Мне показалось, что её дом остался таким же, как и был раньше. Всё так же цветочные шторы, дешевый ремонт, старая, но чистая мебель. Как вспомнила, как в детстве приходила сюда, как мы с Викой, бабушкой, ели вишневый пирог. Тогда я думала, что они хорошо живут, по сравнению с нами. Но мы жили в квартире! Это было модно и шикарно, а тех, кто жил в частном доме, дразнили деревенскими. Они шли в школу через лесопосадку пешком, а нам не нужно было идти далеко, живя в спальных районах. С детской наивностью всё виделось по-другому.
Мы жили скромно. Даже очень скромно. И роскошные обеды у Вики несравнимы с нашими скромными. Но я никогда не признавалась маме, что после уроков я хожу к Вике, чтобы тётя Лида покормила меня жареной картошкой с грибами. Вместо постного супа без мяса и гречневой каши без масла. Теперь, после жизни с Федором, всё кажется совершенно иначе. Но дом подруги всё равно напоминает мне о детстве. Становится тепло и уютно. Дом пахнет вкусно и как-то деревенским стилем.
- Вот так и живём, - сказала Вика, повесив моё пальто в коридоре и предложив мне старые тапочки - На зарплату швеи особо не разгуляешься. Вот Антошка, наоборот. Уже и новый телевизор купил, и на машину собрал. Он у меня молодец. Говорит, что купит и новый дом. А мне этот вполне нормально. Давай, проходи на кухню. Я сейчас чайник поставлю.
- А Антошка, это кто? - спросила я и зашла в небольшую кухню с аккуратным столом и кухонным уголком. Как это было модно раньше.
- Так это мой сын, - сказала Вика.
- А ты замужем?
- Нет, - она отвернулась и начала доставать чашки, варенье, печенье. - Как говорят, его использовали и бросили. Сама воспитывала. Мама помогала время от времени, потом её уже не стало. Но мы справились.
Я села за стол.
- Ой, ты такая красивая, Вер. Я помню ещё со школы, какие у тебя были шикарные волосы, фигура задорная, и мальчишки толпились вокруг. Ты и сейчас такая. Вообще не скажешь, что тебе уже сорок.
Мне вспомнились слова дочери о моей ужасной внешности и о том, что пора бы уже прическу сделать. О том, что я уже давно не заглядывала в зеркало. Я хотела скрыть своё смущение и сказала:
- О, Вик, не пугай меня!
- А вот твой Федор, сильно ошибается. Он еще пожалеет о своем поступке. Ты прекрасная женщина. Твои волосы все такие же роскошные, как раньше. Молодец, что ты их не обрезала. Все завидовали твоим густым вьющимися косам.
- Он уже не мой, теперь он Алинкин. Наверное, он ее уже привел домой. Оказывается, они вместе уже давно. А дочка знала и молчала. Я приехала к ней, а у нее там Маша... какой-то. Она даже не представила его.
Пока я говорила с Викой, она наливала чай и клала печенье.
- Этот проклятый муж твой, Федор! Полный урод! Он заслуживает наказания! Знаешь, я подумала. У меня есть три комнаты. Тебе нет никакой нужды сидеть в гостинице. Бери свои вещи и приходи ко мне. Мне хоть не будет так скучно.
- Нет, я не могу так. Куда я пойду? Ты живешь с сыном, а я буду тебе на голову лезть. Нет, я останусь в гостинице. Потом посмотрю, что делать.
- Как хочешь. Я буду очень рада, если ты решишся. Правда. Антона нет весь день. Он на работе, то со своей девушкой... я бы ее не хотела видеть. И я одна. Вечером я заказываю еду и смотрю сериалы. Очень скучно.
- Спасибо, Вик, большое. Все в порядке я справлюсь.
- Ну ладно. Мы уже засиделись до полуночи.
Или она рассказывает о своей жизни, или я. Кажется, что все эти годы разлуки исчезли, и мы снова вместе, снова дружим. Есть такие люди, твои. С ними всегда есть о чем молчать. Они чувствуют и понимают тебя, так же, как и ты их. Вы становитесь одним целым, интересным и необъяснимым. И она даже не упрекала меня, что исчезла и не держала связь все это время.
- Ладно, Вик. Я вызову такси, уже поздно.
- Может, останешься?
- Нет, нет, я поеду. Спасибо, моя хорошая. Кажется, будто все эти годы не существовали.
- У меня такое чувство, что мы никогда не расставались с тобой. Ладно вызови такси, а я пока помою посуду.
Я вызвала такси, оделась и натянула свои сапоги. Из прихожей закричала Вера:
- Я выйду пока на улицу. Подышу свежим воздухом. У вас тут нет маньяков?
- Нет, у нас все свои. Просто там холодно.
