Удорожание транзита через Суэцкий канал и Черноморские проливы актуализирует возможные альтернативы
В конце октября с. г. администрация Суэцкого канала (SCA) объявила о повышении с 15 января 2024 г. транзитных сборов за прохождение танкеров с нефтью, нефтепродуктами и со сжиженным газом на 5-15%. В сочетании с дальнейшим удорожанием транзита через турецкие проливы данное решение повышает востребованность альтернативных международных маршрутов для нефтегазовой (в том числе для российской) продукции.
Уточняется, что транзитный сбор вырастет на 15 % для танкеров, транспортирующих сырую нефть, нефтепродукты, судов со сжиженным нефтяным и природным газом, а также для круизных кораблей. Сборы для балкеров, судов для транспортировки насыпных и генеральных грузов и Ro-Ro-судов (ролкеров) вырастут на 5 %. Рост сборов не затронет контейнеровозы, идущие из портов северо-западной Европы непосредственно к портам Дальнего Востока и в обратном направлении.
Участники рынка уверены, что увеличение транзитного сбора приведёт к дальнейшему росту стоимости фрахта судов, проходящих через Суэцкий канал, что, в свою очередь, отразится на ценах перевозимой продукции.
Суэцкий канал и конкурирующий проект "канала Бен-Гурион" в Израиле
Такой сценарий затрагивает весь трансконтинентальный маршрут Босфор – Дарданеллы – Средиземное море – Суэцкий канал – Красное море – Индийский океан. Как сообщал ранее GMK Center, Турция с июля 2023 года снова повысила плату за прохождение судов по проливам Босфор и Дарданеллы на 8,3 % по сравнению с предыдущей ставкой – до 4,42 долл. за тонну груза. По прогнозам, благодаря повышению платы доход страны от пересечения проливов, который сейчас составляет 160-170 млн долл., в текущем году вырастет до 900 млн. долл. Отметим, что в октябре 2022 г. Анкара уже поднимала плату за прохождение по Босфору и Дарданеллам в 5 раз – с 0,8 до 4 долл.
Можно предположить, что упомянутое «суэцкое» решение, принятое в разгар войны вокруг Газы, стало в силу невозможности более действенных мер косвенным ответом Каира на поддержку режима Биньямина Нетаньяху коллективным Западом. Традиционно до 70% объема нефтегазовых перевозок через Красное море и Суэцкий канал в Средиземное море приходится на экспорт в европейские страны с Аравийского полуострова, отчасти из Австралии и из ряда стран Юго-Восточной Азии.
Что же касается продукции российских энергетических компаний, то следует напомнить, что в общем объеме транзита нефти и нефтепродуктов через Босфор доля российского транзита уже которое десятилетие превышает 70 %. В нефтяном транзите по Суэцкому каналу этот показатель составляет минимум 20 %.
Нестабильность на Ближнем Востоке при определённых обстоятельствах может «вдохнуть жизнь» в трансаравийские и трансиракские нефтепроводы к портам Турции, Сирии, Ливана и Израиля, позволяющих обходить Суэцкий канал. Не исключено, что вскоре возобновится регулярная прокачка по трубопроводу Киркук (Курдский автономный район Ирака) – порт Банияс (Сирия) с ответвлением к близлежащему североливанскому порту Триполи. Киркук также связан с турецкими портами Джейхан и Искендерун. Еще в июле президент Сирии Б. Асад и премьер Ирака Мохаммед Шиа ас-Судани вели в Дамаске переговоры о совместной модернизации трубопровода Киркук – Банияс / Триполи с целью возобновления его регулярной работы, запланированной с весны 2024 года.
Кроме того, ввиду удорожания «суэцкого» нефтетранзита, возрастает востребованность регулярной работы трансаравийского нефтепровода Дахран – Даммам – Кайсум (Саудовская Аравия) – порт Сайда (Ливан), пролегающего через восточную часть Иордании и южную Сирию. Ещё в 2005 г. и позже поступала информация о периодически проводящихся работах по обновлению инфраструктуры этой артерии.
