(Дети Замолксиса. Часть 8. Эпизод 1)
Исследователям давно известно серия бронзовых и серебряных монет из Добруджи, отчеканенных в Томах, Каллатисе, Дионисополе и Одессе от имени шести варварских царей. Любопытно, что Истрия в этой чеканке участия не принимала. Болгарский нумизмат М. Манов отмечал, что все монеты входят в число самых красивых и изящных денежных знаков эллинистического времени. Монеты содержат имена царей и маркировки полисов, чеканивших монеты. Лингвистический анализ показал, что имена царей – иранские. То есть, бесспорно, это были цари скифов. Данный вывод был подтверждён надписью с именем одного из них – Канита – с соответствующим титулом.
Монеты датировали по-разному: ок. 300-280 гг. до н.э.; III-II вв. до н.э.; конец II – середина I вв. до н.э.; конец II – начало I вв. до н.э. В 1995 г. украинская исследовательница С. И. Андрух провела блестящее исследование, посвященное в том числе и этим монетам («Нижнедунайская Скифия в VI – начале I вв. до н.э. (этно-политический аспект)»). Сопоставив данные нумизматики и эпиграфики, она пришла к выводу, что Скифское царство в Добрудже существовало в конце III – первой половине I вв. до н.э. С ней, отчасти, солидарен М. Манов (хотя, почему-то приписывает ей отнесение этой чеканки к периоду Митридатовых войн). Он также датирует возникновение Скифского царства тем же временем, но предполагает, что просуществовало оно не долго – лишь до времени Третьей Македонской войны.
Более-менее массовое проникновение скифов в Добруджу имело место, по всей видимости около середины III в. до н.э. В прошлой части мы связывали это с деятельность царя Москона, чеканившего свою монету в Истрии. Успех скифов на этом этапе был обеспечен разгромом гетов кельтами, основавшими свое царство к югу от Гемских гор. Но, как мы видели, Страбон отмечает, что часто геты добровольно уступали скифским переселенцам земли, которые не подходили аборигенам. Не менее благоприятным фактором стало ослабление Истрии и Каллатиса, крупнейших полисов региона, которые около 254-250 гг. до н.э. проиграли морскую войну с Византием за господство над Томами. К концу столетия термин «Скифия» уже довольно прочно закрепился за степной Добруджей, примыкавшей к черноморскому побережью.
Декрет в честь Агафокла явно использует это название для обозначения той части Фракии, где расположены греческие полисы, в том числе Истрия и Бизона. Примерно в то же время историк Деметрий Каллатийский отметил проживание скифов в окрестностях Том и Дионисополя, что совпадает с данными истрийского декрета.
Успехи скифов на первоначальном этапе явно не были продолжительными, так декрет в честь Агафокла демонстрирует отсутствие политической субъектности и самостоятельности этой фракийской «Скифии». Вероятно, царство Москона было разгромлено галатами и скирами, упомянутыми в ольвийском декрете в честь Протогена. После этого часть скифов из Дунайско-Днестровских степей ушла в Нижнее Поднепровье и Крым, где уже на рубеже III-II вв. до н.э. возникает другая, синхронная фракийской, «Малая Скифия», во многом очень схожая с первой: преобладание оседлый образ жизни, земледельческого хозяйства, наличие городов, значительная доля фракийского (гетского) населения и его влияние на материальную культуру. Существовало (а может и существует) даже мнение, что обе «Малые Скифии» входили в состав единого политического объединения. Эдакая «Великая Малая Скифия». Но, это едва ли возможно с учетом исторических реалий – господства кочевников – сарматов к востоку от Днепра, начиная с этого времени, и власть бастарнов – к западу.
