Брат позвонил неожиданно. Люда даже не сразу его узнала, настолько редко они общались.
- Привет, сестрёнка, - довольно весело поздоровался Виктор, - как дела? Как мама? Дети, муж?
Они с Виктором никогда близки не были, с детства дрались, враждовали и недолюбливали друг друга. Он всегда был упрямый и подленький, часто сваливал на Люду свои проступки, и ей постоянно доставалось от родителей из-за него. Конечно, она же старше на четыре года, значит за всё в ответе.
А когда не стало отца, мать взвалила на старшую дочь все обязанности по дому. Натаскать дров и угля, затопить печи, наварить обед и ужин, проверить уроки у брата, помыть посуду и пол, и много других обязанностей легло на плечи двенадцатилетней девочки.
- Я работаю за двоих, чтобы вас прокормить. Ты старшая, обязана помогать, - говорила Валентина Захаровна. - Но смотри, учись хорошо, чтобы я не краснела на родительских собраниях. Не то - смотри у меня!
И Люда всё делала по дому и старательно училась. Матери она побаивалась. Валентина Захаровна была женщиной крупной, высокой и дородной. Под горячую руку ей лучше не попадаться.
Но, закончив школу, Люда уехала в другой город учиться, да там и осталась. Вышла замуж, родила дочку и сына, и не планировала возвращаться в родительский дом. Общалась с матерью чаще по телефону, изредка навещала, но особой привязанности не испытывала.
Виктор тоже женился на иногородней и уехал из дома. Брак был очень удачным. Жена оказалась с квартирой и деятельными родственниками, которые быстро вовлекли Виктора в свой бизнес. И он совсем забыл о матери и сестре, не отвечал на звонки и не показывался в родном доме.
Людмила помогла матери провести в дом газ и водопровод, отремонтировать крышу. Брат ни разу не появился и не прислал ни копейки.
- Зазнался, - вздыхала Валентина Захаровна, - отрезанный ломоть. Всю душу ему отдала, а он, неблагодарный, даже с днём рождения никогда не поздравит.
Постепенно мать состарилась и ослабла, Людмиле пришлось забрать её к себе. Хотя никто в семье этому, конечно, не обрадовался. Сварливая старушка не нравилась ни детям, ни мужу. Но не оставлять же слабую беспомощную мать одну в другом городе. С Виктором она тогда так и не смогла связаться.
И вот, он вдруг сам позвонил. Людмила сразу заподозрила неладное.
- Что-то случилось? - спросила она. - С чего вдруг такой интерес?
- Да... Давно не виделись. Соскучился...
- С чего это? Даже не верится, - усмехнулась Людмила.
- Я тут домой приехал, а соседи говорят, мать у тебя. Вот думаю, не навестить ли вас?
- Приезжай, конечно. Столько лет не видались. И не узнаем друг друга.
Виктор приехал быстро. Через два дня уже был в квартире сестры.
Валентина Захаровна встретила сына со слезами и с поцелуями.
- Сынок, соскучилась я. Что так долго не приезжал?
- Вот, приехал за тобой, мама. Плохо тебе здесь? Обижают? Домой заберу, вместе жить будем. Не плачь, заберу.
Мать заулыбалась, обрадовалась. Пошла собирать свои вещи.
- Ты это серьёзно? - удивилась Людмила? - А что жена скажет?
- Развёлся я с этой грымзой. Сам себе хозяин теперь. Как решу, так и будет.
- Почему развёлся? Так хорошо жили...
- Что ты знаешь? Хорошо... Жил, как самый последний подкаблучник, только под каблуком у её папы и брата. Да и она... Что ни сделаю - всё не так. Эх, да разве всё расскажешь!
- Но с матерью тяжело, - предупредила Людмила, - справишься ли? Она ведь не та, что раньше. Уход за ней нужен, лекарства, диета. Да и капризная очень стала, как ребёнок.
- Она всегда капризная была, - ответил Виктор, - своенравная. А пенсию же она хорошую получает? Работала много. Должна хорошо получать. Хватит и на лекарства, и на диету.
Они долго ещё сидели на кухне, обсуждали переезд матери к Виктору. Людмила
рассказывала о её новых привычках, давала брату советы и наставления. Он слушал вполуха, думая о чём-то своём.
- Готова я сыночек, - вошла Валентина Захаровна, шаркая тапками и заправляя под платок выбившиеся седые волосы, - поехали скорей.
- Что так торопишься? - обнял её Виктор, - успеем, погостим пару дней и поедем.
- Скорей домой хочу. Там дом пустой, а я тут с внучкой сплю в одной комнатушечке. Как бездомная.
- Мама, ну что ты обижаешься? Куда же мне тебя положить? Мы сами с мужем в проходной комнате спим.
- Данилка в отдельной комнате, - недовольно зыркнула мать, - могла бы детей вместе поселить, а матери отдельную комнату дать.
- Мама, он взрослый парень уже, шестнадцать лет. Что ты, не понимаешь? Куда его с Яной? Он ни за что не пойдёт.
- Мешаю я здесь, - сказала Валентина Захаровна сыну, - поехали, сынок отсюда.