Упомянутые артерии были построены в 1930-х – 1980-х гг. Характерно, что в ходе постоянных арабо-израильских конфликтах и столкновениях нефтяные артерии с Аравийского полуострова и из Ирака диверсионно-террористическим атакам враждующих сторон, а также разномастных террористических группировок практически никогда не подвергаются. Несмотря на предельную ожесточённость военных действий в Газе, сопровождаемых тотальным уничтожением гражданской инфраструктуры палестинского анклава, в целом указанную тенденцию они подтверждают. Вероятно, сохранность нефтепроводов в решающей степени обусловлена востребованностью регулярных транзитных доходов всеми странами Восточного Средиземноморья, включая Израиль, однако сохраняющееся военное присутствие США в Сирии и на севере Ирака привносит дополнительный элемент нестабильности: в последние недели интенсивность обстрелов объектов оккупационных сил ощутимо возросла и в долгу они не остаются. Вновь напомнили о себе и террористы из запрещённого в России «Исламского государства», действующие полностью в логике замыслов англосаксов по хаотизации «Большого Ближнего Востока».
Одновременно повышается значимость трансизраильского нефтепровода (Эйлат – Ашкелон), используемого с начала 2020-х гг. для транзита эмиратской нефти в обход Суэца, что, в свою очередь, влияет на сдержанную позицию стран Совета сотрудничества государств Персидского залива на израильскую «зачистку» Газы.
Что же касается транзитной альтернативы для российской нефти, экспортируемой в южном направлении, то можно предположить, что недавнее удорожание нефтетранзита через Босфор и Суэцкий канал далеко не последнее. Соответственно, вполне может быть востребована проработка проекта нефтепровода по маршруту РФ – Азербайджан – Иран с одним или несколькими выходами к иранским портам в Персидском заливе и на побережье Индийского океана.
По имеющимся данным, перспективы появления такой артерии обсуждались еще в начале 1970-х гг. при шахе Мухаммеде Реза Пехлеви в связи с открытием ирано-советского газопровода через Азербайджанскую ССР и невозможностью эксплуатации Суэцкого канала с 1967 года. Разработка вариантов такого нефтепровода началась в 1972 г., но в дальнейшем они не были доведены до конкретных проектов.
Возможно, эти планы будут востребованы в новых условиях. В конце октября в Тегеране состоялось второе заседание региональной платформы формата «3+3» с участием глав внешнеполитических ведомств России, Азербайджана, Армении, Ирана и Турции. Помимо прочего, обсуждалось и экономическое сотрудничество стран региона, включая развитие транспортно-логистических проектов и энергетической кооперации. Взаимодействие Баку и Москвы в сфере энергетики может получить дополнительный импульс. Россия предложила увеличить пропускную способность нефтепровода Тихорецк – Баку и реверсные поставки по нему до 4 млн тонн нефти в год. Поставленные по данному нефтепроводу объёмы российской нефти могут быть переработаны на территории Азербайджана. По словам ведущего аналитика Фонда национальной энергетической безопасности Игоря Юшкова, для Москвы было бы небезынтересно, чтобы российская нефть поступала не только на Бакинский нефтеперерабатывающий завод по расширяющемуся нефтепроводу Тихорецк – Баку, но и следовала далее транзитом в Иран к портам Персидского залива. Правда, идея любого экспортного маршрута, альтернативного проходящему по турецкой территории нефтепроводу Баку – Тбилиси – Джейхан, наверняка натолкнётся на жёсткие возражения Турции, являющейся основным военно-политическим союзником Азербайджана и важным торгово-экономическим партнёром России.
И тем не менее с учётом периодической транзитной неразберихи и возможных ограничений по линии Суэцкого маршрута, а также в связи с всё более активным использованием Москвой и Тегераном мультимодального коридора «Север – Юг» востребованность дополнительных логистических связок только растёт.
Дмитрий Нефёдов
