Она зашла на кухню и поставила чайник. Кофе! Надо быстрей сделать кофе! Раньше она пила лишь сваренный в турке и никогда не признавала растворимый. Но то было раньше, в той, другой жизни. А сейчас у неё нет времени на то, чтобы сварить, поэтому пила то, что быстро могла сделать. Лишь бы быстрее. Может, станет немного легче.
Голова болела так, словно внутри там кто-то дрелью работает. Сейчас бы вновь в постель, уснуть и забыться. Но надо бежать на работу, в этот жуткий магазин и надо не опоздать. Директор предупреждал, что в следующее опоздание её уволит. На что жить она тогда будет?
В этой неопределённого возраста женщине с измождённым лицом и подбитым глазом, трудно было узнать прежнюю красивую и милую Лизоньку. Наверное, и родители не узнали бы, если увидели бы её. Но она им не показывается, а им найти её не удаётся.
Когда она рассталась с мужем и сняла по объявлению комнату в трёхкомнатной квартире в которой так и живёт. Одну комнату занимал хозяин, другую сдавал забулдыге Хромому, его имя никто не знал, так и называли: Хромой. Может быть, он и сам его не помнил. Третью, самую маленькую занимала она. Кровать, пианино, тумбочка и два стула. Всё! Больше ничего у неё и не было. Ах, да! Ещё скрипка! Это было её новое увлечение. Ах, скрипка... Её подарил любимый муж, в той, прошлой хорошей жизни. Он любил слушать, как она играет. А сейчас… давно нет мужа, давно не брала она в руки скрипку.
- Лизка, ты и мне кофе сделай! - попросил вошедший на кухню Хромой.
- Сам делай! Я тебе не кухарка! Да и на работу тороплюсь, не могу опаздывать. Шеф уволить обещал, - ответила Лиза.
- Торопыга ты наша, - Хромой подошёл и хотел обнять Лизу. Она же с брезгливостью оттолкнула его. Необъяснимое отвращение к этому пропитому голосу тошнотой подступило к горлу.
- Не трогай меня! А то заработаешь, - недовольно сказала она.
- Да знаю, знаю. Ты же у нас недотрога. Леди…
- Не леди, а Сольвейг я.
- Кто-кто? Соловей, говоришь? Так соловей поёт, а ты играешь. Какой же ты соловей?
- Не соловей, а Сольвейг. Не знаешь, кто это? Да откуда тебе знать? Но не ты один не знаешь. Её из тысячи, может один-два и знают, не больше.
Лиза почти залпом выпила свой кофе-суррогат и побежала на работу. Продовольственный супермаркет находился неподалёку. Посмотрела на часы у входа. Пришла вовремя, а директор не встречает. Всегда так. А как бежит она, опаздывая, то он тут как тут. Когда-то её брали сюда оператором, её работа заключалась в том, чтобы ввести поступивший товар в базу данных. Потом её перевели на склад, а потом сразу в уборщицы.
Голова болела не переставая. Она вымыла пол и подошла к окну, за которым шумел город. Посидев немного на диванчике для посетителей, Лиза поняла, что работать дальше не сможет. Она сбросила резиновые перчатки и те, упав, шлёпнулись на только что вымытый пол. Тошнота подступила к горлу, Лизу качнуло
«Хватит! Домой! Пусть хоть увольняет, я ухожу» - подумала Лиза и сбросив на пол ненавистную тряпку, двинулась к выходу.
- Ты куда? - преградил дорогу ей откуда-то появившийся директор, - А коридор помыть?
- Я завтра всё помою, сегодня плохо себя чувствую, отпустите, пожалуйста…, - жалобно проговорила Лиза.
- Что с тобой делать? - вздохнул директор, - Понимаю. Иди, только ведро и швабру убери.
На кухне сидел Хромой с каким-то незнакомым мужиком. Перед ними стояла начатая бутылка водки. «Вот что мне надо» - подумала Лиза и присела за стол.
- Что-то ты рано вернулась, - сказал Хромой, - Вот и хорошо. Надо вопрос решить. Это Кузьмич, друг мой, в соседнем доме живёт. Ему нужна скрипка для пацана, внука его, а я ему предложил у тебя купить. Всё равно пиликать на ней перестала. Зачем тебе она? А Кузьмич не за так просит, бутылку готов купить! Отдаёшь?
- Нет! Ни за какие деньги! Это же Он мне её подарил, это единственное, что от него осталось! - прокричала Лиза и протянула руку к налитому ей стакану.
- Э, нет! Коль скрипку не отдашь, не будет тебе и одного глотка, - Хромой выхватил у неё стакан и выпил содержимое сам.
- Налей…
- Налью! Только скрипку отдай, тебе она уже не нужна, а у Кузьмича внук в музыкалку ходит.
- Ладно! Забирайте! - Лиза протянула ключи от комнаты. Хромой подвинул ей начатую бутылку и ушёл. Через минуту Лиза услышала жалобный стон своей скрипки и Кузьмич с ней вышел из квартиры на улицу. Хромой пошёл следом.
Лиза спохватилась и прокричала:
- Нет! Отдайте скрипку! Это же подарок! Его подарок! - Она хотела выбежать, догнать и забрать дорогую её вещь, но не устояла на ногах и упала.
- Верните! Отдайте скрипку! - Лиза попыталась встать, но у неё ничего не получалось и она только кричала хриплым прокуренным голосом, Отдайте мою скрипку.
Как же ей жить без этой скрипки? Она всё же смогла встать, но снова упала, тонкие музыкальные пальцы судорожно вцепились в ворот застиранной блузки, ей не хватало воздуха, было плохо и подняться самостоятельно у неё не получалось. Бутылка с вожделенным напитком упала и укатилась под стол, разливая содержимое. В квартире не было никого и помочь ей подняться было некому. А через приоткрытую дверь послышалась песня Сольвейг.*
Из энциклопедии:
СОЛЬВЕЙГ (норв. Solveig) - героиня драматической поэмы Г.Ибсена «Пер Гюнт» (1866), деревенская девушка, ушедшая из семьи за всеми отвергнутым Пером Гюнтом. Значение этого образа противоположно сравнительно небольшому пространству текста, отведенного ему в драме. С. оттеняет беспокойную природу Пера, этого «перекати-поля». С ней почти ничего не происходит: обещала ждать Пера и прождала его всю жизнь, до глубокой старости. С.- воплощение извечной мужской мечты о женской верности, которая не зависит от времени.