Бабушка Таня сидела одиноко в комнате перед включенным телевизором, но не следила за тем, что там показывали. Она вся ушла в воспоминания и только машинально гладила кошку Дусю, что спала у неё на коленях.
Таня родилась в далёком 1915 году, в глухом селе Саратовской области. Была вторым ребёнком из одиннадцати, в семье зажиточного крестьянина. Мать свою она почти не помнила, та умерла, родив четвёртого ребёнка.
Отец горевал недолго, не имея времени на это, женился на другой и та продолжила традицию, рожая всё новых братьев и сестёр Тане. Это была обычная тихая женщина, не делила детей на своих и чужих, не была ни матерью, ни мачехой.
Зажиточными их можно назвать очень условно, землицы и скота чуть больше, чем у соседей. Но ведь и семья не малая. Работали все — и стар и мал. И всё было бы хорошо, но година пришла нелёгкая, началась коллективизация. «Добрый» соседушка припомнил в доносе, что был отец когда-то белогвардейцем.
Огнём и мечом прошлись по семье службисты. Разметало всех: кто в застенки попал, кто сбежал, да в дороге сгинул. Остались только Таня и младший брат Федя. Тане и самой довелось побывать в темнице сырой за то, что скрывалась. Недолго, но всё же посидеть пришлось.
Она не привыкла кого-то обвинять в бедах, время было нелёгкое, не одни они пострадали. Жаловаться тоже не привыкла. Просто тянула лямку жизни и справлялась с ней, как умела.
Образования у неё, считай и не было. Школа в соседнем селе, ходить приходилось пешком за 3 километра. Она проучилась так 2 класса. Потом совсем тяжко стало, она и бросила учёбу, стала помогать мачехе.
А когда уже все сгинули, образование больше не имело значения. Фамилию свою написать умела в документах, того и хватало.
Работала она много, трудно, бралась за любую работу. Лишь бы не голодать, прокормиться самой и помочь брату.
За несколько лет до войны Таня вышла замуж. В сёлах и деревнях стало совсем голодно и решили они с мужем переехать в Среднюю Азию, по примеру других родственников. С ними поехал и Фёдор со своей молодой женой.
Трудно они добирались до Узбекистана, долго, но приехали. И, уже устраивались на новом месте, как пришла напасть - Татьяна подхватила тиф. Еле выкарабкалась из болезни. От неё остались кожа да кости, сил не было совсем. Врач посоветовал вернуться в Россию, дескать, на прежнем месте она быстрее поправится.
Как дорогу обратно перенесла, этого она не помнила. Просто, когда уже начала в себя приходить, оказалось, что они на прежнем месте, в своём селе.
Жизнь стала приходить в норму, Таня окрепла, выздоровела, стала налаживать быт.
Наступило 22 июня и война пришла в каждый дом, в каждую семью.
Танин муж ушёл на фронт и погиб ещё до конца осени.
Таня осталась одна. Ни мужа, ни детей. Брат Федя тоже ушёл на фронт. Он написал сестре, чтобы она приехала в Узбекистан к его жене. Там безопасно, вдвоём им спокойнее будет. А тиф, с Божьей помощью не вернётся.
Таня уехала в Узбекистан, перебралась в совхоз и стала жить с женой Фёдора. Они помогали друг другу как могли. Таня устроилась работать на ферме; работала в поле, своим трудом помогая приблизить заветный день Победы.
И дождалась светлого дня. Радость в дом вернулась - брат живой, раненый, на руке не хватало пальцев, но зато на своих ногах!
Они так и остались жить в Узбекистане.
Через несколько лет в этот совхоз переехал Пётр. Вдовец, двое детей подростков.
Время от времени Таня встречала его то в сельпо, то на работе. Потом увиделись на чьём-то дне рождения, где их посадили вместе. И разговорились по душам.
Опять встретились, уже не случайно. А потом решили: оба уже не молоды, вдовые, нравятся друг другу, почему бы и не объединить два своих одиночества. Таня переехала в дом к Петру, и стали они жить семьёй.
Она помогала ему поднимать детей, вела домашнее хозяйство, а было оно не малым: дом, большой огород, живность. Работала на ферме.
Потом ещё и свои дети пошли, долгожданные дочери: Вера и Надежда.
Так и жила Татьяна, плохо ли, хорошо ли. Были свои радости и свои беды. Как все жила.
Сперва дети Петра свадьбы сыграли, потом и младшие дочки устроили свои жизни. Внуки пошли. Всем она была бабушкой. Была она из тех бабуль, с которыми не забалуешь. Она не была чёрствой или очень строгой, просто не умела быть ласковой и уютной бабушкой. Некому было научить.
Дети были устроены, жить бы самим, да жить, но, заболел Пётр. Курил всю жизнь, дымил как паровоз. Вот и поглотила его тяжёлая болезнь. Когда опомнились, лечить уже было поздно. Оставалось только облегчать его страдания.
После похорон мужа, Татьяна недолго задержалась в опустевшем доме. Распродала имущество и перебралась в город, к дочерям поближе. Старшей нужно было помогать с ребёнком, младшая тоже нуждалась в помощи.
Дочкам не очень-то повезло: старшая «принесла в подоле», да ещё и ребёнок часто болел. Младшая вышла замуж по большой любви, а муж алкоголик оказался, ещё и поколачивал её. Дочка и сама не очень путёвая оказалась. Подарили родители дочерям одинаковые суммы на жизнь. Старшая вступила в кооператив и выплачивала за квартиру, за мебель. Трудно было, зато свою крышу над головой имела. А младшая подарила деньги любимому мужу. Тот купил машину да и разбил её по пьяной лавочке. Вот и жила дочка в доме у свёкров, которые периодически грозились выставить её на улицу.
