Прелюдия
Хмурым петроградским вечером мы шли с Гдовским по Гороховой, рассуждая о том, что наш трехмерный мир есть проекция более сложных миров.
Которые существуют рядом с нами, изредка показывая себя в странных проявлениях. Где-то впереди над улицей парил шпиль Адмиралтейства, а у витрины ресторана на канале стояли две очаровательные девушки, и со второго этажа звучал джаз...но мы ушли от этих приятных картин жизни вечернего Питера.
Вот тут-то мой друг обратил внимание на узкий старинный дом тремя окнами в ширину, буквально втиснувшийся между широкими махинами доходных строений конца 19 века. На первом этаже Узкого Дома (так я прозвал его про себя) находилось крохотное кафе с уютным освещением, выше зарешеченные окошки, еще выше подоконник с геранью и статуэтками – люди живут. Да, на первом этаже небольшая парадная.
Я сказал, что таких узких жилых зданий я не видел нигде. И какой смысл эдакого строения в три окна. Где еле умещается лестница входа, а крохотные квартирки по бокам. Засим, как оно идет меж соседними домами этакой штукатурной прослойкой без окон– не представляю.
- Вообще, фасад формою похож на средневековый собор, – внезапно заявил я.
- М-да– согласился мой приятель.
Мы оторопело уставились друг на друга. Как будто кто-то за нас произнес эти слова.
Прямо перед нами поперек тротуара шла глубокая траншея. Грудами высилась почва, след земляных работ.
- Смотри-ка, - сказал Гдовский и легко спрыгнул на дно траншеи. Что-то достав из земли, он оттер этот предмет рукавом. И выскочив из ямы великолепным прыжком, раскрыл передо мною ладонь.
НА НЕЙ ЛЕЖАЛО СТАРИННОЕ ШВЕДСКОЕ ЭРЕ С КОРОЛЕВСКИМ ГЕРБОМ.
Тогда уж в яму спрыгнул я. И выудил из отвала земли следующее.
Юханн третий. Два эре.1573 год.
Олаф Эрикссон. Монета. 995–1022 годы.
(Кое-какими нумизматическими знаниями я обладал, не зря ходил в клуб коллекционеров на Римского-Корсакова).
Изумление охватило моего друга. Я же попытался сказать, что после наводнения 1924 года в одном дворе на Гороховой нашли мамонтовые кости, о чем писала «Вечерняя Красная газета”. Но сие не значит, что здесь водились мамонты. Кости вымыло из заброшенного подвальчика чудака-коллекционера. Монеты в этой земле могут оказаться совершенно случайно...Кстати, они сильно изъедены временем и едва ли стоят дорого.
Впрочем, не договорив, я смолк. Друг мой опять стоял на дне траншеи и показал мне старинную курительную трубку с латинской буквой и короной.
В ЯМЕ ТАИЛАСЬ НЕСОМНЕННАЯ ТАЙНА
Часть первая. Знакомство
В тот сумрачный вечер я не знал, что уже вступил в длинный извилистый лабиринт, конец коего заведет меня в астральный и загадочный мир. Да, я поведаю о том, как вскоре за этой встречей, волею судеб стал участником невиданных и сверхъестественных событий!!! Кои непостижимы для обычного обывательского разума. Как я стал свидетелем сокровенной тайны, перевернувшей всю утлую жизнь мою. Впрочем, по порядку.
Да, с Узким Домом мне пришлось столкнуться снова. И вот по какому поводу...
Я недоучившийся студент-медик, который занятиям предпочитал прогулки в пивную, словом, явление нередкое и довольно нищее. Фантазиями и озарениями в стиле Гофмана и студента Ансельма сыт не будешь, словом, однажды, в городской газете я нашел объявление, которое меня крайне заинтересовало.
«Для присмотра за умственно неполноценным подростком требуется работник, желательно мужчина с высшим или незаконченным высшим медицинским образованием. Уход с проживанием, оплата от...»
Тут значилась цифра, которая вызвала у меня радостное оживление. Обучался я именно по психиатрическому факультету, работы не боялся, а на кругленькую сумму ежемесячно уже надеялся. Словом, я позвонил немедленно, получил радостное согласие и поехал на смотрины.
