-тю!
– А Демидку опросил, Валер? – спросила казачка. – Чё сразу ко мне? Ежели я разок в тюряге побыла, так теперь при каждом нарушении являться будут?
– У Демидки алиби. Он Ритку к гинекологу возил, в очереди сидел, а когда им УЗИ сделали, праздновал. Ребёнок у них будет. Сима Кирилловна, дед Филат, – все подтверждают, что Демидка больше никуда не отлучался.
– Хм…
– Зинаида Васильевна, вы не видели манекен? – начал опрашивать Нехочухин.
– Нет! У меня ддугая бе...
– Ладно.
– Елена Ивановна, а вы?
– Не видела, – честно ответила казачка. – А какой он был?
– Женский. А вы, Геннадий Викторович, не видели?
Генка побледнел.
– Мне дурно, этта, – сказал он и рванул в туалет.
Тут взгляд Нехочухина наткнулся на «работницу».
– Родственница? – спросил он Ленку.
– Да нет, – улыбнулась казачка. – Чучело огородное, от ворон. Расшалилися в последнее время, уничтожают посевы.
– Много их, – тянул время участковый, а сам ждал, пока Генка выйдет. Но тот затаился.
– Геннадий Викторович! Вы имеете право хранить молчание. Но знайте. Всё, о чём вы промолчите, будет неверно процитировано в протоколе и использовано против вас! – громко предупредил он.
Генка вышел, бледный, как лист ватмана.
Он знал. Признания могут быть полезны для души. Но, они кромешный ад для репутации человека!
– Говорите, Стружкин. Мне не хотелось бы…
– Этта! Я отказываюсь отвечать на вопросы на том основании, что не знаю, чего от меня хотят...
– Спрошу чётко. Вы крали манекен?
– Его раздели и выкинули, этта! Он ничейный валялся возле магазина! – вдруг заорал Генка. – И трусы тоже валялися!
Годы проведения допросов научили Нехочухина не удивляться ничему. Даже тому, что чистая совесть обычно является признаком плохой памяти…
– Чьи трусы валялись? – вздохнул Нехочухин.
– Мои! – показала Зинка пальцем на чучело. – Их укдали с ведёвки. Хотела заявление писать, да Ильясовы отговодили...
Участковый уже ничего не понимал.
И Генка, со вздохом, начал рассказывать.
… Из-за нашествия ворон решил он поставить в саду чучело. Ну, как, решил. Ленка достала. Возник вопрос – из чего?
Нашёл Стружкин в сарае резиновые сапоги, длинные гетры, юбку, которую не жалко. Оставалось подобрать туловище, волосы и шляпу.
С торсом и ногами возникли сложности. Из чего их сделать?
И тут он обнаружил валяющийся возле магазина манекен!
Это был настоящий подарок судьбы. Генке настолько застила глаза удача, что он не захотел думать – откуда он там появился.
Сгрёб, пока никто не видит, и потащил, ускоряя шаг.
Генка решил поразить Ленку завершённостью композиции, поэтому, сначала скрыл манекен в сарае. Одел, обул и понял: стоять вертикально он не будет.
(Так же он и у магазина грохнулся).
И Этте в голову пришла гениальная мысль. Учитывая, что шарниры на манекене двигались прекрасно, решил он поставить скульптуру в рабочую позу, словно, она рвёт сорняки! Всё!
Согнул Генка фигуру и развернул.
Между юбкой и гетрами осталось незакрытое пространство.
Это никуда не годилось!
Выглядело как-то пошло.
И Генка отправился на поиски подходящего обмундирования, унесённого у порядочных людей ветром…
Смотрит: удача! На дороге краснеют короткие красные штанишки, в аккурат для прикрытия манекенского зада!
А дальше вы знаете.
… Нехочухин снял фуражку и почесал взмошкую голову.
М-дааа. Поистине вспомнишь, что "отсутствие закона не освобождает от ответственности"….
Участковый прекрасно понимал, что Генка не совсем "нашёл" манекен.
Что с ним делать? И когда в России перестанут тырить всё, что плохо лежит?
– Зинаида Васильевна, забирайте пропажу, – вздохнул он. – В другой раз лучше зацепляйте свои вещи. Ветер никто не отменял.
А я изымаю манекен…
Генка поснимал с него одежду.
– Я с вами пойду…
– Зачем?
– Перед Борькой извинюся, этта. Старый дурак!
Ленка подошла к мужу:
– И я пойду! Не виноват мой Генка! Это всё я: придумай, как с воронами бороться, да придумай… Вот он и перестарался, такую красотку из пластика приволок… Перфексгибиционист жеж...
Не судите его строго, гражданин начальник...
Ленка просительно посмотрела на Нехочухина.
Он вздохнул, и вся компания отправилась в магазин «Модной одежды», – возвращать пропажу хозяину, Борьке Похрину.
Только Генка открыл рот извиняться, как Нехочухин его задвинул, и обратился к Похрину.
– Что ж вы, Борис Палыч, за своим имуществом за пределами магазина не смотрите? Оставили без присмотра материальные ценности... Геннадию Стружкину пришлось взять манекен... на хранение, чтобы не украл никто!
– Да! – сориентировался Генка. – Халатность, этта! Лишняя работа Валерию.
Борька ещё и поблагодарил Стружкина за бдительность, а Нехочухина за оперативность.
Пока шли к Борьке, Этта отделалася внушительной беседой, как человек, ранее никогда не замеченный в правонарушениях.
Божился впредь всегда думать...
С теплом, Ольга.