Утром они собрались в дорогу. Людмила отдала Виктору все документы и пенсионную карточку.
- Деньги-то есть на ней? - спросил он.
- Вся пенсия за два года, что у нас жила, - ответила Людмила. - Я не снимала. Нам наших денег хватало. На доме долгов тоже нет, я всё оплатила.
Виктор увёз мать. И все облегчённо вздохнули. Яна даже запрыгала от радости. А у Людмилы на душе было неспокойно.
- Зачем он её забрал? Что за приступ заботы? Не верю я в его нежные чувства.
- Да что ты не понимаешь, - удивился Анатолий, - ясно, как день, пенсия ему её нужна. С женой развёлся, из бизнеса турнули, работы нет, образования тоже толком никакого.
- На её пенсию он не проживёт. Если только первое время, пока ищет работу. Тяжело ему конечно, не мальчик уже, заново жизнь начинать.
- Пожалей его, пожалей, - усмехнулся Анатолий. - Мутный тип, непорядочный.
Через месяц Людмила съездила навестить мать и брата. Виктор занимался хозяйством, Валентина Захаровна выглядела неплохо для её лет.
- На работу будешь устраиваться? - спросила Людмила брата.
- Ищу, - ответил он, - пока одни идиоты попадаются. Путёвого ничего нет.
- Хоть куда-нибудь для начала устройся, потом поменяешь. А то, как жить без денег?
- А ты чего приехала? Нравоучения мне читать? Обойдусь. И вот еще что. На дом не рассчитывай. Мать завещание на меня написала. Дом мой. Так что, нечего тут командовать.
- Да я как-то и не думала о доме, - растерялась Людмила. - Живи себе, раз жить негде. У меня есть крыша над головой.
- Вот и не думай. И не таскайся сюда.
Она вернулась домой в слезах. Пожаловалась мужу. Он махнул рукой:
- Нам только легче будет. Пусть сами справляются. Чего ты расстроилась?
- Брат родной, и так меня выгнал, - всхлипнула она. - И мать дом ему завещала, меня и не спросила. Мне дом, может и не нужен этот, но сам факт!
- Плюнь и забудь.
- Мать всё-таки...
...
Прошло около года. Людмила больше туда не ездила. Иногда звонила, интересовалась здоровьем матери. Виктор уверял, что всё хорошо и живут они отлично. Однако, на работу так и не устроился.
- Я не понимаю, на что вы живёте? - волновалась Людмила, - Ты лекарства матери покупаешь? Врач говорил, что надо их принимать постоянно.
- Да много твои врачи понимают! Я сам знаю, что нужно, что нет.
После таких разговоров Людмила сама пила капли. Душа болела за мать и брата.
- Ты понимаешь, - жаловалась она мужу, - у него голос хмельной. Похоже, он пить начал. Бедная мама! Давай заберём её к нам?
- Что она, кукла? Таскать её туда-сюда? Пусть живёт в своём доме, - возразил Анатолий.
Но Людмила не могла успокоиться и решила поехать, увидеть всё своими глазами.
- Я с тобой поеду, - неожиданно заявил Анатолий, - как ты там с ним пьяным одна разговаривать будешь? На машине тебя отвезу.
Виктора дома не было, когда они приехали. Встретила их соседка.
- Что ты, Людка, мать-то бросила на алкоголика? Он орёт на неё, бьёт, не кормит толком. Вся высохла, скукожилась. Смотреть страшно. Уже вот сколько дней он где-то шмонается, а она некормленная. Отнесла вот ей супу. Таблеток своих дала. Даже халата у неё нет целого, он всё порвал. Она лёжкой лежит, стонет.
Людмила вбежала в дом, бросилась к матери, обняла маленькое беспомощное тельце.
- Мамочка, мамочка! Я заберу тебя к себе. Поедешь?
Валентина Захаровна моргала тусклыми непонимающими глазами. Вдруг тихо, беззвучно заплакала. И через минуту уснула.
Людмила смотрела на эту скрюченную старушку, с трудом узнавая в ней свою мать, которая всегда отличалась высоким ростом и мощным здоровьем. И слёзы текли по её щекам. Что же это за судьба такая, на старости лет оказаться никому не нужной!
Анатолий обнял её за плечи, пытаясь успокоить. Но тут в дом вошёл Виктор. Он был трезвый, но злой.
- Чего припёрлись? - рыкнул он, зыркая по сторонам в поисках выпивки.
- Где ты был? Соседка сказала, что несколько дней мать некормленная одна лежит.
- В обезьянник менты засунули. Загорал там, - ответил он. - Дай денег, хоть сколько. Душа горит.
- Какая душа? Нет у тебя никакой души. Ничего я тебе не дам. Мать заберу.
- Э! Чего это - заберу? Куда? Пенсия через три дня. Я на что жить буду?
- Хоть бы из-за пенсии мать берёг! А работать не пробовал? Вот попробуешь.