К изумлению моему, сказанный нанимателем адрес привел меня именно в этот странный дом. Квартира №2 находилась на первом этаже. Наниматель, мужчина с бледным лицом и внимательным печальным взором, встретил меня на улице и провел в квартиру через еле заметную дверцу в длинном тоннеле проходной арки.
- Лаэрт Олимпович, можете именовать меня так, – улыбнулся он одними глазами.
- Серж Дворжанский, – ответил я.
В мрачноватой прихожей висело живописное изображение средневекового замка с готической башней и надписью на латинском. Два узких окна глядели в безотрадный внутренний дворик с узловатым деревом. В зале висел щит с гербовой птицей хищного вида. Под ним в мягком кресле сидел взлохмаченный подросток с игровым планшетом. Хлопали выстрелы и расплывались цветные взрывы; подросток жевал яблоко и рассеянно помахал нам рукой.
Мой будущий пациент Макс не производил впечатление клинического слюнявого безумца, с тем я приободрился и еще раз внимательно оглядел комнату. Была в ней какая-то странность... ага, вот это картографическое изображение Приневья. Вот Васильевский остров, вот Петроградский, вот Заячий...но что за странные замки, крепости, группы причудливых старинных строений разбросаны и там, и сям. Грозный черный замок с контрфорсами стоит на месте Дворцовой площади. Вдоль побережья Васильевского какая-то гребенка из мощных руин, дома без крыш, с зияющими провалами окон.
А вот строение с колоссальными колоннами – примерно там, где в наше время проходит оживленная улица. Не давая удивлению моему развиться до пределов болезненных, Лаэрт медленно проговорил:
- Карта Орнелиуса, 1640 год.
- Стоп, стоп. Но ведь Петербург начал строиться в 1703 году на пустом месте!
-Как вы странно выразились – на пустом, – поднял брови мой странный собеседник.-Нет, в этом вопросе вас кто-то обманул. Даже у Пушкина написано - чернели избы тут и там...Какое ж оно – пустое? А город Ниен – слышали, полагаю. Мощная крепость при нем. Имение Конау на месте Летнего сада. Достославный Орнелиус был картограф, а не фантазер. Да...К слову, здесь были сооружения и постарее Ниеншанца.
Я замолк, пораженный. Затем упрямо продолжил:
- Но ведь все говорят, что...
- Кто – все? – устало сказал Лаэрт.
...Мне отвели каморку с высокими сводами, круглым столиком, плательным шкафом и крохотной кроватью красного дерева с затейливой резьбой. Мое внимание приковала странная овальная ниша в углу. По условиям договора, я должен был трижды в день кормить Макса на кухне, трижды же давать успокоительные таблетки, гулять с ним час в день, иногда включать и выключать телевизор и его планшет, следить, чтобы он умывался и менял одежду. По воскресеньям Лаэрт будет забирать сына (куда-не сказал), возвращать в понедельник утром. Воскресенье – мой выходной. Странность была в том, что мой наниматель не обитал в данной квартире, но как будто бы проживал где-то рядом. Все это выглядело довольно загадочно, особенно при отсутствии каких-либо объяснений.
Но я получил триста долларов аванса и успокоился. Будущее представлялось несколько странным, однако обеспеченным.
Пошли размеренные дни. Утром я готовил завтрак, кормил Макса и давал ему таблетки, завтракал сам. Гуляли во дворе. Затем мальчик садился смотреть телевизор или читать, а я посещал продуктовые магазины. Обед я брал на дом навынос в кафе на углу, или же изредка готовил сам.
В доме была неплохая подборка дореволюционных исторических книг и географических атласов; временами я не на шутку погружался в чтение. Была и парочка причудливых фолиантов в телячьей коже, с тиснеными латинскими титулами. Иногда Макс подбирался ко мне, глядел через плечо в книгу и задавал разные вопросы. Я охотно выполнял функции педагога, тем более что мальчик сейчас не ходил ни в какую школу, но знал грамоту и начатки разных наук. Словом, все шло очень ровно.
