- Проходи, не стесняйся, – пригласила Надежда в мастерскую и с недоумением спросила: – Что у тебя руки все время за спиной?!
- Ничего, просто так, – ответил Геннадий, запинаясь от смущения и от того, что она это заметила.
Не мог же он сказать этой милой маленькой женщине, что руки за спиной сцепил только потому, чтобы не обнять ее, – желание возникало всякий раз при встрече, а он женатый человек...
Развод Надежде дался тяжело. Как все женщины, хотела прожить с мужем долго и счастливо. Но его тяготил быт, и менять свою жизнь даже не пытался.
- Ты куда? – спрашивала, видя, что собирает туристское снаряжение, и стараясь успокоить грудного сына, который капризничал. – Мне нужна помощь, а ты опять уходишь.
- Ребята зовут в поход, – оправдывался он, – не могу же я их подвести.
- А меня, выходит, можешь! – кричала уже в закрытую дверь, из-за которой доносился звук открывающегося лифта.
Последней каплей стала его поездка от завода на уборку картофеля - в селе связался с местной девушкой.
- Развода я тебе не дам, – заявил муж категорически, услышав, что у нее нет больше сил терпеть, но, спохватившись, стал просить: – Давай попробуем все заново, может, у нас получится.
Шанс давала. И один, и второй. Держался до первого звонка друзей, а потом опять срывался в поход. Узнав, что подала на развод, пригрозил:
- Я поделю все. Останешься с голой п@пой!
И правда. Настоял на продаже кооперативной квартиры, которую выделяли ей на работе и деньги на первоначальный взнос за которую дали ее родители. Поделил мебель. В однушке, что купила после развода, столом служили сколоченные ящики, а табуретом - обыкновенный пень.
После развода долго была одна с сыном. Не пропала. Даже поступила в институт, чувствуя, что не хватает знаний. Окончила его, когда в стране все трещало по швам, – близились 90-е годы. С работой стало совсем худо, устроилась художником-оформителем в отдел культуры. Но началась волна сокращений...
Другая бы на ее месте отчаялась, а она твердила как заклинание:
- Все, что ни делается, к лучшему.
Мозг лихорадочно перебирал варианты для заработка и однажды ее как озарило: ткачество! Ткать она, художник-текстильщик по первой профессии, любила, особенно гобелены. За рынком следила и знала, что спрос на них есть. Нужно было только найти напарника для нового дела.
Этим напарником стала приятельница, с которой познакомились случайно. Она тоже была в разводе, дети были ровесниками, только жила на съемной квартире. Когда с нее попросили, стала искать жилье, и Надежда позвала к себе:
- Поживете для начала, а там будет видно.
Женщина с дочерью жили у них в однушке полгода, и за это время поднаторели в ткачестве. Заказы на гобелены шли потоком, появились деньги. Комнату под мастерскую арендовали в одном из строительных кооперативов. Однажды, разговорившись со строителями, напарница услышала:
- А нам как раз нужны художники.
Директор кооператива, как выяснилось, был художником, и коллеги ему требовались позарез. Молодые женщины подошли. Надя в состоянии эйфории не обратила внимание на мужчину, который присутствовал при разговоре, – то ли бригадира, то ли мастера. Еще не знала, что Геннадию, а это был он, понравилась с первого взгляда.
По работе он частенько бывал в мастерской, ничем себя не выдавая, – был женат и растил дочку. Однако Надежда быстро заметила странность – постоянно держал руки за спиной. Однажды даже спросила, почему. Стушевался:
- Ничего, это просто так.
И только много позже, когда были уже близки, признался, что, видя ее, сразу хотел обнять. Чтобы не поддаться соблазну, заводил руки за спину и накрепко сцеплял.
- А ты, как назло, то кофе предлагала, то чай, – упрекал потом в шутку. – Вольно или невольно приходилось высвобождать руки.
- Ты лучше расскажи, как черный кофе первый раз у меня попробовал, – смеялась Надежда.
- О, мне он жутко не понравился – горький!
- Зато теперь ты первый кофеман в нашей семье, – прижималась к плечу, которое оказалось таким надежным.
Но до этого было еще далеко. Они были знакомы год, когда начались коммерческие поездки в Польшу.
- Возьми меня с собой, – попросила однажды Надежда, узнав, что Геннадий едет на своей машине.
- Хорошо, – едва сдерживал радость в голосе, – но есть проблема – не могу открыть визу.
- С этим я помогу, – услышал в ответ. – У меня в Москве есть связи.
Визы им обоим открыли быстро, и уже вскоре везли за рубеж товар. В машине были не одни – напросились друзья Геннадия, чему он совсем не обрадовался. Зато Надя, еще не зная, что нравится мужчине, недоумевала:
- Ты чего? Пусть едут. И веселее, и дешевле выйдет.
Но однажды компания не собралась, и они поехали вдвоем. У Геннадия не закрывался рот – истории и шутки сыпались как из рога изобилия. Надя даже удивлялась. В Польше нашли место для ночлега, однако он вдруг запротестовал:
- Я буду ночевать в машине.
- Ты чего? – искренне удивилась. – Я не кусаюсь. Пей лучше чай.
