Познание истины означает готовность отказаться от себя, поскольку ты этой истиной не владеешь и ей не когерентен. Убеждение в том, что только удостоверенная разумом истина достойна веры, может произрастать из страха смерти, смерти своей личности. Достоверность и очевидность, удостоверение разумом, является признаком того, что истина вполне вмещена. Действительно новые истины должны быть непонятными и странными. Они должны предполагать прыжок веры, в котором очевидность и достоверность кричает о невозможности или бессмысленности этого прыжка.
В конечном счете доверие авторитету является самой радикальной формой открытости новому, поскольку предполагает веру в некогерентную себе истину, готовность прорастить ее в себе и только тогда понять, что собственно ты принял за истину.
Но многие на этом пути принимают на веру ерунду. На этом ли? Кажется ерунда, о которой идет речь, как раз очень когерентна ее принимающим, она воплощает их надежды и чаяния. Это не просто глупость, это приятная глупость. Истина отличается тем, что она не приятна и часто даже не понятна.