Но однажды я заметил некую странность. В очередное воскресенье Лаэрт Олимпович появился в квартире не через парадную, шумно открыв дверь своим ключом и хлопнув ею. Он как-то внезапно возник в закоулке коридора и заглянул ко мне в комнату. Через месяц - еще пуще - он исчез из квартиры, не открыв двери в прихожей. Мною овладело любопытство; в очередное воскресенье, когда Лаэрт с Максом ушли, я вместо того, чтобы навестить родной дом и маму с братом, решил кое-что поискать в доме этом.
Вспомнив, с какой стороны раздавались шаги Лаэрта в день его необъяснимого появления, я зашёл в гулкий кабинет с рабочим столом и библиотекой. Включив свет, внимательно оглядел стены. Облицовка из мореного дуба казалась всюду гладкой и ровной. Не было ничего такого, за что можно было бы зацепиться, повернуть или нажать, дабы открыть потайной ход, как в фильме о средневековье.
Тогда я принялся изо всех сил давить на каждую панель. Однако, они даже на сантиметр не подавались. Я обследовал примерно половину стены, когда сзади меня раздался мелодичный голос:
-Горячо, горячо, а теперь возьмите левее.
На меня смеющимися глазами глядела прекрасная романтическая девушка. Высокий лоб и узкое лицо, ироническая улыбка, одухотворенность в каждом мимолётном выражении и жесте...
Возможно, такими были дворянки-гимназистки из хороших семей... незнакомка как будто сошла со старинного портрета в Эрмитаже.
Я оробел и с туповатый сбивчивостью принялся объяснять, что не ищу спрятанных денег, это упаси боже. Но подозреваю некий таящийся в толще стены тайный ход, и есть основания так полагать, поскольку...
Я услышал лёгкий смех, как звон серебра вдалеке.
-Сначала разрешите отрекомендоваться: я дочь вашего рабовладельца и повелителя. Зовут меня ...впрочем неважно. Скажем,Чертова Перечница. А вы - Серж?
Так завязалось наше знакомство.
- О, да, - согласился я.– Дворжанский, если угодно.
- Угодно? - подняла она тонкие брови. – Пожалуй, да. Итак...
Мы незаметно перешли к завтраку, незнакомка сняла с полки изумительный старинный кофейник из серебра, чашечки, нашла сверток с меренгами и зефиром, развела на антикварной спиртовке огонь... вскоре мы пировали и беседовали о разных чудесах и странностях мира.
О магической Железной Руке Геца фон Берлихингема, которую ему выковали ремесленники вместо руки живой, отрубленной в одном из сражений против бамбергского епископа, нюрнбергских купцов или кельнских горожан. Эта рука искусно владела мечом и двигалась в бою с невероятной сверхчеловеческой скоростью. Мы говорили о Ганзелиусе, Отто ван Пиперцеле и достославном Зеленом Охотнике из Тронхейма.
Оба мы читали Жана Рея, и даже некоторые сказания времен Кальмарской унии, но разница заключалась в деталях. Я мог только передать канву различных историй...она же...надо было видеть, как Прекрасная со сверкающими глазами, вскочив с места, выкладывала мельчайшие детали событий, кои мог созерцать только их непосредственный участник. Наконец, на вопрос об оружии Эрика Великолепного, она достала с полки какой-то кованый колючий шар на цепи...при виде этого предмета мне стало немного дурно. Девушка негромко запела.
Рыцарский замок под лесом стоит,
Лестница тайная тянется вниз
Факел огромный на стенке зажжен,
Надпись читается – Странный Барон!
Замок подземный построил Барон,
Он исполнял чью-то странную волю,
Девушка Эгль повторяла порой -
Жить под землей будем вместе с тобою
Рыцарь исполнил желанье ее,
Замок, построив, засыпал землей
Лес из дубов он над ним посадил
Вместе с невестой по лесу ходил
Время минуло, и рыцарь решился,
Вместе с любимой он в замок спустился...
Вокруг моей собеседницы в этот момент как будто сгустился и потемнел воздух, и мелодия непонятных мне Темных веков захватила все существо мое.
Лязг и шаги за настенными панелями отрезвили меня. Что-то щелкнуло, и часть стены отъехала вбок, открывая черный проход. Из него выскочил мой пациент Макс. Он был перепачкан пылью и взволнован.
