У территорий, которые мы сегодня знаем как Сибирь, Дальний Восток, Российскую Арктику или просто Север, было также множество имен – Тартария, Югра, Мангазея, Лукоморье. Но долгое время не существовало точных карт, поэтому описания местности и народов, привезенные путешественниками оттуда, особенно ценились. Собрали описания путешественников, посвященные Сибири, Уралу и северным краям.
Земля неизведанная
Систематическое изучение географии, археологии, языков и народов Сибири и Севера России началось только в XVIII столетии с крупными экспедициями. До этого не существовало точных карт местности, но были словесные описания путешественников. Еще в конце XVII века француз Филипп Авриль, стремившийся попасть в Китай через Россию, писал:
«Как тщательно ни старались древние географы передать нам сведения об обширном пространстве между Обью и Великою Степью Китайскою, надобно признаться, что они весьма мало в том успели. Одни не говорят почти ничего, а другие, желая сказать многое, сообщают догадки и предположения в качестве положительных истин. Новейшие описатели были не более счастливы, ибо, дополняя сведения своих предшественников, они ничего к ним не прибавили, кроме упоминания о дремучих и бесконечных лесах и множестве ужасных пустынь, наполняющих будто бы эти обширные и необитаемые пространства».
Смутными были представления и о коренных народах, населявших эти территории. Тем не менее активные контакты с ними во время путешествия на восток совершались в течение многих веков. Известно, что уже в XIII веке новгородские купцы ходили за Уральские горы. Постепенно, по мере налаживания более активных торговых контактов и продвижения военных и купцов с европейской части материка на восток в поисках ценной пушнины, появляются более подробные сведения о Югорской земле.
Помимо новгородцев за Уральские горы ходили европейские, арабские, китайские путешественники, описывающие этот непростой путь, который мог занимать месяцы, а то и годы. К примеру, английский врач Сэмюэл Коллинз в своих заметках 1669 года о Сибири и ее жителях писал, что для путешествия в Сибирь «употребляют на проезд около 6 лет». Другие же путешественники сообщали, что им хватало полугода на путешествие туда и обратно. Похоже, собеседник Коллинза, с чьих слов он писал свой труд, немного заблудился.
Людоеды и язычники
Сочинение XV века «О человецех незнаемых в восточной стране и о языцех разных и иновидных» содержит довольно фантастические описания коренных народов Сибири, которую тогда еще называли Восточной страной. Сами народы в рукописи обозначаются как люди самоедь, вероятно, потому, что их считали людоедами: «А ядь их масо оление да рыба, а межи собою дроуг дряга ядят. А гость к ним откоуды приидет, и они дети своа закалают на гостей, да тем кормят».
Представлений о местных народах, объединяемых названием «самоеды», было множество. Их описывали как людей, живущих в море, людей, наполовину поросших шерстью, людей, умирающих на два месяца зимы, а затем оживающих, людей без головы со ртами между плеч, людей, живущих под землей. Подобные довольно невероятные описания чужеземцев не редкость и для античных и средневековых текстов, в которых часто иностранцев нарекали людоедами и приписывали им какие-то радикальные отличия от себя.
Так, в XIII столетии посланник папы римского, отправившийся в Монголию через Сибирь, Плано Карпини писал о самоедах, живущих только охотами; палатки и платье их также сделаны только из шкур зверей. А также о некоей «земле над океаном», населенной чудовищами с человеческим обликом, с концами ног как у быков, лицом как у собаки и говором, перемежающимся с лаем. Это не значит, что все местные народы действительно прибегали к каннибализму и имели физические деформации. Скорее, это был способ обозначить дикость и опасность других народов. А иногда и развлечь читателя.
Но было ли что-то правдивое в таких описаниях? Из той же рукописи, а также других источников мы также можем узнать, что самоедь ездит на оленях и собаках, не знает земледелия и питается сырым мясом, носит меховую одежду, живет в землянках и торгует соболем.
Безусловно, образ людоедов подкрепляла и чужая непонятная религия, осуждаемая христианами как языческая ересь поклонения «чортам» и «сотворенным вещам». Интересные сведения в конце XVII века собрал капитан шведской службы Альбрехт Доббин, пробывший на службе царя в Сибири 17 лет. Доббин довольно сухо и кратко описывал встретившиеся ему народы. К примеру, вогулы (ныне манси), как он пишет, «не знают ничего о Боге, ни об имени его, не знают также никакого земледелия…», «остяки (ханты) очень некультурный народ, одевающийся в рыбьи кожи», «не знает ни письма, ни книг, молится чорту». Кстати, «чорту», по мнению Доббина, молятся и самоеды, и якуты, и другие язычники. Богатый нидерландский купец Бальтазар Койэтт, ездивший с посольством в Московию, писал, что татары, остяки и вогулы живут без законов и создают себе богов, каких пожелают, из сотворенных вещей.
Соболиная лихорадка
Но зачем путешественникам так хотелось попасть в Сибирь, особенно учитывая, что путь был столь долог и сложен? В те времена многие иностранные купцы искали кратчайший путь в Китай. Другие же отправлялись в Сибирь в поисках ценной и дорогой пушнины, тюленьего жира или моржового клыка. Еще в XIII веке венецианский купец Марко Поло писал о темной стране на Севере, где всегда темно, нет ни солнца, ни луны, ни звезд, но у жителей темной страны множество очень дорогих мехов – соболя, горностаи, белки, черные лисицы. Все они умелые охотники, у которых соседние народы охотно покупают эти меха. А перекупщики получают большую выгоду с перепродажи мехов «в свете».
В первой четверти XVI века итальянский ученый-гуманист Павел Иовий (он же Паоло Джовио) наблюдал, как Устюг стал местом съезда торговцев пушниной из Перми, Печоры, Югры, Вогулии и других дальних территорий. Но позволить себе эти роскошные меха могла лишь знать: превосходные соболиные меха с гладкой шерстью и легкой проседью служили подкладом царского одеяния и защищали нежные шеи знатных женщин.
С походом Ермака в 1581 году началось покорение Сибири Московским государством. Ставились остроги, устанавливался военный контроль и сбор налогов с местных народов. Главной целью продвижения была не сама земля и не народы, а пушнина, ставшая к XVII веку важной частью экспорта России.
После этого началось активное строительство сибирских городов, стартовали экспедиции, появились первые карты местности и более подробные описания местных народов. Так постепенно с Сибири сошла завеса тайны, исчезли загадочные людоеды.
Саша Засядько