- Все равно, проверю. Ой! Машина, кажется, приехала. Бегу я.
- Поехала, Вик. Завтра позвоню.
- Хорошо!
Я выбежала на улицу, подбежала к машине и уселась на переднее сиденье.
- Отвезите меня на Антоновскую. Вы знаете гостиницу «Кион»?
И я обернулась к водителю. Он был очень молодой. Глаза у него были наглые, светло-зеленые, а челка свисала на лоб. И его взгляд меня пронзил. Мне пришлось поправить платье, потому что он глазами обвел мои колени. Это было странное чувство. Никто никогда на меня так не смотрел, с насмешкой...
- Сколько стоит проезд?
- Как обычно.
Можно подумать, что я знаю, как обычно. Но я не стала переспрашивать. В машине гремит некая музыка, витает запах сигарет. Он сидит очень близко ко мне, как будто специально прижался. Показалось, что он очень высокий, ведь даже сидя был выше меня. Я мельком глянула на его лицо и тут же опустила взгляд на сильную смуглую шею. На ней татуировка в виде головы коршуна. И запах свежести, сигарет, какой-то смеси, недосягаемой для меня. Такие молодые таксисты? Сколько ему лет? Двадцать два? Двадцать пять? На нём кожаная куртка, свитер с широким вырезом, руки над рулём сильные, мощные, из-под рукава выглядывает татуировка. Рисунок не могу разобрать. Волосы короткие ежиком, почти лысый затылок, на скулах легкая небритость. Снова окинула взглядом его профиль. Красивый. Смелый. Очень нахальный. От него веет этой нахальностью настолько сильно, что у меня краснеют уши, когда он опять обращает свой взгляд на мои колени.
Никто уже давно не смотрел на мои ноги так, как он, и я почувствовала себя ужасно неуклюже и поправила юбку.
- Почему он вас одну так поздно отпускает? Мог бы даже сам домой отвезти.
- Я была у подруги.
Резко повернулся, и меня накрыло в его сторону, бросило на его плечо. Он неожиданно сильной рукой поддержал меня, я подняла голову, и наши лица оказались в миллиметре друг от друга, и я тут же отпрянула на своё место.
- Какой-то скот подрезал. В нашем городе полно таких отбросов. Ездят, словно олени.
Хотелось бы сказать ему, чтобы он сбавил скорость, но я не могла вымолвить ни слова, потому что кожа там, где его пальцы прикасались к моему плечу, горела даже сквозь пальто. Что это со мной? Ведь он всего лишь совсем мальчик. Смущённо отвернула взгляд в окно. Вздохнула.
- Кто-то ждёт вас в гостинице?
Я отрицательно покачала головой.
- Такую женщину никто не может так просто оставить…
Да, меня ждёт холодная постель, стены, телевизор и ощущение адской одиночества, а также отношение к себе с презрением. Меня ждут самоуничижение и понимание, что я никому не нужна. Меня ждёт боль, скрывающаяся в каждом углу тишины и готовая выскочить на меня чудовищными клыками безысходности. Вот что ждёт брошенную, сорокалетнюю дурочку в гостинице. А не то, что этот мальчик вообразил. Боже, правда ли я выгляжу так, как будто кто-то где-то ждёт свою возлюбленную?
- Нет, меня никто не ждёт.
- Тогда может, я приглашу вас куда-нибудь на бокал шампанского?
Он нахально прожигает меня своим мальчишеским взглядом, и меня пронзает электрическим ударом. Может быть, я выгляжу настолько доступной и жалкой, что какой-то мальчишка-таксист предлагает мне выпить?
- Я не пью.
- Тогда на чашечку кофе?
- Я не могу пить кофе вечером, так как не засну потом в ночи.
- Чай?
- Только утром.
- Черт. Давайте же, я приглашаю вас выпить стакан воды?
- Давайте вы просто отвезете меня в гостиницу.
Он замолчал, отвернулся. Затем снова посмотрел на меня так, что у меня дух захватило. И я снова покраснела. Я уже отвыкла от мужского внимания. Прошли те времена, когда я отказывала парням. Последние несколько десятилетий я мало выходила одна из дома. В основном ходила с мужем, с дочкой. Для меня кроме Федора никого не было. И как это возможно? Меня воспитали строго. Он смотрит то на дорогу, то снова на меня и молчит. От его взгляда через моё тело перебежали волны мурашек. Просто нужно смотреть в окно. Просто не думать ни о чём. Он отвезёт меня в гостиницу, и всё. Я так точно знаю, что он всё ещё рассматривает меня. Нагло, бесстыже. Я чувствую этот взгляд каждой клеточкой своего тела. Как будто я на сто процентов знаю, где именно его нахальные глаза остановились. Неосознанно поправляю пальто на груди...
Продолжение следует…