-Папа в беде. Эгль, пошли ему помогать! Ну быстрее же, Эгль!
Девушка впилась глазами в него, затем посмотрела искоса на меня с выражением: «Только не надо вопросов, все объяснится само собой».
Из черного прохода шел холодный воздух. Мне дали электрический фонарь и кратко объяснили, что пока он не нужен, но пригодится «там, внизу». Мы шагнули в Тайну. Дверь закрылась за нами, отрезав звуки с улицы и малейшие отблески света. Тьма окутала нас.
Обволакивающий непроглядный мрак отступил, когда Макс нажал выключатель в стене. Открылся сводчатый ход, выложенный серым древним камнем. Он шел вниз под углом примерно 30 градусов. Мы двинулись в путь. Ход все время заворачивал. Через каждые пятнадцать-двадцать шагов попадались закопченные ниши для светильников. Массивы камня над головой пугали, я постоянно со страхом глядел вверх. Было сухо и чувствовалось движение воздуха. Молча мы двигались долго. Затем вышли на площадку.
Она была украшена полустершейся готической надписью и крестом.
-Кто такой Стен фон Стенсен? – прошептал я, прочитав.
— Это вассал Сигурда Отважного, старший в роду, -быстро объяснила девушка. -Но пойдемте же!
От площадки вправо и влево расходилась сводчатая галерея. Вскоре мы оказались над гулким залом. Точнее, галерея наша шла вдоль этого зала на высоте, внизу была зияющая черная пропасть. Но моя спутница на одном из столбов арки нажала выключатель, и пространство слабо осветилась. Внизу были видны остатки огромного овального стола, кресел и трона на возвышении. Стены обвешаны ржавыми мечами, доспехами, шестоперами, седлами, шпагами и кинжалами. На выступах стояли статуи. Заметны были старые шпалеры с фрагментами тканых рисунков. Четыре гигантских камина с вертелами, ниши для факелов дополняли эту невероятную картину.
Рыцарский замок времен Эльсинора – и где, под четырехэтажным домом на улице Гороховой? Или я сошел с ума, и все это мне грезится? В чае и меренгах был наркотик? Эти вопросы бились в моей голове; я щипал себя за руку, но стукнувшись хорошенько пару раз о камни, понял, что все происходит наяву.
В углу зала на полу лежал мой наниматель. Он корчился и стонал, придавленный огромной Рукой в рыцарской боевой перчатке.
Мы молчали, подавленные зловещим знамением. Мощная длань оторвалась от гигантского каменного рыцаря в черных доспехах.
-Это рука Рагнара Мстительного, - со страхом сказала Эгль.
Бедняга был в сознании. Напрягая все силы, с помощью рычага из старого копья, которое я подобрал в углу, мы отвалили каменную руку в сторону. Лаэрт лежал совершенно бледный, ни жив ни мертв, но дара речи не потерял. Вспомнив институтскую практику в больницах, я обследовал пострадавшего, одновременно задавая вопросы. Ушибы и переломы исключали транспортировку бедняги наверх, в его квартиру. «Скорую» вызвать сюда не представлялось возможным. Оставалось лечить его на месте.
ТАК Я ПЕРЕСЕЛИЛСЯ В ПОДЗЕМНЫЙ ЗАМОК
Совместными усилиями мы оборудовали ложе из одеял, пуховиков и подушек, которые Макс натащил с поверхности. А прекрасная и своенравная Эгль купила по моему списку в аптеке на Гороховой всё необходимое на первое время...
К моему удивлению, в замке имелась удобная кухня с современной газовой плитой на баллоне и запас продуктов в двух холодильниках.
-Папа здесь все оборудовал, я ему помогала. Тянули проводку сверху, делали освещение. Он здесь вообще-то много работает и живет неделями безвылазно. Да и Макса надо кормить в воскресенье, – пожала плечами моя знакомая.
Кем может работать в таком зловещем месте папа, я боялся догадываться. А где живет сама Эгль. Вопросов была куча, но я их не задавал. Самым главным и непостижимым являлся ЗАМОК. Запах заброшенности сочился из всех щелей; резковатый и гнилой одновременно. Как в любой забытой развалине. Это не был аромат человеческого жилья, скорее – флюиды мира призраков.