В городе Таня поселилась в коммунальной квартире, в добротном доме. Комнат было 4, два санузла и одна большая кухня. Соседи хорошие попались.
Таня устроилась на работу дворником. Успевала убрать свой участок с утра пораньше, а потом сходить на базар, поделать что-то по дому. Ей было несложно поехать на другой конец города, чтобы навестить своих подруг или родственников.
Дети с внуками приезжали к ней по пятницам. Если приехать в неурочный день, её можно было просто не застать дома.
Постепенно уходили из жизни её подруги, родственники, да и соседи по коммуналке. Ушлый сосед выкупил три комнаты из четырёх, отгородил себе половину кухни и получилась у Тани полноценная однушка: комната, коридор, кухня и туалет с ванной.
Она продолжала навещать оставшихся подруг, не забывала и о дальних родственниках в далёкой России. Внучка помогала писать письма. Таня садилась и начинала диктовать: «Здравствуйте, мои дорогие Валя, Митя, Вера Степановна, Тамара и дочери твои Ира и Мария, Анна Ивановна и твои сыновья Иван и Игорь» И перечислять родственников она могла долго. Ей приходили ответы, но, помнили её только те, кто был с ней знаком, дети уже и не знали друг о друге.
Днями она была занята, по вечерам смотрела телевизор и вязала носки семье и на продажу.
Несколько раз в год ездила в совхоз к своему братику Фёдору. Он тоже старел, дряхлел, болел всё чаще. Потом и он овдовел, а дети его уехали в город. Выпивал, как без этого, но меру знал. Держал хозяйство: огород, поросят, нутрий. Руки были золотые — столярничал. Не мешало даже отсутствие нескольких пальцев.
Таня всплакнула, когда вспомнила, как Фёдор ушёл. Болел вроде не сильно, а умер во сне. И тем горше, что она не была к этому готова.
Вспомнила Таня, и то, как занималась «бизнесом». Ездила на оптовку, закупала там сигареты, спички, жвачки, чупа-чупсы, а потом выходила к метро и торговала ими с небольшой наценкой. Она называла это «перворот». Пенсию свою складывала на книжку, а жила тем, что оставалось от «перворота». Дети не обижали, привозили продукты, вещи. У самих денег вечно не было, не умели копить, а Таня умела, и, при необходимости, помогала детям.
Когда стала слабеть и уже не могла работать или выходить к метро, пустила к себе квартирантку, женщину из области. Та приехала в город, устроилась так же дворником, приглядывала за Таней. Платила за койку немного, но все были довольны.
Через пару лет, женщине пришлось вернуться домой, так как у неё заболел отец и Таня опять осталась одна. Совсем сдала, ноги почти не носили её, с трудом могла приготовить еду.
До этого Татьяна не хотела переезжать к дочерям домой. Привыкла быть одна, сама себе хозяйка. Но тут уже не было вариантов и пришлось согласиться, чтобы старшая дочь забрала её к себе домой.
Тане было тяжко от того, что душа её была деятельная, а тело совсем не слушалось. Всю жизнь она была активна, а теперь даже двигалась с трудом. Изредка навещали родственники. Потому была рада встречам, телефонным звонкам. Хотя почти уже ничего не слышала.
Через два года младшая дочь всё же решилась и ушла от своего алкаша-мужа и переехала в Танину квартиру, забрав её у старшей дочери. Сперва жили вдвоём. А потом дочь познакомилась с соседом из другого подъезда и ушла жить к нему. Но, несколько раз на дню заходила к матери, ухаживала за ней. К тому времени Таня уже совсем не двигалась. Утром её пересаживали в кресло, меняли постель, умывали, одевали, кормили. Вечером опять укладывали в кровать.
Чтобы её не было одиноко, поселили с ней кошку Дуську, да включали на весь день телевизор. Он был старый, ламповый, без пульта управления, потому переключить его Таня не могла, вот весь день и смотрела один канал.
Всё чаще уходила она в себя, в свои воспоминания. Перебирала их, как драгоценные камни: вот смутный образ мамочки, вот отец, брат Фёдор, мужья. Вспоминала себя в разные годы. И понимала, что, большую часть жизни была одна. Не жаловалась на жизнь, что поделаешь, родилась в трудное время. Но, всё равно выжила, справилась.
Затянули её воспоминания в омут и не почувствовала она, что уже и не может обратно выбраться. Не почувствовала, как дочь пришла кормить и нашла её уже без сознания.
Надя сразу же стала звонить родным. Примчались дочь Вера со старшей внучкой.
Тихо и мирно Татьяна переходила в иной мир. Только в последний момент открыла глаза и увидела рядом дочь Надю, внучку Свету, нового Надиного мужа. Почувствовала, что Вера держит её голову, гладит по волосам и услышала её голос: «Мамочка, посмотри, мы здесь, с тобой. Ты не одна. Мы тебя любим».
Обвела Таня родных глазами. Закрыла их и в последний раз вздохнула. Она уже не слышала плач, который раздался возле её тела. Зато, когда она вновь открыла глаза, то увидела яркий свет, а в нём своих мамочку и отца, братьев и сестёр, родных и любимых. Своих мужей.
Они улыбались и она поняла, что вернулась домой.