Сын - Алексей был еще дошкольником и его поселили в двухэтажном, жилом корпусе из белого кирпича со своим отрядом. Мне долго искали место для проживания, но то, что предлагали - кинобудку, фанерную строительную бытовку на колесах с резиновыми шинами и с печью - буржуйкой, категорически не устраивало. И поселился будущий руководитель технического кружка в просторном помещении в два окна, выходящих на лес - в своем рабочем кабинете - мастерской.
Нашел на крыше административного корпуса старую полусгнившую советскую алюминиевую раскладушку - на ней кто-то, когда-то загорал на солнце, отремонтировал ее с помощь алюминиевой же проволоки. Днем ее и постель прятал в расположенную рядом с кружком кладовку. Это было не совсем удобно - хлопотно отдохнуть в тихий час, но зато в административном корпусе по вечерам было тихо. Правда, там, на первом этаже в столовой, проводили детские лагерные дискотеки, но 2-3 раза в смену можно и потерпеть солидную акустическую нагрузку на органы слуха от громкой музыки.
Когда я первый раз, ранним утром, проснулся в кружке на своей полуразвалившейся раскладушке, был потрясен представшей предо мной в открытом большом окне завораживающей картиной просыпающегося утреннего леса. Голубое небо, сосны и березы пронизанные ярким, утренним, солнечным светом, почти, как на картинах Шишкина И.И. или Репина И.Е. Тогда и созрело это единственное верное решение - работать и отдыхать в загородном пионерском лагере, полезные и приятные занятия в одном пакете, да еще и на свежем воздухе. Прошла первая неделя смены. Только втянулись в лагерную жизнь, как приехала навестить Лешу его мать, соответственно, моя жена Татьяна Борисовна. Мать и сын пошли гулять. Через некоторое, непродолжительное время наведался в жилой корпус. А там вожатая мне сообщила, что моя дорогая жена забрала не менее дорогого сына и увезла его в город, а потом, как выяснилось, к бабушке на дачу на озере Балтым. Женщины - коллеги по работе в кружках, как я узнал позже, были крайне удивлены такой постановкой вопроса. Собрал оставленные в палате вещи Алексея и поплелся к себе в кружок. Встретил на территории директрису - она уже была в курсе последних событий. Уедете, - взволновано спросила она. А я подумал, подумал и остался, аж на тридцать летних лагерных сезонов - лет! Практически - дорога длинною в жизнь.
В пересменок - перерыве между лагерными сменами, многие сотрудники на 2-3 дня оставались в лагере. Как мы тогда говорили, - лагерь без пионеров - просто курорт. Жалко, что не работала столовая. Поэтому, в последний день смены запасались провиантом. Еды было вдоволь, многие дети в первую половину дня уезжали домой с родителями и после обеда оставалось много нетронутых порций. Мы приносили в жилой корпус огромную кастрюлю супа, причем легально, но не из Парижа, как у Н.В. Гоголя в Ревизоре, а из лагерной столовой. Почему-то, часто это был мясной суп с макаронами - мой любимый суп! Прихватывали несколько порций второго, огромный чайник с компотом и хлеб. Чтобы суп не испортился, его в кастрюльке ставили в огромный алюминиевый таз с холодной артезианской водой из лагерного водопровода, которую периодически меняли. Позднее у нас появился холодильник. Но у него не работало термореле и помидоры, например, в холодильнике превращались в подобие багровых, костяных, биллиардных шаров, а сосиски напоминали деревянные деликатесы из "Уральских пельменей". Помните?
(Продолжение следует)