Наконец, Лаэрт заснул под влиянием обезболивающего и снотворного. Он был весь перебинтован, покрыт мазями, на сломанные ногу и руку наложены шины. Повинуясь какому-то темному инстинкту, я оттащил каменную длань Рагнара в щель и осенил ее крестным знамением. Гнетущую тишину подземного замка нарушали лишь наши голоса. Эгль возилась на кухне, приготовляя на плите обед. Макс куда-то исчез.
Я зажег фонарик и двинулся в ту сторону, откуда донеслись его шаги. Пройдя небольшим залом с семью каменными колоннами, я увидел светящийся прямоугольник дверного проема. Меня поразило открывшееся зрелище. Полки уходили высоко вверх и терялись в темноте, на них стояли сотни древних фолиантов в телячьей коже.
Макс как ни в чем не бывало сидел в кресле и рассматривал инкунабулу с изображениями мифических чудовищ.
Было настолько странно и дико находиться здесь, что я чувствовал себя, как во сне. Есть вещи, которых НИКАК НЕ МОЖЕТ БЫТЬ. Как не могут явиться тебе средь бела дня давно скончавшиеся предки. Подойти, между прочим, на улице. Как не может закаркать чучело вороны, которое пятьдесят лет мирно стоит на шкафу у моего деда на Фонтанке. И разум становился в тупик перед этим потрясением внутри всего существа моего. Замок Сигурда!
Сзади раздался шорох.
Перед мной с горящими глазами стояла Эгль. Я еще раз поразился ее необыкновенно тонкому лицу, в манерах было что-то и от красавицы, и от сорванца.
-Я не нуждаюсь в вашей помощи. Моего ясновидения хватит на то, чтобы видеть все ваши мысли. Вам ни к чему раскрывать мне сердце. Я и в закрытом могу легко читать. Итак, вы боитесь, вы не верите своим глазам и жаждете хоть какого-то объяснения. Отлично. Я вам его предоставлю.
-Как мог ваш дом быть построен поверх замка? Откуда в земле замок? – выдавил я.
-Начнем с того, что наш дом — это башня замка.
-Башня?!!
-Да! Так называемая Квадратная башня. Центральная, жилая. Самая высокая. Эта башня, верхняя часть ее, из-за своей высоты осталась на поверхности, когда весь замок после неизвестной катастрофы, постигшей местность в древности, ушел в землю. Многие говорят о какой-то древней аномалии во всем мире, из-за которой почва поглощала целые дворцы. Позже, через века, проседания домов также наблюдались, но не более, чем на метр-полтора. Первые этажи становились полуподвалами, прорубались новые входы. Это повсеместно по городу, приглядитесь.
Эгль внимательно посмотрела мне в глаза, и с грациозным жестом продолжила:
-Но вернемся к нашей башне. Пришедшие с Петром Первым люди застали здесь, на месте будущего Петербурга, множество руин древнего происхождения. Одни со временем были снесены. Другие, покрепче и посохранней, достроены. Их фундаменты, стены или фасады с колоннами использованы для новых строений. Наша Квадратная башня, то есть узкая верхушка ее, всеми воспринималась, как одиноко стоящий крепкий домишко в два этажа. В него пробили вход, сделали полы. Прорубили должное количество окон. Кто-то здесь поселился. Справа и слева стали строить другие здания. И башня вошла в плотный ряд домов по улице Гороховой, как рядовое строение. Насколько я знаю, в начале 19 века здесь надстроили еще два этажа. Ремонтники замечали слишком мощную кладку и глубоко посаженный фундамент. Но сие не относится к области чудес. Вглубь на три-четыре метра или еще глубже никто никогда не заглядывал. Сюда в двадцатом веке протянули все нужные трубы, электричество. По документам наша башня она же дом, числится, как строение, возникшее до 1840 года, архитектор неизвестен, владение золотых дел мастера Шварца. Ясно?
