Ностальгировать по старым книгам я начала относительно недавно, поэтому не сохранила те экземпляры, которые сейчас нежно храню только в своей памяти.
В детстве у бабушки я очень любила перебирать дедушкины книги. Помню были там книги по выращиванию яблонь, книга по охоте на уток и ещё что-то. Но больше всего мне нравились «Записки охотника» Тургенева. Видимо поэтому у меня сейчас два издания этого сборника.
Первый сборник - от издательства «Махаон» с иллюстрациями любимого мной Анатолия Иткина. К сожалению, издание это сокращенное, пропущены те рассказы, которые, видимо, сочли менее популярными. Хотя, к примеру, «Уездный лекарь» мне нравится. С удовольствие бы посмотрела на иллюстрации Анатолия Зиновьевича к нему.
Вторая книга от издательства «Рипол-Классик» с иллюстрациями Анны и Варвары Кендель. Полный, добротный, с бонусом в виде двух незавершенных произведений сборник. Кстати, за иллюстрации к этой книге Анна и Варвара получили диплом лауреата конкурса «Образ книги», хотя их манера мне не близка.
И чтоб не быть голословным, предлагаю сравнить некоторые иллюстрации. Ведь печатные книги мной сейчас покупаются в основном из-за них.
Ей было на вид лет тридцать; худое и бледное лицо еще хранило следы красоты замечательной; особенно понравились мне глаза, большие и грустные. Она оперла локти на колени, положила лицо на руки. Ермолай сидел ко мне спиною и подкладывал щепки в огонь.
«Ермолай и мельничиха»
У залива, образованного впадением источника в реку и оттого вечно покрытого мелкой рябью, сидели ко мне спиной два старика. Один, довольно плотный и высокого роста, в темно-зеленом опрятном кафтане и пуховом картузе, удил рыбу; другой – худенький и маленький, в мухояровом заплатанном сюртучке и без шапки, держал на коленях горшок с червями и изредка проводил рукой по седой своей головке, как бы желая предохранить ее от солнца.
«Малиновая вода»
Иногда, когда пламя горело слабее и кружок света суживался, из надвинувшейся тьмы внезапно выставлялась лошадиная голова, гнедая, с извилистой проточиной, или вся белая, внимательно и тупо смотрела на нас, проворно жуя длинную траву, и, снова опускаясь, тотчас скрывалась…
Небольшой котельчик висел над одним из огней; в нем варились «картошки». Павлуша наблюдал за ним и, стоя на коленях, тыкал щепкой в закипавшую воду. Федя лежал, опершись на локоть и раскинув полы своего армяка. Ильюша сидел рядом с Костей и все так же напряженно щурился. Костя понурил немного голову и глядел куда-то вдаль.
«Бежин луг»
В нескольких шагах от двери, подле грязной лужи, в которой беззаботно плескались три утки, стояло на коленках два мужика: один – старик лет шестидесяти, другой – малый лет двадцати, оба в замашных заплатанных рубахах, на босу ногу и подпоясанные веревками. Земский Федосеич усердно хлопотал около них и, вероятно, успел бы уговорить их удалиться, если б мы замешкались в сарае, но, увидев нас, он вытянулся в струнку и замер на месте. Тут же стоял староста с разинутым ртом и недоумевающими кулаками.
«Бурмистр»