Как и по поводу общей хронологии монет, по поводу порядка правления царей Малой Скифии существует множество разных мнений. Кто-то считает их соправителями или властителями небольших владений, правившими одновременно. Другие предлагают разные варианты их очередного царствования. Скажем, М. Манов первым царем считает Каниту, а послединим Сариака, а С.И. Андрух предлагает следующий порядок: Танусак – Канита – Сариак – Акросак – Харасп – Айлий. Я полностью разделяю ее точку зрения, поскольку она опирается на данные о магистратах, которые чеканили для скифов эти монеты. Также при таком размещении царей во времени приобретает логику процесс расширения, расцвета и упадка этого Скифского царства. В двух случаях такая последовательность царей подтверждается эпиграфическими источниками – декретом из Одесса в честь антиохийца Гермия, упоминающего «царя скифов» Канита и надписью из Калиакры с упоминанием царя Сариака и македонянина Антигона из Стиберы (которого отождествляют с послом царя Филиппа V к бастарнам и другим придунайским варварам).
Динамика границ этой Малой Скифии прослеживается также по монетам царей. Дело в том, что количество городов, чеканивших монеты, отличается в каждом случае. Если выводы исследователей о месте чеканки монет верны, то получается, что только Томы чеканили монеты всех шести царей. Самая масштабная монетная чеканка была организована царем Канитой – его монеты чеканились в Томах, Одессе, Каллатисе и Дионисополе. Сариак ограничивался Томами и Каллатисом, а Танусак и Акросак – Томами и Одессом. Раньше мне эта идея казалось логичным, а вот сегодня, пока писал этот текст, задумался. Как-то логики не прослеживается. Окрестности города Томы определенно были ядром Скифского царства. Это подтверждается и постоянством чеканки монет в этом городе, и указанием Деметрия Каллатийского о проживании тут скифов. Но, если обладание далеким Одессом, окруженным фракийцами – кробизами, вполне могло носить периодический характер, то Каллатис и Дионисополь в общем-то находились на скифской территории. И предполагать, что они вышли из-под власти скифов на довольно продолжительное время, крайне сомнительно. Проще предположить, что цари периодически осчастливливали своих греческих данников, заказывая на их монетных дворах новые эмиссии. В общем, понятно, что в многочисленных проблемах скифских монет и Скифского царства в Добрудже еще очень многое не ясно. Однако, постоянно появляется новый материал, находят новые типы монет, выясняются новые подробности, проводятся археологические исследования. Нас же в данном случае интересуют не столько подробности всей этой проблематики, сколько общий ход истории всего региона. В конце концов, героями нашего цикла являются геты, а не их соседи. Несомненно, Скифское царство на северо-востоке Фракии стало важным фактором региональной истории. Его возникновение, как мне кажется, следует связывать с событиями, о которых рассказывает истрийский декрет в честь Агафокла. «Война Золта» по всей видимости завершилась поражением гетов Северной Добруджи. Но, «галато-скирское» царство Ремакса не сумело воспользоваться победой. Оно исчезло вскоре после победы. Что послужило причиной гибели этого объединения, нам не понятно. Соблазнительно связать это с появлением бастарнов. Археологически они фиксируются более-менее отчетливо со II в. до н.э., но их в качестве «пришельцев» знает уже Деметрий Каллатийский ок. 216 г. до н.э., а Помпей Трог упоминает какие-то «передвижения бастарнов» между убийством эпирской царицы Лаодики (233 г. до н.э.) и смертью македонского царя Деметрия II (229 г. до н.э.). С этими «бастарнами-пришельцами» получилась заморочка. Цитату из Деметрия сохранил Псевдо-Скимн в своей поэме. С этой частью поэмы не все понятно. Насколько я понял, издатели Псевдо-Скимна, исходя из своих соображений или качества списков, помещали отрывок о «бастарнах-пришельцах» и упоминаемых в одной с ними строке («…Фракийцы это и бастарны пришлые…») либо в окрестностях Аполлонии и Месембрии, либо за Дунаем. Так это или нет, мне представляется верным второй вариант. Его же придерживаются и авторы готовящегося к изданию полного русского перевода Псевдо-Скимна.
