Когда пришла Она, я сразу что-то почувствовала. Правда, совсем не помню, как прошёл первый день с Ней. Было же что-то ещё, кроме объяснения системы проверки домашних заданий... Система эта заключалась в следующем: на каждой колонке был проверяющий, которому все показывали домашнее задание на перемене. Напротив каждой фамилии он в блокноте ставил плюс или минус и в начале урока говорил:
- На моей колонке все сделали домашнее задание.
Или:
- На моей колонке все сделали домашнее задание, а Кибакин мне не показал.
Не показал один раз - предупреждение, два - замечание в дневник, три - двойка в журнал. Вроде всё просто: и все под контролем, и меньше времени уходит на проверку. Но следует тысячу раз подумать, прежде чем назначать кого-то на должность проверяющего. Он должен быть очень ответственным человеком и не поддаваться на уговоры. Сначала я мечтала занять это место, потому что это почётно, потом - чтобы самой ничего не делать. Но так и не пришлось мне побыть проверяющей...
Сначала всё шло хорошо, но потом Даша Векшина сказала:
- Гермиона, можешь не показывать: я знаю, что ты всё сделала.
Это был ещё пятый класс, я ещё была ответственной... По сути это был намёк на то, что совсем не обязательно делать уроки в срок: проверят, когда придёт время! Потом Елена Александровна пересадила меня на другую колонку, где проверяющей была Даша Сидорова. В период ослабления интереса к учёбе я делала задания только для Даши.
Однажды я решилась на эксперимент, о котором в настоящее время ничуть не жалею: он доказал, что не каждый способен быть проверяющим. В тетради были сделаны какие-то задания, но те те, которые были заданы на тот день. Закрываю пальцем номер, показываю Даше...
- Молодец, - говорит Сидорова.
Я продолжала так делать, пока случайно не взяла тетрадь, в которой не было ни одного номера упражнения, а только слова "Классная работа". Закрывать пальцем эти слова нет никакого смысла - тайное становится явным. Я боялась идти на урок, но Елена Александровна сказала:
- Гермиона не сделала домашнее задание? Это бывает раз в сто лет, поэтому простим!
Но не стоит сразу пытаться понравиться человеку: обычно в таком случае выходит только хуже. Я пыталась произвести впечатление на Елену Александровну, поэтому не слушалась. Было это так: три ученика стояли у доски и пытались правильно поставить в словах твёрдый знак. Елена Александровна просила не смотреть на доску, а я, желая понравиться учительнице, ничего не соображала, поэтому смотрела, эмоционально реагируя на правильные и неправильные записи. Шелест качала головой, но ничего не говорила.
Да, первое впечатление оказалось неудачным. В поэме описано, как я забыла, что получила 5/5 за изложение, и назвала только одну оценку. До сих пор помню этот голос:
- Две оценки было!
Реабилитироваться мне помог диктант. Шелест считает, что пятиклассник не может с первого раза написать всё без ошибок, поэтому обязательно должен что-то зачёркивать. Но я всегда пишу всё правильно! Говорят, что у меня природная грамотность, но это не так: в пять лет я писала печатными буквами "акулист", думая, что это от слова "акула", а в школе игрушек, изучая буквы "а" и "б", писали "баба" и "баабаб". Может быть, потому, что я в то время никогда не видела эти слова в книгах? В диктантах же не сомневалась: в школьные годы только один раз допустила глупую ошибку, подумав о своём. Со страхом показываю диктант Елене Александровне: не будет ли ругаться? Она говорит:
- А вот здесь всё правильно!
Тогда-то она поняла, что у меня есть способности, и стала их развивать, приглашая на те же олимпиады, о вреде которых говорилось в предыдущей главе. Не её вина. Виновата моя привычка во всём быть первой...
Боялась я зря: Елена Александровна стала любимой учительницей. С ней может сравниться только Юрий Яковлевич Каплан, упомянутый в первой главе. Шелест заставляла поддерживать планку, и я учила правила, которые мне были совсем не нужны, даже по заданию объясняла классу. Кстати, почему она не говорила, есть ли у меня педагогические способности?
Но всё-таки попадание в разряд "особых людей" снизило мотивацию. Было это так: в каком-то предложении было разносклоняемое существительное.
- Я поставлю пятёрку тому, кто скажет, как называются такие существительные, - говорит Елена Александровна.
Думаю: "Ну, сейчас практически ни за что пятёрка будет!" Кричу:
- Разносклоняемые!
А Елена Александровна говорит:
- Гермиона, твоя память - это что-то особенное, поэтому никакой пятёрки не будет. А вот тот, кто скажет, почему они разносклоняемые, получит пятёрку.
Молчу, боясь повторения ситуации. Эта история ещё будет проанализирована с мотивационной точки зрения. Пока же она рассматривается как одна из предпосылок молчания на уроках даже в том случае, если уверена в ответе на 99%.
В начальной школе я не дала ни одного неправильного ответа, не желая учиться на ошибках. Надо было объяснить, что ничего страшного в моём незнании нет... Сейчас пытаюсь объяснить это самой себе. А вот в пятом классе стопроцентная уверенность привела к ошибке... Не помню уже, какой вопрос был, но помню, что выкрикнула:
- Ока!
Ольга Владимировна, учительница истории и обществознания, пристыдила: по её мнению, дать такой ответ мог только необразованный человек. А я же умнее всех! Поэтому лучше молчать, чтобы скрыть ужасную истину: я не знаю каких-то элементарных вещей. И выходить к доске не могла, не зная, как что-то делать... Только в одиннадцатом классе поняла учителей, работающих по такому принципу:
- Кто не понял?
- Я!
-Иди к доске.
Тогда же не хотелось унижаться перед классом... А Елена Александровна допустила серьёзную ошибку, причиной которой стало всё то же причисление к особым людям. Каждый, выходя к доске, объяснял, почему он пишет так или иначе. Да, мне не нужны эти правила, но ведь мне нужно научиться говорить! Нет, Елена Александровна комментирует для остальных:
- Здесь безударная непроверяемая гласная, здесь чередующийся корень...
И только один раз спросила, видя, как я пишу "на автомате":
- А можешь объяснить, почему ты поставила вот эту запятую?
Пришлось задуматься, но потом всё-таки вспомнила:
- Я поставила запятую перед обращением.
А уроки алгебры и геометрии? Из-за элементарного незнания притворялась больной, когда вызывали к доске, часто убегала с уроков. А ведь это всё началось в восьмом классе после бесконечных унижений в седьмом!
- Я предлагаю тебе колледж после восьмого класса - кричала Елена Игоревна мне, бывшей отличнице. - Дворником будешь!