Потрясенный, я кивнул головой и сел на одно из кресел, уставившись в жуткую каменную химеру в квадратной нише. Все объяснялось довольно логично; но в целом ситуация была безумная. Странные, странные чувства и видения обуревали все существо моё. Внутри меня звучала низкая громкая нота, как пение охотничьего рога, и казалось, я вижу грозные призраки. Эти тени рыцарей – подлинных хозяев замка. Наверняка, они погребены здесь недалеко.
-Под полом церкви, в нижнем зале, – спокойно сказала Эгль, внимательно глядя на меня.
Оказалось, последние слова я выговорил вслух.
После ужина мне указали на маленькую комнату с кроватью и светильником, где я кое-как провел ночь. Не раз я просыпался от странных фантастических видений, от чувства, что ко мне крадутся ожившие призраки, вышедшие из-под пола, из стен и из каминов. Мне слышались страшные вздохи, исторгнутые в тяжкой тоске. Со мной был ржавый кинжал, найденный в ящике, не слишком большим он был для меня утешением, но иного не дано!
Утром я вышел в зал чуть более бодрым, чем вчера. В полутемном зале рядом с ложем отца дежурила Эгль. Лаэрт переглянулся с дочерью; чувствовалось, что они посовещались насчет меня.
Эгль задумчиво расхаживала с красивым кинжалом в руке. Рядом стоял Макс, опираясь на волнистый меч. Со мной хотели серьезно поговорить.
Эгль подошла к стене и раскачала небольшой колокол, который ответил неожиданно дребезжащим звуком.
-Этот колокол треснул сам собою, когда, согласно саге, к замку подъехал старый король Вальраф,– нараспев сказала девушка, покачав головой. Вы не находите, что все здесь очень и очень непривычно?
Я кивнул головой.
-Замок кормит нас, – проговорил Лаэрт. – Я имею достаточную научную подготовку и хорошую университетскую школу, чтобы отбирать редкие инкунабулы и переводить их со старошведского, с латыни, с архаичных германских письменных языков. То есть. Я пускаю в научный оборот новые уникальные источники, значительно обогащая науку. В подтверждение предоставляю сами фолианты. Немалые деньги дают эти публикации в самых разных странах, а также продажа данных древних книг. Немалую ценность, как вы можете догадаться, имеют и все эти подлинные рыцарские атрибуты. Которые не прочь приобрести лучшие музеи мира, не говоря уж о богатых коллекционерах.
Теперь о вас, Серж...
Я напрягся.
-Вы проникли в нашу тайну.
В воздухе застыло молчание. Я почувствовал тревогу...
Шаги во тьме
Несется конь во весь опор,
Несётся конь стрелой.
Мертвец наездник хоть куда,
«Не страшно, друг, со мной?»
(Бюргер)
-Предлагаю вам, Серж, войти в нашу компанию... хранителей готических руин, - медленно сказал Лаэрт. Остальные кивнули головами. Я облегченно вздохнул и пробормотал слова согласия. Несколько бокалов прекрасного вина подкрепили наш состоявшийся союз. В краткой беседе мы наметили контуры дальнейшего. После излечения Лаэрта, большую часть времени мы с Максом так и будем проводить в замке. Я продолжу ухаживать за Максом, как раньше, но также стану помогать в отборе книг и поиске раритетов для продажи. Жалование мое вырастает втрое, впоследствии Лаэрт подумает, как сделать меня пайщиком этого очень доходного, хотя и инфернального мероприятия. Требование единственное – молчок. Судя по порядкам, сложившимся в государстве, сообщать о замке никому нельзя. Криминал нас постарается убрать и завладеть всем. А государство, если иметь дело только с ним, обойдется немногим гуманней. Нас будут долго допрашивать. Устроят обыски, полезут в документы, в электронную переписку Лаэрта. Установят и опросят всех его знакомых из научных и коллекционерских, музейных кругов. Кончится уголовными делами. И незаконная продажа редких инкунабул, и торговля рукописями – все всплывет очень быстро и потянет на неописуемо огромную сумму.
...Но я согласился не со страха, а из романтического чувства, так как приключение затянуло меня.
«В моей жизни произошел фантастический случай, один-единственный, один на миллиард, и надо его использовать, чтобы не кусать локти все оставшиеся дни!»– вот какая запись осталась в дневнике.