Сел. Стал пить. Разгорячившись, снял рубашку. Надя, вдруг застеснявшись, отвела глаза от голой груди и снова предложила чай.
- Пью, пью этот чай, – говорил потом Геннадий, – и так и этак себя показываю, а ты все не обращаешь внимания.
...В тот раз они не просто стали близки – мужчина признался, что любит ее давно и так, как никого не любил. Наверное, это была та самая спичка, от которой их любовь вспыхнула ярким пламенем. Геннадий старался помогать любимой женщине и дома – в квартире давно не хватало мужских рук.
Но однажды в дверь позвонили. Открыв, Надежда отступила в глубь прихожей – на пороге стояла жена Геннадия. Увидев его в домашнем виде, развернулась и ушла. Догонять, объясняться не стал. А в квартире, дома, уже ждали собранные вещи.
- Уходи, – из уст жены это прозвучало как приговор.
Только и смог сказать:
- Прости. Я ее люблю.
Никто из них не знал, что это только начало эпопеи. Геннадий жил с Надеждой, когда ее, как безработную, отправили с биржи в Минск – учиться на предпринимателя. Мужчина остался с сыном. Надя, зная о его ответственности, не волновалась. Но однажды, позвонив домой, услышала от ребенка:
- Я дома один. Болею. А дядя Гена не пришел...
Разволновалась, разнервничалась, сразу приехала домой. Оказывается, дочь позвала отца на день рождения. Жена подластилась, уговорила остаться на ночь. Остался на ... полгода. Весы по гороскопу, он дергался, не зная, к какому берегу примкнуть: на одной чаше была любовь, на другой – долг.
А Надя уже любила. Полгода без встреч и общения – это было невыразимо тяжело. Как-то, идя с подругой, призналась:
- Я так его хочу, что, кажется, убила бы.
У него, как выяснилось, было то же самое. Иногда не выдерживал, звонил и молчал в трубку, только, чтобы услышать голос. Встретились на улице случайно, хотя говорят, что нет ничего случайного. Бросились друг к другу в объятия:
- Не могу без тебя.
- Я тоже...
Геннадий ушел от жены с одним чемоданом, оставив ей все, – двухкомнатную квартиру, шальные деньги, заработанные в те годы (середина 90-х).
- Теперь ты даже свой дом будешь выкупать у меня, – заявила обиженная женщина.
И выкупал. Это был его дом в деревне, который в свое время зарегистрировал на тещу.
- Ничего, – успокаивала Надежда, – были бы мы, все остальное будет. Главное, что мы вместе.
- И любим друг друга, – обнимал Геннадий.
Действительно, у них все сложилось. Начинали совместную жизнь в тесной однушке, которую поменяли на двухкомнатную квартиру. Прожив в ней десять лет, решили строить дом – это была мечта Надежды, закон для Геннадия.
Взяли кредит, да в долларах, но случился дефолт и на них повисла огромная сумма. Думали, неподъемная, однако выкрутились, кредит закрыли. Когда стало ясно, что денег не хватает катастрофически, стройку заморозили.
А потом, потихоньку, помаленьку, строительство возобновили, благо, руки у Геннадия золотые. И теплые полы сам делал, и заливал. Да так, что профессионалы удивлялись. Не гнушались даже брать у знакомых бэушные деревянные окна, потому что на новые денег не было.
Это сейчас их двухэтажный дом как игрушка. Весь второй этаж, кстати, отдан Надежде, художнику-дизайнеру по тканям, – здесь ее мастерская, где создаются шедевры, с которыми участвует в выставках в Беларуси, России и за рубежом.
Но больше всего впечатляют мелочи, что свидетельствуют о заботе мужа (брак зарегистрировали и почти тридцать лет не могут надышаться друг на друга). Одна из таких мелочей – подставка из ясеня по периметру балкона, чтобы любимая женщина в минуты отдыха могла посидеть с чашечкой кофе.
Они схожи в главном – оба трудоголики.
- Но я привереда, – признается Надежда, - люблю делать то, что нравится, а Гена делает все, что надо, доводя начатое до конца.
Так дополняют друг друга во всем, хотя, казалось бы, совершенно разные люди. Она из числа богемы, у Геннадия за плечами 10 классов и трудное детство. Но он оказался способным учеником. Побывав с женой на многочисленных выставках, в том числе в Германии, Франции, Польше, встречаясь с художниками, приобщился к искусству - как шутят, вырос рядом с ней. И ему это нравится, вот что важно.
С первой семьей общаются. Даже Надя. И дочку привечает, и внучку – она уже взрослая, восемнадцать лет. Даже с бывшей женой, если звонит или встретятся на улице, разговаривают. Если той куда надо, подвезут без слов. Она одна, замуж больше не вышла, и Надежда хорошо понимает, почему:
- Таких мужей, как Геннадий, по пальцам пересчитать можно.
Но и назвать себя разлучницей не может – это был выбор Геннадия и, наверное, правильный, потому что из троих человек двое много лет счастливы.
Спасибо за то, что прочитали, и за реакцию на статью – лайк, комментарий, подписку.
Еще материал на тему супружеских взаимоотношений, если кому интересно: