Поэт и воин СВО, штурмовик Дмитрий Артис вёл на фронте дневник.
Теперь он публикует фрагменты дневника в своем телеграм-канале.
ПОЗЫВНОЙ «ЛЕНИН» И ПОЗЫВНОЙ «СТАЛИН»
«У нас есть свой Ленин и свой Сталин. Парни с позывными. На первой учебной базе кто-то хотел назваться Путиным, но тамошние командиры позывной не одобрили.
Ленин и Сталин не похожи на своих прототипов. Если постараться, то можно, конечно, найти близкие еле улавливаемые черты во внешности или свойстве характера. Если очень и очень постараться.
Ленин небольшого росточка. Худощавый, но жилистый. Движения быстрые. Глаз с надменной хитрецой. С удивлением смотрел на него, когда грузили тяжёлые снаряды. Ленин с лёгкостью поднимал их. Ни от каких работ не отлынивает. На Дракона пошёл в первых рядах. Обязателен, собран. Красноречия не хватает. Этим проигрывает реальному Ленину.
В первый день, когда только приехали на основную базу, Фома-два забыл свой автомат на летней кухне. Ленин так распереживался, что потом часа два чуть ли не слёзно просил боевого товарища лучше относиться к своему оружию. "Ну пожалуйста, не делай так больше, ну пожалуйста…"
Реальный Ленин блеснул бы ораторским искусством и выдал бы хорошо отточенную речь, услышав которую, Фома-два никогда бы не выпустил из рук оружие. Он бы в обнимку с автоматом в баню бегал.
Сава жалуется на Сталина, что тот ходит и твердит одно и то же: "Надо на штурм, надо на штурм…" Сава не хочет на штурм. Они у нас по большей части без огневой поддержки и слишком сильно напоминают мясные. Да и пользы от них мало.
Берём опорник, и по нему начинают работать вражеские миномёты. Поэтому приходится оставлять забранные позиции, чтобы сохранить жизни. Закрепиться без больших потерь невозможно. У нациков свои опорники пристреляны. Даже если в одиночку зайдешь и там будет с дюжина хохлов, то лучше не задерживаться. Нацикам всё равно, что в опорниках ещё есть немного своих. Они за одного русского с десяток хохлов могут положить. Известно ведь, до кого последнего воюем.
Хохлы закончатся, будем воевать до последнего поляка. Потом до последнего финна. А там, глядишь, страны Балтии подтянутся – и будем воевать до последнего прибалта. Война долгая. Дураков, которых бессовестный Запад гонит под русскую мясорубку, много.
Сава жалуется, Сталин не унимается. Реальный Сталин меньше бы уговаривал, а создал бы условия (политинтриги, кадровые перестановки, идеология) в подразделении, при которых сложно было бы не пойти на штурм.
Сталин среднего роста, взгляд цепкий. Собираемся на промзону. Я повесил за спину небольшой кожаный рюкзак, в который помещается бутылка воды и пара сникерсов. Специально брал с собой на войну. Для штурмов удобный. Не мешает. Сталин увидел рюкзак и тут же по-своему оценил: "Хорошая мародерка!"
Мародерками называют рюкзаки для мелких трофеев. Первый и единственный трофей, который решился прихватить с собой, – это книга стихотворений Блока. Больше я ни к чему в силу характера (не мной положено, не мной будет взято) никогда не притрагивался».
###
Прочитав этот отличный текст, я попытался представить, как, например, та самая Семёнова, что поставила на 7 ноября памятник Врангелю, является в это подразделение и начинает отчитывать двух штурмовиков, что они взяли себе позывные «бандитов».
Ну или этого нашего славного телеведущего. «А вы знаете, что вы взяли имена бесов?»
Повертел-покрутил я эти мысли да и махнул рукой. Не смог представить.