Ну, а что меня ждало на поверхности...это я очень реалистично представлял. В лучшем случае работа клерком в какой-нибудь фирмочке по продаже поддельных лекарств, с десяти до девятнадцати ноль ноль, женитьба на какой-нибудь местной смазливой проститутке...о-о-о, как все тупо и банально! И наконец– венец мечтаний! - приобретение дорогостоящей престижной иномарки! Чтобы ездить в ней по городу с женой, как толстый наглый бюргер. О, нет!!!
А еще образ Эгль укрепил мое решение разделить судьбу с Замком.
Вот так всё решилось. Я надежно поселился в своей сводчатой древней комнатке, и страшные видения все менее и менее тревожили меня.
Постепенно, я начал путешествовать по закоулкам гигантского здания, используя время, оставшееся от ухода за Лаэртом, от обслуживания Макса. В этих экспедициях по этажам и лабиринтам, лазам, колодцам и тупикам мне помогали то Эгль, то непоседливый Макс. Они, как я убедился, хорошо знали только главную залу и жилые помещения с кухней, но слишком далеко из соображений безопасности никогда не забирались. Я же, как человек практический, приспособил несколько рыцарских шлемов вместо касок (на случай падения камней), закупил маленькие рации, и– в путь! Чисто теоретически – я искал на продажу новые раритеты. Реально же – там попадалось столько всякого... что я постепенно перестал обращать внимание на медные ступки с позеленевшими надписями, на щипцы, кандалы, огромные бутыли, оловянные тарелки, блюда, ветхие щиты и прочее.
Выяснилось главное. Глинистая почва вокруг главной башни замка за века закаменела, образовав своеобразный предохранительный кокон. Из-за этого все оставалось в целости. Эта же почва завалила во время природной катастрофы и двор, и все соседние строения, и две оборонительных стены, и ров перед этими стенами с подъёмным мостом. Но. В целости остались подземные ходы. Таким образом, из подвала башни мы легко перешли в склады и жилые помещения внутри оборонительных стен, окружающих кольцом двор замка. Мы забирались и в боевые башни, внутри которых также имелись лазы. Кое-где было совсем душно, но мы таскали с собой кислородные аппараты. Часто попадались скелеты огромных крыс, коими кишел, как видно, некогда замок. Но живых крыс не было совсем – столетиями здесь не было ни еды, ни воды, ни запахов жилья. Да и каменный кокон по периметру предостерегал от проникновения этих вездесущих гадин.
Иногда мы подолгу сидели с Эгль в библиотеке замка или ходили меж плит с могилами усопших – вы спросите, где это. В старой церкви эти плиты составляли большую часть пола! Не раз мы читали и даже пели что-то вместе, на что весьма лукаво поглядывал и вездесущий Макс, и даже (при случае) сам мудрый Лаэрт. Кстати, Олимпович, несмотря на свои научные занятия, был удивительно практичен и прозорлив. В замке, в специальном подвале-леднике, хранилось гигантское количество консервированных, маринованных, и прочих продуктов и специй (на многие годы). И разных лекарственных средств. Это на случай чрезвычайных ситуаций. Кроме того, однажды, когда Олимпович выздоровел и смог ходить на поверхность, он...переписал на меня квартиру в Узком доме. Точнее сказать, оставил мне её в завещании. С правом пожизненного проживания в ней Макса и Эгль. Эта воля, закрепленная нотариусом, была для меня совершенно непонятна, но я согласился с ней. Цена квартиры была для Лаэрта пушинкой – он благодаря Замку имел сотни миллионов долларов. Да и я был уже не беден.
Шли дни и месяцы...Эгли не раз просила наладить сотовую связь с поверхностью, но я быстро убедился, что сейчас это невозможно. Единственное, что я смог быстро сделать – подключили телевизор в кухне замка длиннющим кабелем к антенне в Узком доме. Этот же кабель служил антенной для радиоприемника. Но вот подачу интернета под землю я не смог организовать, для этого требовался профессиональный мастер из фирмы. Было бы безумием посвящать его в нашу Тайну...Конечно, я мог бы поступить в такую фирму, пройти обучение и все-таки выполнить задачу. Но мне казалось, как это бывает в молодости у всех, – впереди океан времени. Но я сильно ошибался...