- Кто меня возьмёт? - он вдруг переменил тон и заканючил, - сестрёнка, родненькая, я почти нашёл работу уже. Медосмотр пройти надо, а у меня денег на него нет. И шмотки позорные. Дай денег, а? Я оденусь нормально и медосмотр пройду, и устроюсь. Пью ведь от горя. Помоги, сестра!
Людмила посмотрела вопросительно на мужа. Тот опустил глаза.
- И мать не забирай, - продолжал Виктор, - я без неё вообще пропаду.
Он хватал Людмилу за руки, заискивающе заглядывая в глаза, и говорил, говорил, умоляя дать денег. И она, наконец, не выдержала:
- На, возьми, - сунула ему несколько бумажек, - беги проходи медосмотр. Я приеду потом, проверю, как ты устроился.
- И мать оставишь? - спросил он с надеждой. - Я куплю ей лекарства. Дашь денег?
- Лекарства сами купим, - сказал Анатолий.
Людмила с Анатолием провели в доме несколько дней. Купили лекарства, наварили еды. Люда искупала мать, навела в доме порядок.
Виктор старался быть трезвым. Уходил куда-то с утра, говорил, что насчёт работы.
- Ну ладно, мама, - сказала на прощание Людмила, - мы поедем, нам домой надо. Я еще буду наведываться. Витя обещал не пить и работать. Всё будет хорошо, не волнуйся.
Мать смотрела испуганно.
- Уже уезжаешь, дочка? Пожила бы ещё. Он при тебе такой смирный.
- Я приеду, мам, скоро. Часто буду теперь приезжать.
Тут взгляд Людмилы упал на альбомы с семейными фотографиями.
- Надо забрать, - сказала она мужу, - он ничего ведь не ценит, не сохранит. Уже много чего из дома пропил. А тут такие старые фото есть, даже дореволюционные. Весь наш род в этих альбомах. Детям передать надо.
Она положила альбомы в сумку. Обняла мать, поцеловала.
- Людочка, - прошептала Валентина Захаровна, - неужели ты меня здесь с ним оставишь?
- Мамочка, он обещал вести себя хорошо. На работу устраивается. Я буду приезжать. Всё хорошо.
Она пошла к выходу. В дверях обернулась. Маленькая беспомощная старушка сидела на кровати, уронив руки на колени и глядя ей вслед душераздирающим взглядом.
...
Они проехали молча почти полпути. Оба не проронили ни слова за все время. Людмила сидела, держа на коленях сумку с фотоальбомами.
- Что ты их обнимаешь? - сказал Анатолий, - Тяжелые ведь. Положила бы на заднее сиденье.
Людмила встрепенулась, словно проснулась.
- Разворачивайся! - крикнула она. - Скорей разворачивайся!
Анатолий не удивился, быстро развернул машину. Он даже как будто обрадовался. Прибавил скорость.
- Ты понимаешь, - торопливо заговорила Людмила, - я альбомы забрала, потому что... потому что...
- Потому что конец у матери близко, - подсказал он.
- Альбомы от Витьки спасла, а маму оставила! Она еле дышит. Не доживет она с ним до следующего моего приезда. И она это знает. Так посмотрела... И я это знаю. И оставила! Скорей, Толик!
Они быстро вернулись, резко затормозили у ворот. Вбежали в дом. Виктор стоял посреди комнаты, слегка покачиваясь.
- Вы чего это? - не понял он.
Анатолий легко подхватил мать с кровати вместе с одеялом и потащил в машину.
- Куда?! - выскочил следом Виктор. - Я карту пенсионную вам не отдам!
- Да подавись, - ответила Люда, запрыгивая в машину.
Виктор ещё что-то кричал вслед. Но они уже мчались домой.
Людмила посмотрела на мать.
- Испугалась, мам? - она тихонько засмеялась. - Как мы тебя выкрали!
Валентина Захаровна слабо улыбнулась:
- Я уже отбоялась, дочка. Спасибо, что не бросила.
И добавила неожиданно решительным голосом:
- А карту ты заблокируй. Срочно. Пусть работать идёт. А то совсем сопьётся.
Людмила с Анатолием переглянулись и засмеялись:
- А мама-то ещё ого-го! Сила чувствуется.
...
Виктор сменил несколько мест работы, но нигде не задерживался надолго. Однако, недавно сообщил, что встретил хорошую женщину, с которой не забалуешь. Есть надежда, что выправится и вернётся к нормальной жизни.
Яна заинтересовалась семейными фотоальбомами, с любопытством изучает старинные фотографии, выспрашивает у бабушки всё о прошлых родственниках, составляет родовое древо и с уверенностью заявляет, что обязательно станет историком.
Данил поступил учится и уехал из дома. Его комната освободилась для бабушки. Валентина Захаровна немного окрепла и сама выходит на улицу, посидеть на лавочке у подъезда. Она рада покою и заботе со стороны дочери. Но ворчать меньше не стала.
***
Благодарю за внимание, дорогие друзья!
© Copyright: Елена Петрова-Астрова, 2023
Свидетельство о публикации №223112800450
Подписывайтесь на канал, здесь много разных историй.
Желаю всем приятного чтения и солнечного настроения! До новых встреч!