Когда мне было семь лет, я узнала, что склонна к риску. Узнала, конечно же, от взрослых, съехав с холма на велосипеде. То есть, я планировала съехать, но вышло даже лучше - около сорока шести процентов пути я пролетела. Правда, отдельно от велосипеда, так что съезд в тренировочной программе ниндзя нашего дома мне не зачли, пришлось пересдавать. Недели через 3, когда зеленка с лица почти сошла.
Вот так, отбиваясь от бабушки, которая пыталась выманить меня из-под кровати на конфеты (которые не стоили зелёнки на моем лице), узнала, что человек я, можно сказать, от рождения рисковый. Потому нет ничего удивительного в том, что это врожденное качество определило мою жизнь. Бедная бабушка только успевала менять флаконы корвалола и хвататься за голову, стеная о дурных генах и проклятущих заморских Индианах Джонсах, которые милых послушных русских детей делают сатанами. Я из этих жалоб в Небесную Канцелярию понимала только, что дурной дядя Гена из соседнего подъезда что-то пьет, а Индии все попеременно танцуют и плачут. К счастью, любимый дядя всегда был рад поддержать саботаж против бабушкиных порядков, и без зазрения совести передал кассету «Двадцадь девять фильмов в одном» на благо орагнизации.
С этого момента тренировки в Академии Ниндзя 45 дома по проезду Шокальского обрели даже не второе, а пятое дыхание! Помимо направления японских ассасинов, у нас появились факультеты расхитителей гробниц, охотников за вампирами и терминаторов.
В отсутствие пятиметровых круглых камней, катящихся за нами по пятам, приходилось довольствоваться малым, но малые камни тоже оказались очень эффективны, если кидать их с шести сторон одновременно. К сожалению, взрослые оказались нечуткими к нашим потребностям и категорически запрещали ломать стулья о спины друг друга, а также нырять в Великую Дворовую Лужу, делая вид, что в ней расплавленный металл вместо ледяной бурой воды. Черствость эта ранила наши юные горящие жаждой справедливости сердца, и приводила нас в гаражи, подальше от взрослых глаз, поближе ко всему барахлу, которое можно было обозвать «сюрикеном». Для отработки точности метания, естественно.
Словом, как ни билась бабушка над моим воспитанием в надежде, что достойное окружение победит дурной ген, тяга к адреналину так и осталась со мной. Дом давно расселили, все ниндзя и охотники разъехались, но жажда приключений во мне жива и поныне. Что ни день - то йогурт куплю в конце срока годности, то пополнение билета на метро оставлю на понедельник. Ничего не могу с собой поделать – гены!