Тут в наше повествование вступает роковое слово Однажды.
Итак, однажды произошло вот что.
Мы с Эгль сидели в замке на верхней галерее, болтая о всяких пустяках. Вдруг в тоннеле, соединяющем зал с Узким домом, раздался непонятный шум. Мы побежали туда, включив электричество. Потолок хода змеился трещинами; начали падать небольшие камни. Ведомый благодетельным инстинктом, я побежал в сторону выхода в нашу квартиру, и изо всех сил потащил за собой Эгль. Мы уже подбежали близко к потайной двери, когда девушка отчаянно закричала: «Папа!!!» и метнулась назад. Она исчезла в облаке пыли, затем стали валиться на пол довольно крупные камни, и весь свод рухнул вниз. Но я уже стоял перед дверью в узком тамбуре, укрепленном железными полосами. Дорога в замок для меня была перекрыта.
Дальнейшие месяцы стали для меня пыткой. Сперва я безуспешно пытался разбирать каменные завалы, возникшие сразу за потайной дверью. Но я увидел рухнувшие глыбы такого размера... короче, они были раза в два шире и выше двери. Нанять бригаду азиатов, чтобы они дробили, пилили, разбивали отбойными молотками эти камни в течение долгих месяцев? Но скорее здесь нужны шахтеры, так как потолок и стены хода придется очень надежно укреплять заново. В тоске я узнал цену работы шахтеров– все решаемо, деньги есть! Но передо мной вставало негодующее строгое лицо Лаэрта, звучали его слова, сказанные не раз: «Если вы кому-либо сообщите тайну Замка, то совершите величайшую подлость и самое страшное предательство. Я скорее соглашусь, чтобы вы погибли. И чтоб погиб я. Помните это, Серж!».
А работяги обязательно разболтают тайну, не расстреливать же их
Каждый день я неотрывно думал об этой семье, оказавшейся под землей. Прошло время, я вступил в наследство. До этого меня много раз опрашивала полиция об исчезновении Лаэрта, Эгль и Макса, я был в подозрении следователя, но постепенно все улеглось. Судя по показаниям электросчетчика, электроэнергия под землей потребляется исправно. Да и антенна передает изображение вниз, в этом я убедился, померяв ток тестером.
Что еще? Три колодца и один подземный ручей не оставят пленников замка без чистой воды. Продуктов хватит лет на сорок, как минимум. Но меня не радуют огромные деньги и эта квартира – все, что свалилось на меня. Душа моя осталась там, вместе с Эгль. Если Господь посылает человеку такое испытание, то у этого испытания должен быть смысл. И по ночам издалека мне слышится ее слабый тонкий голос– девушка поет о Странном Бароне и Подземном замке...
ОТ РЕДАКТОРА РУКОПИСИ, попавшей в издательство от неизвестного лица.
Безысходность и трагический конец в рыцарском романе – понятия условные. Например, молодой герой романа «Роб Рой» с невероятной душевной болью расстается с прекрасной Дианой Вернон, которой определено волей отца уйти в монастырь. Все совершенно ужасно. Но если внимательно почитать довольно скучный и короткий конец этого произведения, то выяснится, что ни в какой монастырь эта милая девушка не ушла, и довольно скоро с позволения родителей главного героя вышла за него замуж. Как можно догадаться, на папашу этой обреченной девушки просто вовремя нажали – возможно, с участием влюбленного рыцаря.
Судя по пометкам к рукописи, Серж также нашел очень простой выход. Кажется, бурение над внутренним двором крепости, под которым проходит очень широкий подземный этаж. Это можно было проделать без огласки, на пустыре внутри квартала. За огромные деньги, естественно. Таким образом, один человек, спустившись на веревочной лестнице под землю, мог вывести оттуда всех трех пленников. Страховку этого подъёма обеспечит пара надежных друзей, не задающих лишних вопросов. Да и рабочие бурильной установки никак не могли бы догадаться о существовании рыцарской крепости под землей...Но это уже выходит за рамки нашего печального и романтического рассказа о тайном замке и прекрасной девушке.
Автор: сталкер
Источник: https://litclubbs.ru/articles/50572-uzkii-dom.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: